|
На совещании говорилось, что в момент посадки самолета Ельцина из Алма-Аты 18 августа группа "А" ГКБ СССР и подразделения ВДВ МО СССР должны нейтрализовать охрану Ельцина Б.Н. В случае отсутствия взаимопонимания доставить Б.Н. Ельцина в военно-охотничье хозяйство "Завидово", где и содержать под охраной необходимое время.
Однако понимая, что при проведении такой операции могут возникнуть непредвиденные осложнения, участники совещания принятие окончательного решения отложили до согласования с руководителями ведомств, о чем Расщепов и доложил Грушко по возвращении на рабочее место.
В течение того же дня Прилуков и Расщепов, выполняя указание Крючкова, определили круг лиц в количестве около 70 человек, за которыми в связи с их общественной деятельностью необходимо было установить наблюдение, подготовили их список и предоставили его Грушко, а тот, в свою очередь, Крючкову.
...Следствием установлено, что утром 18 августа 1991 года, проводя совещание в Министерстве обороны, Язов распорядился подготовить охраняемое место в воинской части, расположенной в поселке Медвежьи Озера, для содержания граждан, которые будут задержаны органами КГБ СССР.
Отрицал свое участие в подготовке этих мероприятий и Грушко В.Ф., заявив, что он не давал указаний Расщепову согласовать с Ачаловым вопрос обеспечения встречи Ельцина Б.Н. с представителями руководства страны.
Т. 98, л. д. 22-29.
Эти показания подтвердил свидетель Расщепов Е.М., пояснивший, что 17 августа 1991 года около 11 часов его вызвал Крючков и, находясь с ним наедине, предложил ему заняться отслеживанием ситуации и повысить бдительность в отношении наиболее экстремистски настроенных лиц, которые проявляли себя на митингах. Такое же указание было дано и Прилукову. Помимо этого, Крючков приказал обеспечить встречу президента РСФСР Ельцина Б.Н. с представителями руководства страны, задействовав группу "А", а конкретные указания на этот счет получить у Грушко.
Выполняя порученные задания, он несколько раз разговаривал по телефону с Прилуковым, обсуждая круг лиц, подлежащих контролю. Затем он зашел к Егорову А.Г., занимавшемуся составлением списка граждан, с которыми планировалось провести беседы. Просмотрев его, он дополнил несколько фамилий - Боксер, Новодворская и др.
В 12 часов дня он получил указание от Грушко связаться с Ачаловым и согласовать вопрос встречи Ельцина Б.Н. При этом Грушко рекомендовал Ачалову взять Калганова Ю.И. и Карпухина В.Ф. Примерно в 13-14 часов они выехали в Министерство обороны. В кабинете Ачалова находился и Грачев П.С. Ачалов доложил собравшимся, что в воскресенье 18 августа намечается возвращение Ельцина Б.Н. из г. Алма-Аты. В связи с этим планируется осуществить посадку самолета, на борту которого будет находиться президент РСФСР, вместо предусмотренного расписанием аэропорта "Внуково-2" на военном аэродроме "Чкаловский". Об изменении места посадки экипаж самолета будет уведомлен примерно за 40-50 мин. до посадки. После приземления начальник аэропорта под предлогом опоздания встречающих пригласит Ельцина Б.Н. в отдельную комнату, где с ним побеседует Язов. При этом Ачалов в ходе разговора поставил задачу перед подразделениями ВДВ и группой "А" - нейтрализовать охрану президента РСФСР, чем исключить нежелательные эксцессы: сопротивление, применение оружия. Поскольку участники совещания не смогли определиться в том, как Ельцин Б.Н. отреагирует на это и какие предпримет ответные действия, то окончательное решение принято не было.
Т. 10, л. д. 1-7, 9-10.
Свидетель Егоров А.Г., присутствовавший на встрече, показал, что 17 августа 1991 года, около 18 часов, Крючков, Грушко и он на служебной машине марки "Мерседес" выехали на объект "АБЦ", где должна была состояться встреча Павлова, Язова, Ачалова, Варенникова, Бакланова, Шенина, Болдина, Крючкова и Грушко. <...>
Все приехавшие собрались в отдельно стоящей беседке, где был накрыт стол с легкой закуской, водкой и виски. <...> Крючков высказал предложение следовать к президенту СССР и убедить его временно передать свои полномочия Комитету по чрезвычайному положению, а самому отдохнуть в отпуске. Болдин одобрил это предложение, заявив, что Горбачев М.С. находится на пределе моральных и физических сил.
Далее Егоров А.Г. пояснил, что, выйдя из беседки за водкой, он вернулся примерно минут через двадцать, и в это время собравшиеся обсуждали кандидатуры на поездку к президенту СССР в Крым. По ходу разговора он понял, что Шенин и Бакланов уже дали свое согласие. <...>
Павлов сказал, что лететь надо людям, представляющим реальную власть - армию, КГБ, и предложил войти в состав группы Крючкову или Грушко, на что Крючков возразил, сославшись на необходимость находиться в Москве и контролировать обстановку, а Грушко не был знаком с Горбачевым. Решили послать Плеханова как начальника службы охраны и лицо, хорошо знакомое с Горбачевым. Язов также сослался на невозможность его личного участия в вылете и предложил Варенникова, с чем все согласились. (Боялись. А потом утвержали, что Горбачев все знал. А чего тогда боялись? - Ред.).
<...> В этот момент появился охранник и сообщил, что звонит из Крыма Горбачев и вызывает Крючкова. <...>
Обстоятельства, связанные со встречей на объекте "АБЦ" 17 августа 1991 года, объективно подтверждаются и следующими доказательствами:
Согласно изъятому журналу № 259 учета соединений на коммутаторе "СК" станции ПМ связи "Форос", расположенной в п. Мухалатка, следует, что 17 августа 1991 года Горбачев М.С. с 17 час. 12 мин. до 17. час. 15 мин. разговаривал с Крючковым, т.е. в тот момент, когда последний находился на объекте "АБЦ".
Т. 47, л. д. 89-90.
Обвиняемый Крючков не отрицает то обстоятельство, что он разговаривал по телефону с М.С. Горбачевым, находясь на объекте "АБЦ". По его словам, разговор носил общий характер и детализировать его содержание не может:
"...претензий к президенту я каких-либо не предъявлял, иначе говоря, с требованиями или просьбами не обращался. Наверное, потому, что эти претензии еще не были четко сформулированы собравшимися. Обсуждение только началось. Работали над этими документами. Не был я уполномочен товарищами на то, чтобы информировать Горбачева о нашей встрече. По этой причине не считал возможным уведомлять президента о намечавшейся поездке".
(Смолчал. Уже с документами ГКЧП на руках "претензий президенту не предъявлял". - Ред.)
Т. 140, л. д. 30-43.
Отвечая на аналогичный вопрос, свидетель Горбачев М.С. показал, что разговоры им по телефону велись постоянно с широким кругом лиц. Касались они различных служебных дел. С Крючковым говорил ежедневно, поэтому содержания разговора 17 августа он не помнит. С Янаевым он разговаривал практически через день, а с Болдиным - по нескольку раз в день. Однако предложений о введении чрезвычайного положения ни от кого из них не поступало. Ситуация, возникшая 18 августа 1991 года, явилась для него полной неожиданностью, поскольку 19 августа он намеревался возвратиться в Москву.
Т. 31, л. д. 35, 52.
Этот момент весьма важен для понимания сути происходивших событий.
Поездка в Крым к президенту СССР, о которой шла речь на объекте "АБЦ", преследовала цель не информирования его о положении дел, а являлась составной частью заговора - переходом к открытым действиям по захвату власти. Подготовка носила тайный характер, и ставка во многом делалась на эффект неожиданности, что исключало возможность принятия М.С. Горбачевым каких-либо контрмер.
С этих позиций объяснимо и поведение Крючкова, скрывшего от М.С. Горбачева то обстоятельство, что в момент разговора с ним собравшимися на объекте решались вопросы судьбы страны, отнесенные Конституцией СССР к исключительной компетенции высших органов власти.
Т. 130, л. д. 146.
Переговоры с руководителями союзных республик
В ходе встречи на объекте "АБЦ" по предложению Крючкова было принято решение о том, что члены ГКЧП после захвата власти и введения в стране чрезвычайного положения должны переговорить с руководителями союзных республик и заручиться их поддержкой. Предварительно наметили, что Лукьянов, Павлов и Язов будут беседовать с руководителями России. Кроме того, Лукьянов переговорит с руководством Украины и Кыргызстана, Павлов - с руководителями Казахстана и Узбекистана, а Язов - с руководством Грузии, Молдавии, Латвии, Литвы и Эстонии при условиях, если это будет вызвано необходимостью в складывающейся ситуации. Крючков взял на себя переговоры с руководителями Белоруссии, Азербайджана и Армении, а Янаеву решили поручить Таджикистан и Туркмению.
Обвиняемый Крючков В. А., признавая эти обстоятельства, однако отрицает то, что они носили запланированный характер и обсуждались на объекте "АБЦ":
"...На совещании у Г. Янаева, по-моему, 19.08.91, речь зашла о том, чтобы обзвонить союзные республики. Условились, что звонки будут выдавать некоторые члены ГКЧП. Мне удалось переговорить, причем очень кратко, с Акаевым из Киргизии, с Дементеем из Белоруссии - и все. Я кратко проинформировал об основном содержании "Обращения" и Постановления № 1, отметил, что каких-либо акций в отношении этих республик проводить не имеется в виду".
Т. 2, л. д. 124-134.
Рассказывая об этом же, обвиняемый Павлов В. С. заявил, что вопрос о переговорах с руководителями союзных республик по разъяснению им позиции ГКЧП и выяснению их отношения к этому возник 18 августа, во время вечернего совещания в Кремле. Крючков предложил ему поговорить с Ельциным.
"...Я ему сказал, - пояснил Павлов, - что, если мне это поручите, я сделаю, но я не та фигура, чтобы с ним вести эти переговоры. ...Получилось так, что с ним вести разговор было некому. Собравшиеся говорили, что могут переговорить с тем или иным руководителем союзной республики, с которыми имелись какие-то точки соприкосновения. Мне именно никаких поручений о том, что требуется переговорить с кем-то из руководителей республик, дано не было.
...Ни с кем из руководителей союзных республик (РСФСР, Казахстана и Узбекистана) по этим вопросам я не разговаривал вообще".
Т. 54, л. д. 103-116.
<...> Допрошенный в качестве свидетеля президент Республики Кыргызстан Акаев А. А. показал, что 19 августа 1991 года около 7 часов ему в кабинет позвонил Крючков и спросил, известно ли ему, что происходит в стране, и как он к этому относится. Услышав ответ, что он, Акаев, своего отношения еще не сформулировал, поскольку сам сообщений по радио не слышал и знает лишь со слов своих сотрудников, Крючков заявил ему, что Горбачев М. С. тяжело болен и не может исполнять свои обязанности. <...>
Свое отношение к этому звонку свидетель Акаев А. А. выразил следующим образом:
"...Я прекрасно понял, что происшедшее - попытка консервативных сил сорвать демократические преобразования в стране и предстоящее подписание Союзного договора. Что касается "болезни" М. С. Горбачева, то в это не поверил с самого начала, поскольку лично разговаривал с ним 14 или 15 августа по телефону. Президент звонил из Фороса и находился в добром здравии и прекрасном расположении духа. Крючкову я ничего не сказал. Поблагодарил за информацию и заверил, что постараюсь вникнуть в суть происходящего, ознакомлюсь с документами и только после этого смогу определить свою позицию. На этом разговор окончился. Идея звонка Крючкова, таким образом, заключалась в информировании меня о происходящем в стране и привлечении на свою сторону".
Т. 6, л. д. 242-245.
Свидетель Дементей Н. И., являвшийся в то время председателем Верховного Совета Республики Беларусь, показал, что 19 августа 1991 года должен был состояться вылет делегации в Москву на подписание Союзного договора. В 6 часов он услышал по радио сообщение о создании в стране ГКЧП и заявление Лукьянова об отрицательном отношении к этому договору. Будучи обеспокоен складывавшимся положением, примерно в 7 час. 30 мин., прибыв на рабочее место, он стал звонить в Москву Лукьянову и около 9 часов соединился с ним. Однако тот от разговора уклонился и посоветовал переговорить с Янаевым. Последний сообщил, что М. С. Горбачев болен и руководство страной на этот период он взял на себя, решено создать ГКЧП. На вопрос о Союзном договоре ответил, что с подписанием его необходимо повременить и приезд в Москву отложить.
Около 11 часов позвонил Крючков. Он поинтересовался обстановкой в республике и спросил, будет ли введено в ней чрезвычайное положение. Получив ответ, что поводов для этого не имеется, Крючков, в свою очередь, на его вопрос о подписании Союзного договора ответил, что с этим нужно повременить и воздержаться от отправки в Москву делегации.
Т. 75, л. д. 132-136.
О том же предмете разговора показал и свидетель Кравчук Л. М., являвшийся в тот момент председателем Верховного Совета Украины, пояснивший, что Крючков позвонил ему в 10-м часу утра 19 августа 1991 года. Услышав на свои вопросы его, Кравчука, ответы о противоречии Конституции СССР введения чрезвычайного положения и создания ГКЧП, разговор прекратил.
Т. 103, л. д. 170-179.
Об имевших место телефонных звонках руководителям союзных республик свидетельствуют и журналы учета соединений коммутаторов.
Так, Павлов разговаривал 19.08.91 с 13 час. 41 мин. до 13 час. 53 мин. с президентом Казахстана Назарбаевым... В 13 час. 54 мин. он позвонил президенту Узбекистана Каримову... Однако разговор с ним не состоялся, и в 13 час. 59 мин. он перезвонил председателю Верховного Совета этой республики Мирсаидову... с которым разговаривал до 14 час. 10 мин. Находясь на даче, он в 18 час. 24 мин. позвонил все же Каримову... с которым общался в течение трех минут. Затем в 21 час 06 мин. перезвонил Мирсаидову...
Т. 48, л. д. 4-45.
(Продолжение следует)
|
