|
Дорого яичко ко Христову дню - аккурат в канун католической Пасхи швейцарское правосудие получило наконец-таки свой пасхальный подарок - госсекретарь Союза России и Белоруссии Бородин оказался в стенах швейцарской тюрьмы Шам-Долон.
Транспортировали Пал Палыча в лучших традициях детективного романа - день вылета и рейс, которым должны были отправить сановного узника в Женеву, держались в строгом секрете. Что и следовало ожидать: ФБР не та контора, которая будет рекламировать тайны своего двора. Как заявила накануне адвокат Бородина Элеонора Сергеева, такая конспирация осуществляется "в целях безопасности и в соответствии с существующими в США правилами, исключений из которых для госсекретаря Союза России и Белоруссии сделано не будет".
Еще в пятницу адвокатам задержанного было отказано в свидании с ним, а когда журналистам все же удалось прорваться к тюремному начальству бруклинского СИЗО, ответ о местонахождении Пал Палыча прозвучал в такой обтекаемой форме, что это позволило предположить - Бородин, возможно, уже на полпути к швейцарской столице. Так оно, видно, и было, поскольку материализовался он в швейцарском остроге как по волшебству и прессе был предъявлен заочно, так сказать, "де факто".
Накануне экстрадиции генеральный прокурор Женевы Бернар Бертосса сделал заявление, что в течение 24 часов с момента приземления Бородину будут предъявлены обвинения, а сразу после этого состоится первый допрос.
Этот допрос может стать и последним в том случае, если бывший бруклинский узник пойдет навстречу местному правосудию. Швейцарская прокуратура, предположительно, предложит Бородину свободу и снятие всех обвинений по делу об отмывании через национальную банковскую систему 25 млн. долларов, если он сдаст своих "соучастников".
Но Бородин может и просто отказаться давать показания, и в таком случае перед женевской прокуратурой встанет задача доказать, что он виновен, на чем настаивает главный противник Бородина, женевский судья Даниэль Дево, принимающий эстафету у своего нью-йоркского коллеги Виктора Похорельски.
Новый акт судебной оперы был сыгран по швейцарским и американским нотам в известной степени безупречно. Но это лишь увертюра, продолжение - следует.
|
