|
Александр Филшер: «Я никакой не кремлевский проект!»
Гражданин из Тамбова, пожаловавшийся на устав «Эха Москвы» в прокуратуру, объясняет, зачем он это сделал.
— Почему вы пожаловались в прокуратуру на устав «Эха Москвы»?
— Я считаю недопустимым то, что человеку, пытающемуся устроиться на работу на эту радиостанцию, отказывают только на основании того, что он состоит в той или иной партии. Это — прямое нарушение закона о партиях. Я стремлюсь к тому, чтобы было меньше нарушений.
— Когда это произошло?
— Полтора месяца назад примерно.
— Вам удалось ознакомиться с уставом радиостанции? Откуда вы узнали о такой норме?
— Я прослушал интервью главного редактора «Эха Москвы», в котором он очень жестко говорил о том, что не допустит, чтобы его сотрудники состояли в каких-либо политических партиях. Он это как-то очень негативно говорил: «Не допущу, чтобы я давал указания своему сотруднику и одновременно ему давала указания какая-то партия». Но ведь человек в мире получает указания разных людей: жены, мужа, мало ли кого.
— Вы сами пытались устроиться на «Эхо Москвы»?
— Да, в 2006 и 2009 годах, когда искал себе занятие, подавал заявку в тамбовский филиал радиостанции. Мне тогда отказали без объяснения причин, и я был очень расстроен.
— Вы все еще являетесь членом партии «Яблоко»?
— Я слышал, что глава партии Сергей Митрохин принял решение исключить меня из членов партии, потому что решил, что моя жалоба направлена на то, чтобы сместить Венедиктова с его должности, и что я — проект Кремля и провокатор. Мне это очень обидно, потому что принимаются скоропалительные политические решения, в ситуации никто не разобрался. Мне никто не звонил из «Яблока». Я никакой не кремлевский проект!
— Вы достаточно много подаете жалоб в различные инстанции, в прошлом году отправляли письмо на имя Дмитрия Медведева о нарушении прав ЛГБТ-сообществ. С чем связана ваша активность?
— Мои права ущемляются, понимаете. Я пришел устраиваться на работу, и женщина, которая проводила собеседование, спросила о моих семейных отношениях, и я честно, не кривя душой, сообщил, что я — гей. После этого мне перезвонили и уволили.
— Сейчас вы готовите какие-то еще жалобы или послания, чтобы побороться за ваши права?
— Я буду готовить ответное обращение к Митрохину, чтобы отвести от себя подозрения о том, что я выполняю чей-то заказ».
Дарья Черкудинова, «Известия»
|
