|
Борис Абрамович Березовский опубликовал в Независимой от себя газете большую программную статью "Манифест российского либерализма". Материал настолько большой, что усилий для прочтения требует неимоверных. Дабы не утруждать читателя необходимостью самостоятельного штудирования текста, приведем краткий его пересказ, а в качестве нагрузки – свой комментарий.
В начале девяностых годов в России произошла революция, которая длилась около семи лет и к концу 1997 года в основном была завершена. Теперь начался новый, эволюционный этап, целью которого является показать преимущества либерального развития. Советская система не выдержала конкуренции с более эффективными либеральными системами и пала под собственной тяжестью, внешнее воздействие не было определяющим. То, что происшедшие события были именно революцией, чрезвычайно важно для автора Манифеста – слово помянуто четырежды и выделено столько же раз жирным шрифтом. Революция выполнила две задачи: разрушила политико-экономическую основу старой системы и административную структуру. В обществе присутствуют левые силы, отрицающие приемлемость либерального пути развития России, и правые, которые политически двойственны: они вроде бы отрицают тоталитарную систему, но настаивают на жесткой вертикали и думают, что она не противоречит рыночному хозяйству и демократическим свободам, типа независимых СМИ. Судьбу страны определит результат противостояния либеральной и авторитарной идеологий. Спор между ними в России идет века, авторитарная всегда имела определяющее преимущество, а либеральная никогда не могла реализоваться в политической практике. Либералы даже не смогли сформулировать свою теоретическую базу, и цель Манифеста – исправить ситуацию, пишет Березовский.
Таково вступление. Приведенные в нем тезисы в основном верны, хотя можно спорить по категоричности суждений, например, роли внешнего воздействия, проблеме, действительно ли сломлена политическая и административная структуры, ведь половина бюрократов, коммунистов и особенно комсомольцев прекрасно интегрировались в новую систему. Основная теоретическая ошибка Березовского лежит в глубине Манифеста.
Пока же Борис Абрамович вводит очень важные и полезные определения, ради популяризации которых я, собственно, и взялся за комментарии. Он делит людей на три категории: свободные люди, рабы и вольные. Признаком раздела служит признание индивидом различных ограничений. Рабы признают только наличие внешних ограничений: они опасаются, что придет дядя (отец, начальник, милиционер, ОБХСС) и надает тумаков. При отсутствии внешнего фактора такие люди пускаются во все тяжкие – бьют стекла в школе, бездельничают, убивают, расхищают общенародную собственность. Свободные люди имеют в себе систему внутренних ограничений, им не нужен надсмотрщик. Они не бьют стекла, работают, не грабят и не убивают не из-за страха быть наказанными, а по причине внутреннего отторжения неправильных действий. Вольные не признают ни внешних, ни внутренних ограничений, они ведут себя так, как считают нужным, и не принимают в расчет последствия своих действий для окружающих. Данные определения представляются весьма точными для понятия тех или иных действий различных индивидуумов. В настоящее время политики не оперируют подобными категориями, их больше интересует бюрократические склоки вокруг кресел в Думе, так что сама постановка вопроса дает Березовскому некоторые шансы на реабилитацию своего имени.
Цель необходимой либерализации автор Манифеста видит в увеличении числа людей, принимающих систему внутренних ограничений (свободных людей), с одновременным уменьшением ограничений со стороны государства. Это основная мысль Манифеста. Здесь и кроется теоретическая ошибка, допускаемая Березовским. Величайшим достижением стало бы увеличение количества свободных людей в обществе, кто бы с этим спорил, но, во-первых, девятнадцать абзацев предшествующего текста автор посвятил описанию ситуаций, порождающих "рабов" и "вольных", а снятие ограничений немедленно приведет к тому, что последние попросту вырежут "свободных" и в либерализованной стране некому будет наслаждаться прелестями ее устройства. Березовский предлагает перевоспитать "вольных" в "свободных", а заняться этим должно либеральное государство вместе с обществом на основе базовых элементов культуры: веры, просвещения, труда. Что должно случиться раньше – перевоспитание или снятие ограничений, – в Манифесте не сказано. Если снятие ограничений – тогда точно вырежут. Уже вырезали. В 1992 году несознательные граждане без внутренних ограничений отняли у менее сильных практически всё, сократили их уровень потребления втрое, что привело к ежегодному уменьшению населения страны на восемьсот тысяч человек. Если же первоначально заняться воспитанием – это мы тоже уже проходили: советская власть воспитывала человека новой формации, даже "Кодекс строителя коммунизма" придумала, двадцать лет на это потратила, но как только внешние ограничения пали... смотри выше.
Во-вторых. Б.Березовский допустил принципиальную ошибку, заявив, что "источником внешних ограничений обычно является власть". Возможно для бывшего миллиардера, лишенного собственности, внешним ограничение действительно является государственная власть, но для 15-летнего подростка Васи Пупкина из глубинки внешними ограничителями будут деклассированные пьющие родители, наркодилеры в школе, бандиты, не позволяющие продавать товар на рынке, работодатели, платящие 800 руб. в месяц. Государство для этого подростка является фактором опосредованным, в той степени, что не влияет на факторы прямые. Поэтому, когда Борис Абрамович говорит об ограничениях, налагаемых властью, следует добавлять, для кого пишется программа: для себя или для граждан страны, которые должны откликнуться на актуальность и примкнуть к его партии.
Кроме прочего, вызывает интерес похвала в адрес Брежнева за попытку создать единую политическую нацию, "новую общность – советский народ". По мнению автора Манифеста, если бы попытка удалась, вполне возможно было бы избежать распада СССР, который раскололся как раз по границам национальных республик. Процессы, протекавшие в СССР, считает Б.Березовский, продолжают протекать и в России, что может привести к ее распаду также, если причины не будут устранены. Однако выводы из своих верных наблюдений Б.Березовский делает совершенно неадекватные. Вместо того чтобы генерировать объединяющую всех граждан страны Идею, создать "политическую единую нацию" в терминологии Линкольна, Березовский предлагает дать большую самостоятельность регионам. Именно это, как представляется, и может привести к распаду.
Во внешней политике программный документ предлагает перестать "захватывать" новые территории и начать хорошо "управлять" оставшимися. Почему при этом не нужно стремиться реинтегрировать территории, утерянные в результате поражения в "холодной войне", в Манифесте не объясняется. Привлекают внимание также пассажи о неизбежности заселения Сибири китайцами и "незамедлительном" урегулировании вопроса о "северных территориях". Последнее мотивируется мощной экономикой Японии. В заключение Березовский говорит о замене постиндустриального общества на эстетику предельного либерализма. К сожалению, следует констатировать, что подобная эстетика приятна лишь самому Борису Абрамовичу и вряд ли подобные идеи овладеют массами. "Либеральная Россия" с таким Манифестом на выборах не наберет и одного процента голосов, даже имея во главе своих рядов деятельную фигуру Б.Березовского.
|
