|
"Израиль Гельфанд родился в 1867 г. в местечке Березине Минской губернии в семье еврейского ремесленника. Он учился в одесской гимназии. В Одессе примыкал к народовольческим кружкам. Будучи 19-летним юношей, Гельфанд вояжировал в Цюрих, где вошел в контакт с видными членами «Группы освобождения труда» — Г.В. Плехановым, П.Б. Аксельродом и В.И. Засулич, а также сменил имя Израиль на Александр. Под их влиянием стал марксистом. В 1887 г. он поступил в Базельский университет, который окончил в 1891 г., получив звание доктора философии. Вскоре Гельфанд переехал в Германию и вступил в немецкую социал-демократическую партию, не порвав, впрочем, отношений с русскими социал-демократами. Познакомился с К. Каутским, К. Цеткин, В. Адлером. С Розой Люксембург он вступил в контакт еще в Швейцарии. Очень рано им заинтересовалась немецкая полиция. Ему пришлось кочевать по немецким городам, живя то в Берлине, то в Дрездене, то в Мюнхене, то в Лейпциге, то в Штутгарте. Парвус начисто был лишен чувства родины. «Я ищу государство, где человек может дешево получить отечество», — писал он как-то В. Либкнехту. В Мюнхене Парвус встречался с Лениным, который вместе с Крупской не раз бывал у него в гостях.
Когда началась русско-японская война, Парвус опубликовал в «Искре» несколько статей под общим заглавием «Война и революция». В своих статьях автор предрекал неизбежное поражение России в войне с Японией и вследствие поражения — русскую революцию. Ему казалось, что русская революция расшатает основы всего капиталистического мира и что русскому рабочему классу суждено сыграть роль авангарда в мировой социальной революции. Предсказания Парвуса насчет исхода русско-японской войны сбылись, что способствовало усилению его авторитета как аналитика. Парвус дал новое дыхание марксистской теории «перманентной революции» и увлек ею Л. Троцкого. Их знакомство произошло осенью 1904 г. в Мюнхене.
Необходимо заметить, что отношение Ленина к Парвусу эволюционировало от совершенно позитивного к наихудшему. В письме к А. Н. Потресову от 26 января 1899 г. Ленин пишет: «Насчет Parvusa — я не имею ни малейшего представления об его личном характере и отнюдь не отрицаю в нем крупного таланта». Но во время Первой мировой войны эта позиция сменилась на обратную. Публикации парвусовского журнала Die Glocke Ленин назвал «сплошной клоакой немецкого шовинизма», а сам журнал — «органом ренегатства и лакейства в Германии». Негативное отношение В.И. Ленина к Парвусу венчает ленинская телефонограмма от 4 февраля 1922 г. на имя В.М. Молотова и других членов Политбюро: «Предлагаю назначить следствие по поводу того, кто поместил на днях в газетах телеграмму с изложением писаний Парвуса. По выяснении виновного, предлагаю заведующему этим отделом Роста объявить строгий выговор, непосредственно виновного журналиста прогнать со службы, ибо только круглый дурак или белогвардеец мог превратить наши газеты в орудие рекламы для такого негодяя, как Парвус». Последовало постановление Политбюро ЦК РКП(б) от 11 марта 1922 г.: «Признать печатание такой телеграммы неуместным, ибо она воспринимается как реклама Парвусу, и обязать редакции партийных и советских газет от печатания таких телеграмм впредь воздерживаться».
Когда в октябре 1905 г. вспыхнула первая русская революция, Парвус приехал в Петербург и вместе с Троцким вошел в исполнительный комитет Совета рабочих депутатов, где развил бурную революционную деятельность. «Для нас революция была стихией, хоть и очень мятежной, — писал об этом времени Троцкий. — Всему находился свой час и свое место. Некоторые успевали еще жить и личной жизнью, влюбляться, заводить новые знакомства и даже посещать революционные театры. Парвусу так понравилась новая сатирическая пьеса, что он сразу закупил 50 билетов для друзей на следующее представление. Нужно пояснить, что он получил накануне гонорар за свои книги. При аресте Парвуса у него в кармане нашли пятьдесят театральных билетов. Жандармы долго бились над этой революционной загадкой. Они не знали, что Парвус все делал с размахом». За организацию революционных выступлений в России Парвус был осужден и приговорен к ссылке на поселение в Туруханск, но по дороге бежал сперва в Петербург, а потом — в Германию.
Немалое значение в русских делах Парвуса имели его денежные отношения с Горьким, которого он, выражаясь по-современному, жестоко кинул. Вот что рассказывает в очерке «В.И. Ленин» сам пролетарский писатель: «К немецкой партии у меня было «щекотливое» дело: видный ее член, впоследствии весьма известный Парвус, имел от «Знания» доверенность на сбор гонорара с театров за пьесу «На дне». Он получил эту доверенность в 1902 г. в Севастополе, на вокзале, приехав туда нелегально. Собранные им деньги распределялись так: 20% со всей суммы получал он, остальное делилось так: четверть—мне, три четверти в кассу с.-д. партии. Парвус это условие, конечно, знал, и оно даже восхищало его. За четыре года пьеса обошла все театры Германии, в одном только Берлине была поставлена свыше 500 раз, у Парвуса собралось, кажется, 100 тыс. марок. Но вместо денег он прислал в «Знание» К.П. Пятницкому письмо, в котором добродушно сообщил, что все эти деньги он потратил на путешествие с одной барышней по Италии». И.П. Ладыжников, через которого Горький пожаловался на шкодливого Парвуса в СДПГ, сообщает дополнительные подробности: «Парвус растратил деньги, которые он присвоил от постановки пьесы «На дне» в Германии. Он растратил около 130 тыс. марок. Деньги эти должны были быть переведены в партийную кассу. В декабре 1909 г. по поручению М. Горького и В.И. Ленина я два раза говорил в Берлине с Бебелем и с К. Каутским по этому вопросу, и было решено дело передать третейскому суду (вернее, партийному). Результат был печальный. Парвуса отстранили от редактирования с.-д. газеты, а растрату денег он не покрыл». В конце 1907 или в начале 1908 г. Парвуса судил «партийный суд» в составе Каутского, Бебеля и Цеткин. Согласно устным воспоминаниям Л.Г. Дейча, членами «суда» были и русские социал-демократы, в частности сам Дейч. В качестве «не то обвинителя, не то свидетеля выступал» будто бы Горький. По единодушному решению «суда» Парвусу возбранялось участвовать в русском и германском социал-демократическом движении.
Такова была одна из неблаговидных причин, по которой он переехал на жительство в Константинополь. Первоначально он предполагал пробыть там четыре-пять месяцев. Однако вышло по-другому: в Константинополе Парвус прожил около пяти лет. Именно там началась самая сенсационная глава жизни этого человека. Удивительно, но факт: Парвус стал политическим и финансовым советником при правительстве младотурок. В Турции он очень разбогател, о чем говорят современники и те, кого позднее занимала жизнь Парвуса. Похоже, Гельфанд приобрел большое влияние в финансовом мире, став заметной фигурой «мировой закулисы».
Звездный час Парвуса наступает с началом мировой войны. Он ратует за победу Германии, так как это должно привести сначала к революции в России, а затем и мировой. У него возникает идея свержения царизма объединенными усилиями германских армий и радикальных русских революционеров, среди коих он предпочел Ленина и большевиков. На осуществление своего вроде бы бредового плана («Меморандума»), который он презентовал зимой 1915 г. в правительственных кругах Германии, он сразу же получает миллион марок от германского МИД. Ему верят, несмотря на утрату прежних связей с социалистами, считающими Парвуса «сутенером империализма». Парвус в Цюрихе встречался с Лениным, вербовал его для своего плана; но на прямое сотрудничество вождь большевиков не пошел, предпочтя действовать через посредников (Ганецкий и др.). Парвус назначает революцию в России на 22 января 1916 г. — годовщину «кровавого воскресенья», но его намерения терпят крах. В германском МИД начинают подозревать, что Парвус основную часть денег положил на свой счет.
Однако после победы Февральской революции в России Парвусу удается получить еще 5 млн марок. В организации поездки русских революционеров в пломбированном вагоне через Германию Парвус прямого участия не принимал, но билеты на поезд для Ленина купил именно он. Первая попытка захвата власти большевиками летом 1917 г. потерпела неудачу, их лидеры были арестованы или вынуждены скрываться. В газетах появились материалы, обвиняющие большевиков в использовании германских денег, и каждый раз упоминался Парвус. Обе стороны опровергали свое участие в этой сделке. Но уже после Октябрьской революции Парвусу удался очередной фантастический план: под создание газетной империи в России для обработки ее населения в прогерманском духе он сумел получить 40 млн марок. Первые печатные альманахи были выпущены, когда Германия уже потерпела поражение.
Когда же в ноябре 1918 г. произошла революция в Германии, Парвус бежал в Швейцарию, где у него на счету было более 2 млн франков (аналогичные счета были у него в большинстве европейских стран). После возвращения в Германию Парвус занимался журналистикой и политическим консультированием германских государственных деятелей (Шейдеманн и др.). В 1921 г. он пророчествовал, обращаясь к союзникам: «Если вы разрушите Германию, то превратите германский народ в организатора второй мировой войны...» Помер в декабре 1924 г. он неприкаянно, и хоронили его три человека. После смерти Парвуса не осталось никаких бумаг, исчезло все его состояние.
Ленин, сделавший революцию на деньги Парвуса, после Октября не желал слышать даже его имени. Известно, что после свержения Временного правительства Парвус через Радека просил Ленина разрешить ему вернуться в Россию. Ленин в ответ отрезал Радеку нечто символическое: «Дело революции не должно быть запятнано грязными руками». Победители не умеют быть благодарными. Вернее, им не нужны лишние свидетели."
|
