|
Александр Литвиненко уверен, что его восстановят в ФСБ. Не исключено, что он даже явится на суд, который, как заявил главный военный прокурор Михаил Кислицын, проведут и без Литвиненко, заочно. Об этом бывший подполковник ФСБ сообщил в интервью специальному корреспонденту «ГАЗЕТЫ».
- Что вы скажете об обвинениях в свой адрес?
- Чтобы вы разобрались в происходящем, напомню мою историю. В 1998 году я обратился в прокуратуру с заявлением, что руководители ФСБ давали нам (сотрудникам ФСБ) преступные приказы о похищении людей, об убийствах (в частности, речь шла о подготовке убийства Бориса Березовского. – «ГАЗЕТА»), а мы отказались их выполнять. Прокуратура завела дело, которое впоследствии закрыли. А со мной начали торговаться. Мне предлагали деньги в обмен на то, чтобы я отказался от своих показаний. 6 ноября 1998 года мне даже предложили вышестоящую должность.
- Какую?
- Полковничью. Документ могу вам переслать - из управления кадров за подписью полковника Меркулова. Естественно, он это сделал по согласованию с руководством. Я понял, что нахожусь в преступной организации, где существует круговая порука. Мы приняли решение вместе с коллегами организовать пресс-конференцию. 18 ноября 1998 года мы обратились к президенту и правительству России, вновь назначенному директору ФСБ Владимиру Путину, к общественности, к Госдуме с просьбой объективно разобраться по тем фактам, которые мы называли. И уже через несколько дней в отношении меня начали фабриковать уголовное дело.
Первый документ в деле появился 2 декабря 1998 года. Меня обвиняли в нарушении должностных полномочий. Якобы я во время допроса ударил человека кулаком в грудь. 29 марта 1999 года меня арестовал следователь Барсуков. Он вел и до сих пор ведет все четыре моих уголовных дела - уже четвертый год.
Тогда 36 суток меня продержали в одиночке. Я объявлял голодовки, ко мне не допускали прокурора. Меня всячески уговаривали сознаться. Барсуков прямо сказал мне, моей жене и моим адвокатам, что меня арестовали за то, что я слишком много говорю.
- То есть за вашу пресс-конференцию?
- Судя по всему. В начале сентября 1999 года судья Карнаухов из Московского гарнизонного суда вынес постановление об освобождении меня из-под стражи. Однако это решение руководством следственного изолятора 'Лефортово' выполнено не было. 26 ноября 1999 года суд признал меня невиновным. Но меня тут же арестовали, даже до окончания судебного заседания. Прокуратура и ФСБ устроили засаду в зале суда.
И второе обвинение, снова - превышение должностных полномочий: якобы я четыре года назад кого-то побил на какой-то овощной базе. На этот раз я отсидел месяц в Бутырке и опять был оправдан. Кстати, судью Карнаухова уже уволили.
Меня два раза сажали в тюрьму и оба раза признали невиновным. За это никто передо мной даже не извинился. Напротив, говорили: ты пошел против системы, за это мы все равно с тобой разберемся.
- И появилось следующее обвинение?
- Да, тут же было возбуждено третье уголовное дело. Якобы при проведении оперативных мероприятий в Костроме три года назад, на допросе, я избил человека и выбросил в Волгу вещественное доказательство - взрывное устройство. Это и есть сегодняшнее дело.
Тот допрос был записан на видеокамеру. Человек подозревался в изготовлении взрывных устройств, взрыве восьми машин и минировании универмага. Его разрабатывали местные сотрудники ФСБ более года. Было собрано достаточно доказательств его вины. Я его задержал по поручению следователя, но допрашивал его не я, а местный, костромской, следователь ФСБ. Преступник сознался во всем. Никто его не бил, видеозапись допроса была. Но следователя, который тогда вел допрос, недавно убили, а видеозапись, как мне сказали, уничтожена.
- Разве это возможно, это же документ?
- Я сумел разыскать копию. И сказал об этом следователю. Барсуков у меня еще спрашивал, а точно ли у меня она есть. Я сказал, что на суде будет. Как можно меня судить, когда сохранилась видеозапись, что преступника допрашивает другой следователь? Никаких синяков, никакой крови. А этот якобы потерпевший заявляет, что я ему надевал на голову полиэтиленовый пакет, а он его прогрызал зубами, сидя при этом в наручниках. Ничего подобного не было.
И вот, мне начали угрожать: сказали, что если я принесу эту запись в суд, и меня оправдают еще раз, то со мной возиться не будут, а просто убьют моего ребенка. Причем мне угрожали в присутствии свидетелей. Тогда же у меня еще вымогали деньги. Дашь денег - закроем уголовные дела, оставим в покое.
- Кто вымогал?
- Это были люди из ФСБ, а позже - от заместителя генерального прокурора двое, представившиеся адвокатами. Мой товарищ, который меня с ними познакомил, может это подтвердить, если будет следствие. И я назову фамилию этого заместителя генерального прокурора.
- Сколько они просили?
- Просили 250 тысяч долларов. Тогда бы меня оставили в покое. Причем, предлагали еще за 20 тысяч долларов посадить следователя Барсукова. Говорили, сходи к Березовскому, возьми у него деньги.
- И вы сходили?
- Дикость какая! По всем этим фактам я звонил самому Барсукову, просил принять заявление. Я звонил Мотыгину, офицеру управления собственной безопасности ФСБ, который ведет мое дело. Они отказались со мной встречаться.
- Когда вы приняли решение сбежать из России?
- Когда дело передали в Ярославль (Кострома - в Ярославской области. – «ГАЗЕТА»). Это нарушение принципа подсудности - ведь следствие велось в Москве. Но в Москве же меня два раза оправдали. Мало того, дело засекретили. И по закону меня должен был судить Московский суд. Судьи из Ярославля два раза отправляли мое дело в Москву, и два раза прокуратура возвращала его в Ярославль. Я думаю, еще и для того, чтобы журналистов не было. Вот тогда- то я и понял, что это не суд, а фикция. Я не хотел в этом спектакле участвовать. Я хотел суда.
- Как вы организовали побег?
- Я же двадцать лет отслужил. Я был на оперативной работе. И друзья в ФСБ у меня были, которые мне помогали. Мне удалось уехать самому, вывезти свою семью, вывезти документы. Сначала я уехал в одну из стран СНГ, потом перебрался в Турцию, а оттуда в Англию. Мы скитались месяц. В Турции было самое тяжелое время моей жизни. У меня не было визы. Мне помогло то, что в Британии не нужна транзитная виза. Мы прилетели в Англию, и у нас были билеты до Москвы. Я билет прямо в аэропорту порвал и сказал, что я никуда отсюда больше не поеду. Фактически я спасал себя и свою семью.
- В Англии вас приняли сразу?
- Англии я очень благодарен. Это великая страна, она по-настоящему защитила меня. Я попросил убежища тут же, в аэропорту. Со мной поговорил полицейский, поговорил офицер имиграционной службы. Они сказали, что видят, в каком состоянии мы находимся. Я сказал им, кто меня преследует. Они удивились: вы, офицер КГБ, написали заявление на свое руководство? Не волнуйтесь, на территории Англии вам ничего не угрожает. Попросил я убежища 1 ноября 2000 года. А 3 мая 2001 года уже его получил.
- Вы сейчас гражданин Великобритании?
- Нет, я являюсь политическим эмигрантом. Я - гражданин России, а моя жена, мой ребенок сами решат, кем им быть. Это их право.
- Как вам обеспечивают защиту?
- Я ни от кого не прячусь. Я не являюсь преступником. У меня принцип такой: если вы решили меня убить, то делайте это открыто. Но ведь если меня сейчас убьют в Англии, все будут знать, кто это сделал. Если хотите - судите меня по закону. Ведь они обращались в прокуратуру Англии с просьбой меня выдать. Им отказали. Англичане говорят, что они предоставили мне политическое убежище от российских властей. Как сказал адвокат, который ознакомился с моим делом, 'если бы я никогда не видел этих документов, никогда бы не поверил, что такое может быть'.
- Вам предоставили квартиру для проживания?
- Нет, я снимаю квартиру.
- На какие деньги?
- Я написал две книги (одна из них - 'ФСБ взрывает Россию') и получил гонорар за них. Сейчас в Америке выходит вторая книга. Мне помогают друзья.
- А Березовский помогает вам?
- Конечно, помогает. У меня с ним очень хорошие отношения, я его очень уважаю за то, что он никогда не обманывает. Это умный человек. Это человек, имеющий убеждения. Может быть, его убеждения отличны от убеждений российских властей, но я нечасто встречал людей, которые действительно имеют убеждения.
- Он финансировал ваши книги?
- Да. И помогал мне материально. Первый раз помог, когда меня посадили в тюрьму. 10 месяцев семья оставалась без средств к существованию. Деньги взяла у него моя жена. Это было в апреле 99-го. И, когда я приехал в Англию, он мне помогал. Но вы понимаете, что это не миллионы долларов. Я считаю деньги, мы с женой не можем себе позволить роскошных покупок. Мы покупаем нормальную одежду и пищу, можем раз в месяц сходить в ресторан. Мы живем нормальной жизнью, как живет средняя английская семья.
- Вы читаете лекции, консультируете британские спецслужбы?
- Нет, я пишу книги. А еще со мной сейчас консультируются многие английские журналисты. Хотя я долго не давал интервью, боялся, что это воспримут как давление на британское правительство, чтобы поскорее предоставили убежище.
- Вы приняли участие в подготовке фильма 'Покушение на Россию'?
- Ну, во-первых, мы написали книгу, во-вторых, мы собрали материалы о том, что ФСБ взрывала дома. Мы имеем прямые доказательства того, что это дело рук ФСБ. Со мной встречались французские документалисты и брали у меня большое интервью. Правда, оно не вошло в фильм. Но это им решать. Фильм по книге сделан.
- Для чего вы пишете книги, для чего участвовали в производстве фильма?
- Не для того, чтобы как-то изменилось отношение Запада к России и к ФСБ. Это политика, а я политикой не занимаюсь. Я оперативный работник ФСБ, незаконно уволенный из органов, обжалующий это решение. И я уверен, что меня восстановят в органах. Хотя в этих органах, какими они сейчас стали, я служить не буду. Меня восстановят в органах России, когда они, эти органы, изменятся. И мне выплатят зарплату за все это время, за мой вынужденный прогул. Если в ФСБ считают, что я их оклеветал, пусть подадут в суд.
- Тем не менее скоро состоится заочный суд над вами?
- А меня никто на суд не приглашал. Если пригласят, то, может, я приеду. Никаких повесток мне никто не вручал. Ходили какие-то люди под моими окнами, говорили, что вроде как из консульства. Один из них назвался - вице-консул Киров. Я обратился в полицию. Они пока не нашли такого вице-консула.
А я не хочу получать повестку в подворотне. У меня есть адвокаты. Я готов получить повестку в их присутствии, заявить о том, что у меня есть алиби, получить доступ к материалам дела.
Они показывают видеозапись, где якобы я кого-то избиваю. Но это не я, и я знаю фамилию этого человека - на пленке. У меня есть его фотография. Я бы передал консулу фотографию. Через адвокатов попросил бы следствие установить этого человека. Провести экспертизу.
Но они понимают, что им надо успеть к 1 июля (когда вступит в силу новый УПК, по которому не допускается заочного вынесения приговора. - 'ГАЗЕТА'), а если начнут сейчас искать истину, то не успеют. И четвертое уголовное дело на меня развалится. Поэтому им надо меня осудить к 1 июля.
- Будете сидеть и ждать суда в Лондоне?
- Я еще не принял решения не являться в суд. Да, пока эта власть в России, я туда не поеду. Но по поводу суда я же еще ничего не говорил.
И независимо от решения этого заочного суда - а я в любом случае считаю его незаконным - мы обращаемся с жалобой в Страсбургский суд по правам человека. Сейчас адвокаты готовят жалобы и по всем предыдущим уголовным делам, возбужденным в отношении меня, а также по факту моего незаконного увольнения из ФСБ - то есть по всем фактам нарушения моих прав.
|
