|
Из хуторов Верхнеподпольный и Островский Ростовской области партия «Единая Россия» за три года получила 45 млн руб. Из них 30 млн руб. пожертвовало хозяйство «Аксайская земля», а еще 15 млн руб. — Аксайская птицефабрика, следует из отчета партии на сайте Центризбиркома.
«Аксайская земля» не бедствует: в прошлом году выручка была 78,7 млн руб., чистая прибыль — 2,1 млн руб., указано в СПАРК. Да и государство ее не бросает: на старом сайте малого и среднего бизнеса Дона говорилось, что в 2009 г. хозяйству выделено 640 руб. на элитное семеноводство и 1 млн руб. компенсации затрат на минудобрения, а в 2008 г. — более 400 000 руб. на удобрения и около 5000 руб. на дизтопливо. 30 млн руб., пожертвованных «Единой России», на фоне этих цифр выглядят неожиданно.
«Есть хозяева, у них программы», — объясняет директор «Аксайской земли» и Аксайской птицефабрики Фарит Бадгутдинов. Хозяева — дети бывшего министра топлива и энергетики Виктора Калюжного. О лоббизме речи не идет — средства дают на достижение целей, которые декларирует партия, говорит сын экс-министра Павел Калюжный. На вопрос, откуда у «Аксайской земли» деньги на партийную благотворительность и не его ли это деньги, Павел Калюжный отвечает: «Думаю, что это не настолько важная информация, чтобы сейчас ее обсуждать».
Партийные фонды
Пожертвования — основная статья доходов «Единой России». Согласно официальным отчетам за пять лет (2005-2009 гг.) от своих членов партия получила около 0,5 млрд руб. (взносы), от государства — порядка 1,6 млрд руб. (сейчас за каждый голос, отданный партии на выборах, ей дают из бюджета 20 руб. в год), а от частных жертвователей — более 6 млрд руб. (см. таблицу на стр. 12).
Львиную часть этих денег партии жертвуют региональные фонды поддержки «Единой России»: в 2009 г. — 1,8 млрд из 2,1 млрд руб. В 2009 г. таких фондов было 70, почти во всех регионах России: выходит где-то по 26 млн руб. в год на фонд.
Как собираются эти деньги?
В 2007 г. в Кемеровской области разгорелся скандал. В интернете появился отсканированный бланк письма секретаря областного политсовета «Единой России» Геннадия Дюдяева, в котором он предлагал добровольно перечислить 1,3 млн руб. в фонд поддержки «Единой России», и его же письмо Сибирской угольной энергетической компании (СУЭК), в котором отказ в финансовой помощи Дюдяев расценил как «отказ в поддержке президента В. В. Путина и его созидательного курса». Автор письма обещал проинформировать об отказе администрацию президента России и губернатора. Правда, тогда СУЭК опровергла получение такого письма (сейчас не комментирует), а «Единая Россия» — его отправку. Были и другие похожие истории.
Но это эксцессы. «Принудиловки нет», — утверждает владелец крупной новосибирской компании, сторонник «Единой России». По его словам, новосибирские единороссы пишут письма с просьбой поучаствовать в финансировании отделения, а адресаты «вносят по столько, сколько могут и хотят» (в 2009 г. новосибирский фонд принес «Единой России» 30,6 млн руб.).
Предприятия, где работает до 100 человек, вносят обычно по 20 000-30 000 руб. в год, делится сотрудник одного из ростовских предприятий, возглавляемого членом «Единой России». Как правило, по устной просьбе, например, руководителя исполкома партии (ростовский фонд — 21,9 млн руб. в 2009 г.).
В основном пожертвования делают представители среднего бизнеса, рассказывает глава петербургского фонда поддержки «Единой России» Павел Крупник. В 2009 г. фонд собрал для «Единой России» 24,6 млн руб. Средства перевели 15 организаций, говорит Крупник. Деньги дают и члены совета сторонников партии, возглавляемого бывшим вице-губернатором, директором девелоперской компании ЛСР Александром Вахмистровым, добавляет он.
В основном деньги приносит средний бизнес, согласен сотрудник владимирского фонда (30,8 млн руб. в 2009 г.). Представителей крупного бизнеса, по его словам, единицы.
Деньги лучше собираются, когда фонд возглавляет уважаемый человек. Например, тульский фонд оказался в прошлом году среди лучших, обеспечив максимально возможные по закону 43,3 млн руб.; президент фонда Вадим Жерздев в 2009 г. работал заместителем губернатора Тульской области, в том же году стал главой Новомосковска. Столько же собрал московский областной фонд, возглавляемый первым зампредом правительства Московской области Игорем Пархоменко. Председатель Всероссийского газового общества, депутат Госдумы Валерий Язев, по данным ЕГРЮЛ, числится учредителем пяти региональных фондов поддержки: ямало-ненецкого, челябинского, тюменского, ханты-мансийского и курганского (83,7 млн руб. в 2009 г.).
«Хочешь — ищи, выполняй проекты партии, а не хочешь — клади зубы на полку, — рассказывает другой региональный единоросс. — Спонсоров ищем через регулярные беседы с единороссами-бизнесменами и другими местными предпринимателями. Объясняем, что партия работает над таким-то проектом, просим поддержать, никаких требований или конкретных сумм не называется, кто сколько сможет. Один 15 000 [руб.] даст, другой — 20 000 [руб.], иногда и отказываются».
Партийные благотворители
Фонды не раскрывают, кто именно дает им деньги. Но часть пожертвований партия получает от компаний напрямую. В списке главных жертвователей «Единой России» за пять лет хозяйство и птицефабрика Калюжных в далеком Аксайском районе занимают достойное место между московским девелопером МТЗ «Рубин» (управляет, в частности, «Горбушкиным двором») и металлургическим гигантом НЛМК (см. таблицу).
Первое место с большим отрывом держат компании, входящие в «Евроцемент груп» Филарета Гальчева, — 253 млн руб. (в 2008-2009 гг.). «Мы поддерживаем партию власти. Она очень много решает для развития российского бизнеса» — такой комментарий дал президент «Евроцемент груп» Михаил Скороход. В истории группы можно припомнить два «политических» момента: попытку Федеральной антимонопольной службы в 2006 г. наложить на «Евроцемент» рекордный штраф в 1,9 млрд руб. за использование монопольного положения (в итоге ограничились 267 млн руб., но и это был рекорд) и пикалевский кризис 2009 г., который показательно разрешил Владимир Путин, попросив Олега Дерипаску подписать договор и ручку «вернуть сюда» (пикалевская компания Гальчева получает сырье от пикалевской компании Дерипаски).
На втором месте — «Мечел» с 72 млн руб. (в 2005-2006 гг.). В конце 2004 г. правоохранительные органы привлекли гендиректора Торгового дома «Мечел» Илью Благодарова в качестве обвиняемого по уголовному делу о неуплате налогов. «Мечел» тогда сообщал, что действия правоохранительных органов имеют цель не допустить участие группы в приватизации Магнитогорского металлургического комбината. «Мечел» не ответил на вопросы «Ведомостей» о финансировании «Единой России».
Из крупных компаний, входящих в топ-10 благотворителей, развернутый ответ предоставил только НЛМК (34,5 млн руб. в 2007-2009 гг.): «Предприятия, входящие в группу НЛМК, являются самостоятельными юридическими лицами, они занимаются производством, а не политикой. Финансовая помощь партии, как вы понимаете, — не инициатива генерального директора, а ответ на просьбу партийной организации. То есть, конечно, такие письма приходили. Финансовая поддержка оказывалась преимущественно в регионах присутствия компании, там, где наши сотрудники, являющиеся членами партии, проявляли различные инициативы по улучшению условий жизни населения. Это обустройство детских и спортивных площадок во дворах, строительство физкультурно-оздоровительных комплексов, проекты по организации доступного медицинского обслуживания и безопасности школ».
НЛМК утверждает, что с лоббизмом его пожертвования никак не связаны: «В условиях подавляющего преимущества одной партии в законодательной и представительной власти всех уровней, в ситуации, когда в ту же партию входят и ключевые чиновники исполнительной власти в регионах, политического лоббизма вообще не существует». А «снижение политических рисков для бизнеса» компания видит в «полной уплате налогов в бюджеты всех уровней, в том числе в регионах расположения производств».
Возможно, именно поэтому крупнейшие компании в списке благотворителей «Единой России» представлены как-то несерьезно. Три предприятия «Газпрома» выделили с 2006 г. всего 3,4 млн руб. Холдинг «Связьинвест» представлен одной компанией — «Уралсвязьинформом», который в 2005 г. пожертвовал 2 млн руб. Многие частные компании выглядят так же: «Северсталь-групп» — 4,2 млн руб., «Геотек холдинг», 25% которого в этом году приобрел фонд Геннадия Тимченко, — 3 млн руб., «Еврохим» — 1,2 млн руб., «Итера» — 1 млн руб., «Саянскхимпласт» («Ренова») — и вовсе 475 000 руб.
«Это мелкий и средний бизнес заинтересован перечислять деньги “Единой России”, для них название имеет звучание и производит впечатление. А нам зачем?» — задает риторический вопрос менеджер крупной нефтяной компании.
Партийный колхоз
В начале 2000-х гг., когда «название» еще не имело «звучания», фондам поддержки «Единой России» (тогда они назывались фондами поддержки партии «Единство и Отечество — Единая Россия») приходилось и самим зарабатывать. «Партия была маленькой, и, с точки зрения многих, кто ее тогда поддерживал, она была временным предвыборным проектом», — объясняет президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский.
Фонды поддержки «Единой России» в Москве сами создавали коммерческие структуры, а их партнерами становились известные компании. Например, фонд вместе с ЗАО «Седьмой континент — РТ» в равных долях стали владельцами торгового ООО «Метро 7». По указанному в СПАРК телефону этой фирмы теперь отвечают, что это общественная приемная «Единой России», а о «Метро 7» там не помнят. Ни основатель «Седьмого континента» Владимир Груздев, ни представитель «Седьмого континента» не стали говорить на эту тему.
Но к середине 2000-х ситуация начала меняться: зачем самим фондам включаться в хлопотные коммерческие проекты, если бизнес почувствовал, где концентрируется власть, и стало больше желающих делать взносы? После реформы управления в «Единой России» и упразднения центрального политсовета в конце 2004 г. в ней заговорили о партийности чиновников.
«[»Единая Россия«] стала превращаться в партию постоянную, отделяться от задачи обеспечения выборов, — говорит Павловский. — Она стала расти в период после выборов и отражала то самое путинское большинство со сдвигом в сторону чиновников. И вот тогда уже бизнес-середняк пошел в «колхоз».
Сегодня число партийцев переваливает за 2 млн человек, они занимают 315 из 450 мест в парламенте и большинство губернаторских кресел.
«Партия стала тождественна политическому правящему классу, и это поставило бизнес перед выбором, участвовать или не участвовать в этом клубе. А когда большинство участвует, то у тех, кто остался в стороне, появляется дополнительный риск, которого они стремятся избежать», — заключает Павловский.
|
