|
Этапы большого пути
Предыдущие этапы тоже касались разделов и переделов некогда государственной или общественной собственности, но они сопровождались хотя бы декларациями наступления закона на организованную преступность и коррупцию. Декларациям такого рода сопутствовали конструктивные (соответствующие времени) действия с созданием в МВД структуры по борьбе с именно этими уродливыми явлениями и, одновременно, целенаправленные действия по разложению свежесозданной структуры.
Разложение велось сразу по нескольким направлениям. С одной стороны, энтузиазм сыщиков гасили следственные и судебные органы, сводя к нулю чуть ли не всю их кропотливую работу. Тут же надзирающие органы издевательски возбуждали дела против борцов с оргпреступностью, посмевших замахнуться на банды, совершавшие суперпреступления с астрономическими суммами ущербов. С другой стороны, платили мало и с задержками (как и всей милиции), словно искушая, а затем и подталкивая в объятия платежеспособных врагов. И тут же раздували штаты, превращая силовую структуру в бюрократическую.
Так что результаты не заставили себя ждать: многие оперработники (кто за 10 лет, а кто и быстрее) поняли, насколько нелепо тратить силы на то, что тебе самому приносит одни неприятности, а крупные барыши приносит тому, кто гробит твои наработки и причиняет тебе неприятности.
И все же в подразделениях ГУБОП (Главного управления по борьбе с организованной преступностью) — региональных, областных управлениях — оставалось еще немало упертых работников, продолжавших борьбу на пределе своих скудных возможностей. А кроме того, сама конструкция органов ГУБОП заставляла сыщиков работать непонарошку. Такая работа причиняла все большие неудобства все более наглеющей властно–имущественной элите (или мафии), которая и заказала развал той конструкции. Развал соорудил новый министр внутренних дел Б. Грызлов — «реформы» этого штатского политназначенца фактически парализовали и тех, кто в силу своей упертости продолжал изобличать мафиозные проделки во вред себе.
Теперь подразделения по борьбе с организованной преступностью, сохранившие прежнюю численность и слегка перетасованные, дают обществу несравненно меньше крупных разоблачений, ввиду чего вопрос о их необходимости в системе МВД становится все более актуальным. Роль же главных управлений МВД по федеральным округам абсолютно непонятна — похоже, огромные деньги из госбюджета на их создание и содержание заведомо выброшены «на ветер».
А все сотрясающие ныне воздух посредством СМИ сенсационные разоблачения подаются от имени прокуратуры, позорившей самое себя неустанно на протяжении долгих лет. Совершенно очевидно, что это — политустановка. Это высшая власть так переделила (перераспределила) полномочия правоохранителей, фактически отстранив милицию от работы по нашей псевдоэлите, совершающей самые грандиозные (масштабные) и разрушительные преступления. Выходит, высшая госвласть решила свести к минимуму оперативные «происки» силовиков (с агентурными комбинациями, прослушкой, видеоконтролем) в отношении мафии, отдав все на откуп (ой, какое точное слово!) процессуалам. Хотя ребенку известно: следственным путем преступления в действительности не раскрываются (только на бумаге), а совсем наоборот — чаще следствие умышленно «хоронит» то, что накопали опера.
Все это недвусмысленно указывает на то, какое общество строят нам кремлевские «мечтатели» с думскими и министерскими «валятелями». Примеров чему можно приводить множество…
«Гулять — так гулять, стрелять — так стрелять»
Недавнее покушение на самого авторитетного среди братвы Первомайского района Олега Иванова производит удручающее впечатление некоторыми своими деталями, не нашедшими отражения в позапрошлом номере «НН».
Во–первых, перестрелка в подъезде многоэтажного жилого дома с применением автоматического оружия, потрепавшая железобетон и оставившая после себя один труп (киллера) и двоих раненых (Иванова и его спутницы), не нашла отражения в сводке происшествий по городу. В сводке, где концентрируются все происшествия, включая самые для общества незначительные типа ДТП с участием милиционеров или дурацких шуток — сообщений о якобы заложенных бомбах. Получается, сей инцидент малозначительнее самых малозначительных квартирных краж, над раскрытием коих практически никто не работает? Получается, этакие огнестрельные выходки бомонда ныне преступлением считаться не могут? Ан нет, по неофициальным данным, данная мини–война отражалась на отдельных листках аки специальное приложение к сводкам, только с меньшим «тиражом», разошедшимся по строго определенным руководителям.
Как и чем вы объясните себе такое «спецобслуживание»?! Как бы вы ни объяснили, те же самые строго определенные руководители и составители сводок из горУВД будут придерживаться иного мнения — мол, тут ничего особенного. Наверное, нет ничего особенного и в дезинформации, откуда–то появившейся в прессе со ссылками на анонимные, но компетентные источники. Например, будто бы охрана Иванова отстреливалась от киллеров с двумя автоматами и ТТ из газовых пистолетов. И отстрелялась. Вы себе можете такое представить?! Дело даже не в несопоставимости убойных сил этаких категорий оружия. Дело в том, что после интенсивной стрельбы из газовиков в подъезде стало бы так душно, что пострадали бы прежде всего сами стрелявшие плюс раненые (они бы отключились). Тем не менее подобная глупость удивительным образом просочилась в некие авторские материалы.
А поскольку мы точно знаем, что просто так ничего не делается, нехило было бы тут поразмыслить о резонах запускаемой таким образом дезы. Уж не для того ли так запускалось, чтобы у общества или у кого–нибудь поважнее (поглавнее) не возникло вопроса о степени вооруженности охраны Олега Геннадьевича и степени законности такой вооруженности?!
Вооруженность его охраны нисколько не взволновала стражей порядка, прекрасно знавших (по крайней мере, не скрывающих этих знаний) , что после госпитализации Иванова на территории больницы находилось около 80(!) «сабель». То есть восемь десятков честных предпринимателей или лиц, к ним приравненных (за них выданных), дежурили на крыше, в подвале корпуса, куда привезли г–на Иванова, на этаже, где его разместили. А несколько «экипажей» на «боевых машинах» колесило по дорогам вокруг. И всех их никто не проверял, хотя такая проверка напрашивалась и могла бы дать результат.
Вместо этого прозвучала поднадоевшая и уже высмеянная кинематографистами версия насчет раздела сфер влияния, помноженная на версию о длящейся войне банд Первомайского и Ленинского оргпреступных сообществ, — то ли для того, чтобы такую войну спровоцировать, то ли для того, чтобы заставить «ленинцев» затихнуть. В довершение всего мэр на одном из совещаний вроде бы прервал доклад милицейского начальника по поводу названной перестрелки и рекомендовал не давать информацию прессе якобы для того, «чтобы не делать из них героев» (из «перестрельщиков» то есть).
«На что он руку поднимал»
Есть в Первомайском районе Новосибирска достопримечательность. По нынешним временам это не районообразующий железнодорожный узел с цепью промпредприятий — это клуб спортивных единоборств «Первомаец» с бронзовыми памятником и бюстом Александра Нестеренко, убиенного пятилетку назад.
Кто–то считал его лидером Первомайского ОПС, и если вы купите диск СD–R с компьютерной базой данных РУБОП, там вы найдете его именно в этом качестве. После смерти Александра Васильевича поднятый им из руин спортклуб принял ближайший его сподвижник Андрей Старых — он является президентом «Первомайца», а вице–президентом является Олег Иванов, ныне слывущий лидером Первомайского ОПС (оба, кстати, фигурируют в той же базе данных).
Пик популярности «Первомайца» связан, пожалуй, с посещением его полномочным представителем президента РФ по Сибирскому федеральному округу (СФО) Леонидом Драчевским, славно разрекламированным по телевизору. Скорее всего, тогда г–на Драчевского просто подставили, поскольку он вряд ли представлял куда пришел. Но факт его визита занял видное место в агитации райэлектората за Андрея Старых на прошедших выборах в облсовет, где он занял по своему округу второе место. В агитках за него призывали голосовать бывший и настоящий главы райадминистрации, представители творческой интеллигенции и спортивного мира. А в том, чтобы не допустить публикации с компрометирующими Андрея Викторовича материалами, задействовались крупнейшие даже в облмасштабе фигуры.
Через пару месяцев после того, как выборы отгремели, А. Старых выходил из здания обладминистрации, где, судя по всему, общался на весьма высоком для большинства сограждан уровне с чиновником, к которому прорваться дано далеко не каждому. Но на выходе он был остановлен сотрудниками областного УБОП, прибывшими проверять информацию насчет наличия у него оружия. Оружия не нашлось, но нашлась действуюшая радиостанция, использование которой является правонарушением.
Тем не менее в прокуратуру области тут же поступила жалоба на действия силовиков. Там сперва к жалобе отнеслись без ажиотажа, но тогда поступила команда из управления Генпрокуратуры РФ по СФО: возбудить уголовное дело. И дело в отношении оперработника тут же возникло практически из ничего. То ли распорядившийся на сей счет большой прокурорский чин усмотрел признаки состава преступления в том, что опер посмел подойти к президенту «Первомайца», по авторитету среди братвы уступающему разве только Иванову, то ли... Руководящие прокурорские работники нередко удивляют нас подобными решениями, из–за чего в голову лезут всякие нехорошие мысли на их счет...
P. S. Позавчера сам В. Путин подтвердил вышеприведенные выводы: на его встрече с Б. Грызловым обсуждалось, как бы устранить милицию от разработки предпринимателей. То есть от экономических преступлений, тогда как экономика всюду считается базисом.
«Делай с нами, делай как мы, делай лучше нас»
Еще шесть лет назад наша доблестная облпрокуратура показала силу своего характера и неограниченность возможностей, когда сотрудники Западно–Сибирского РУБОП разоблачили группу братьев Бондаренко из Первомайского района.
Группа та налетала на склады фирм, связывала охрану, включая сотрудников милиции, а затем вывозила хранящиеся там товары КамАЗами. В пути груз перекидывался из машины в машину (для конспирации), организовывалось сопровождение с переодеванием в милицейскую форму. Краденое сначала свозилось на «перевалочную базу» в Первомайке, чтобы затем идти на реализацию. Верхом цинизма явилось ограбление склада воинской части, где караульных и прочих военных загнали при помощи бейсбольных бит в их же караульное помещение и заперли...
Сразу по нейтрализации этих лихих парней в прокуратуре возбудили дело против разоблачителей, которое не раз прекращалось и возобновлялось до тех пор, пока не прошел суд над членами группы. Вопреки закону дело забиралось из суда в прокуратуру, а председательствовала на процессе судья, ранее работавшая с тем самым законником, который стоял за вышеописанными процедурами. В ходе судебного разбирательства, где прокурорские работники не присутствовали и обвинения не поддерживали (несмотря на официальные письма), та же судья не признала группу бандой и ОПГ (организованной группой), а деяния ее участников переквалифицировала с разбойных нападений на грабежи, что позволило существенно сократить сроки их отсидки в приговоре. Это вопиющее бесчинство творилось «именем РФ», и никто из его «творцов» не то что не получил даже минимального взыскания, а скорее наоборот.
20.02.2002
|
