|
Сергея Соколова российским читателям и телезрителям представлять не нужно. Журналист-расследователь "Комсомольской правды", ведущий программы "Скандалы недели", теперь - "хозяин" собственного сайта Freelance Bureau of Investigation (FLB), специализирующегося на скандальных расследованиях из жизни "первых лиц" нашего государства.
Сайт открылся совсем недавно -10 января этого года. Но уже сейчас пошли разговоры о его возможном закрытии и о подозрительно высоком внимании к нему со стороны "компетентных органов". Поэтому с вопросом о возможности цензуры в Интернете мы решили обратиться именно к нему.
- На мой взгляд, цензура потихоньку начинает подбираться и к Интернету. Мы это начинаем чувствовать на себе. Мы - это три газетных журналиста, основавших наш сайт Сергей Плужников, Алексей Челноков и я. Административно на интернет-журналистов давить бесполезно. В Интернете каждый из нас - сам себе главный редактор. "Техническая" цензура в нем тоже маловероятна - очень трудно ликвидировать домен или "вырезать" из текста не нравящиеся кому-то куски.
Но возможна другая цензура - можно одного за другим "закрывать" сами источники информации. Если раньше мы могли беседовать со следователями прокуратуры или ФСБ в их кабинетах, то теперь все разговоры ведутся только в коридоре. Телефон как средство серьезного общения вообще изживает себя - ничего важного вам по нему теперь не скажут.
После того как мы написали о дочерях Путина, которые прежде учились в немецкой школе, а теперь учатся с теми же учителями в Барвихе, нам позвонил наш знакомый из центрального аппарата ФСБ и сказал: "Ребята, вам теперь и вовсе по телефону нельзя говорить".
В Центре общественных связей ФСБ весной прошлого года был создан специальный отдел из 20 человек, который занимается средствами массовой информации. В этом факте не было бы ничего плохого, если бы эти господа просто читали газеты. Но они в своей работе руководствуются в первую очередь не Законом о печати, а законом об оперативно-розыскной деятельности. Предмет их интересов - это журналисты, которые что-то не то пишут о Путине или Патрушеве в газетах или в Интернете. По оценкам нашего знакомого из ФСБ, мы попали именно под этот отдел.
- Но почему они должны относиться к вам как к прессе, к средству массовой информации? Ведь юридически Интернет объектом СМИ пока не объявлен?
- Чем будет Интернет, зависит от самой власти. Если мы будем жить в демократическом государстве, Интернет будет нормальным средством массовой информации. Если же государство будет тоталитарным, Интернет станет новой формой самиздата. И опять компьютеры с доступом к Интернету начнут запирать за семь замков, как когда-то принтеры и ксероксы.
Мы хотим быть нормальным изданием, хоть и виртуальным. Поэтому мы не только зарегистрировали свой домен (кстати, это стоит немногим больше 100 долларов), но и зарегистрировались в Минпечати как средство массовой информации. В последние годы после появления "компроматных" сайтов типа пресловутого "Когтя" Интернет стал восприниматься как большая помойка для "слива" информации. Мы хотим поменять отношение к Интернету. Мы хотим показать, что там работают профессиональные журналисты, которые отвечают за свои слова.
В принципе, если на сайге будут систематически распространяться клевета, расизм или порнография, у государства должна быть возможность после нескольких предупреждений его закрыть. Тут дело не в технике, а в подходе самого государства. Если оно захочет соблюдать закон - это один разговор, а если просто закрасить все зеленое в серый цвет - это дело совсем другое.
- Но все-таки: можно ли "проконтролировать" Интернет?
- Самое большое давление пойдет на провайдеров. Это люди, привязанные к власти уже одним только невообразимым количеством техники, которая им необходима, миллионами вложенных в нее долларов. И если им скажут: ребята, давайте затрудним жизнь такому-то сайгу, они это сделают, а в некоторых случаях уже начали делать.
|
