|
К 1995 году общая численность президентской охраны составляла более 26 тысяч человек. Непосредственно в Службе безопасности президента РФ (охрана президента Ельцина и других первых лиц нашего государства) под руководством генерала Коржакова состояло 4 тысячи сотрудников, в Главном управлении охраны РФ (ГУО - охрана всех президентских и прочих объектов особой государственной важности), которую возглавлял другой кремлевский генерал Михаил Барсуков, служило 22 тысячи человек. При этом оба друга-генерала постоянно лоббировали увеличение численности своих спецслужб. В 1995 году, к примеру, Барсуков заявлял о необходимости увеличения штата ГУО до 40 тысяч человек, чтобы взять под свою опеку и руководящую номенклатуру во всех регионах России.
А в это время ФСБ пережила не одну перетасовку руководящих кадров, унизительную переаттестацию среднего звена, которой руководил известный правозащитник Сергей Ковалев, все уже давно запутались в новых аббревиатурах бывшего КГБ, а кадровый состав устал от постоянных сокращений и задержек зарплаты. В связи с этим текучка кадров в ФСБ была катастрофической, но офицеры госбезопасности еще свято верили в свою востребованность новой российской властью, поэтому лучшие из них переходили на работу в набиравшую силу Федеральную службу налоговой полиции, в богатевший не по дням, а по часам Государственный таможенный комитет и, конечно же, под крыло главного президентского охранника Александра Коржакова.
СБП и ГУО напоминали собой прежнее 9-ое Управление КГБ (правда, с необозримо широкими полномочиями вплоть до ведения оперативно-розыскной деятельности), сотрудников которого всегда недолюбливали в Ведомстве за близость к партийным кормушкам и прочим благам советской номенклатуры. Но выходцы из элитного Кремлевского полка охраны Коржаков и Барсуков, которых за глаза называли "паркетными генералами", другой службы не знали, свято верили в свою безнаказанность и неподсудность, поскольку слепо надеялись на вечную дружбу и поддержку Ельцина. В итоге эти президентские собутыльники пали жертвами в олигархической войне за доступ к телу и уху Ельцина, которую выиграли Березовский и Чубайс перед выборами в 1996 году. Но давайте по порядку.
По кремлевскому прейскуранту
По отмашке еще не осознавшего свое могущество Коржакова в 1992 году начала трудиться фирма "Ален". Странная это была контора - имела офис в Кремле, правительственную "вертушку" и счета в швейцарских банках. Основной источник дохода - продажа прав на интервью с президентом России Борисом Ельциным платежеспособным западным журналистам, кроме этого, руководители "Алена" Александр Кузнецов и Елена Сергеевы приторговывали эксклюзивным видео с тем же Ельциным, которое охотно покупали крупные западные телекомпании. Расценки "Алена" по тем временам казались заоблачными: $3000 - за минуту видеоматериала, $30.000 - за разговор с Ельциным. Но спрос на Ельцина в начале 90-х был велик, и недостатка в заказчиках, желающих поговорить с президентом России за деньги, фирма "Ален" не испытывала.
Без участия Коржакова такая бурная коммерческая деятельность была бы просто невозможна. Следовательно, владельцы "Алена" (это была частная структура) просто не могли не делиться своими доходами с президентским охранником. А их уровень постоянно рос, поскольку в очереди желающих встретиться с Ельциным и с глазу на глаз обсудить с ним кое-какие коммерческие дела все чаще стали попадаться крупные западные предприниматели. Бизнес "Алена" из чисто журналистского стал превращаться постепенно в лоббистский. Суммы гонораров за встречи с президентом росли, как на дрожжах, некоторые коммерсанты даже стали предлагать посредникам из "Алена" проценты от заключенных после приватных разговоров с Борисом Николаевичем многомиллионных сделок. Словом, рано или поздно "Ален" должен был превратиться в мощную лоббистскую структуру, чему недалекий Коржаков мог только помешать. Но все закончилось плохо не для Коржакова, а для "Алена".
В 1993 году Генпрокуратура РФ возбудила против руководителей "Алена" уголовное дело, вся финансово-хозяйственная деятельность этой фирмы была тщательно проверена. Дело в итоге было закрыто, но после того, как некоторые результаты расследования попали в прессу, "Ален" прекратил свое существование навсегда. Впрочем, все это - цветочки в деятельности Коржакова и СБП под чутким руководством Березовского.
Кремлевская прослушка
Не смотря на все полученные широкие спецслужебные полномочия, СБП и ГУО не имели права заниматься коммерческой деятельностью, в частности, самостоятельно закупать современную охранную спецтехнику. Для этого нужны были доверенные лица и фирмы-посредники.
В 1993 году особое "доверие" Коржакова и Барсукова испытали на себе бывший офицер КГБ Владимир Казанцев (директор фирм "Инвестлок" и "БоМос") и американский гражданин Стив Васко (совладелец фирм Prizm и Sibir). Эти два бизнесмена, принадлежность которых к советской и американской спецслужбам не вызывала сомнений, поучаствовали в сделке между ГУО и немецкой фирмы Geutebruck по закупке видеоохранного оборудования для Кремля на сумму 3, 2 млн. долларов. Скандальные обстоятельства проведения этого контракта в свое время широко освещались в прессе (см. материал "Коммерсанта": "Главное управление охраны подвела спецтехника").
Но эта секретная сделка имела и сов. секретную часть, на что почти не обратили внимания российские и западные СМИ. Дело в том, что в июне 1993 года по поручению начальника ГУО Барсукова в Германии были закуплены технические средства специального назначения (очень дорогостоящая аппаратура акустического контроля помещений и телефонных переговоров с использованием радиоканала и проводных средств). Для приобретения этой аппаратуры в Германию специально выезжал сотрудник ГУО Вячеслав Украинцев, оплата была произведена наличными без подписания контракта. Закупка оборудования осуществлялась у немецкой фирмы Tecomex, рекомендованной специалистами-коллегами из Geutebruck. Условием приобретения являлась строгая конфиденциальность закупки.
В свое время мы попытались разобраться, кто и каким образом занимался прослушкой Кремля и Белого Дома накануне памятных октябрьских событий 1993 года, встречались пару раз с Украинцевым уже после его увольнения из СБП - обязательно на лавочке в сквере. Общался Украинцев с нами очень неохотно, говорил больше о коррумпированности российской власти, но никаких конкретных примеров не приводил: "Ничего предосудительного в закупках прослушивающей техники я не вижу. Любая спецслужба имеет на это полное право". Вопросов о том, часто ли он получал прокурорские санкции на прослушку, Вячеслав избегал.
Как нам удалось выяснить самостоятельно, немецкими суперсложными "жучками" (см. полный перечень закупленной ГУО спецтехники у фирмы Tecomex с переводом спецификаций на русский язык) Барсуков и Коржаков нашпиговали кремлевские кабинеты, о чем их высокопоставленные обитатели, в принципе, догадывались, но сопротивляться тотальной слежке со стороны ельцинских фаворитов не могли. К примеру, шеф президентской администрации Сергей Филатов постоянно жаловался журналистам, что в своем кабинете с посетителями он вынужден общаться посредством записок, а самые важные переговоры вести в коридоре. Такие же заявления делал шеф аппарата черномырдинского правительства Квасов.
Вряд ли "кремлевская прослушка" велась без санкции Ельцина. Именно по итогам такого "акустического контроля" в свое время в отставку были отправлены тот же Филатов, помощник президента Илюшин (был уличен в "сливе" секретной информации японцам) и многие другие соратники Ельцина.
Но полный масштаб деятельности ГУО и СБП в сфере тайной прослушки вскрылся после того, как на нарах в Лефортово оказался начальник финансово-экономического управления ФАПСИ, генерал-майор Валерий Монастырецкий. В своих "малявах" на волю, которые охотно публиковали некоторые смелые и независимые СМИ (правда, уже после отставки Коржакова и Барсукова) Монастырецкий утверждал следующее: "...В конце 1994 года руководство ФАПСИ поручает мне связаться с ГУО (генералом Рогозиным), который якобы добился от Минфина РФ выделения для ФАПСИ около 50 млн. долларов США для закупки телекоммуникационной техники. На самом деле этими средствами оказались лишь квоты, выделяемые ведомствам из долгов иностранных государств России. ФАПСИ в соответствии с Российским законодательством оформило совместно с Минфином РФ и МВЭС все документы и приступило к их реализации. Было выделено около 20 млн. долларов из индийского долга и около 30 млн. долларов из алжирского долга. На последнем этапе СБП (Рогозин) в нарушение законодательства перехватывает с молчаливого согласия руководства ФАПСИ дальнейшую организацию работ, причем из выделенного объема ФАПСИ определяют всего 2 млн. долларов, а остальное ушло в распоряжение СБП. По ошибке СБП ко мне попадают спецификации на оборудование, закупаемое для Службы безопасности президента РФ, в перечне я обратил внимание, что закупается высокоэффективная подслушивающая, записывающая в свободном эфире и по телефонным каналам спецтехника США (на компьютерной основе), как в мобильном, так и в стационарном вариантах, звукозаписывающие (компьютерные) студии, фотолаборатории, видеостудии и видеомонтажные лаборатории... В это же время мне становится известно, что реализация взимания внешних долгов Индии, Алжира, Вьетнама СБП (генерал Рогозин) поручает швейцарской фирме "Авиоком" через "Машиноимпорт" МВЭС РФ на очень странных условиях. Можно еще перечислить несколько аналогичных фактов, но и без этого, по-моему, ясно, что силовые структуры ГУО, СБ, ФСБ активно перевооружаются, а цели для меня сейчас ясны: вести тотальную слежку за всеми государственными и политическими деятелями, их компрометацию, а затем использование в своих личных политических целях... В октябре 1995 года я встретился по служебным вопросам с генеральным директором ФАПСИ Старовойтовым А. В. В ходе встречи он непонятно почему передал мне, что если я не прекращу, как он выразился, "дергаться" и собирать документы, компрометирующие СБП, ГУО, ФСБ, то он лично "сплетет мне лапти". Гендиректор спросил у меня, что ему ответить Барсукову. Из этого я сделал вывод, что все документы, которые я собрал, Старовойтов использовал в разговорах с Коржаковым и Барсуковым с целью прекращения посягательств на него лично, и чтобы они больше не пытались расформировать ФАПСИ (с весны 1995 года Барсуков дважды готовил Указы Президента о расформировании ФАПСИ)..."
Словом, к 1995 году под началом Коржакова находилась супермощная и вооруженная до зубов спецслужба, КГБ в миниатюре, имевшее к тому же подслушивающей техники на 50 млн. баксов, что и определяло влиятельность Александра Васильевича (да еще эти назойливые слухи о спецназовском подразделении киллеров под названием "Белая стрела"). Но мозгов у Коржакова грамотно распорядиться всей этой мощью явно не хватало. Нужен был умный поводырь, который бы направлял разрушительное действие СБП в полезное русло, и он не замедлил появиться в лице Березовского.
Бутерброды для Абрамыча
В кремлевской приемной Коржакова БАБа регулярно стали видеть с середины 1994 года. С шефом президентской охраны Бориса Абрамовича свел "семейный" летописец и лучший друг ельцинских внуков Валентин Юмашев.
Коржаков потом вспоминал, что Березовский постоянно его объедал, при личных беседах поглощая несметное количество бутербродов. Но вот о чем генерал старается помалкивать и по сей день, так это о том, что Березовский скромно (на краешке стула) присутствовал почти на всех совещаниях Коржакова с главами силовых ведомств, с руководителями оперативно-следственных бригад Генпрокуратуры и СК МВД, участвовавших в расследованиях уголовных дел особой важности, инициированных СБП. В каких-то случаях БАБ просто молча вникал в суть обсуждаемых проблем, иногда что-то советовал с обязательной присказкой: "Александр Васильевич, вы - единственный человек, кому я могу доверять". А со временем БАБ стал откуда-то доставать компромат на тех политиков и бизнесменов, которых Коржаков явно не долюбливал (Коржаков: "Я удивлялся, откуда он мог доставать такую гадость"), и таким образом исподволь начал руководить действиями Коржакова и СБП в целом.
Первой жертвой тандема Коржаков-Березовский стал банкир Гусинский. БАБ убедил своего подручного генерала, что шеф "Мост-банка" и Лужков готовят государственный переворот (см. справку аналитиков СБП на Гусинского, подготовленную на основе компромата Березовского), чем и спровоцировал "маски-щоу" у офиса "Моста" в декабре 1994 года (подробнее см. материал "Хроника наездов на "Мост"). На самом деле Березовскому необходимо было добиться, чтобы многомиллионные финансовые потоки авиакомпании "Аэрофлот" плавно перетекли из "Мост-банка" в его "АвтоВАЗбанк", а затем на швейцарские счета "Андавы", что и произошло в результате ссоры служб безопасности президента и "Моста".
Далее руками Коржакова и специалистов по прослушке из СБП Березовский расправляется с и. о. Генпрокурора РФ Ильюшенко и его другом, главой нефтяной компании "Балкартрейдинг" Петром Янчевым. С подачи Березовского СБП организовала тотальную прослушку телефонных разговоров этих персонажей (с некоторыми фрагментами этой прослушки общественность потом смогла ознакомиться на страницах журнала "Профиль"), в результате чего Ильюшенко и Янчев оказались на нарах в Лефортово. А БАБ, во-первых, избавился от мощного конкурента на российском авторынке (фирма "Балкартрейдинг" в начале 90-х, кроме нефти, активно и в больших количествах торговала "Жигулями"), "ЛогоВАЗ" таким образом получил в безраздельное пользование почти весь сбыт Волжского автозавода, во-вторых, БАБ расчистил себе путь к созданию холдинга "Сибнефть", который по его замыслу просто необходимо было создать для финансирования ОРТ, а следовательно и для президентской выборной компании в 1996 году.
Это только две крупномасштабные акции, которые провернул Березовский при помощи СБП Коржакова. А сколько их было всего? Сбор компромата на банкира Смоленского и выброс его в СМИ (см. подробную справку СБП на Смоленского, которая в 1994 году гуляла по редакциям многих газет), в результате чего глава банка "Столичный" долгое время вынужден был отсиживаться в Вене, ожидая ареста и расправы. Активная "разработка" тогдашнего главного приватизатора России Анатолия Чубайса (см. справку СБП на Чубайса), после чего тот был уволен Ельциным со всех государственных постов и вынужден был заняться коммерческой деятельностью на рынке ГКО, сливая инсайдерскую информацию друзьям из фирмы "Монтес Аури". Да много чего натворили Коржаков и Березовский в период дружбы и плодотворного сотрудничества. Только вот кто сейчас Коржаков, и кто - Березовский? Один - скромный писатель-мемуарист и малоизвестный депутат, второй - владелец заводов, газет, пароходов. Чувствуете разницу?
Другими словами, СБП на протяжении ряда лет стояла на страже отнюдь не Ельцина, а в основном отстаивала коммерческие интересы Березовского, что и позволило ему войти в списки самых богатых людей планеты журнала "Форбс", стать олигархом и проч.
Вовремя предать - это значит предвидеть
А в итоге БАБ со всеми помирился. В феврале 1996 года в Давосе. Убедил Гусиснского, Чубайса, Смоленского в том, что к проискам Коржакова он, Борис Абрамович, никакого отношения не имел. И образовалась "семибанкирщины", противостоять которой даже Коржакову с его многотысячным войскам было сложно, поскольку БАБ после мирных переговоров получил еще и доступ к уху президента через его старшую дочь и Чубайса, минуя ельцинских собутыльников.
Как ни старалось управление "К" (судя по всему, от слова "коррупция") Службы безопасности президента РФ (возглавлял Валерий Стрелецкий), не смогло уберечь Коржакова и Барсукова от отставки даже после громких скандалов с коробкой из-под ксерокса и публикаций прослушки разговоров в предвыборном штабе Чубайса в гостинице "Президент-отель".
После ухода Коржакова из Кремля до конца 1996 г. вымели всех до единого верных "коржаковцев". Так прекратил существование, пожалуй, самый крупный осколок КГБ с момента развала Ведомства в 1991 году, точнее разбился на множество мелких.
Но в России уже появились люди с огромными деньгами, способные содержать личные спецслужбы, по мощи не уступающие отдельным управлениям КГБ. О деятельности в середине 90-х служб безопасности ОНЭКСИМбанка, Национального резервного банка, нефтяной компании МЭС и прочих олигархических структур мы расскажем в ближайших выпусках FLB.
|
