|
Вот и улеглись страсти по поводу скандала между Кадыровым, а точнее его почитателями, и репликой Фёдора Емельяненко о том, что устраивать зрелища, как шестилетние дети бьют друг друга кулаками по голове, это дикость.
В принципе, Фёдор Владимирович Емельяненко, которого третьесортные чеченские спортсмены почему-то называют Федей, не сказал в своём комментарии ничего, ни обидного, ни резкого.
Но природа чеченского народа такова, что они готовы обижаться буквально на всё, что хоть как-то разрывает привычный им, и зачастую придуманный ими самими, шаблон.
Десять лет назад за неделю до тридцатилетнего юбилея Рамзана Ахматовича мне, находившемуся в тот момент в командировке в Дагестане, пришлось экстренно ехать в Чечню, поскольку редактор решил узнать, как эта республика готовится к знаковому дню рождения Кадырова.
Мне несказанно повезло, через час после того, как мы с фотокором в Хасавьюрте сели в чеченское такси, мы уже встретились с ребятами из ЧГТРК, которые провели нас на пресс-конференцию, которую давал для европейских журналистов Рамзан Кадыров.
Улучив момент, я попросил Рамзана Ахматовича разрешить нам съездить в Центорой – родовое село Кадыровых. Коллеги с Грозненского телевидения опешили от наглости, поскольку никто из них ни разу не бывал и не дерзал попасть в Центорой.
Но Рамзан Ахматович был в хорошем настроении и распорядился нас в Центорой пустить.
Помимо редакционного задания, я поработал, что называется, на себя. Придя в центоройскую школу, я начал опрашивать учеников: ты помнишь, что была война с русскими? А из-за чего мы воевали?
В ста процентах случаев дети отвечали мне: «у нохчей (самоназвание чеченцев, прим. ред.) земли много, а у русских мало. Вот вы и хотели у нас землю отнять».
Удивительно, но за несколько лет до этого я работал над сценарием фильма о главном чеченском писателе Абузаре Айдамирове. Абузар Абдулхакимович написал интереснейшую трилогию из жизни чеченцев времён Кавказской войны 1817-1864 годов. В интервью, которое он нам тогда, за пару лет до своей смерти давал, он рассказал, что чеченцы XIX века полагали, что русские с ними воюют из-за земли. Из-за того, что у русских земли мало, а у чеченцев земли много.
Представляете, стереотип переживший 200 лет, пересиливший систему советского образования, гораздо более красочный момент, чем пресловутый «глобус Украины».
Первым, кто начал рушить его стал имам Шамиль, когда князь Барятинский пленил его в Гунибе, имаму предстояло долгое путешествие в Петербург. На подъезде к Ростову Шамиль был полностью уверен, что его путешествие закончилось, и он видит перед собой столицу России. По мере дальнейшего путешествия его разочарование сменилось изумлением, а потом имам откровенно оторопел, такие безграничные пространства разделяли Чечню и Петербург.
Именно поэтому, увидев гигантские размеры России, и её многолюдность и мощь имам написал своё знаменитое письмо народам Кавказа с запретом воевать когда-либо с Россией.
Нечто подобное сделал и Фёдор Емельяненко. Он сказал очевидную вещь, что если дети будут дубасить друг друга по голове под одобрительные улюлюканья взрослых, то это негативно скажется на их здоровье.
Это было понятно и раньше, так же как и в имимате Шамиля было немало людей, например польских кавалеристов-перебежчиков, Которые прекрасно знали, какие людские и территориальные ресурсы есть у России.
Но стоило тем, кого чеченцы очень уважают, раскрыть глаза на очевидные вещи, то, как на днях на Емельяненко, так и сто шестьдесят лет назад на Шамиля, полился поток брани.
И всё это можно было бы пережить, если бы чеченцы за последние годы не избаловались и не начали обижаться вообще на всё, что только движется не так, как им бы хотелось. И эти обиды до хорошего не доведут.
Благодаря этим обидам мы были в шаге от конфликта, пусть и на мировоззренческом уровне, но куда он мог бы нас завести дальше, и не превратилось ли это ментальное противостояние в настоящую драму?
А между прочим, всё к тому и шло. Фёдор Емельяненко, на все низкие оскорбления хранил благородное молчание, но спустить с рук слово «петух» прозвучавшее у некоторых товарищей в его адрес было бы ошибкой. Дело в том, что на Кавказе порой доброту и нежелание обострять конфликт воспринимают, как слабость. И ответчиком на хамство стал украинец, благодаря чему можно с радостью констатировать, что мы всё ещё братские народы, как бы кое-кто ни старался это братство разрушить.
У украинского бойца Никиты Крылова, помимо русской фамилии есть татуировка на груди. На ней изображена монограмма Христа, древнехристианский символ, первые буквы имени Господа ХР. Такие рисовали воины Византийской империи на своих щитах.
И Никита Крылов, за оскорбления Фёдора Емельяненко вызвал одного из чеченских спортсменов, подходящего ему по калибру, на бой.
Чеченец вызов принял, и в интернете запестрели комментарии типа, я никогда не интересовался этим зубодробильным спортом, но поединок нашего с этим буду смотреть обязательно, так как знаю за кого болеть.
Болезненная чеченская обидчивость могла довести нас до раскола по религиозному и национальному принципу. Но слава Богу, нашлись люди, которые смогли объяснить Рамзану Ахматовичу, что его нукеры или наибы, не знаю, как точнее, «попутали берега», по меткому замечанию его друга Тимати.
Рамзан Ахматович немедленно внял голосу разума, ну а мы с вами знаем даже имя этого голоса разума, которому на днях исполнилось 64 года.
Тут же в соцсетях в лексиконе сторонников Кадырова в этом сетевом конфликте слово «петух» сменилось на «великий российский боец» и инцидент, казалось бы уже исчерпан. Но осталась избалованность чеченцев и готовность их обижаться не всех и на вся.
Избалованность заключается вот в чём. Некогда чеченское общество жило по строгим правилам – адатам. Сейчас же в адатах действует всё, что удобно современным чеченцам, а то, что неудобно – давно забыто.
Вот пример. Двести лет назад чеченцы презрительно относились к черкесской знати, поскольку у большинства глав благородных черкесских семейств в те времена было верхом желаний и чаяний отдать дочерей второй или третьей женой за какого-нибудь турецкого пашу.
У чеченцев считалось позором, если твоя дочь – вторая, или третья жена. Чеченка могла быть только первой и единственной. А сегодня адаты заменены шариатской практикой, по которой состоятельный мусульманин может иметь и две, и три жены. Официально это отрицается, но на практике встречается повсеместно.
И вот когда старые, строгие и благородные законы, дисциплинирующие и ограничивающие, заменяются на нечто крайне противоположное, это и есть признак избалованности, одним из проявлений которой и является тотальная обидчивость чеченцев. Кстати, то, что бои детей Кадырова на арене были «договорными» и мальчики-противники «легли» под, так скажем, чемпионов, то же один из примеров этой избалованности.
И вот какая дилемма получается. Фёдор Владимирович Емельяненко спокойно переживёт все оскорбления, которые в его адрес высказал депутат Госдумы Адам Делимханов, но вот с таким восприятием мира, какое показали чеченцы после заявления лучшего бойца MMA, в большой и многонациональной стране жить крайне трудно.
По сути, этими обидами они сами загоняют себя в резервацию. Создание мифов о себе самих только усугубляет эту ситуацию. Ведь у парня, откуда-нибудь из Курчалоя, или Ачхоя, нет никаких жизненных перспектив, кроме двух: либо идти в батальон «Восток», либо на восьмиугольный ринг MMA.
Он, этот чеченский парень, никогда не спасёт тысячи жизней у операционного стола, как Лео Бакерия, никогда не перезимует в Антарктиде, как Челингаров, ему никогда не суждено прославить российскую науку, как это сделал академик Андрей Зализняк.
Потому что при всём обилии настоящих мужских профессий, идеал в чеченском обществе один – человек с ружьём. А у чеченских девушек перспективы ещё мизерней.
К сожалению, Путин не сможет направлять Рамзана Кадырова вечно, и вечно говорить ему, где, и как, тот ошибся. Да и сам Рамзан Ахматович не будет тысячу лет стоять во главе чеченского народа, а потому надо как-то вылезать из этого уютного кокона сказок мифов и легенд и наконец понять, что на окружающий мир можно не только обижаться.
|
