|
В февральском номере газеты «Совершенно секретно» в статье «Наш ответ Чемберлену» журналист Владимир Воронов рассказал о событиях 90-летней давности. Речь идет о
Китайские требования Чемберлена
Фото: cccp-2.su
23 февраля 1927 года британский министр иностранных дел Джозеф Остин Чемберлен направил советскому правительству ноту, обвинив его в подрывной антибританской деятельности. В частности, утверждалось, что СССР нарушает подписанное 4 июня 1923 года соглашение, где обязался «не поддерживать ни финансовыми средствами, ни каким-либо другим способом лиц, агентства, организации или учреждения, целью которых является распространение недовольства или поощрение мятежа какой-либо части Британской империи…». Несмотря на это, говорилось в ноте, руководители СССР – как члены правительства, так и члены Политбюро, «являющегося фактически доминирующей властью в Союзе», и советские представители за рубежом продолжают «делать публичные заявления, поносящие Великобританию» и призывающие к мировой революции.
Нота открыто говорила, что британское правительство добивается от советского, чтобы оно «воздержалось от вмешательства в чисто британские дела, воздержалось от враждебных выступлений или пропаганды против британских подданных». Далее шло грозное предупреждение, что «есть границы, за пределы которых опасно толкать» британцев, и что продолжение таких действий сделает «неизбежным аннулирование торгового соглашения… и даже разрыв обычных дипломатических отношений». Как утверждала казённая советская историография, в ноте также содержалось требование прекратить военную и политическую поддержку Гоминьдановского правительства в Китае, убрать оттуда советских военных и своё оружие. Но вот в доступном официальном тексте ноты никаких «китайских требований» нет и в помине.
Хотя, кто знает, может таковые и были предъявлены, но в порядке сугубо неофициальном, непубличном? Тем паче в полыхавшей тогда в Китае гражданской войне СССР действительно оказывал самую активную военную помощь как Гоминьдану и его Народно-революционной армии (НРА), так и китайским коммунистам, входившим тогда в единый альянс с Гоминьданом. Туда были командированы военные советники – их было почти полторы сотни; из СССР в Китай шёл вал вооружений и боеприпасов – одни лишь поставленные Москвой винтовочные патроны исчислялись сотнями миллионов (только в октябре 1926 года патронов поступило 124 миллиона!), а ещё сотни и сотни тысяч ручных гранат, десятки тысяч снарядов… Советские вливания в китайскую гражданскую войну лишь в 1924–1927 годах оценивались в десятки миллионов золотых рублей.
Но ведь и британцы тоже были не без греха, поддерживая в Китае своих ставленников. Другое дело, что советские «подопечные» оказались более успешны, а действия опекаемой Москвой НРА уже прямо били по британским интересам: например, в январе 1927 года части НРА захватили английские концессии в городах Ханькоу и Цзюцзян… Так что столкновение советских и британских интересов в Китае было налицо. Но, повторюсь, тему Китая нота прямо не затрагивала.
Повод для охоты на врага
Зато Политбюро ЦК ВКП(б) этой ноты словно ждало, восприняв её чуть ли не с восторгом. Ещё бы, наконец, прорезался – сам и открыто – тот самый враг, на происки которого можно было списать абсолютно всё, включая свои просчёты, провалы и невзгоды. А попутно затянуть узду и закрутить гайки, спустив с цепи несколько застоявшийся репрессивный чекистский аппарат.
Незамедлительно родили лозунг «Наш ответ Чемберлену», под который тут же и раскрутили беспрецедентно лихую антианглийскую пропагандистскую кампанию. Газеты заполнились грубыми и оскорбительными высказываниями в адрес Чемберлена, карикатурами на него, на улицах расклеили соответствующие плакаты, где было всё, включая кукиш, который ему куда только не совали. А под шумок уже 25 февраля 1927 года ВЦИК подмахнул постановление «О внесении дополнений в Уголовный кодекс СССР», утвердив «Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления)». Так вступила в силу принятая ранее недоброй памяти 58-я статья УК – только по ней к 1953 году осудят 3 780 000 человек. Само собой, ужесточение карательно-репрессивной политики обосновали тем, что «англичанка гадит» не только за пределами священных рубежей, но и всячески поддерживает «недобитую контру» внутри страны: везде враги! Стоит ли говорить, что за пару дней даже просто физически невозможно было подготовить столь всеобъемлющий документ. Значит, к тому времени он уже был полностью готов к употреблению, но товарищи в Кремле лишь ждали удобного повода, чтобы ввести его в действие. Вот и дождались…
250 тысяч золотом на британскую стачку
«Англичанка», безусловно, гадила, и основательно. Однако и утверждения Чемберлена о подрывной деятельности Москвы нельзя назвать совсем уж голословными. Просто значительную часть доказательств англичане не могли предъявить, ибо добыли их, по всей видимости, агентурным путём. По крайней мере, то, что советское правительство действительно вело тогда в Британии активную подрывную работу, «распространяя недовольство и поощряя мятежи», факт вполне документально доказанный. Другое дело, что документы эти – соответствующие решения «Особой папки» Политбюро ЦК ВКП(б) – стали доступны для исследователей (и то не для всех!) лишь после краха СССР. Очень показательны материалы, связанные с майской стачкой британских горняков 1926 года. 4 мая 1926 года Политбюро постановило срочно ассигновать британским шахтёрам 250 тыс. рублей (золотых, разумеется), дав чёткое указание английской компартии: «переводить стачку на политические рельсы, выдвинув в подходящий момент лозунги: долой правительство консерваторов, за подлинное рабочее правительство». На том же заседании Политбюро решило, что «необходимо подготовить обращение к английской армии и флоту».
Спустя три дня Политбюро постановило немедленно перевести «шахтёрам» ещё 2 млн рублей – якобы от имени советских профсоюзов. Следующий транш – 2,6 млн рублей – оформлен решением Политбюро 15 мая… Всего с мая по ноябрь 1926 года Москва выделила не менее 10 млн золотых рублей: формально – на поддержание горняков, реально – на подрывную деятельность. Ибо, как свидетельствует запись решения Политбюро от 21 августа 1926 года, английской компартии прямо ставилась задача довести дело до свержения правительства, дабы создать «рабочее правительство, которое возьмёт на себя осуществление рабочих требований».
Напомним, что с 4 по 13 мая 1926 года в Великобритании произошла самая крупная стачка в рабочем движении в Англии, ставшая всеобщей.
Стачка была инициирована всеобщим советом Конференции исполкомов профсоюзов и была неудачной попыткой заставить британское правительство предотвратить снижение заработной платы и ухудшение условий труда для 800000 угольщиков, которым объявили о начале локаута в промышленности с 1 мая, если требования предпринимателей-шахтовладельцев о снижении зарплаты и увеличении рабочего дня не будут приняты шахтёрами.
Забастовка, по некоторым оценкам, охватила более 5 миллионов человек (около 3 миллионов — в ночь на 4 мая), из которых порядка 1,7 миллиона рабочих, особенно работавшие в сфере транспорта, химической, металлургической, а впоследствии и машиностроительной промышленности, вышли на улицы. Правительство, однако, было готово к этому и привлекло добровольцев из среднего класса для поддержания основных сфер жизнедеятельности в стране. 11 мая Верховный суд Великобритании признал забастовку незаконной. После нескольких стычек рабочих с полицией профсоюзы 12 мая отменили стачку, фактически признав своё поражение, хотя отдельные бригады угольщиков продолжали бастовать до 30 ноября.
Читайте наиболее интересные исторические материалы в наших группах: Facebook, ВКонтакте, Одноклассники, Twitter и в Livejournal
|
