|
Петербургская практика уголовных дел по взяткам последнего времени наводит на размышления, что чем больше сумма мзды, тем снисходительнее относится закон к его преступившему. Да и тех, кто попадает на скамью подсудимых порой трудно назвать настоящими коррупционерами.
Чем больше взятка, тем меньше срок
Странная закономерность, например, проявилась в приговорах Городского суда: если ловят главного врача с 300 долларами, он рискует оказаться за решеткой на 4 года, а если на скамье подсудимых, к примеру, зам начальника таможни, которого суд признает виновным в получении 4 тысяч долларов – то он отделывается теми же 4 годами, но условно…
Именно такой приговор в 4 года условно с испытательным сроком в 3 года получил от Городского суда Петербурга Дмитрий Азовцев – заместитель начальника Пулковской таможни.
Азовцев проработал в этой должности с 26 февраля 1997 года по 23 января 2002-го. Именно в этот день сотрудники ОРБ ГУ МВД по СЗФО задержали таможенника с $4 тыс. стодолларовыми купюрами, полученными от генерального директора ООО "Сильвер" Костылева.
Деньги с коммерсанта таможенник, по версии суда, требовал за то, чтобы решить проблему "Сильвера" с получением разрешения на таможенное оформление партии компьютеров, пришедших в адрес компании от ирландских партнеров. Компьютерам требовался определенный температурный режим хранения, который на таможенном складе соблюсти было затруднительно. Костылев просил, чтобы им разрешили ввезти компьютеры или на худой конец отдали на ответственное хранение во избежании порчи всей партии хрупкого товара.
Костылева познакомили с Азовцевым, и тот заявил, что может решить проблему, если через него передать 4 тысячи долларов для начальника Пулковской таможни Сергея Русака. Он даже помог Костылеву получит разрешительную визу Русака на документах, однако деньги хотел присвоить себе и не намеревался делиться с Русаковым.
Когда Азовцева задерживали с деньгами на Бульваре Новаторов, тот отбросил от себя пакет с деньгами и собственными документами, заявив, что это все ему не принадлежит. Оперативники пригласили таможенника в ближайшее кафе, где продемонстрировали ему оперативную видеозапись получения денег. И тут Азовцев, согласно материалам дела, пошел напролом - выхватил у ОРБшников кассету и разломал ее руками на мелкие части.
Поначалу следствие квалифицировало действия Азовцева, как взятку, однако в ходе суда, было установлено, что деньги коммерсанта он вовсе не собирался никому передавать, а элементарно присвоил, совершив тем самым мошенничество.
Но даже столь мягкий приговор, не связанный с лишением свободы Азовцева не устроил – он подал кассационную жалобу в Верховный суд.
Кто знает, может, действительно в Верховном суде скостят, как скостили другому петербуржцу – главному врачу хосписа номер 3 Сергею Шевлякову за взятку в 300 долларов и 400 рублей…
Об этом деле много писали. Сергей Шевляков оказался за решеткой сразу после приговора суда в апреле этого года. Тогда суд учел отличные характеристики подсудимого, неважное состояние его здоровья и назначил наказание… 4 года колонии строгого режима без конфискации имущества с лишением права на 3 года занимать руководящие посты в структуре здравоохранения.
Хоспис номер 3 был создан в 1994 году. В основном он был рассчитан на онкологических больных Выборгского района, но при наличии свободных коек, туда госпитализировались больные и из других районов Петербурга. Вся медицинская помощь и обслуживание для пациентов были совершенно бесплатными.
Шевляков руководил хосписом с самого основания и до июня 1998 года, когда сотрудники УБЭП ГУВД вошли в его служебный кабинет и извлекли из кармана врачебного халата конверт с 300 долларами. И на конверте, и на долларах, и на руках главврача в ультрафиолетовом свете виднелись следы специального порошка – таким правоохранительные органы метят купюры, которые предназначены для взяточников.
О том, что главврач хосписа требует с нее денег "в благодарность" за уход за раковым больным Иваном Пилипенко (Пилипенко, смертельно больной раком легкого, был прописан в другом районе) в милицию заявила его дочь Елена. В хоспис старика взяли, но, по уверениям Александра и Елены, Шевляков настойчиво добивался с ними встречи и предлагал "пошуршать деньгами" и отблагодарить его за заботу об их отце.
Уже после первоначального ареста главврача в июне 1998 (Шевляков провел в "Крестах" около полугода во время следствия, после чего его все же выпустили под подписку о невыезде) в милицию обратилась еще одна жертва врача-мздоимца – дочь другого ракового больного Николая Шкулепки. Шкулепко, также не относившийся к числу жителей Выборгского района, был помещен в хоспис в апреле 1998 года. В его непосредственной госпитализации принимал участие сам Сергей Шевляков. Спустя месяц, в мае он пригласил к себе для беседы дочь пациента и, по ее словам, заявил, что за продление срока содержания в хосписе надо бы заплатить. Сошлись на 400 рублях.
Впрочем, сам главврач вину категорически не признал. Все произошедшее он объявил провокацией и фальсификацией. Мол, в то время хоспис активно выживала из занимаемого им помещения на Оренбургской улице стоматологическая клиника, делившая с ним одно здание, а Елена Пилипенко выполнила "заказ" УБЭПа и спровоцировала "взятку", практически насильно всунув ему конверт с деньгами в карман халата. С четырьмя годами, которые ему предстояло провести за решеткой, Шевляков мириться не хотел и обратился в Верховный суд с кассационной жалобой. Недавно его дело было рассмотрено. Верховный суд принял "соломоново решение": с одной стороны Шевляков оставлен виновным во взятке, хотя обвинение в злоупотреблении служебным положением Верховный суд с него снял, а с другой из-под стражи Шевлякова, отсидевшего почти год, освободили, сократив ему срок лишения свободы до 3 лет и применив амнистию.
Взятка как подкоп
Но самая интересная история приключилась с еще одним "коррупционером", бывшим начальником отдела театрально-концертной работы Комитета по культуре городской администрации, а ныне – преподавателем Петербургской Государственной академии театрального искусства Павлом Романовым.
Чиновником Павел Романов пробыл недолго - два с половиной месяца. Оставивший должность проректора театроведческого факультета Петербургской театральной академии для заграничных съемок у Алексея Германа в "Трудно быть богом", профессор Романов по окончании съемок в августе 2000 года пришел в городскую администрацию - с главой комитета по культуре Евгением Колчиным его связывала многолетняя дружба.
Как и остальные сотрудники комитета, господин Романов много времени посвящал поиску возможных спонсоров - культурных проектов в Петербурге множество, а бюджетных денег не хватает. В октябре 2000 ему позвонила актриса театра Комедии Ольга Антонова и представила очередного кандидата в спонсоры.
Гендиректор фирмы "Специнженер" Евгений Орбов (возглавил эту фирму он только в июле 2000 года) обещания давал щедро. Его иностранные партнеры "Cosby Inc" из федеральной земли Северный Рейн и Вестфалия (по данным РУБОП, фирма зарегистрирована в США), по словам господина Орбова, готовы были вкладывать в петербургскую культуру $1 млн. ежегодно. Взамен Орбову требовался договор, по которому его фирма признавалась партнером городской администрации. Это, мол, нужно для главы "Cosby Inc" Йогана Штойера, который и должен был делать основные вложения.
На тот момент Комитету по культуре требовались средства на оплату "5 каналу" трансляции предстоящих новогодних гуляний по случаю смены тысячелетий. Предложение спонсорской помощи пришлось кстати.
Как говорят, разговор о "взятке" с Романовым Орбов завел сам (по его показаниям на следствии, намек на обязательную благодарность чиновнику дала Ольга Антонова).
Одна из странностей этого дела сумма и объект взятки. По оценкам источников и в правоохранительных органах, и в чиновной среде - $15 тысяч ставка для чиновника более высокого ранга, чем сам господин Романов. Тот работал недавно и финансовых вопросов не решал. Далее родилось предположение, что вся история на самом деле была спецоперацией "коррупционного" отдела, метивших в начальника Романова председателя Комитета по культуре Колчина.
Косвенно это подтвердили все последующие события. Так к досаде РУБОПовцев, которую не смог скрыть в суде оперативник, выступавший свидетелем, им не удалось получить никаких доказательств, что деньги эти предназначались кому-то другому (в частности, самому господину Колчину). Да и сам подписанный Колчиным со "Специнженером" договор был лишь ни к чему не обязывающим соглашением о намерениях. Ни о каких реальных проектах или суммах речи в нем не идет.
Загадочна и фигура самого Орбова. Работавшие с ним по делу, охарактеризовали гендиректора "Специнженера", как человека недобропорядочного и потенциального мошенника, находящегося в странных взаимоотношениях не только с коммерческими партнерами, но и с представителями криминального мира, и с милиционерами. По слухам, в питерском УФСБ и УБЭПе есть не менее десятка уголовных дел о различных махинациях, следователи по которым хотели бы побеседовать с Орбовым. Орбов проходит основным свидетелем и по другому громкому "коррупционному делу" - Владимира Самсонова, бывшего начальника оперативно-розыскного отдела Пулковской таможни. В нем Орбов, числящийся менеджером фирмы "Третий Рим", в феврале 2000 года заплатил Самсонову $5 тысяч за то, чтобы тот пронес мимо таможенного контроля $198 тысяч, для переправки их в Финляндию. Задерживал Самсонова тот же антикоррупционный отдел РУБОПа, что и Романова.
Образ жизни приучил Орбова фиксировать свои телефонные разговоры. Беседы с Антоновой и Романовым он записывал, по собственному признанию, чтобы иметь на них компромат. Представители правоохранительных органов уверяют, что о том, что Орбов предлагает деньги Романову, они узнали случайно. Орбова разрабатывали по делу о похищении 20 автомобилей, арестованных РУБОПом. Коммерсант, торговавший автомобилями темного происхождения, попал в поле зрения спецслужб. Орбова якобы пригласили в РУБОП и предложили выбор: сесть на скамью подсудимых, как взяткодателю, или помочь следствию в разоблачении чиновника-мздоимца.
Дальнейшие переговоры и встречи Орбова и Романова контролировались оперативниками. Около 17.15 14 ноября Орбов на "Мерседесе" подъехал к Комитету по культуре и подвез Романова к Театральной академии, где тот должен был читать лекцию. Чиновник передал коммерсанту подписанный главой комитета договор, а тот ему пакет с долларами. В первые часы после задержания господин Романов полностью признал свою вину - деньги понадобились ему на лечение жены, перенесшей летом операцию, и поправку собственного здоровья - профессор страдает целым букетом серьезных заболеваний, в том числе и сердечными.
За решеткой чиновник и театральный деятель провел три дня. 17 ноября правоохранительные органы, вняв поручительским письмам Андрея Петрова, Андрея Толубеева и других уважаемых деятелей петербургской культуры, сочли возможным отпустить господина Романова под подписку о невыезде.
Дело в суде тянулось достаточно долго – первые заседания прошли еще в самом начале 2001 года, затем по тем или иным причинам они откладывались, пока, наконец, в конце ноября суд не вынес свой приговор.
Сами материалы предварительного расследования занимают два тома общим объемом 300 страниц. Главного свидетеля обвинения и одновременно взяткодателя Евгения Орбова так и не нашли, как ни пытался суд вызвать его для дачи показаний. Из РУБОПа прислали ответ, что Орбов находится где-то за границей. Потом стали говорить, что он получает какой-то пост в Москве, в госструктуре – Комитете по миграционной политике, но так и не отыскали.
Многочисленные друзья Павла Романова из мира петербургской культуры до сих пор не могут поверить, что он мог взять $15 тысяч как взятку для себя. Многие считают произошедшее с ним провокацией. По одной версии - РУБОП пытался получить компромат на Евгения Колчина, руководителя комитета по культуре. По другой - Романова и Антонову "заказали" их противники из театрального мира (известна активная роль госпожи Антоновой в противоборстве между частью коллектива Театра Комедии имени Акимова и главным режиссером театра Татьяной Казаковой. По третьей - имелся политический заказ на очередное "коррупционное" дело.
Так или иначе в процессе Романов признал вину лишь частично - как превышение своих служебных полномочий. $15 тысяч он посчитал спонсорской помощью на покупку отделу компьютеров. Суд признал Романова виновным во взятке, однако, учтя положительные характеристики подсудимого, дал бывшему чиновнику 7 лет условного лишения свободы с испытательным сроком в 2 года. Причем, самого Романова приговор устроил, и он не стал его обжаловать. 6 декабря приговор вступил в законную силу.
Как уверяют специалисты, по сути, инициаторы дела все же копали не под Романова, а под Колчина. Однако глава Комитета по Культуре оказался слишком ушлым и не повелся на провокацию. А вот Романов попался, причем, едва не подставив свою хорошую знакомую актрису театра Комедии имени Акимова Ольгу Антонову.
В итоге все фигуранты "коррупционных" дел сегодня находятся на свободе, а их истории вызывают немало сомнений в объективности и беспристрастности питерских правоохранительных органов и судов.
|
