|
Комиссия Совета Европы по конституционному праву, так называемая Венецианская Комиссия. сочла российский закон о Конституционном суде несовместимым с международными обязательствами России. Закон, по предложению Совета, должен быть изменен в соответствии с предварительным мнением Венецианской комиссии. Речь, напомним, идет о внутреннем законодательстве России в той части, которая позволяет Конституционному Суду принимать решения о неисполнимости того или иного постановления Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). В этом вопросе внимательно разбирался Александр МЕЗЯЕВ, на страницах издания «Фонд стратегической культуры».
Автор напоминает, что 15 декабря 2015 года вступили в силу изменения, внесённые в Федеральный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации». Данный закон подробно расписывает процедуру, необходимую в тех случаях, когда выполнение решения международных органов могут нарушить Конституцию РФ. По новому закону органам, которые должны выполнять постановления международных судов, предоставлено право обращаться в Конституционный суд РФ с просьбой выяснить, не приведёт ли исполнение данного решения к нарушению Конституции. В случае если КС РФ придёт к выводу о том, что это действительно нарушит Конституцию, он объявляет решение «неисполнимым». И если Конституционный суд РФ принимает такое постановление, какие-либо действия (акты), направленные на исполнение решения данного международного органа, в Российской Федерации не могут ни приниматься, ни осуществляться. Точка.
В противовес этому Венецианская комиссия заявила, что полученное Конституционным судом Российской Федерации право выносить постановления о «невозможности исполнения» международных решений, включая постановления ЕСПЧ, несовместимо с международно-правовыми обязательствами России, «поскольку наделение такими полномочиями может препятствовать в той или иной форме исполнению международных решений в Российской Федерации» - отмечается в публикации.
Однако самое главное – дальше – подчеркивает автор. По мнению ВК, неспособность Конституционного суда РФ устранить противоречия между Конституцией и международными решениями не освобождает государство от обязанности исполнять международные решения. Безымянные юристы из Венецианской комиссии заявляют, что обязанностью всех государственных органов является приведение Конституции РФ в соответствие с положениями международных договоров, действующих в России. Например, путём внесения изменений в Конституцию.
Здесь, по оценке автора, налицо откровенная подтасовка фактов и терминов. Новый российский закон как раз и решает вопрос о возможных коллизиях между нормами международного и национального права. Говорить о «неспособности» Конституционного суда решить эти противоречия – обычное пропагандистское шулерство – полагает автор.
Далее Венецианская комиссия призывает Россию не только изменить свой закон, но и предлагает государственным органам РФ разработанные для них в недрах ВК конкретные формулировки. Так, например, предлагается удалить статьи, согласно которым не могут осуществляться какие-либо действия, направленные на исполнение международного решения, объявленного Конституционным судом несоответствующим Конституции. Утверждается далее, что российский закон должен указывать на обязанность российских властей находить альтернативные способы исполнения международного решения.
«Закон должен ясно определить, что меры индивидуального характера, излагаемые в постановлениях Европейского суда, как, например, выплата справедливой компенсации, не могут быть предметом оценки конституционности», - учит нас Венецианская комиссия.
И вот тут автор ставит справедливый вопрос, а вы, собственно, кто? И разъясняет, что же собой представляет эта Венецианская комиссия, указывающая России, как ей надо менять свои законы?
Венецианская комиссия – это вольное обозначение «Европейской Комиссии за демократию через право», называемой так по названию города, где она собирается на свои заседания. ВК была создана в 1990 году вскоре после «падения» Берлинской стены и сыграла «ключевую роль в принятии восточноевропейскими странами конституций, соответствующих стандартам европейского конституционного наследия». Поясняет автор, и напоминает, что с самого начала эта комиссия мыслилась как инструмент правового обеспечения поглощения восточноевропейских стран евроатлантическим сообществом.
Поначалу комиссия состояла всего из 18 юристов. Сегодня число членов ВК достигает 60, и собраны они не только из стран-членов Совета Европы (каковых всего 47), но и из неевропейских США, Чили и даже с территорий, которые государствами не являются и к международному праву никакого отношения не имеют (например, Косово).
Хуже того: Венецианская комиссия состоит не только из юристов-международников, но и неких «независимых экспертов, получивших международную известность благодаря своему опыту работы в демократических институтах или своему вкладу в развитие права и политических наук». Что это за публика – неизвестно. В любом случае в число тех, кто даёт указания России изменить её законодательство, затесались, как видим, лица без юридического образования, например депутаты национальных парламентов и «высокопоставленные чиновники» - обращает внимание автор.
«И этот аморфный, безликий орган заявляет, что «предоставление Конституционному Суду Российской Федерации права объявлять недействительными международные решения, включая решения Европейского суда по правам человека, несовместимо с международно-правовыми обязательствами России».
«Российской Федерации необходимо использовать диалог, а не односторонние меры», – подчеркнула Венецианская комиссия. Простите, диалог с кем? Со всей Венецианской комиссией? Или только с теми её членами, которые всё же имеют юридическое образование? И «диалог» ради чего? Ради получения российскими органами власти разрешения на принятия того или иного закона? – ставит вопросы автор.
По мнению автор, вся беда в том, что эта комиссия, заседающая в Венеции, создавалась как институт внешнего влияния на законодательный процесс в государствах, принимаемых в «европейскую семью».
Комиссия хочет диалога? Ну что ж, на её предложение изменить российское законодательство Россия может и ответить. Основой правовой системы и в национальном праве, и на международном уровне является верховенство закона. А толкует закон суд. Россия полностью обеспечила этот принцип в ситуации с принятием нового закона, дающего Конституционному суду РФ право на признание того или иного постановления Европейского суда по правам человека неисполнимым. А вот попытки некоего внесудебного органа оспаривать закон, принятый законодателем в рамках его суверенных полномочий, – это и есть вызывающее нарушение принципа верховенства закона.
По-своему действия Венецианской комиссии логичны, так как в этом собрании понятие государственного суверенитета для определённой группы государств не предусмотрено.
Если Европейский союз замышлялся как надгосударственная организация с самого начала, то Совет Европы начал подвергаться такой трансформации только в начале 1990-х годов. Практика не новая. В 1960-е годы неоколониальный контроль над бывшими колониями также обеспечивался «помощью» в составлении конституций новых независимых государств. Сегодня трансформация Совета Европы из организации международной в наднациональную практически завершена. Главную роль в этом процессе играет реформированный Европейский суд по правам человека. Ну а подсобную роль выполняет Венецианская комиссия - департамент правового диктата в модели глобального управления – резюмирует Александр МЕЗЯЕВ.
Впрочем, отмечает НТВ, мнение Венецианской комиссии считается предварительным, так как российские представители не встречались с докладчиками по этому вопросу в отведенный период с декабря прошлого года по март нынешнего и не приводили своих аргументов. Если такие встречи будут организованы после марта, а российская сторона представит свои аргументы, то Венецианская комиссия сформулирует окончательное мнение.
|
