|
 12 июля администрация Челябинской области области объявила тендер на 1,620 млн. рублей на услуги по соцопросу жителей с целью выявления уровня качества жизни населения. А 10 июля в Челябинском суде прошло очередное заседание – обнищавшее население выступает против Правительства области, пытаясь отстоять последние крохи: садоводы и огородники протестуют против многократно увеличенной кадастровой стоимости садовых участков. Платить налоги, возросшие от 20 до 60 раз, многим теперь не по силам.
Истцом в деле является «Союз садоводов России», включающий 65 садовых товариществ, в каждом из которых от 50 до 700 участников. Интересы истца представляет консалтинговая компания «Лигал Эксперт». Ответчик – правительство Челябинской области.
В марте было подано заявление о защите неопределенного круга лиц, в котором «Лигал Эксперт» потребовала признать недействительным постановление правительства региона от 15 июня 2011 года № 190-П «Об утверждении результатов государственной кадастровой оценки земель на территории Челябинской области».
Этим постановлением утверждены новые сведения о кадастровой стоимости земельных участков, они были получены из отчета оценочной организации. Принятая кадастровая стоимость более чем в 20 раз превышает ранее существовавшие ставки, что привело к значительному увеличению налогов и арендных платежей за землю, в частности, за садовые сотки.
Юристам с большим трудом удалось заполучить оценочный отчет, по которому определялась рыночная стоимость земли. По сведениям издания , по сообщению издания «Mediaзавод», они обнаружили в нем множество нарушений. А раз именно на нем базируется постановление правительства, это дает законное основание требовать в суде отмены документа, который затрагивает экономические интересы почти 300 тысяч садоводов из 266 кооперативов.
Поначалу среди садоводов звучали просто баснословные цифры налога, до 17 тысяч рублей за участок в год. Гордума Челябинска утвердила земельный налог в 0,3 процента от кадастровой стоимости, а кадастр теперь везде рыночный. Когда подсчитали более тщательно, выяснилась такая картина.
К примеру, в саду «Полет-3», это Сосновский район, налог увеличился в 63 раза, в садах «Петушок», «Вишневый», «Мичуринец» – в 18 раз, – говорит председатель Челябинского регионального отделения «Союз садоводов России» Любовь Кондакова. Получается, платить придется от 565 до 1737 рублей за шесть соток. Больше участок – больше шкала налога.
 73-летняя Клавдия Степановна Пушкарева рассказала, что ее участок в СНТ «Вишневый» оценили в один миллион 170 тысяч рублей. Налог за восемь соток начислили в 2500 рублей. Она с ним не согласилась и по совету специалистов Росреестра пошла к независимому оценщику. Последний запросил с пенсионерки… 31 тысячу рублей.
Меня сделали фиктивным миллионером, – говорит Клавдия Степановна. – 30 лет я пахала на этом участке, чтобы оставить что-то детям. Теперь даже этого не могу сделать.
В суд, опять же по совету специалистов Росреестра, пенсионерка пойти тоже не может. Ей это обойдется еще в 40-50 тысяч.
Я жду как манну небесную, когда мне принесут пенсию. У меня остались последние 700 рублей, да если бы даже были 30 тысяч, я бы их не отдала никому, – говорит Клавдия Пушкарева.
Другие пенсионеры средние 1737 рублей налога в «Петушке» против прежних 95 рублей тоже считают грабежом. Он утяжеляет и без того тянущую вниз статью издержек по участку. В среднем за сезон семья вкладывает в свои сотки от 15 до 50 тысяч рублей, это оплата, подведение воды, удобрения, перегной, саженцы, рассада и т.д. Каждый год садоводы России инвестируют до 300 миллиардов рублей в участки. Овощи получаются золотыми, но они приносят радость владельцам и покупателям их продукции, решают вопрос продовольственной безопасности страны.
Садоводов Челябинска особенно возмущает то, что стоимость точно такой же земли в зонах коттеджной застройки, где тоже есть сады и огороды, оценена по-другому. Причем так хитро, что налог с нее получается копеечным. В прямом смысле слова. По одну сторону забора – шесть копеек за метр, по другую – в сто раз больше. В Тарасовке, Дальних Дачах, Вавиловце налоги так и остались мизерными.
У дачников складывается впечатление, что их преднамеренно выживают с участков. Товарищества «Петушок», «Вишневый», «Заречный» расположены в экологически чистых зонах. Водовод, который идет по их землям, принадлежит одной московской компании. Конфликт интересов неизбежен, и перевес явно будет не на стороне дачников. Москвичи могут вполне отказать в воде, к тому же они скупают землю в этом районе.
В Озерске, Снежинске, Катав-Ивановском районе, Златоусте местные власти вообще отменили налог на земли садоводов. Челябинск же пошел по другому пути.
Хотя в Госдуме РФ есть подвижки, туда внесен законопроект о полной отмене налога на участки до восьми соток. Но законопроекты в нашем парламенте могут пылиться годами, мало надежды, что он будет принят быстро.
 Ведущий юрисконсульт консалтинговой компании «Лигал Эксперт» Валерий Истомин рассказал журналисту издания Irinagundareva.com Алексею Терентьеву о том, как идет процесс и что будет дальше.
– Наша задача — оспорить законодательный акт о постановлении правительства, который фактически убивает садоводов. Налог на землю дачников возрос в разы в виду пересмотра кадастровой стоимости. Заплатить такую сумму многим не по карману – это первое. Второе – допущена масса нарушений при оценке земельных участков, в итоге оценки оказалось, что налог на землю одних участков увеличился незначительно, в то же время по соседним участкам налоги увеличены в разы.
– Что конкретно какие документы обсуждались в этот раз на процессе?
– Острым моментом была сводная таблица по удельным показателям конкретных товариществ. Прокурор задал логичный, на первый взгляд, вопрос: как нарушаются права садоводов, если из таблицы следует, что положение некоторых участников (садовых товариществ) даже улучшилось?
При этом, как показывают проведенные проверки, понижение показателей так же необосновано и недостоверно, как и их повышение. Но данный вопрос здесь неуместен, ибо мы ведем речь об оспаривании законодательного акта о постановлении правительства, и его нельзя признать недействительным частично (где права участников грубо нарушены). Это же абсурд.
– Ответчик в этот раз не проявлял пассивность?
– Нет, работали обе стороны. Мы представили в суд дополнительные доказательства и уточнения. Правительство ходатайствовало об отложении дела для возможности ознакомиться с ними и привести свои возражения. Кроме того, Росреестр должен предоставить дополнительные доказательства (в виде документов), о том, что с их стороны работы выполнены надлежащим образом, и в понедельник, 15 июля состоится следующее заседание.
– Отчет об оценке и постановление правительства здесь нельзя рассмотреть вместе?
К сожалению, мы не можем оспаривать сам отчет об оценке так как это другой вид судебного производства, не вытекающее из публичных отношений. В арбитражном же судопроизводстве речь может идти только об исковом производстве пострадавшей стороны к стороне-ответчику. То есть от лица каждого отдельного садовода к конкретному нарушителю его прав. Повторюсь, что в данном случае мы оспариваем законодательный акт о постановлении Правительства и выступаем от неопределенного круга лиц.
В целом же, поскольку нам удалось зайти в процесс и оспорить нормативно-правовой акт (пройдя два предварительных заседания), с нашей стороны все процедуры соблюдены и доказательства представлены.
– Судя по перечню стольких документов, процесс довольно скучен, вот и пресса не проявляет к нему внимания почему-то?
 – Не знаю как кому, но мне самому интересно, какое мнение сложится о нашем правительстве, когда (или, точнее сказать, если) нам удастся выиграть процесс и постановление правительства признают недействительным. При той ситуации, какая сложилась в настоящее время, сделано всё, чтобы «доить» простое население. Не согласен с налоговой ставкой – иди, судись. Оспоришь, ну и ладно. При этом, законодателем установлено, что с момента вступления в силу решения суда оно все равно применяться не будет. Только с января следующего года. А за этот год, будь добр, заплати. А если учесть размер возросшего налога (в некоторых случаях налог был, грубо говоря, 2 рубля за квадратный метр, стал 900 рублей. Увеличение в 450 раз), получаются очень большие суммы, и эти суммы люди должны заплатить.
Интересный вопрос задает судья: «Как изменения кадастровой стоимости ухудшают материальное положение граждан?» Я понимаю, что для того, кто на «Мерседесе» ездит, рыдать и плакать без куска хлеба не будет – заплатит и забудет. Да и он с удовольствием откажется платить, если это незаконно. И, по-моему, это будет вполне разумно. Меня больше интересует, представляет ли судья вообще, о чем спрашивает, чисто по-человечески?
– Ну скорее всего, это такая судейская тактика, чтобы вы вслух озвучили конкретизировали цифры ухудшения материального состояния трудящихся? Ему-то зачем догадываться и предполагать, ему надо все разложить по полочкам убедить?
– Возможно. На самом деле то, что произошло (изменения кадастровой стоимости земельных участков), вполне нормальное явление. Но это по уму должно производиться. Кадастровая стоимость должна приравниваться к рыночной стоимости. Но скажите мне, кто купит садовый участок за 1,5 млн рублей? Откуда взяты такие цифры за участки в 70, 100 км от Челябинска, без дороги и освещения? Мне, к примеру, он даже облагороженный, с красивым домиком не нужен за такие деньги. Я лучше квартиру в городе куплю.
Если делать по уму, нужно было все процессы обсуждать и согласовывать. Опубликовать информацию на доступных ресурсах, чтобы каждый мог посмотреть, донести свои замечания до ответственного, перепроверить. Чтобы все процессы были открыты и прозрачны. И в случае чего, сразу можно было исправить нарушения в оперативном режиме. Исправить все недочеты. Это было бы правильно. А сейчас – всё приняли, всё подписали. И какой результат? Много нянек и никто в полной мере информацией не владеет.
Если постановление признают недействительным, виноваты сразу все. Поэтому и хорошая отговорка для каждой инстанции – вот здесь мы сделали все правильно. А за это мы не несем ответственность. Другая инстанция – и мы всё сделали правильно. Вопрос – кто допустил нарушения и кто виноват — остается открытым. Позиция Правительства — мы ничего не знаем, мы ничего не делали. Нам документы дали, мы печати поставили. Представились этакими букашками, которые ни за что не отвечают. Может мне зайти, проштамповать пару бумаг? Все равно не смотрят, что утверждают.
– Почему до сих пор не вызвали в суд компанию, проводившую оценку?
– Изначально, первые два раза мы пытались зайти в процесс, создав наиболее удобную ситуацию для суда. Чтобы в процессе присутствовали сразу все участники, так или иначе задействованные в пересмотре кадастровой стоимости. Не прошло. Нашлась масса оснований «завернуть» процесс, из серии – здесь не хватает документов, здесь каких-то доказательств. Устали биться, и в конце концов, чтобы побыстрее зайти в производство, всех выкинули. Оставили самых необходимых. В производство дело сразу приняли. Зато теперь цирком занимаемся. Одних опрашивают, других вызывают. А это, опять же, требует времени. Скоро оценщиков приглашать будут. С одной стороны, без них никак, с другой, их привлечь составляет определенную сложность, так как напрямую оспариваемый акт на их права и обязанности не влияет.
Вопрос в том, что если оценщик некачественно проделал свою работу, то все убытки ложатся на него. Причем не только по госконтракту, но и налоги, которые платят садоводы и арендные платежи. Очень большие суммы. Понятно, что оценщик их не компенсирует – некоммерческая организация, ликвидировались и все.
Мнение Казаченко Вадима Анатольевича, председателя дачного объединения, одного из представителей стороны истца:
– Если говорить прямо, то со стороны правительства идет борьба за честь мундира. Ни о какой правде и правильности процедуры пересмотра кадастровой стоимости земель речь не идет. Их задача – «зарубить» дело по формальным признакам и не дать хода. Поэтому наша цель – думать, как зацепиться, довести дело до конца и не дать никому увильнуть от ответа.
Позиция Росреестра (один из представителей стороны ответчика) такова – мы ничего не знаем, с нашей стороны нарушений нет. С помощью судебного процесса мы хотим, по крайней мере, сподвигнуть их к более серьезному отношению.
|
