|
Некоторые политологи утверждают: если Борис Федоров мечет громы и молнии, то надвигается громкий скандал, а то и катастрофа вроде августовского кризиса 1998 года. Сейчас он разбушевался по поводу ситуации в двух естественных монополиях - РАО "ЕЭС России" и ОАО "Газпром".
В каждой из них он входит в совет директоров, представляя, по его собственным словам, обиженных мелких акционеров. Федоров требует: а) разогнать руководство РАО "ЕЭС России", избавив его не только от Анатолия Чубайса, но и от губернаторов, а также от всех тех, кого "не сильно волнуют вопросы энергетики"; б) назначить второго аудитора газового концерна, чтобы тот обнаружил преступный умысел в производственной кооперации "Газпрома" и "Итеры". Замах у Федорова не слабый. На вопрос корреспондентки: если Чубайса уволят, согласитесь ли вы возглавить энергомонополию, Федоров сообщил, что "подумает". В Сбербанке, где указанный господин также является членом наблюдательного совета опять-таки от мелких акционеров, ситуация пока спокойнее, но и там "со стороны Федорова" намечается брожение.
В России любят защищать униженных и оскорбленных: профсоюзы - наемных работников, Партия пенсионеров - старичков и старушек, многочисленные фонды - беспризорников, животных и сотрудников правоохранительных органов. При этом обычно хорошо чувствуют себя сами защитники, а не их "клиенты". Федоров эту как бы нехорошую традицию ломает: он и сам живет, и своим подопечным жить помогает. Дело в том, что "мелкие акционеры", как считают эксперты, это вовсе не отечественная "мелочь пузатая", а прикупившие через посредников российские акции крупные иностранные инвесторы. А наши либералы заморских богачей холят и лелеют.
Начинал Федоров "как все". Служил в ЦК КПСС. В период развала СССР быстро перешел на сторону демократов. В 1990- 1991 годах был министром финансов РСФСР в правительстве Ивана Силаева. Затем ушел в отставку и уехал в Лондон чиновником ЕБРР, где разрабатывал рыночную валютную программу для России. Злые языки утверждают, что летом 1992 года Федоров пытался возглавить Центробанк. Так или иначе, но он убыл в Вашингтон и в октябре 1992 года вошел в руководство Всемирного банка, а уже потом эту должность стал совмещать с работой в верхах исполнительной вертикали. Конец 1992 года - "валютный" вице-премьер у Черномырдина, затем глава правительственной комиссии по кредитной политике, с марта 1993 года - министр финансов, а с октября того же года - член Совета безопасности. Правда, за месяц до этого покинул Всемирный банк, но, говорят, "бывшими" подобные господа не бывают.
В правительстве Федоров зарекомендовал себя сторонником Гайдара, ярым монетаристом (отпуск цен, сокращение соцрасходов государства и т.п.) и крайне неуживчивым человеком: он регулярно ссорился с Геращенко, ругался с "номенклатурными" министрами (Сосковцом, Лобовым, Заверюхой). Из Правительства ушел в Думу. Но избравшись от демократов ("Выбор России"), своих коллег "кинул" и образовал собственную депутатскую группу. После этого федоровский либерализм стал приобретать патриотический окрас. Симбиоз двух начал материализовался в программе "персонального" движения Федорова "Вперед, Россия!". В ней содержались как либеральные, так и популистские положения: пожелания снизить налоговое бремя, сократить военные расходы, "долиберализовать" внешнюю торговлю и стимулировать иностранные инвестиции - все это причудливым образом сочеталось с требованиями увеличить социальные траты бюджета, компенсировать обесценившиеся вклады населения, построить 200 тысяч квартир для нуждающихся и восстановить СССР. На выборах в декабре 1995 года движение провалилось, набрав менее 2 процентов голосов.
"Майскими короткими ночами" 1998-го кривая занесла его в печально известный кабинет министров во главе с Кириенко на должность налогового министра. Здесь взгляды Федорова вновь мутировали, на сей раз в сторону "государственничества" с фискальным уклоном. Федоров-налоговик запомнился составлением списка тысячи самых богатых людей России, за которыми должны особо присматривать фискальные органы, непрерывными ссорами с нефтяными компаниями по поводу отчислений в бюджет, крупной дракой с "Газпромом", арестами "газа в трубе", описью имущества "Оренбурггазпрома" и "Урал-трансгаза", министерскими налоговыми рейдами по продуктовым и вещевым рынкам, охотой за "водочниками"-теневиками (на деле страдали легальные производители). Денег особых казне это не принесло, но ситуацию в стране накаляло до предела. Тем не менее Федоров быстро рос как и в 1992-1993 годах: вошел в состав комиссии по экономической реформе, начал курировать внешнеэкономическую деятельность и налоговую полицию, стал членом президиума Правительства. Налоговая трагикомедия закончилась печально: Россию в августе разбил финансовый паралич, а сам Федоров, как и за 5 лет до этого, был уволен со всех своих постов.
Изгой опять кинулся за рубеж и притащил оттуда другого отставника - Доминго Кавалло, экс-министра экономики Аргентины. Кавалло известен тем, что при непосредственном участии МВФ и США ввел в Аргентине систему "валютного правления". Смысл данной программы состоял в отказе от госрегулирования экономики, полной либерализации внешней торговли, ставке на привлечение иностранных инвестиций и кредитов, урезании госрасходов, жесткой привязке национальной валюты к доллару США. В таком же духе был составлен и "план Федорова - Кавалло" для России (Федоров, как видим, избавился от "патриотических иллюзии и вновь стал крутым либералом"). Его реализация, по оценке известного экономиста Сергея Глазьева, привела бы к фактическому "обнулению" накоплений граждан, разрушению отечественной наукоемкой и сложной обрабатывающей промышленности, 30-35-процентному росту безработицы, обнищанию двух третей населения страны и "отмиранию" 50 миллионов россиян по причине полного безденежья.
ПОМНИТСЯ, Примаков от всего этого отказался. Но зачем Федоров "подобную гадость" в дом притащил? По неведению или, может быть, мстил за незадавшуюся карьеру госчиновника? Есть основания предполагать, что одновременно он отстаивал собственные и иностранные коммерческие интересы. Дело в том, что многолетние "идейные поиски", прыжки по ступенькам госслужбы и депутатствование составляли одну, видимую, сторону жизни достопочтенного господина.
У Федорова была и вторая, неафишируемая, сторона жизни - коммерческая. В 1993 году Федоров сыграл сомнительную, так до конца и не познанную роль в афере "Голден Ада" - незаконном вывозе в США государственных ценностей на 170 млн. долларов (Федоров как министр финансов завизировал разрешительный документ). Но потом стал действовать куда тоньше и аккуратнее. В середине 90-х основал ЗАО "Объединенная финансовая группа" (ОФГ), вокруг которого образовалась сеть западных и оффшорных компаний с кипрскими, лондонскими и ирландскими адресами. За ними, по-видимому, стоят крупные финансовые структуры США и Европы, предпочитающие не афишировать некоторые виды своей деятельности в России.ОФГ и партнеры спекулировали ценными госбумагами (ГКО и прочими) и акциями предприятий ТЭКа. Всего за 1997-1998 годы доходы только двух из них - кипрских "Арролл инвестмент" и "Пар-бури трейдинг" - составили, по данным, публиковавшимся в российской прессе, 3 млрд. долларов. По одной этой цифре можно судить о масштабах общего оттока капитала за рубеж в "империи имени Федорова". Она проясняет и реальный финансовый вклад Федорова в развитие августовского кризиса (о политическом "вкладе" было сказано выше). Очевидно, для сохранения открытых финансовых каналов оттока средств за рубеж Федорову как воздух нужен был "режим Кавалло", который он и навязывал России.
После летних событий 1998 года Федоров бросился защищать мелких акционеров, поскольку другие направления работы оказались для него закрытыми. Любопытно, что этих самых акционеров он создал сам на паях с оффшорными предприятиями для "теневой" скупки тех ценных бумаг, которые иностранцы приобретать права не имеют. По подсчетам российских журналистов только пять "мелкашек" аккумулировали свыше 100 млн. "внутренних" акций "Газпрома". Этим рычагом он и раскачивает сейчас лодку, надеясь, по-видимому, чем-то еще поживиться в ситуации провоцируемого кризиса. Ту же политику он проводит и в РАО "ЕЭС России". Не исключено, что на очереди Сбербанк. Таким образом, на прицеле - исключительно опорные столпы отечественной экономики.
В многочисленных публичных выступлениях Борис Федоров уже в привычной для себя манере апеллирует к миноритарным акционерам. Однако в ответ на вопрос, "а кто эти миноритарные акционеры", бывший министр финансов предпочитает, мило улыбаясь, отмалчиваться. Почему словоохотливый Борис Григорьевич здесь так немногословен? Ведь сам Федоров выступает за открытость информации по всем вопросам. Почему скрываются имена миноритарных акционеров, которые, по утверждению Федорова, выступили инициаторами дополнительной проверки "Газпрома", напирая именно на принцип открытости?
А молчит господин Федоров по весьма простой причине. Даже неискушенному человеку покажется странным, что из 44 компаний-подписантов 19 зарегистрированы в далеком поселке Читинской области, а еще пять - в столице Республики Калмыкия. В обоих случаях в почтовых адресах компаний совпадают и названия улиц, и номера домов. Аналогичная картина наблюдается и в Москве - 15 компаний ютятся в одном строении на Поварской улице. Что тут говорить, непомерная нагрузка легла на плечи некоторых руководителей этих компаний. Одному из них приходится надзирать сразу за десятком фирм, которые, правда, почему-то находятся в одном доме, в далекой Читинской области. Кстати, в числе директоров, подписавших обращение, числится близкий родственник Бориса Федорова...
На Западе юридическим тяжбам любят присваивать имена: "Крамер против Крамера", например. Описанная выше коллизия тоже имеет свое название: "Борис Федоров против РФ", как ни грустно это констатировать.
|
