|
Доотстаивался
Всё было проделано быстро и аккуратно. И обставлено по высшему разряду.
За несколько дней до упомянутого распоряжения к Наздратенко прибыли “ходоки” из его родного Приморья. Ну, конечно, не совсем они “ходоки”, а вполне респектабельные господа, уполномоченные нового приморского губернатора г-на Дарькина. Они убедительно попросили председателя Госкомрыболовства подписать распределение квот на вылов дальневосточного минтая (основная промысловая рыба этого региона), подготовленное г-ном Дарькиным. Согласно дарькинскому распределению львиную часть квот должны были получить семь рыболовецких компаний, к которым губернатор Приморья имеет непосредственное отношение. Или опосредованное, но все равно — имеет. Но об этом я скажу несколько позже.
Наздратенко за его подпись были обещаны “премиальные”. Умопомрачительная сумма. Но Наздратенко от “премиальных” отказался. Уж не знаю почему. Может, деньги ему не нужны. Такие люди время от времени еще встречаются. А может, стало ему за державу обидно. Такие люди тоже еще попадаются. Хотя совсем уж редко.
Короче говоря, Наздратенко сказал “ходокам”: “Я в эти игры не играю. Обращайтесь к Касьянову”. После чего уехал в краткосрочный отпуск — отмечать свой день рождания вместе с женой.
Тут-то его и съели. Я имею в виду — Наздратенко. Еще со времен его тезки, замечательного сказочника Евгения Шварца, известно: человека проще всего съесть, когда он болен или в командировке. Когда в отпуске — тоже можно.
Информированный источник в Правительстве РФ утверждает, будто те самые “ходоки” воспользовались советом Наздратенко буквально и побывали у Касьянова. Так ли это и до каких размеров возросла сумма “премиальных”, мне неведомо. Знаю только, что Касьянов подписал приказ о “временном отстранении от должности” Наздратенко 13 февраля. Но в СМИ приказ был передан 14-го — сразу после того, как самолет с Наздратенко поднялся в воздух. А еще через два дня — 17-го — спешно назначенный врио председателя Госкомрыболовства г-н Москальцов подписал те самые дарькинские квоты на вылов рыбы. Подписал, выполняя прямое указание премьера Касьянова.
Похоже, именно для этого и был отстранен Наздратенко. Причем отстранен временно: по-прежнему каждое утро он должен являться на работу, но не может подписать ни один документ от имени Госкомрыболовства.
Теперь давайте попытаемся понять, из-за чего, собственно, разгорелся весь этот сыр-бор.
* * *
Об этом знают многие — те, кого принято называть “заинтересованными лицами”. Однако говорить в СМИ об этом не принято.
Согласно ст. 83 Конституции России, “Президент назначает на должность и освобождает от должности заместителей Председателя Правительства РФ, федеральных министров”. Однако в нашей с вами реальной жизни всё происходит не совсем так. Часть членов кабинета министров назначает президент. Другую часть — премьер-министр. Я понимаю, что такое балансирование понадобилось для сохранения стабильности, о необходимости которой так много говорится в последнее время. Вопрос лишь в том, какую цель преследуют первые лица государства при назначении министров.
Евгений Наздратенко — креатура Президента России. Временно отстранив его от должности, премьер тем самым покусился на чужую епархию. Как бы в оправдание этого шага буквально на днях из окружения Касьянова запущена версия о том, что Наздратенко-де некомпетентен, и потому судьба его все равно предрешена...
Почему же бывший губернатор Приморья не пришелся ко двору премьер-министра? Может, он и вправду — окончательно развалил рыбное хозяйство страны, чем и подтолкнул г-на Касьянова к столь радикальным мерам, заставил премьер-министра пойти наперекор решению президента?
* * *
СССР занимал третье место в мире по добыче морепродуктов и располагал самым большим в мире рыболовецким флотом. При этом наши прибрежные воды оставались в основном нетронутыми: большая и маленькая рыбка ловилась главным образом в Мировом океане.
Новой России это оказалось не по плечу — лов в открытом океане требует серьезной государственной заботы: к судам, “вставшим на рыбу”, необходимо подвозить топливо, продовольствие и пресную воду, забирать улов. Всё это осталось в прошлом. Рыбу начали ловить в прибрежных водах, причем — не удочкой. Союзное Министерство рыбного хозяйства, державшее это самое хозяйство в жесткой узде, развалилось вместе с СССР. О создании нового, уже российского министерства никто не позаботился. Вначале — под благовидным вроде бы предлогом: дескать, к чему нам плодить чиновничество? А когда предприимчивые люди сообразили, что рыба — то же золото, эти разговоры и вовсе заглохли. Министерство означает жесткое единоначалие и постоянный контроль. Нашим предприимчивым людям всё это ни к чему. Мешает.
А вскоре выяснилось, что наши рыбные запасы вовсе не безграничны.
Главное — учет и контроль, говаривал вождь мирового пролетариата. И был не так уж не прав. Контроль с учетом в рыбной отрасли и попытался наладить Наздратенко.
Чтобы предотвратить хищнический лов рыбы, необходим закон о рыболовстве. Он был разработан по инициативе Наздратенко и передан г-ну Касьянову. В ведомстве премьера закон кастрировали до неузнаваемости и переслали в Думу. Расчет был прост: в таком кастрированном виде Дума закон не примет — ввиду полной его бесполезности. И действительно: не приняла. Что и требовалось.
На свой страх и риск председатель Госкомрыболовства организовал “Национальный центр мониторинга и связи” — второго такого нет нигде в мире. С помощью сорока восьми спутников Земли в Москву в режиме реального времени передаются сведения о любом отечественном рыболовном судне: где находится, с каким иностранным сейнером якобы случайно повстречалось, в какой порт заходило или заходит... Для создания центра понадобились подписи 14 министров и еще двух десятков чиновников. Наконец документы поступили на подпись в Министерство природных ресурсов.
В этом ведомстве документы лежали без движения в течение полутора лет. Почему? Хороший вопрос.
Минприроды наблюдает за состоянием наших природных богатств. В том числе — морских. Своих судов у министерства нет, поэтому оно их фрахтует. На них-то работники министерства и выходят в море — в частности, для проведения ихтиологических исследований: следят за соблюдением природного баланса. Иначе говоря, они, работники Минприроды, должны отслеживать и пресекать случаи браконьерства и нелегального вывоза морских ресурсов за границу. Должны. А вот как они это делают.
Передо мной — официальный документ: справка “Российско-японской комиссии по урегулированию претензий, связанных с рыболовством”. Согласно этой справке российский рыболовный траулер “Апшерон” (порт приписки — Холмск) с 10 января по 29 марта 2002 года девять раз побывал в японском порту Вакканай, где выгрузил в общей сложности 112 тонн “живого камчатского краба” на сумму 1 миллион 400 тысяч долларов.
Так что куда делись те крабы — понятно. Непонятно, где те доллары. Впрочем, почему непонятно?..
Таких зафрахтованных Минприродой судов — не менее двух десятков. Теперь, я надеюсь, вы понимаете, почему в министерстве не спешили подписать документ о создании “Национального центра мониторинга и связи”. В конце концов подпись под тем документом все-таки образовалась — но лишь после того, как на заседании Совета безопасности президент Путин весьма резко попенял министерству за его странную медлительность.
Не могу не отметить: министр природных ресурсов — креатура премьера Касьянова.
Ну ладно, пусть так. Пусть после весьма долгих проволочек и лишь после совершенно справедливого окрика Президента России (у которого, замечу, и других дел хватает), но все-таки — подписано. Думаете, что-нибудь сдвинулось? Не тут-то было. Необходима еще одна подпись — премьер-министра Касьянова. Вот у него-то документ с тех пор и лежит. Уже полгода. Почему? Не будем наивными. Речь идет об очень больших деньгах, а узаконенная работа центра означает жесткий контроль за браконьерами и попытками продать улов на сторону. Похоже, что такой контроль г-на Касьянова и его креатуру не устраивает.
Разработка закона о рыболовстве, “Национальный центр мониторинга и связи” — это и есть “отстаивание экономических интересов России”. Наздратенко удалось получить и “Европейский стандарт качества продукции”, благодаря чему на европейских рынках наша рыба будет стоить теперь не меньше, скажем, норвежской или французской. Впрочем, одним стандартом, хоть бы и европейским, сыт не будешь. Отсутствие закона, откровенное неприятие попыток противостоять хищническому лову рыбы и контрабандному вывозу ее в другие страны ведет к тому, что своей рыбы у нас вскоре не будет вовсе.
Ко всему — злосчастная проблема квот. В ней Наздратенко тоже поучаствовал. На свою голову.
* * *
Самый рыбный край России — Приморский. Самая главная рыба Приморья — минтай. Из него делают множество деликатесов, его охотно и много покупает заграница. Короче говоря, дальневосточный минтай — эквивалент чистого золота.
В 2003 году Правительство РФ разрешило выловить 1 миллион 143 тысячи тонн минтая. 52% этих тонн в качестве бесплатных квот выделены рыболовецким хозяйствам, 48% были проданы с аукциона.
Скажем несколько слов об этих аукционах — детище министра экономического развития и торговли России Германа Грефа. Вообще-то продавать на аукционе еще не выловленную рыбу — казалось бы, абсурд. Но бог бы с ним. С абсурдом. Экономисты — они небось лучше во всем этом разбираются. Тем более что, отстаивая свое детище, г-н Греф не раз заявлял: “На рыбных аукционах всё прозрачно”.
Действительно: прозрачно. Давайте взглянем.
Себестоимость одной тонны выловленного минтая — 500 долларов. На аукционе стоимость права на вылов одной тонны доходила до 900 долларов. Итого — 1400. Между тем на международных рынках цена тонны минтая — 950 долларов. 450 не хватает. Это только чтобы уйти в ноль. А ведь еще нужна прибыль: участники аукциона — коммерческие предприятия, они без прибыли и пальцем не шевельнут. И уж тем более — не станут приобретать квоты себе в убыток.
Что сие означает? Вывод несложный: в рыбные аукционы изначально заложен криминал. Совершенно ясно, что коммерческие рыболовецкие предприятия могут добыть недостающие 450 долларов на тонну, и плюс к тому — обеспечить себе прибыль, — только одним способом: незаконным промыслом минтая сверх квоты. Иначе говоря — браконьерством.
Такая вот “прозрачность”.
Однако еще более пикантная ситуация сложилась с бесплатными квотами, которые Правительство РФ выделило для Приморского края. Пикантность (и последовавшие за ней скандал и отстранение Наздратенко) заложена в “Предложении Администрации Приморского края по распределению квот минтая между предприятиями на 2003 год”. Предложение составлено при непосредственным участии губернатора Приморья г-на Дарькина. Думается, нелишне будет напомнить нашим читателям об этом г-не.
* * *
Он стал губернатором в июне 2001 года, получив на выборах 223410 голосов. Менее 15% от общего числа избирателей края.
Стало быть, губернаторствует г-н Дарькин недавно. Но зато он отнюдь не новичок в бизнесе. Еще в 1991 году он организовал компанию “РОЛИЗ” — ныне, по вполне понятным причинам, одно из самых процветающих предприятий региона. Компания занимается добычей и переработкой рыбы, она владеет несколькими крупными судами, а г-н Дарькин — 33% ее акций.
Но это было только начало. В дальнейшем у г-на Дарькина образовалось 50% акций ЗАО “Морская волчица”, 50% акций совместной российско-японской компании “Восток-Джапан”, 40% ЗАО “Брокерская фирма “Елена” и всякая другая мелочь.
Все мы прекрасно знаем: начинавшим тогда свой бизнес нужна была солидная “крыша”. Нашлась она и для будущего губернатора в лице известного в Приморье преступного “авторитета” Сергея Бауло по кличке Баула.
В 1995-м Баула погиб при загадочных обстоятельствах: спустившись под воду с аквалангом, он не выплыл и был найден на дне с перерезанным шлангом. Одним из распорядителей похорон (они прошли с купеческим размахом в присутствии чуть ли не всех заправил приморского криминального мира) был будущий губернатор г-н Дарькин. Его запечатлела тогда видеокамера: вот он распоряжается выносом гроба из Драмтеатра им. Горького, в окружении “братков” с бритыми затылками наблюдает за траурной церемонией, не скрывая слез, опускает в могилу гроб с телом Баулы...
Скрывать слезы нужды не было, все свои. Говорят, уже тогда среди этих своих у г-на Дарькина была кличка: Серега Шепелявый.
После смерти Баулы борьба за “крышевание” компании “РОЛИЗ” разгорелась между двумя преступными группировками. Победил некто Игорь Карпов по кличке Карп. Но и он, будучи держателем “общака”, был убит в 98-м. “РОЛИЗ” перешел под контроль двух преступных “авторитетов”, известных под общей кличкой Винни-Пухи. Один из этих Винни-Пухов, некто Владимир Николаев, прекрасно известен правоохранительным органам Приморья: даже среди своих он прославился как “беспредельщик”, а его многочисленные разборки с применением огнестрельного оружия как-то даже привели Николаева на тюремные нары.
Сегодня этот “беспредельщик”, благодаря все тому же г-ну Дарькину, — уважаемый бизнесмен, совладелец компании “ТУРНИФ”. Судя по всему, денег у него уже достаточно, и г-н Николаев рвется теперь в политику — собирается стать депутатом Государственной думы и мэром Владивостока.
Большому кораблю — большой срок. В политике.
Пока один из Винни-Пухов там, в Приморье, с оружием в руках пробивает себе дорогу в большую политику, его интересы в Москве блюдет другой совладелец “ТУРНИФа”, некто Юрий Арсентьев. Впрочем, сей г-н давно уже не некто. Он — начальник управления биоресурсов и организации рыболовства комитета, пока еще возглавляемого Евгением Наздратенко. Организовывает рыболовство г-н Арсентьев прямо-таки замечательно, принадлежащая ему (пополам с “беспредельщиком”) компания получает самые большие квоты. Наздратенко попытался его уволить, но не смог: г-н Арсентьев — член коллегии Госкомрыболовства, уволить его можно только с личного разрешения премьер-министра.
Премьер-министр не разрешает.
Вернемся к г-ну Дарькину. Собственно, мы с ним и не расставались: и Николаев, и Арсентьев — близкие его друзья. Я бы даже сказал, подельники. Дел, впрочем, хватает и без них.
С дарькинской компанией “РОЛИЗ” приморские правоохранительные органы связывают более десятка убийств. В том числе — директора Восточного торгового порта Бочкова, судьи Хасанского района Старчукова и директора военного завода “Звезда” Маслакова. Все трое были убиты уже тогда, когда г-н Дарькин заступил на должность губернатора.
Рассказывают, что в своем окружении губернатор Приморского края любит щегольнуть собственным афоризмом: “Всех можно купить. Или — убить”. Поговаривают, что тех, кого купить не удалось, исполнители спрашивают, издеваясь: “Тебя куда — в живот или в голову?..”
В социальной сфере достижения г-на Дарькина следующие: за время его губернаторства плата за жилье и холодное водоснабжение выросла в два раза, за горячее водоснабжение — в три раза. По поводу сокращения программ социальной поддержки жителей Приморья губернатор на одной из пресс-конференций высказался так: “Я не вижу смысла строить новые школы или больницы — ведь население России сокращается”.
Словом, бурная деятельность на благо родного Приморья. Однако не все, по-видимому, местные проблемы г-н Дарькин может решить самостоятельно. В таких случаях, свидетельствуют очевидцы, он говорит: “Позвоню Мишане”.
“Мишаня” — это премьер-министр России г-н Касьянов.
* * *
“Предложение” г-на Дарькина по распределению квот на вылов минтая в 2003 году выглядит следующим образом. Семи предприятиям, в которых приморский губернатор лично заинтересован, предназначено 40% будущего улова. К примеру, близкое губернатору Тихоокеанское управление разведки и научно-исследовательского флота (ТУРНИФ), имеющее 6 судов, получило квоту на 14870 тонн. Родная компания г-на Дарькина, “РОЛИЗ”, — немногим меньше: 7750 тонн на 3 судна. Ну, и так далее. Даже рыбзавод “Каменка”, не имеющий вообще ни одного корабля, но имеющий очевидное благорасположение губернатора, получил квоту в размере 3200 тонн.
А вот что получили остальные. Колхоз “Новый мир” — 970 тонн: по 121 тонне на каждое из своих 8 судов. Колхоз “Тихий океан” — 1250 тонн: по 113 на каждый из 11 кораблей. “Востоктранссервис” — 300: по 27 тонн для каждого из 11 судов. Этим предприятиям попросту невыгодно выходить в море: благодаря такому “распределению” они не окупят даже топливо.
Между прочим, во все обескураженные рыболовецкие хозяйства уже заспешили дарькинские эмиссары. Добудем вам квоты, обещают они. А вы отдайте нам 51% ваших акций. Именно так: не продайте, а отдайте. Выбор у этих хозяйств небогатый. Можно отдать контрольный пакет и тем самым сдаться на милость дарькинских акул. А можно не отдавать. С такими квотами на вылов это означает неминуемый финансовый крах, и как следствие — принудительное банкротство. И в качестве “временных управляющих” приплывут те же акулы.
Так в Приморье осуществляется передел собственности. Под мудрым руководством г-на Дарькина.
Получив дарькинское “Предложение”, Наздратенко наотрез отказался санкционировать этот грабеж. Тут-то и прибыли к нему “ходоки” из Приморья. Как мы уже знаем, визит ничего не дал, и “ходоки” отправились дальше — к г-ну Касьянову. Не исключено, что последовал и разрекламированный звонок “Мишане”. Так или иначе, но Наздратенко был “временно отстранен”. После чего, благодаря прямой протекции премьер-министра, г-н Дарькин получил всё что хотел.
“Мишаня” не подвел.
Теперь давайте коротко взглянем на результат.
Благодаря г-ну Касьянову (впрочем, г-на Дарькина тоже нужно поблагодарить; однако без прямой поддержки премьер-министра он вряд ли бы преуспел в своих заботах о крае) в нынешнем году не выйдут в море 290 судов Приморья. Это значит, что без работы остаются 270 тысяч рыбаков. Все эти 270 тысяч (плюс еще их семьи — жены и дети) лишаются средств к существованию.
Для всех этих людей власть — вовсе не Дарькин (напомню, что за него проголосовало менее 15% приморцев) и даже не Касьянов, которого они не знают и знать не хотят. Для них власть — это Путин, которому они отдали свои голоса. Как вы думаете: проголосуют ли они за него на следующих выборах — после истории с квотами? Не покажется ли им привлекательней тов. Зюганов с его демагогическими обещаниями? Или даже какой-нибудь Анпилов?
Лучшего начала для президентской предвыборной кампании придумать трудно.
Если меня попытаются убедить в том, что у г-на Касьянова это получилось случайно, я не поверю.
|
