|
I
- Евгений Алексеевич, за последние десять лет телевидение проделало разные эволюции. Одна из них: в начале 90-х на всех каналах говорили, что самое главное - это подача информации, в которой зритель разберется сам, сейчас каналы стали говорить о своих интересах. Как бы вы могли сформулировать сегодняшние интересы НТВ?
- НТВ - это частная коммерческая компания, которая должна зарабатывать деньги, бороться за высокий рейтинг и за часть рекламного рынка. Мы это делаем успешно. С другой стороны, НТВ возникла как компания, исповедовавшая веру в независимую от государства телевизионную журналистику, веру в то, что государственное телевидение и независимая журналистика - вещи несовместимые. Я продолжаю в это верить. Мы стремимся проводить независимую от государства (под государством я имею в виду чиновничий аппарат) редакционную линию. Мысль не новая, но я не могу ее обойти: мы должны быть зеркалом, в которое власть всегда может посмотреться и понять, как она выглядит со стороны. Если бы власть была умной и сильной, она не боялась бы такого зеркала. При этом я не хочу сказать, что мы - НТВ - без идеологии, без своего понимания интересов страны и государства. Сегодня стало модно быть государственником, радеть за его интересы. Но тут важно определиться, что мы имеем в виду под понятием "государство" - страну или армию чиновников и бюрократов?
Что такое национальные интересы? Кем они сформулированы? Когда говорят о "диктатуре закона" (по-моему, это сочетание взаимоисключающих слов), неплохо бы начинать с диктатуры Основного закона. А в нашей Конституции записано: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства". Это вторая статья первой главы Конституции. С нашей точки зрения, государственный интерес заключается в том, чтобы неукоснительно выполнялась эта основополагающая статья Конституции.
- А интересы хозяина? Вы хотите сказать, что можете манкировать интересами олигарха, стоящего за вами?
- К сожалению, принято выстраивать простенькие схемы-страшилки типа: есть олигарх с рогами, который дергает за ниточки, приводя в движение все механизмы. На самом же деле все по-другому. Во-первых, проблема определения. Олигархи - это руководители больших, тесно связанных с государственной властью компаний, которые имеют много денег и много влияния в правительстве, в Кремле, Думе, Совете Федерации. Это, например, Чубайс или Вяхирев. Называть Гусинского олигархом - большое лукавство. У него всегда весьма сложно складывались отношения с властью, это относится и к власти сегодняшней, и к власти ушедшей, он часто занимал совсем не ту позицию, которая была приемлема для людей во власти. Главное устремление Гусинского - дистанцироваться от власти. Мы у государства ничего не просим, кроме того, чтобы нас не трогали и чтобы были обеспечены равные условия на телевизионном рынке. Вот и все.
Во-вторых, проблема отношений с хозяином. В свое время многие наши крупные предприниматели вкладывали деньги в средства массовой информации, иметь свою газету, радиостанцию или телекомпанию было делом модным, таким же модным, как, скажем, одежда от Gucci или шестисотый "Мерседес". Вложения эти большинством предпринимателей рассматривались, с одной стороны, как престижные и заведомо не окупаемые, с другой - как направленные на приобретение влияния на общественное мнение, а проще говоря, как инструмент косвенной политической и коммерческой рекламы. Именно поэтому большинство таких начинаний закончилось ничем. Создавая НТВ, Гусинский исходил из фундаментальной вещи: телевизионная информация должна быть качественной, только тогда она будет продаваться. Потребитель не будет покупать товар, если он с гнильцой, людям не нужны необъективные новости. Гусинский первый понял, что наш зритель достаточно умен для того, чтобы отличить качественные новости от порченых. Поэтому у него в отличие от других все получилось.
- К вопросу об объективности. Вас можно упрекнуть в том, что, беря интервью, вы с идеологически близким вам человеком беседуете гораздо более мягко, чем с идеологическим противником, по отношению к которому вы обычно резки, если не ехидны?
- Есть грех. Стараюсь с ним бороться, но получается не всегда. Все мы люди.
- После ухода с НТВ Олега Добродеева за ним на РТР перешли ряд журналистов, стали говорить об оттоке людей с НТВ, о проблемах, возникших у вас в связи с этим.
- Сразу оговорюсь: отток - слово сильное, ушли всего несколько человек. Причем всем, кто ушел, были сделаны предложения, от которых, как сказано в известном фильме, практически невозможно было отказаться.
Некоторым предложили вести программу, для телевизионного журналиста это означает очень большой карьерный скачок, более того, для многих журналистов роль ведущего - настоящая светлая мечта. Это, кстати, довольно большая опасность, подстерегающая журналиста на его творческом пути, потому что мало кто из хороших корреспондентов превращается в яркого ведущего. Вот смотрите: Татьяна Миткова - в прошлом редактор, Михаил Осокин много лет был комментатором на иновещании, телевизионным корреспондентом он проработал очень мало. Я хочу сказать, что их успех как телеведущих не связан с длительной корреспондентской работой. Безусловно, есть исключения, но тенденция, по-моему, очевидна.
Но вернусь к вашему вопросу. Когда Добродеев уходил с НТВ, он пообещал, что не будет никого переманивать, добавив при этом: "НТВ - любимый ребенок, как я могу его обидеть!" Потом, уже став председателем ВГТРК, в интервью "Комсомольской правде" на вопрос: "Собираетесь ли вы перетянуть кого-то с НТВ?" он ответил: "Я категорически не хочу этого делать. Я не отношусь к категории начальников, которые, закрывая за собой дверь, оставляют развалины".
Оказалось, что все эти красивые слова - ложь. Причем выяснилось это очень быстро. Не успел бывший руководитель НТВ стать начальником на РТР, как людей стали перетягивать. Причем - я говорю это ответственно - он занимается этим лично. У меня возникает вопрос: в какой мере он испытывает чувство ответственности за судьбы людей, которых он приручает? Ведь можно пообещать кому-то, что он будет вести программу, а что будет с человеком, если у него это не получится?
Когда еще неоперившемуся человеку делают предложение, от которого у него кружится голова, в этом есть что-то от совращения несовершеннолетних. Дай бог, чтобы у перешедших с НТВ все получилось, но меня не покидает ощущение, что отношение к этим людям как к мелкой разменной монете в совсем другой игре...
Общероссийские рейтинги показывают, что с февраля 1999 года наши вечерние новостные программы уверенно лидируют по сравнению с "Вестями", было два или три случая, когда их рейтинг был выше. "Итоги" по рейтингу ни разу не уступили "Зеркалу" ни по Москве, ни по России в целом. Понятно, что от любого руководителя, как бы независим он ни был, всегда требуют результата. Результатов нет. У меня ощущение, что, когда невозможно отчитаться цифрами рейтингов, становится возможным отчет фамилиями людей, которых ты перетащил за собой.
- Кстати, о ваших управленческих принципах. Если вдруг у кого-то из ушедших вслед за Добродеевым не получится на РТР и он вернется к вам, вы возьмете его обратно?
- Я не готов сейчас ответить. Дело в том, что мне надо считаться еще и с мнением коллектива. НТВ всегда было сильно тем, что у нас дружный, сплоченный коллектив, каждый готов подставить другому плечо, у нас никогда не было дрязг и ссор. Это работа как образ жизни. Для меня чрезвычайно важно, чтобы такая обстановка сохранялась. Если вдруг возникнет вопрос о возвращении кого-нибудь из ушедших на РТР, я буду принимать решение, предварительно посоветовавшись с коллективом. Хотя, честно говоря, я с трудом представляю ситуацию возвращения кого-либо из ушедших.
Олег Борисович любит порассуждать о благородном поведении в кризисных ситуациях. Мы его могли наблюдать и в ситуации, связанной с "Медиа-МОСТом", и в ситуации предвыборной. Я был в глубоком шоке, когда накануне президентских выборов в восьмичасовых "Вестях" увидел репортаж о мероприятии "Клуба голубых сердец" под девизом "Гомосексуалисты в поддержку Григория Явлинского". Это была очевидная, не очень хорошо поставленная пиаровская акция. Я помню, как четыре года назад один известный политтехнолог стучался в разные двери с предложением: давайте организуем акцию поддержки Зюганова геями и лесбиянками, мы ему подсечем рейтинг! Тогда все от такой идеи отмахнулись с брезгливостью. Видимо, нравы изменились настолько, что теперь такая идея прошла на ура на первом и втором каналах. Но если на первом канале к тому времени чего только ни показывали, то появление этого сюжета на РТР вызвало шок. Потом уже было много сомнительных эпизодов. А вот когда кто-то из ведущих на РТР митинг журналистов в защиту свободы слова и НТВ на Пушкинской площади назвал "митингом в защиту Филиппа Бобкова" - это просто подлость и негодяйство!
- Вы упомянули об изменении нравов в тележурналистике, а с чем вы связываете это явление?
- Никита Михалков не раз цитировал слова Грибоедова о декабристах: "Колебания умов, ни в чем не твердых". Не все умы тверды, не все имеют нравственный стержень. Кто-то наработал себе имя, стал узнаваем, от этого, как принято говорить, крыша едет очень сильно. Не все выдерживают, что тебя начинают узнавать на улице, просить автограф, пропускать без очереди. Недавно меня в какой-то очереди пропустили со словами: "Проходите, вы же человек занятой". Было очень неловко. Это действительно испытание на прочность. Легко уверовать в собственную непогрешимость, когда о тебе начинают писать в превосходных степенях в газетах. Помножьте это на огромные деньги - некоторым платят, причем наличными, просто гигантские суммы...
Может быть, я не совсем на ваш вопрос отвечаю, но хочется поразмышлять. По-разному складывались судьбы людей в доперестроечные годы, отсюда разное отношение к государству, власти.
Кому-то приходилось пробиваться с самого низа, не пользуясь ничьей поддержкой, а кто-то был обласкан. Многие нынешние руководители средств массовой информации, известные журналисты, политологи родом из вполне благополучных семей советской элиты, которым обижаться на власть было грешно, от нее они получали должности, ордена, почет. Кому-то власть была матерью, а кому-то - мачехой. Я не хочу сказать, что все полученное ими было незаслуженно, но где-то здесь проходит один из важных водоразделов. Присмотритесь: в рядах нынешних неогосударственников очень много людей, чьи отцы и деды обслуживали советскую власть. Многие из таких людей вступили на карьерный путь в 70-80-е годы, они служили той власти. Для таких людей характерен известный подход: с одной стороны, снобистский презрительно-высокомерный взгляд на партгосноменклатуру, а с другой - стремление быть к ней поближе, заискивание перед ней. Я могу судить по себе. Мне пришлось пробиваться самому, мои родители были скромные люди, к избранной мною профессии они не имели никакого отношения, в гуманитарном мире я рос и формировался сам по себе. Я не мог переступить через какие-то вещи, меня тошнило от насквозь лживой партийно-комсомольской возни, которая сопровождала работу в любом месте. У меня с момента окончания школы возникло чувство протеста. Почему я должен поступать в институт, имея характеристику, утвержденную в райкоме комсомола?! Почему на особом счету оказываются студенты, которые, отслужив в армии или поработав на производстве, вступили в партию, хотя учились они далеко не лучше остальных?! Почему комсомольским активистам доставались лучшие места при распределении?! Никакой любви, мягко говоря, я к власти не испытывал.
- Я понимаю и разделяю вашу нелюбовь к советской власти, ко всем комсомолам, КГБ, парткомам и пр. Но сейчас вы работаете в одной организации с Филиппом Бобковым, это не входит в противоречие с вашими взглядами?
- Сразу хочу сказать, что Филипп Денисович Бобков не имел никакого отношения к службе безопасности "Медиа-МОСТа", он занимался совсем другими делами. Говорю в прошедшем времени, потому что Филипп Денисович в последнее время болеет и на работе бывает редко. Я с ним не особенно близко знаком, но я не отказываю в праве бывшему первому зампреду КГБ поменять свои взгляды, начать работать в организации, которая исповедует совершенно иные ценности, нежели те, которым он много лет служил. Многие свои прежние взгляды он сохранил, но я тем не менее отношусь к нему с уважением. Меня как-то удивил Олег Табаков, когда он в программе "Герой дня" рассказал, как в советские времена возник его знаменитый театр-студия. В числе людей, которые его поддержали в те непростые времена, он назвал Бобкова. И Табаков не единственный, кому он помогал. Вообще Филипп Денисович на посту руководителя страшного Пятого управления КГБ играл очень неоднозначную роль.
- Спора нет, но он же создавал и разрабатывал, например, дела Бродского и Солженицына, к которым вы относитесь с очевидным пиететом...
- Я сам три года проработал в КГБ, правда, в качестве вольнонаемного преподавателя. Я уже говорил, что были правила игры, их нужно было придерживаться. Пойти в КГБ меня заставила нужда. Я никогда не был диссидентом, у меня были недовольство и критические мысли, которые я держал при себе. Я прошел и через веру в социализм с человеческим лицом, мое нынешнее отношение к России, к ее истории возникло не сразу.
- Очевидно, что вы человек темпераментный, вы, как мне кажется, из тех, кто в определенных случаях перестает другому подавать руку. Что может к этому привести?
- Вы правы, но я не знаю, хорошее ли это качество. Ведь и в политике, и в бизнесе нет ни врагов, ни друзей, нет ни вечных союзников, ни вечных противников, есть лишь постоянные интересы. Если у вас есть противник, то ваш выбор в конечном итоге прост: нужно или найти с ним общий язык, или полностью его победить, чтобы он перестал существовать как противостоящая вам сила. Чаще приходится договариваться. Человеку с моим складом характера, с моими внутренними принципами с этим мириться трудно, но приходится. А если говорить о качестве, которое я не могу простить, то это подлость. Я готов простить некрасивые поступки по слабости и из-за страха за собственное будущее. Людям, которые ушли с НТВ, совершенно запудрили мозги страшными рассказами о том, что компания прикажет долго жить если не завтра, то послезавтра точно. И все под девизом "Подумайте о ваших детях!" Люди, которые стараются поколебать "нетвердые души", совершают подлость, ушедшие поддались слабости. Повторю, слабость я простить готов, подлость - нет...
Я невольно вернулся к теме, о которой мы уже говорили, но здесь есть еще один принципиальный момент. Если бы наша компания не находилась под жестким прессингом со стороны власти, которая хочет, чтобы мы оказались у нее в услужении, если бы была ситуация нормально функционирующего свободного рынка и Добродееву предложили бы возглавить ВГТРК, не было бы вопросов. Вариант заманчивый: министерская должность, прямой выход на президента, отличный трамплин для большой государственной карьеры - все понятно. Захотелось журналисту стать ведущим программы или главным редактором, его позвали на другой канал - тоже понятно. Но уходить в сегодняшней ситуации - это качественно иной поступок. Это как в частной жизни: бывает, что мужчина уходит от жены к другой. Но настоящий мужчина никогда не сделает этого в тот момент, когда жена больна. И, кстати, вопрос: насколько красиво предлагать людям совершить далеко небезупречный с точки зрения нравственности поступок.
Вынужден еще раз обратиться к интервью Добродеева, на этот раз к тому, что он дал вашей газете: "У каждого из молодых журналистов своя судьба, я тщательно слежу за большинством сверстников Жени Ревенко, могу сказать, что они, несмотря на молодые годы, прошли сложный путь, видели столько, сколько мы в их годы не видели. Неизвестно, кто кому в какой степени обязан - корпорация этим ребятам или наоборот. Их упрекнуть абсолютно не в чем". Это очень спорное утверждение. Я внимательно слежу за карьерами молодых журналистов, которые работают на НТВ, вижу, как многие из них растут. Могу ответственно сказать, что мы видели гораздо больше, чем они в их годы, нам пришлось пробиваться вопреки логике системы, которая не хотела нас пускать внутрь. Так было со мной. Мне потребовалось почти десять лет, чтобы реализовать мою мечту заниматься телевизионной журналистикой. Уже когда я стал работать на телевидении, случались ситуации, когда меня, что называется, ломали через колено, впрочем, практически всем приходилось сталкиваться с гневной реакцией так называемых инстанций. Проблема многих молодых ребят состоит как раз в том, что слишком быстро прошли тот путь, который раньше проходили раза в четыре дольше. Из-за этого у многих тележурналистов, если можно так выразиться, нравственное несварение. Вот вам одно из объяснений, почему на телевидении появилось так много грязи. Оговорюсь: все сказанное к журналистам НТВ не относится...
Я категорически не согласен с утверждением, что молодые журналисты ничем не обязаны корпорации. Еще как обязаны! Например, мы на НТВ стали доверять молодым журналистам очень сложные задачи, посылать их в суперсложные командировки, которые были возможны только благодаря тому, что в информационную службу вкладывались огромные деньги. К тому же, если у кого-то возникали бытовые проблемы, мы их решали без разговоров. Так что вопрос взаимных обязательств журналистов и корпорации нужно рассматривать с открытыми глазами, а не создавать выгодные схемы...
II
- Какой была ваша первая реакция, когда вам сообщили, что Гусинский арестован?
- Самая первая: этого не может быть! Потом я позвонил охране Гусинского, она подтвердила, что Владимир Александрович задержан.
- У вас не появилось предчувствия краха?
- Нет, я прекрасно понимал, что это неуклюжая политическая акция, и больше ничего. Как только прозвучал пассаж о "Русском видео", я сразу вспомнил один эпизод. Дело было поздней осенью прошлого года, я зашел в кабинет к Гусинскому как раз в тот момент, когда теперь известный всем следователь Николаев заканчивал беседовать с Владимиром Александровичем как со свидетелем. Гусинский тогда настоял на том, чтобы дописать в протокол фразу, смысл которой состоит в следующем: прошу следствие учесть, что дело "Русского видео" пытаются использовать в качестве инструмента давления на телекомпанию НТВ и "Медиа-МОСТ" в целом. Господин Николаев стал говорить: "Зачем вам эта фраза? Ваш вопрос - простая формальность. У меня к вам претензий нет, это я вам говорю при свидетелях". Но фраза была дописана, она зафиксирована в деле.
- Сразу после ареста появилось множество версий. Кто-то говорил, что это происки Волошина, а Путин ничего не знал, кто-то - что все сделано по приказу Путина, а Волошин как раз был не в курсе этого дела. Вам что-нибудь известно о том, кто стоит за этими событиями?
- Я верю в то, что Путин знал об этой акции. Я могу ошибаться, но меня не оставляет убеждение, что вся операция проводилась по прямым указаниям с самого верха. Я видел господина Николаева, он не производит впечатления человека, способного взять на себя такую ответственность. Что касается Волошина, то из разных источников, которым я могу доверять, мне поступает информация, что он был не в курсе дела. В принципе он знал о планах по оказанию давления на "Медиа-МОСТ", но, насколько я понимаю, речь шла о психологическом и экономическом прессинге. Знаете, есть политическая борьба и есть беспредел.
- Но почему так топорно все было сработано? Силовые акции провели, но совершенно в отличие от вас не были готовы к информационной атаке.
- Таков интеллектуальный уровень противостоящей нам силы. "Медиа-МОСТ" не первый год имеет сложные отношения с властью, но мы эту власть все время переоцениваем. Мы думаем, что играем с нею в шахматы, а она с нами играет не то в домино, не то в поддавки. Мне корреспонденты рассказали, что, прежде чем Путин в Испании объявил о невозможности связаться с генеральным прокурором, прошло двадцатиминутное совещание. Ничего умнее они придумать не смогли!
Когда я увидел - извините, другого слова не найду - образин, которые сально шутили про интеллигентных сокамерников Гусинского, у меня не возникло ничего, кроме отвращения. Власть открыто творит беспредел и еще по этому поводу позволяет себе ерничать. Думаю, у нормальных, не лишенных нравственного чувства людей не могло не возникнуть омерзения. Это была попытка провокации, но устроители настолько бездарны, что нормально ее провести оказались неспособны.
- Ваши взаимоотношения с властью трактуются по-разному. Вы считаете, что давление на вас означает покушение на свободу слова, есть точка зрения, что власть борется с оппозиционной силой, в которую "Медиа-МОСТ" с какого-то момента превратился.
- Я уже охрип, говоря, что мы не оппозиция! Мы - "будка гласности", пожалуйте все, кто хочет! Не моя проблема, что в нее не хочет прийти Путин или Касьянов, мы всегда будем рады их видеть. О нас говорят: "У них выступают только носители оппозиционной точки зрения". Могу на это ответить только одно: мы - трибуна, с которой в том числе и оппозиция может говорить с народом. Так что не надо путать божий дар с яичницей! И потом, даже если правы те, кто говорит, что мы оппозиция, разве это методы борьбы с оппозицией?! Так что любая логика не может оправдать действия власти против нас. Суть именно в этом!
- Вас, кроме прочего, упрекают еще и в том, что НТВ с момента ареста Гусинского мгновенно стало мощным пропагандистским средством, новости отошли по меньшей мере на второй план.
- Да, я вместе со вверенной мне компанией добивался освобождения Гусинского. А вы бы хотели, чтоб мы сидели сложа руки?! В тюрьме ни за что ни про что оказался мой друг, мой партнер, человек, которому я многим обязан! Вот и вся проблема! Могу лишь добавить, что работали мы профессионально. Все, что мы говорили об аресте Гусинского, относится к разряду чистых новостей плюс разные мнения. Мы показали реальную картину общественной реакции на случившееся!
- Вы не видите переборов в вашей кампании?
- Возможно, были допущены ошибки, в чем-то мы перегнули палку, но нам нужен был конечный результат. Когда тебе противостоит власть, которая готова попрать закон ради достижения сиюминутных целей, тут не так-то просто во всех ситуациях сохранять хладнокровие.
- Вы допускали, что Гусинского оставят в тюрьме?
- Мы просчитывали любые варианты. Власть, по всей видимости, рассчитывала на то, что после ареста Гусинского наш холдинг развалится. Возникал вопрос: почему решили ударить по самому сильному, самому защищенному человеку, человеку, обладающему колоссальными связями во всем мире, лично знакомому с президентами разных стран, начиная с Клинтона и заканчивая Квасьневским и т.д.? Потому что он - лидер, вожак, в бою именно вожака первого берут на мушку.
- Еще об одном аспекте этих событий - антисемитизме. Существует мнение, что сложившаяся ситуация в немалой степени способствовала подъему антисемитизма. Взять хотя бы заявление вице-президента Российского еврейского конгресса Осовцова, в котором он арест Гусинского трактует как акт наступления на российскую еврейскую общину.
- Я бы не стал преуменьшать угрозы антисемитизма в России. Безусловно, деятельность Гусинского как главы Российского еврейского конгресса, вообще его еврейство у некоторых высокопоставленных чиновников вызывают большое раздражение. Смею вас уверить, антисемитские настроения в недрах спецслужб очень сильны. Я считаю, что от заявления Осовцова антисемитизм больше не станет. Страусиная позиция в этом деле опасна.
- Это понятно, но под факт ареста Гусинского можно подверстать все что угодно, но не антисемитизм. Вы не согласны?
- Не согласен. Я слышал, как один высокопоставленный кремлевский чиновник сказал: пусть Гусинский не думает, что ему поможет его израильское гражданство!
- Вы расцениваете это как антисемитское высказывание? Гражданство могло бы быть американским.
- Как говорил один мой знакомый, в этом деле важна интонация. Интонация сомнений не оставляет. Хочу подчеркнуть: сейчас к власти пришла целая когорта офицеров спецслужб, для этих людей любой человек со вторым израильским гражданством - потенциальный изменник Родины. Они этого вам не скажут, но я эту среду хорошо знаю, я там работал три года.
- Каким образом случившееся сказалось на ваших рейтингах?
- Рейтинг существенно повысился. По Москве мы достигли рекордного в этом году уровня: 26% - среднесуточный рейтинг, в прайм-тайм - 30%. Это очень большая цифра, если учесть, что летом рейтинг довольно сильно проседает.
- Как вы этот факт трактуете?
- Любой кризис вызывает повышенный интерес к новостям, сразу происходит скачок рейтингов информационных и информационно-аналитических программ, этот скачок влечет за собой повышение рейтинга канала в целом: после новостей значительная часть зрителей остается на канале. Но нам повышение рейтинга такой ценой не нужно! Мы боролись не за рейтинг, мы боролись, чтобы нашего товарища выпустили из тюрьмы! Уже появилась версия, что Гусинский специально сел в тюрьму, чтобы выглядеть героем, поднять свой авторитет и авторитет НТВ. Это уровень теорий всемирного заговора.
- Еще раз хочу вернуться к персоне Добродеева. Как вы оцениваете его поведение в этой ситуации?
- Я был шокирован тем, что он в день ареста Гусинского отказался прокомментировать это событие. Дважды ему звонил корреспондент Радио "Свобода", и дважды он говорил, что пока не готов высказаться, что должен получить всю информацию и обдумать случившееся. Все понимаю, но этого понять не могу. Потом какие-то слова были сказаны в интервью "Известиям" - но для меня это уже не важно. Важно, что в день ареста было молчание. Не просто молчание. Отказ. Даже если учесть все сложности его отношений с Гусинским. Я ведь отлично знаю, как много Гусинский сделал и для профессии, в которой Олег работал, и лично для него.
- Ваши отношения теперь можно считать окончательно определившимися?
- Без комментариев.
- Ваш прогноз на ближайшее будущее?
- Нам предстоит долгий и трудный период непростых отношений с исполнительной властью, которая сейчас активно занята строительством жесткой вертикали, которая играет в идею управляемой демократии, которая хочет создать новую модель отношений со средствами массовой информации. Если говорить в общем, то власть хочет нас вернуть в период 1987-1988 гг., когда Сталина уже можно было ругать, а Ленина еще нельзя. Сейчас можно создать такую же схему: скажем, премьера ругать можно, а президента - нельзя. Могу сказать следующее: мы во всеоружии, мы готовы морально, экономически, технологически к длительному периоду трудных отношений с властью, которая все время будет пытаться на нас давить, заставить нас говорить про нее, как про покойника - либо хорошо, либо ничего. Мы будем этому противостоять...
Из Досье "НГ"
Евгений Киселев родился в 1956 г. в Москве. В 1979 г. окончил исторический факультет Института стран Азии и Африки (ИСАА) при МГУ по специальности "историк-востоковед". После окончания института в 1979-1981 гг. служил переводчиком в Ограниченном контингенте советских войск в Афганистане. После окончания службы с 1982 по 1986 г. работал преподавателем персидского языка в Краснознаменном институте имени Ю.В. Андропова Высшей школы КГБ СССР. С 1986 по 1987 г. - на Центральном радиовещании на зарубежные страны.
С 1987 г. - на Центральном телевидении Гостелерадио СССР. Был редактором дежурной смены в международном отделе информационной программы "Время", ведущим программы "90 минут", затем "Утро". Как специальный корреспондент готовил материалы для программ ЦТ "Семь дней" Эдуарда Сагалаева и Александра Тихомирова и "До и после полуночи" Владимира Молчанова.
С 1990 по 1991 г. работал выпускающим редактором и ведущим информационной программы "ТСН". После введения цензуры на 1-м канале Гостелерадио СССР вместе с рядом журналистов перешел на Российское телевидение. С 1990 по 1991 г. работал на ВГТРК. Был одним из создателей и ведущим информационной программы Российского ТВ "Вести".
В январе 1992 г. создал вместе с Олегом Добродеевым, ставшим главным редактором ИТА РГТРК "Останкино", информационно-аналитическую программу "Итоги". Был руководителем ТО "Итоги" РГТРК "Останкино". После ряда конфликтов с руководителями РГТРК "Останкино" вместе с Олегом Добродеевым и Игорем Малашенко вел переговоры с Сергеем Зверевым и Владимиром Гусинским (Группа "МОСТ") о создании телекомпании "НТВ". В июне 1993 г. перешел вместе со всей съемочной группой программы "Итоги" на новую коммерческую телекомпанию "НТВ". С 1 октября 1993 г. ведет выпуски программы "Итоги" коммерческой телекомпании "НТВ". С 1993 г. - вице-президент ТОО "Телекомпания "НТВ".
В январе 1997 г. стал одним из учредителей и акционером ЗАО "Медиа-МОСТ". Член совета директоров "Медиа-МОСТа". Член совета партнеров телекомпании "НТВ". Акционер "НТВ". В декабре 1997 г., после реорганизации работы ЗАО "Медиа-МОСТ", был назначен председателем совета директоров телекомпании "НТВ" (посты вице-президентов были упразднены).
С сентября 1994 г. - академик Академии российского телевидения (АРТ), созданной на базе Российского фонда развития телевидения. Лауреат премии Союза журналистов Москвы 1993 г. 16 мая 1996 г. программа "Итоги" была удостоена телевизионной премии "Тэффи" как лучшая авторская программа. По опросам "Независимой газеты", с 1994 г. входит в число ста самых влиятельных политиков России.
|
