Первая кровь
Как это было 1 мая 1993 года
«В канун 1 мая 1993 года совместную заявку на проведение демонстрации и митинга подали три организации – «Фронт национального спасения», «Трудовая Москва» и КПРФ. Весна того года была весьма богата митингами, демонстрациями, столкновениями и, разумеется, омоновскими дубинками. «Весеннее наступление» «непримиримой оппозиции» началось 23 февраля 1992 года, и все её шествия обязательно сопровождались прорывом сквозь слабо организованные и практически не противодействовавшие демонстрантам кордоны милиции и ОМОНа (последний – перед Первомаем – такой демарш имел место 23 апреля). Практически все отметили: милиция не пресекает даже самые наглые и хамские хулиганские выходки со стороны коммунистических демонстрантов, фактически развязывая им руки», - пишет Владимир Воронов в майском номере «Совершенно секретно».
«В свою очередь, любое соприкосновение толп демонстрантов с силами охраны правопорядка неизбежно приводило к одному и тому же: демонстранты обязательно шли на силовой прорыв, даже если конкретная обстановка этого никак не требовала. В среде «непримиримой оппозиции» воцарилась атмосфера полной безнаказанности, и её лидеры уже и не скрывали, что горят желанием незамедлительно взять власть рукой, вооружённой «оружием пролетариата». Во всяком случае, лично слышал, как лидеры «непримиримых» в канун 1 мая громогласно и без стеснения заявляли, что не намерены придерживаться согласованного с мэрией маршрута, а будут прорываться на Красную площадь.
«Разговорчики в строю» были ещё круче: «Идём брать Кремль!» Тоже самолично слышал это из очень многих уст, в том числе и весьма значимых.
Разумеется, для «победившей демократии» эти речи секретом не были. Перепуганное руководство столичного ГУВД набило город неимоверным количеством милиции, ОМОНа и внутренних войск...
Смертельный таран
К 10 утра 1 мая 1993 года на Октябрьской площади в Москве собралось, по оценкам очевидцев, едва ли не свыше трёх тысяч весьма взбудораженных демонстрантов. Бросалось в глаза необычное множество знамён, древки которых были оснащены металлическими наконечниками, а то и вовсе вместо древка использовались лыжные палки. Было заметно, что «древконосцы» имеют весьма агрессивный настрой, хотя явное большинство демонстрантов выглядели вполне мирно и празднично. А потом всё и началось: по призыву «вождей» идти на Ленинские горы демонстранты двинулись по Ленинскому проспекту, а ГУВД попыталось перекрыть его – грузовыми автомобилями и довольно жидкой цепочкой омоновцев и милиционеров.
Увидев милицейские цепи, ударная группа боевиков (иначе их трудно назвать) «Фронта национального спасения», примерно 500 человек, ринулась на прорыв, буквально смяв те самые первые, жидкие цепи стражей порядка. Боевики милиционеров натурально отлупили, отобрав у них щиты, каски, дубинки. Атаковали милицию демонстранты радостно и охотно, не знаю, насколько это было запланировано, но по видеосъёмкам видно, что действо это явно заранее отрабатывалось. Оппозиционные «дружинники» действовали грамотно и слаженно. Правда, лидеры оппозиции впоследствии будут утверждать, что милицейскую цепь прорвали провокаторы из МВД, «переодетые в штатское». Но факты свидетельствуют о том, что именно ударная группа демонстрантов, грамотно перестроившись, с ходу ударила по милицейской цепи.
Возле нынешнего пересечения Ленинского проспекта с Третьим транспортным кольцом – у дома № 37 – демонстранты получили отпор ОМОНа. И тут началось побоище. Демонстранты пустили в ход древки знамён, «трофейные» дубинки, лыжные палки, цепи, монтировки, арматуру, омоновцев стали забрасывать камнями, подшипниками. Буквально за три минуты митингующие разметали кордон, захватив автомобили заграждения. Отобранную автотехнику тут же пустили в ход – в качестве тарана для прорыва милицейских цепей.
Особенно усердно таранили милиционеров боевики так называемого «Союза офицеров» во главе с экс-политработником Станиславом Тереховым. Усердствовали и соратники неистового Виктора Анпилова. Захваченные в одном из гаражей канистры с бензином демонстранты использовали для поджога автотехники «противника» – сожгли две машины. Пожарные машины, подъехавшие для тушения, демонстранты, решив, что это водомёты, встретили градом камней. С «живой силой» тоже не церемонились: избили экипажи пожарных расчётов, а журналистские, любительские и оперативные фото- и видеосъёмки запечатлели, сколь жестоко боевики оппозиции избивали «взятых в плен» милиционеров.
Таранным ударом одного из захваченных грузовиков ЗиЛ-130, которым управлял некий неизвестный в камуфляже, был буквально расплющен боец 2-го оперативного батальона ОМОН ГУВД г. Москвы сержант милиции Владимир Толокнеев. И только после, по сути дела, явно преднамеренного убийства, совершённого на их глазах (сержант Толокнеев, не приходя в сознание, скончался в больнице 5 мая от тяжелейшей черепно-мозговой травмы), омоновцы по-настоящему ринулись в рукопашную. И вот тут, по описанию очевидцев, наступил настоящий ад: в ОМОН полетел натуральный град камней и подшипников. Разъярённые сотрудники МВД, прикрываясь щитами, стали подбирать подшипники и камни, так же закидывая ими своих противников.
Безнаказанное убийство
Вот как описывала события одна из оппозиционных демонстранток. «Народ пошёл вперед, омоновцы стали обороняться. ...На проспекте в это время шла свирепая рукопашная схватка, напоминающая по своему виду, по обилию крови, злости, да и по набору орудий борьбы жестокий гладиаторский бой. ...Иногда омоновцы пытались идти вперёд, но они каждый раз натыкались на такое жёсткое сопротивление, что были вынуждены отступать на исходные позиции. ...Затем нам пришлось наглухо закрыться щитами, так как каменный град достиг такой силы, что мы не могли даже выглянуть из-под щита. В этот момент в сторону демонстрантов ринулась пожарная машина. В её лобовое стекло тут же полетел град камней, она резко развернулась и на полной скорости ринулась в нашем направлении. Но мы даже не успели испугаться, так как машина врезалась в столб, который стоял в нескольких метрах от нас, и задымилась».
Это были те самые пожарные, что прибыли для тушения подожжённых грузовиков. А та, что врезалась в фонарный столб, как установлено впоследствии, свернула, чтобы не задавить людей...
Позже в дело вступили подразделения Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения (ОМСДОН) имени Дзержинского, водомёты и милицейская ...конница. Особенно ожесточённым был очаг сражения возле Нескучного сада: женщины образовали живые цепочки, по которым демонстрантам передавались метательные снаряды. Из отчёта общества «Мемориал»: «На левом фланге были взломаны ворота ремонтировавшегося детского сада во дворе дома 37, что обеспечило потребное количество строительного мусора. Найденные там палки и металлические предметы использовались в драках. Из камней образовался буквально ковёр. ОМОНовцы прикрылись щитами, некоторые швыряли камни обратно в толпу. Появились новые пострадавшие».
Кстати, на прессу демонстранты реагировали откровенно враждебно: у ряда моих коллег тогда засветили плёнки, некоторых пытались избить.
Лишь после полудня ОМОН перестал церемониться: задержанных метателей камней, вообще попадавших под руку демонстрантов – и боевиков, и мирно настроенных, стали бить уже жестоко. На тротуаре появились лужи крови... По разным оценкам, в этот день различного рода травмы получили от 150 до 600 человек – и демонстрантов, и сотрудников МВД. Оппозиция заявила было про десятки зверски убитых демонстрантов, но 6 мая газета «Правда» вынуждена была признать, что среди участников демонстрации погибших не было. Единственной жертвой событий стал сержант милиции Толокнеев.
Известный рифмоплёт «непримиримой оппозиции» Борис Гунько сочинил по этому поводу такие вирши:
«Он своё получил, бронированный пёс,
Волчья стая скулит об утрате.
Но ликует весна, что он ног не унёс,
Что подох, как собака, предатель!»
Как говорится, «ноу комментс». К слову, те события оппозиционеры расценили как свою блистательную викторию: «Омоновцам не удалось разогнать демонстрацию! – писала в своём дневнике (позже изданном) одна «оппозиционерша». – Практически это была победа! В первый раз они столкнулись с таким жёстким сопротивлением. И столкнувшись, отступили...»
«От кроваво-кошмарного Первомая 1993 года уже рукой было подать до ещё более кровавой и мерзкой осени 1993 года. А вот убийца сержанта Толокнеева так и остался безнаказанным: его не нашли...», -
пишет Владимир Воронов в последнем номере «Совершенно секретно».
Владимир Воронов, «Совершенно секретно», № 5/276, май 2012 г.
|
