|
[03/07/2003]
Салават Каримов очень любит обвинять олигархов. Но доказать свои обвинения в суде у него ни разу еще не получалось
Сегодня стало известно, что расследованием "дела ЮКОСа", в рамках которого вчера вечером был задержан председатель совета директоров ЗАО «Менатеп» и главный казначей Ходорковского Платон Лебедев, занимается скандально известный следователь Генпрокуратуры Салават Каримов. Газета "Вокруг Новостей" решила поподробнее взглянуть на прошлое этого высокопоставленного прокурорского работника.
- Самое известное дело Следователя Каримова - это, конечно же, расследование финансовых злоупотреблений в компании "Медиамост" (2001-2002), итогом которого стала смена собственника на телеканале НТВ. Как сообщал журнал "Итоги", Каримов был переведен в Москву с должности начальника отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры республики Башкортостан специально для того, чтобы возглавить "дело Гусинского". Вот что, в частности, писала о следователе "Независимая Газета":
Соратники следователя по особо важным делам Генпрокуратуры России Салавата Каримова отзываются о нем самым лучшим образом. Вот что говорили они зимой 2000 года автору этого материала: "Он очень скромный человек - 15 лет ездит на одной и той же "шестерке". Вот сейчас его забрали в Москву, а квартиру не дали, так он в области поселился и на работу на электричке ездит. Да к нему потом приходили те, чьи дела он вел, и признавались: если бы вы, Салават Кунакбаевич, тогда нас с кривого пути не столкнули, мы бы сейчас... Вот как! А все, что про него в газетах пишут, - это вранье, которое кто-то заказал!"
Что же это за публикации, на которые так нервно реагируют в отделе по расследованию особо важных дел прокуратуры Башкортостана? Все эти материалы посвящены одной и той же истории - расследованию убийства, в котором следователь Салават Каримов сыграл весьма неблаговидную роль.
...В 1997 году, расследуя громкое убийство двух мужчин нетрадиционной ориентации в Уфе, сыщики городского УВД довольно быстро разыскали преступника - третьего участника трагической вечеринки Тагира Мухамедьянова. Как ни странно, попав за решетку, он не стал отрицать своей вины и объяснил, что схватиться за нож его побудил припадок ревности. Но когда оперативникам все было уже ясно и дело можно было считать законченным, из прокуратуры в УВД поступило удивительное распоряжение: арестованного отпустить.
Богатейший человек, директор самого большого в Уфе колхозного рынка Тагир Мухамедьянов, оказавшись на свободе, тут же лег в больницу. А когда милиционеры попытались наведаться к нему с допросом, у дверей палаты их встретили сотрудники местного УБОПа, которым руководил Дамир Салимов и которых приказал приставить к подозреваемому Салават Каримов, и к подследственному не пустили. А чуть позже те же сотрудники УБОПа отконвоировали директора рынка в аэропорт, откуда он спокойно улетел "долечиваться" в Турцию. Из-за границы Мухамедьянов перебрался в Москву, и вытащить его из столицы удалось только после того, как убийцу объявили в федеральный розыск.
После этого и состоялся суд, в котором наконец всплыли имена начальника башкирского УБОПа Дамира Салимова и начальника отдела по расследованию особо важных дел башкирской прокуратуры Салавата Каримова. В ноябре 1997 года коллегия прокуратуры Башкирии объявила последнему выговор и постановила снять с должности, обвинив в подлоге (постановление об охране Тагира Мухамедьянова прокурор Салават Каримов ухитрился оформить задним числом). Но удивительное дело: спустя полтора года, в январе 1999-го, указом Муртазы Рахимова Почетной грамотой Республики Башкортостан был награжден... начальник отдела по особо важным делам республиканской прокуратуры Салават Каримов!
Более того: в бытность Салавата Каримова начальником отдела по особо важным делам прокуратуры РБ из его отдела исчезло... уголовное дело. Связано оно было с убийством в ходе криминальной разборки в Уфе летом 1999 года. В этом преступлении обвинили лидера "уфимской" оргпреступной группировки Альберта Галимова, известного под кличкой Галим. А 18 апреля 2000 года - ровно за сутки до истечения срока содержания Галима под стражей, дело пропало. Сменивший Салавата Каримова на посту начальника отдела Виктор Мищук говорит об этом так: "Дело было томов в пять или шесть. И все исчезло. Нет его - дела-то"...
Дела действительно нет. Нет и подозреваемого: он теперь поселился где-то за границей, в недосягаемости для российского правосудия. А возглавлявший следствие по его делу человек уехал в Москву - руководить "делом Гусинского". Это дело тоже развалилось. Осталось только "дело Антона Титова" - главного финансиста "Медиа-МОСТа". Но и его суд уже второй раз возвращает на доследование в связи с грубейшими нарушениями закона (об этом "НГ" писала в предыдущем номере). А "важняк" Салават Каримов, руководивший расследованием, уходит на очередное повышение...
См. также обсуждение личности Каримова и его сомнительного прошлого в эфире программы "Итоги" телекомпании НТВ (по версии сайта compromat.ru)
Наталья Перевышина, адвокат: Лучшим показателям методов работы следственной части под руководством Каримова служит то дело пенсионного фонда, когда судили чиновника средней руки. И в период всего следствия требовали от него одного: сдашь начальника - будешь на свободе. В итоге он отказался выполнять это требование, был под стражей более года и в конечном итоге оправдан.
Валентин Никитин, депутат Госдумы РФ: Он как раз выгоден. Он и нужен им для того, что они знают прекрасно, что у него рыльце в пушку, что он сам замаран во многих, так сказать, делах, вот они и знают прекрасно, что в ответ на такую благосклонность со стороны Генеральной прокуратуры он сделает все для того, чтобы выдать обвинительное заключение, например, сфабрикованное в отношении того же "Медиа-Моста".
Расследование "дела Гусинского" (все основные фигуранты по которому, кстати, по сей день находятся на свободе) стало лишь первым шагом в московской карьере уфимского следователя.
- в январе 2002 года по заявлению ОАО "Газпром" генпрокуратурой было возбуждено уголовное дело против президента нефтехимического холдинга СИБУР Якова Голдовского и его зама Евгения Кощица. Следственная группа под руководством Салавата Каримова установила, что в результате продажи 5% третьей эмиссии акций СИБУРа газонефтехимической компании был нанесен ущерб "Газпрому" в размере 2,6 млрд рублей. При этом доля "Газпрома" в уставном капитале СИБУРа уменьшилась с 50,6% до 31,56%. В итоге судебных разбирательств подсудимые Голдовский и Кощиц были признаны виновными в злоупотреблении служебными полномочиями и приговорены к семи месяцам лишения свободы, которые они уже провели под следствием и судом. По остальным пунктам обвинения (хищение вверенного имущества, отмывание денег и использование заведомо подложного документа) господин Голдовский был оправдан. А господин Кощиц признан невиновным в соучастии в совершении хищения и отмывании денег. Оба – за отсутствием в их действиях состава преступления... СИБУР, однако же, вернулся под контроль "Газпрома".
- В марте 2002 года Следственная группа Генпрокуратуры во главе со следователем по особо важным делам Салаватом Каримовым закончила расследование "дела Аксененко", начатое в октябре 2001 года. Напомним: в результате начатого расследования Николай Аксененко был отстранен от должности Министра путей сообщения РФ. Между тем, решения суда по "делу Аксененко"нет до сих пор.
Теперь следователь Салават Каримов займется расследованием "Дела ЮКОСа". Это будет уже как минимум четвертый олигархический скандал в его всего лишь двухлетней столичной карьере. По масштабам не сравнишь, конечно же, с уфимским "делом голубых". Но и задачи перед следователем наверняка стоят несколько иные.
См. по теме:
2001 год: Объемное интервью следователя Каримова... "Литературной Газете". Забавно, что разговор начинается с распечатки вот этой страницы сайта compromat.ru - Каримов читает ее и пытается комментировать:
– Я в принципе был готов к тому, что меня будут поносить. Если бы этого не было, я бы точно решил, что столкнулся с примитивным мошенничеством. Сейчас преступность не только контактирует, но и владеет медиа-структурами, которые любого могут облить грязью, скомпрометировать... И никогда не отмоешься... Я не буду сейчас называть фамилии... Но в данном случае на их стороне возможность влиять на общественное мнение, врать с праведными и мужественными лицами, разукрашивая ложь красивыми и громкими словами о человеческих ценностях, а на моей – только закон...
ВАЖНЯК
Следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ Салават Каримов намерен довести “дело Гусинского” до суда
Дмитрий БЕЛОВЕЦКИЙ, УФА – МОСКВА
Настойчиво вылизывая бледно-желтый башкирский мед из углубления десертной ложки, я слежу, как внимательно и напряженно, с неразгаданным шаманским прищуром читает Каримов распечатку с интернетовского сайта “Compromat. Ru”.
Во рту у меня почему-то привкус полыни. В тишине шелест страниц, как тревожный шорох степной травы. Вот сейчас, думаю, он должен что-нибудь яростное крикнуть и обязательно выхватить ятаган...
– Мед густой, – осторожно говорю я, – и такой вкусный... Из Башкирии, да?
– Это потому что я достаточно заметную должность занимал в республике... – Каримов не слышит меня совсем. – Начальник отдела по расследованию особо важных дел республиканской прокуратуры...
– Может, у вас есть враги?
– А почему преступники должны меня любить? Я таких не встречал...
– Это вы о ком?
ЧУЖИЕ КАДРЫ
Передачу “Как это было” делает ОРТ. В январе 2000 года вспоминали о происшедшем десять лет назад взрыве двух пассажирских поездов. Тогда пострадало тысяча двести человек, 623 погибли. Из продырявленного трубопровода, который скобой навис над железнодорожными путями, под давлением на сотню метров вверх брызнула углеводородная смесь. Ее пары, смешиваясь с воздухом, образовали почти километровую взрывоопасную зону. Два встречных поезда, как назло, одновременно попали в нее...
На передачу пригласили Каримова. Он расследовал это дело.
– Меня никто с телевидения до этого не снимал...
Каримов почему-то на меня злится, смотрит не моргая почти бурыми, цвета крепко заваренного зеленого чая глазами.
– Они использовали потом чужие кадры, чтобы полить меня грязью... Вытравили мой текст. Я понимаю, что нынешняя моя работа неизбежно ведет к тому, что тебя с ног до головы просто-напросто испачкают. А что это неправда, никого не интересует. Потому что они до того изощренно это делают... Все предположительно, а люди это воспринимают как окончательный приговор над тобой...
...Он говорит о двухмесячной давности киселевских “Итогах”. Там речь шла о фальсификации Каримовым двух уголовных дел. Чтобы проиллюстрировать сюжет, на НТВ воспользовались прошлогодней картинкой.
ФОРМАЛЬНЫЕ МОМЕНТЫ
– Ну, вот сказано... – Каримов борется с эмоциями, пытается говорить спокойно и сдержанно, тычет пальцем в строку “сайтовского” текста. – Оригинал этого материала: “НТВ”, “Итоги”.
– Я читал... Передачу не видел...
Он не дает мне договорить:
– Это было не мое уголовное дело... Я неприятен им по другим причинам.
– Здесь не об одном деле...
– Есть только формальные моменты, по которым можно упоминать меня в связи с этими преступлениями.
– Какие?
– В Уфе мой отдел расследовал избиение сотрудниками милиции главного подозреваемого в убийстве двух гомосексуалистов...
...О “голубом деле” знает пол-Башкирии. Там на одной из квартир нашли характерно изувеченные трупы. Причастность к убийству лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией поэтому стала основной версией следствия, которое вела уфимская городская прокуратура. Заподозрили директора местного колхозного рынка Мухамедьянова, который был человеком из этой же среды. Он на допросы не являлся, поскольку лег вдруг в больницу. Но диагноз вполне позволял общение с подозреваемым, потому оперативные сотрудники милиции решили доставить его для дачи показаний в прокуратуру.
Тот уперся, и его откровенно отмолотили. Мухамедьянов сразу же сделал цветные фото нанесенных ему побоев, написал заявление в республиканскую прокуратуру и опять лег в больницу.
Директор рынка, по оперативным данным, был хорошо знаком с руководством республиканского МВД. По указанию министра внутренних дел республики начальник Башкирского УБОП сразу же приставил к нему вооруженную охрану. А еще через некоторое время уголовное дело по факту избиения гражданина Мухамедьянова в прокуратуре республики поручили вести почему-то отделу по расследованию особо важных преступлений. Каримов тогда был в отпуске, расследование вел кто-то из сотрудников его отдела.
К тому времени прямых доказательств причастности Мухамедьянова к двойному убийству не было. Синяки пожелтели, ребра зажили, он выписался из больницы, без проблем улетел на несколько месяцев в Турцию. А когда вернулся, его арестовали и посадили...
ЧИСТО КОНКРЕТНО
Салават Каримов теперь работает в Москве. Он следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры России. Ведет сейчас “дело Гусинского”. Настаивает, что именно “дело Гусинского”, а не “Медиа-Моста”, потому что он расследует конкретные махинации в сфере финансово-экономической деятельности конкретного человека.
– Я в принципе был готов к тому, что меня будут поносить. Если бы этого не было, я бы точно решил, что столкнулся с примитивным мошенничеством. Сейчас преступность не только контактирует, но и владеет медиа-структурами, которые любого могут облить грязью, скомпрометировать... И никогда не отмоешься... Я не буду сейчас называть фамилии... Но в данном случае на их стороне возможность влиять на общественное мнение, врать с праведными и мужественными лицами, разукрашивая ложь красивыми и громкими словами о человеческих ценностях, а на моей – только закон...
– Ничего себе “только”...
Мне любопытны банальные рассуждения Каримова. Он с провинциальной морально-этической девственностью говорит о вещах, которые мало у кого теперь вызывают удивление.
А может, Каримов просто играет, ищет поддержки, расположения...
– Кто-то же должен был сказать, что все, в чем они меня обвиняют, неоднократно проверялось, что правовая оценка моим действиям давно дана. Почему никто не говорит, что это делается для того, чтобы остановить следователя, помешать его работе? Я знал, что брызгать грязью эта система неизбежно будет... Я, как только начал расследование, уже знал, что он дает указания на мою разработку, требует от материально зависимых от него людей ежедневной грязи на меня, на руководителей Генпрокуратуры...
– Кто он-то?
– Главный подозреваемый... – осторожничает Каримов. – ...Чтобы мы извивались от боли... Чтоб ежедневно это происходило... Вот пытались унизить замгенерального прокурора Колмогорова... Нашли в Уфе эти уголовные дела...
ОБЩАЯ КОРМУШКА
Обвинительное заключение по одному из них читал сам.
В середине лета 1999 года на Нугушском водохранилище местные бандиты постреляли друг друга. Там на турбазе кому-то проломили череп, кого-то еле-еле спасли врачи... Раненых было человек двадцать... Дело взяла городская прокуратура. А осенью после многомесячных перетасовок и хождений по различным прокурорским инстанциям Башкирии это уголовное дело вдруг в приказном порядке поступило для дальнейшего расследования Каримову. Он без интереса пролистал худые папки и пошел к прокурору республики.
– Да здесь ничего нет, – заволновался Каримов, – вообще ничего не расследовано... Потерпевшие стороны не установлены... Никто не допрошен... Вещдоки где? Нет свидетельских показаний...
Прокурор выслушал все терпеливо, потом тихо проговорил: “Так надо”.
Оперативное сопровождение расследования вело местное управление ФСБ, и не только потому, что в перестрелке участвовали основные бандитские группировки Уфы и Салавата, а больше потому, что высшее милицейское руководство Башкирии и некоторые подразделения прокуратуры “кормились” у тех же бандитов. В местном управлении ФСБ есть расшифровка телефонных переговоров следователя отдела по расследованию убийств и бандитизма республиканской прокуратуры, который как раз до Каримова вел это дело, с одним из местных криминальных авторитетов. Они говорили о сумме взятки...
А так, дело обычное, рядовое. Участники перестрелки давно находились в оперативной разработке. Каримов организовал проведение обысков, собрал доказательства, арестованы были все подозреваемые.
Ему тоже предложили деньги. “Я не продаюсь”, – говорит он. Потом позвонили на работу. “Мы будем медленно убивать твоих детей”, – прошептали в трубку.
Каримов опять пошел к прокурору республики.
– Надо осторожным быть, – посоветовал тот.
Потом руководство республиканской прокуратуры предложило вдруг освободить из-под стражи одного из главных подозреваемых...
– Так надо, – опять говорят.
Через некоторое время по решению районного суда отпустили убийцу, кстати, бывшего начальника отделения УБОП города Салавата... А когда просто и бесследно пропало уже подготовленное к судебному разбирательству пятитомное уголовное дело, Каримов написал рапорт на имя прокурора республики. “Глупо и неправильно, – нервничал Каримов, – поручать служебное разбирательство именно отделу по расследованию убийств и бандитизма, сотрудники которого подозреваются в коррупции, в связи с этим же делом”.
Коллегия прокуратуры объявила Каримову строгий выговор...
В ОБЩЕМ, “МОЧИТЬ”
Осторожность Каримова только для его же самоуспокоения. Это вполне понятное желание оставаться в процессуальных рамках. Я принимаю игру в вынужденную недоговоренность: когда речь идет о Гусинском, я называю его фамилию, Каримов же ограничивается местоимением.
– Он постоянно из Испании сюда звонит, – говорит Каримов, – задания раздает...
– Имеет право, наверное, – отвечаю.
Я опять роюсь в своих бумагах. Протягиваю листок Каримову. Опять тишина. Он читает.
Это цитаты из расшифровки телефонных переговоров Гусинского.
“10.01.01. Гусинский: Давайте мы сейчас... Я считаю, что мы политически откатим по этому Каримову... – самая честная республика и самый честный следователь у нас... Чтобы им жизнь медом не казалась. Я думаю, что сейчас переговорим с Игорем. Мы начинаем отъезжать жестче...
15.01.01. Корчагин: Ну, ничего. Два хлестких материала прошли по Каримову и по Колмогорову.
Гусинский: Это каждый день надо делать, чтобы педерасты точно знали... Чтобы они не мучили наших людей больше... Острее! В общем, “мочить” их так, чтоб свист стоял, понимаешь, да?”
Игорь – это, наверное, бывший первый заместитель председателя совета директоров “Медиа-Моста” Малашенко. Павел Корчагин – гендиректор подконтрольного холдингу ЗАО “ТНТ-Телесеть”.
Примерно о том же Гусинский говорит с начальником своего правового управления Моклоковым, руководителем пресс-службы Остальским, с сотрудником департамента безопасности по штатному расписанию, советником ЗАО “Медиа-Мост” Сергеевым...
Сергеев, кстати, самый высокооплачиваемый из служащих среднего звена холдинга, ежемесячно он получает больше любого самого известного журналиста. Скажем, в сентябре прошлого года сумма причитающегося ему аннуитета – это последовательные, фиксированные, необлагаемые в данном случае налогом платежи, проходящие через ЗАО “Страховая группа “Спасские ворота–Л” как страховая премия, – составила 876 тысяч 837 рублей.
Просто Сергеев – бывший сотрудник Службы безопасности президента РФ, занимается разработкой мероприятий, направленных на противодействие следствию. Он курирует в “Мосте” оперативную работу.
По его заданию в Уфе собирали материалы на Каримова. Он отвечал за организацию прослушки сотрудников администрации президента РФ и государственных властных структур, за разработку руководства “Газпрома” и членов Московского правительства, за сбор компромата на владельцев банков и коммерческих организаций – кредиторов “Моста”...
– Это тоже из Интернета? – прочитав, спрашивает Каримов.
ПРИМЕРНО ТАКИМ ОБРАЗОМ
На самом деле сам “Медиа-Мост” никогда открыто не говорил об истинной, проанализированной независимыми экспертами истории своих взаимоотношений с кредиторами. В общем, он и не обязан... Но тогда нечего свои проблемы с государством, которому холдинг тоже должен, переводить из финансово-правовой плоскости в политическую.
Каримов говорит, что арестованный начальник финансового управления “Моста” Антон Титов уверен в неспособности следствия разобраться в сложной финансово-экономической деятельности его структуры. Каримов же утверждает, что обязательно во всем разберется и многое уже понятно, поэтому-то Титов и отказывается от дачи показаний.
– В чем выражались финансовые нарушения?
– Если в общих чертах... – он аккуратно подбирает слова. Кажется, в уме проговаривает сначала каждую фразу, – ...то все происходило примерно таким образом, – продолжает медленно Каримов, – берется заемный кредит... У любой структуры... Не важно...
– Речь идет о “Газпроме”?
– Не важно это... То ли “Газпром”, то ли Московское правительство, то ли какой-то банк... Берется заем под определенные обязательства... И сразу эти заемные средства используются, расходуются, направляются куда-то безвозвратно... Заемщик по своему усмотрению использует эти деньги и наверняка знает, что он эту кредиторскую задолженность никогда не покроет... И все его последующие действия как раз и подтверждают это...
– Как так? Это же долг? Эти люди, которые дают кредиты, что, идиоты?
– Исходя из договоров получается, что он их убеждал в обязательном возврате кредита. А если нет, то предлагал в залог ценные бумаги своего холдинга, которые, по его понятиям, стоят миллион 750 тысяч долларов за акцию. Он убеждал, приносил документы, заключения... И заимодатели верили ему. Хотя обстоятельства подписания кредитных соглашений сейчас находятся на стадии расследования. И это еще большой вопрос: действительно ли некоторые кредиторы шли на подобные сделки, руководствуясь финансовыми интересами только собственных предприятий, а не какими-либо иными...
– Кто-то лично имел процент с кредита? Это же могли быть и иные дивиденды. Политические, скажем...
– Не исключено, что кто-то из заимодателей точно знал о неспособности холдинга погасить предоставляемый кредит. Есть отдельные фактические моменты, обстоятельства, которые позволяют предположить, что лица, от которых зависело совершение подобных финансовых операций, проявляли личную заинтересованность в сделке.
– Кто это?
– Первые руководители... “Газпрома”, правительства Москвы...
...Кредитные и гарантийные документы от имени ОАО “Газпром” подписывал первый зампредседателя правления Вячеслав Шеремет.
Решения о взаимоотношениях московских финансовых структур с “Медиа-Мостом” принимал лично столичный мэр Юрий Лужков. “Газпром”, несмотря на не погашенные “Медиа-Мостом” прежние займы, выдавал следующие и выступал гарантом при кредитовании холдинга западными банками.
Лужков кредитов не давал. Через несколько месяцев после дефолтного августа 1998 года и в преддверии новых парламентских и президентских выборов он издал распоряжение “Об изменении схемы обслуживания счетов бюджета г. Москвы”, согласно которому в неплатежеспособном к тому времени “Мост-Банке” департамент финансов Московского правительства открыл параллельный основной счет якобы для финансирования московских бюджетополучателей. Тогда, как, в общем, и сейчас, “Мост-Банк” и “Медиа-Мост” – это единая, связанная структура. В январе 1999 года на счетах “Мост-Банка” было около 50 миллионов рублей. Никаких платежей банк не проводил. В феврале после лужковского решения все деньги крупнейших московских налогоплательщиков направляются в эту банковскую структуру. Уже в мае–июне того же года на его счетах 300 миллионов рублей. Несмотря на настойчивые и убедительные просьбы московских бюджетополучателей – а это больницы, школы, детские сады и так далее, – КБ “Мост-Банк” выплаты не проводит. К концу 1999 года аккумулированные на счетах коммерческого банка средства составляют порядка пяти миллиардов рублей. “Мост-Банк” платежи опять не проводит. Мало того, Лужков принимает решение эти деньги со счетов не брать, а оставить под письменное долговое обязательство. Этот вексель должен быть погашен только в нынешнем году. Вот поэтому из шести банков, клиентам которых в августе 1998 года Центробанк предлагал перевести свои средства в “Сбербанк”, выжил только и до сих пор существует “Мост-Банк”.
– ...Срок возврата три года... – рассуждает Каримов. – В этих условиях говорить, что они полностью не знали и не были заинтересованы... Возможно, в конечном итоге и не будет абсолютных доказательств, что они были заинтересованы, но, во всяком случае, сейчас эти вопросы есть...
ДОРОГАЯ ПЕРЕДАЧА
Скандал между “Газпромом” и “Медиа-Мостом” стал публичным, когда появились сообщения о том, что наступил срок возврата кредита, который медиа-холдинг брал у банка “Credit Suisse First Boston” под гарантии “Газпрома”. Сумма кредита – 211,6 миллиона долларов. Но дело в том, что заемщик деньги возвращать и не собирался, а кредитор – “Газпром” в данном случае – их и не требовал. А так как кредит выдавался изначально под залог акций, обе стороны стали говорить именно об их передаче.
– А реально было Гусинскому просто вернуть деньги “Газпрому”?
– В то время это было реально. Он должен был вернуть кредит 21 октября 1999 года.
– Сколько?
– Больше двухсот миллионов долларов. Это тогда было реально. Он должен был из-за рубежа, где находится основная часть его денежных средств, просто перечислить обратно в Россию...
– Почему он этого не сделал?
– Он сразу решил расплатиться с “Газпромом” акциями своей компании. Но они не стоили тех денег, которые он требовал за них.
– То есть завышал цену собственных акций?
– Да. Скажем, 21 октября он отдает одну акцию “Газпрому” за миллион 750 тысяч долларов, а у отдельных акционеров, чтобы оставить за собой контрольный пакет, формально скупает те же ценные бумаги по 10 рублей за штуку.
– А какая же тогда реальная стоимость акций?
– Над этим работают эксперты... Во всяком случае, они столько не стоят...
– Ну сколько?
– Примерно даже я не могу сказать... Надо дождаться экспертизы, она вот-вот завершится. Во всяком случае, мы изъяли документы, которые подтверждают, что “Медиа-Мост” представлял кредиторам заведомо ложные сведения о стоимости акций...
...Тот же “Credit Suisse First Boston” делал анализ суммарной стоимости предприятий “Группы “Медиа-Мост”. На основании собственной проверки CSFB “выходит на оценку 100% предприятия “Медиа-Мост” в диапазоне приблизительно от 1 650 млн. долл. США до 2100 млн. долл. США”. Но при этом есть оговорка. В сноске к резюме сказано, что “оценка приведена на 1 января 1998 года и не принимает во внимание чистой кредиторской задолженности и чистых свободных наличных денежных средств на уровне каждой компании или холдинга”. Понятно, что реальную стоимость предприятия можно определить только по его финансовому состоянию, а это целая система показателей – долевое участие собственных и заемных средств в хозяйственной деятельности, платежеспособность, обеспеченность собственными средствами, скорость их обращения, обеспеченность кредитов банка, величина задолженности, иммобилизация оборотных средств и так далее... Значит, оценка CSFB не совсем корректна. Но именно это заключение, без оговорки только, по заказу “Медиа-Моста” почти дословно воспроизводит “Международный центр оценки”. Его и показывали кредиторам.
На самом деле никакого особенного желания купить часть акций телеканала НТВ у американского медиа-магната Теда Тернера никогда и не было. Это инициатива самого Гусинского, желающего на вырученные с продажи деньги, а это порядка 300 миллионов долларов, выкупить те 19 процентов акций “Медиа-Моста”, на которые претендовал “Газпром” в счет погашения долга перед “Credit Suisse First Boston”. Для того только, чтобы выйти на Тернера с таким предложением, Гусинский заплатил огромные деньги.
КАЖДОМУ ПО СПОСОБНОСТЯМ
– Мне, например, абсолютно понятно, почему мошенничество с таким упорством замарывается разговорами о политике, свободе слова, демократии... – говорит Каримов.
– Мне примерно тоже, – отвечаю я, – они не хотят отдавать своего.
– Я, например, сейчас вижу, изымая документы, что ежемесячная зарплата некоторых ведущих новостных программ больше 330 тысяч рублей в месяц. Ведущая одного из ток-шоу, по штатному расписанию “Медиа-Моста” – специалист по совместительству, только, скажем, в мае прошлого года получила 480 тысяч рублей... Получение этих денег подтверждается финансовыми документами. Эти суммы не облагаются налогами, потому что выплачиваются в качестве страховых премий через “Страховую Группу “Спасские ворота”. Так же через ту же страховую систему гасятся многотысячные долларовые кредиты. Для того чтобы погасить долг перед холдингом в 400 тысяч долларов, заемщику выдается еще больший потребительский кредит, на проценты с которого покрывается прежний. Все это оформляется как страхование жизни с ежемесячной выплатой страхового обеспечения. Понятно?
– Понятно.
– Деньги в Россию идут с Гибралтара, идут через Коммерцбанк сюда, в Имиджбанк... Вот только за пять месяцев одному из прежних начальников НТВ пришло 240 тысяч долларов. Поэтому не защищать хозяина он не может. Хотя, скорее всего, с позиции хозяина он действительно того заслуживает. Получается, что эти люди просто купленные. Они на привязи. На игле. Они теперь всегда и везде будут говорить в эфире только то, что им будет велено.
– Я ведь не только деньги имел в виду...
НЕ ВЕРЮ!
Не думаю, что Каримов сможет до конца узнать истинную историю каждого полученного и потраченного кредита, проследить отток из страны заемных и рекламных денег... Потому что основная их масса осела на счетах каких-нибудь оффшорных компаний, как, скажем, деньги от рекламы компании “Nestle”, мизерная часть которых остается в России, а все остальное переводится на Гибралтар... Не сможет потому, что Гусинский построил ту же финансовую пирамиду, но только чуть сложнее и с помощью властей.
– А какие-то сроки следствия есть?
– Шесть месяцев...
– А потом?
– Потом продлевать будем. Многое зависит от испанских властей... Назначено очень много ревизий, экспертиз... Много международных поручений...
– Отдадут Гусинского?
– Я как-то об этом не думаю. Для меня сейчас важнее расследовать, установить все фактические данные, разобраться в том, что произошло... Вопрос ответственности и суд – это уже следующий этап работы. У меня сейчас есть проблемы, которые надо успеть решить без него. Я бы, конечно, задал ему много вопросов, но я же знаю, что он мне ничего не ответит... Он мне не помощник в этом...
– Дело будет доведено до конца или...
– Мое желание вы знаете... Во всяком случае, сегодня я не сомневаюсь, что мы доведем до конца... Но только мои убеждения еще не являются последней инстанцией...
Я же говорю: не верю.
© "Литературная газета", 2001
|
