|
Не только судопроизводственной, но и общественной сенсацией стало сообщение о том, что генеральный прокурор России Владимир Устинов будет поддерживать государственное обвинение по делу террориста №2 (если исчислять по реальным терактам) Салмана Радуева. Это более чем оправдано. Не потому, что наряжается некий показательный процесс, а потому, что под обвинением находится лицо, чьи деяния приобрели в свете последних событий планетарный характер.
Именно по этой причине 40 лет назад в 1961 году на трибуну обвинения вышел тогдашний генпрокурор СССР Роман Руденко в деле американского летчика-шпиона Пауэрса.
Вменяемое обвинение первому и преступление второго по фабуле совершенно не схожи: там шпионский полет, закончившийся сбитым самолетом-разведчиком, здесь варварский налет на больницу и роддом, приведший к гибели десятков мирных граждан. Роднит эти преступления то, что они являются знаковыми для всей планеты. И если пленение Радуева не вызвало особого резонанса во всем мире, как сбитие Пауэрса, то суд над террористом в свете последних событий несомненно привлечет всеобщее внимание мировой общественности. Ибо события 11 сентября в США - это прямое следствие захвата кизлярской больницы.
Вполне естественно возникает вопрос: и состоявшийся 40 лет назад суд над шпионом-летчиком, и предстоящий суд над террористом -это все-таки уголовные процессы или политические акции? Показательные или правовые? Вряд ли одно можно отделить от другого. Слишком велики общественные последствия обоих преступлений, чтобы разделить неразделимое. Но поскольку речь все-таки идет не о прямом воздаянии за содеянное, не о расправе, а о правосудии с присущими ему процедурами и гарантиями роль государственного обвинителя приобретает особое значение.
Мне довелось быть на процессе Пауэрса и слушать, как вел допрос, потом формулировал обвинение Роман Руденко. Он был верным слугой тогдашней системы и сыном своего времени; у него, конечно же, были установки "инстанций". Но он был и опытнейшим юристом, прошедшим школу Нюрнбергского процесса, где поддерживал обвинение вместе с коллегами вполне демократических союзников. И на процессе Пауэрса - несомненно политическом - он сумел удержаться на правовом уровне.
Вряд ли генпрокурор России Владимир Устинов сможет почерпнуть что-то практическое из опыта генпрокурора Руденко сорокалетней давности. И деяния обвиняемых не схожи, и время другое, и "установки", надо надеяться, не такие жесткие. У нынешнего обвинителя иная степень свободы, но тем большая ответственность. Процесс Салмана Радуева не останется лишь внутрироссийским делом; он наверняка выплеснется и на суд мировой общественности. И - повторю - вполне оправдано то бремя, которое взял на себя Генеральный прокурор России. Ну, а как он будет нести это бремя, покажет ход дела.
|
