|
- Вы работали в Кремле в самое непростое время: августовский кризис, бесконечные забастовки шахтеров, немощь президента. Возникала ли у вас в то время мысль бросить все и вернуться в Самару?
- Безусловно, в тяжелый период 1998-99 года, когда я работал в администрации при недееспособном президенте, у меня возникали мысли покруче возвращения в Самару. Хотя я понимал, что изменить кардинально свою жизнь, вернувшись в родной город, не смогу.Сегодня я не исключаю возможности своего переезда в Самару. Только пока не знаю, в каком качестве.
- Покидая Самару в 1997 году, вы понимали, что люди из вашей команды напрямую зависят от результата выборов?
- Конечно. Это было самым тяжелым. При принятии решения о моем переезде в столицу я серьезно об этом задумался. Могу сказать, что во время моей работы мэром в администрации города превалировали человеческие отношения. Может, это немного странно. Но когда такая атмосфера пропадает, это воспринимается болезненно. Слава богу, то предложение, которое мне поступило, было понято всеми. Безусловно, я знал, что многое зависит от выборов нового мэра. Но так получается, что у нас выборы превращаются в войну "стенка на стенку". Выборы мэра в 1997 году были именно такими, начиная с использования "грязных технологий". В результате получилась какая-то азиатская дребедень с проявлениями не очень высокого уровня культуры. Если люди работают и зависят от выборов, всегда надо быть готовыми к тому, что команда уйдет. А что вы думаете, в администрации Клинтона меньше было трагедий? Хотя там это все исторически обусловлено. Да и планка среднего уровня жизни там другая. Но мы попытались решить эту проблему. Я благодарен губернатору Самарской области Константину Титову. С его помощью удалось решить вопрос о трудоустройстве людей из моей команды.
- Как складываются ваши отношения с Титовым и Лиманским сейчас? Они по-прежнему остаются вашими идейными противниками?
- Нет. Если говорить о Титове или Лиманском, то здесь дело не в идеологии, а в личностях. Я никогда не скрывал того, что мы с Титовым совершенно разные люди. К примеру, я за это время не входил ни в одно движение или партию, хотя и был одним из инициаторов создания Союза правых сил, но не более того. Константин Алексеевич по-другому понимает политическую жизнь. Он уже в десятой, по-моему, партии состоит. Все уже со счету сбились. Лиманский, несмотря на то, что не входит ни в какие движения, политик чистой воды. Для него политическая целесообразность всегда выступает как основной приоритет. Для меня это никогда не было приоритетом. В этом отношении я - хреновый политик. Для меня приоритетом всегда был здравый смысл, основанный на образцах европейской демократии.
- Однако вы пользуетесь репутацией весьма сильного политика...
- Может быть, но я не могу сказать о себе, что я сильный политик. Связано это не только с моими личными качествами. В России главным критерием оценки деятельности политика считаются его успехи в достижении целей любыми средствами. Сейчас, например, очень модно вступать в "Единство". Я очень дружен с Сергеем Шойгу, но никогда не войду в "Единство". Потому что ни он, ни кто другой не может ответить мне на вопрос, в чем их идеология. При этом я прекрасно понимаю, что если я сейчас не вступлю в "Единство", то не достигну успеха. И поэтому на сегодня высказывание о том, что политика - это искусство возможного, в российском понимании означает, что политика - это искусство плыть по течению. А я не хочу.
- Поэтому сегодня вы вне политики?
- В общем-то, да. Хотя я являюсь президентом Конгресса муниципальных образований России на общественных началах. Нужна была узнаваемая фигура, коей я могу считаться. Видимо, другой такой фигуры, кроме Лужкова и Яковлева, среди мэров нет. Я вынужден был согласиться с аргументами и занять этот пост. Хотя понятно, что это ненормально, когда представитель крупного бизнеса, один из топ-менеджеров крупнейшей компании является руководителем общественного образования, куда входят мэры всех российских городов. Я стараюсь как могу, и это старание связано с моими убеждениями: местное самоуправление наряду со свободой слова, полноценными политическими партиями и развитой рыночной экономикой - один из главных камней основания гражданского общества.
- Вы сегодня общаетесь с представителями самарской губернской и городской власти?
- Да. Я поддерживаю связь и с командой Титова, и с командой Л и-манского. Я часто общаюсь с Николаем Колосниковым. Я предлагаю им свои услуги в решении ряда проблем. К примеру, пытаюсь помочь решить проблему строительства метро. Для этого у меня остались еще такие возможности, которых лишены представители власти в Самаре. Но здесь происходит очень странная вещь: не очень-то хотят моими услугами пользоваться. Свою помощь я уже неоднократно предлагал.
- Что в дальнейшем ждет наш город? Ударит ли административная реформа по интересам Самары?
- Очень больно ударит. Все-таки столицей Поволжья всегда была Самара. Я всем с иронией говорю, что я не появился бы на федеральной политической арене, если бы этот город не был центром Приволжского военного округа. Некоторые считают, что это решение не будет носить слишком негативного характера и не повредит городу. К сожалению, будет. Для города настанут не самые лучшие времена. Обидно, но этолравда.
|
