|
“Грузия — маяк демократии на постсоветском пространстве!” — в этом старается убедить весь мир команда Михаила Саакашвили. Сам грузинский президент не устает повторять о своей приверженности либеральным ценностям, правам человека. Правда, он не объясняет, почему эту благословенную демократическую страну уже покинули многие оппозиционные политики. Недавно стал политическим беженцем и глава медиахолдинга Georgian Times, лидер Народного православного движения Малхаз Гулашвили. В интервью обозревателю “МК” Марине Перевозкиной Малхаз рассказал о причинах этого поступка.
— Малхаз, твоя история стала настоящим скандалом: грузинский политик, журналист, нелегально перешедший на территорию Южной Осетии. Что заставило тебя искать защиты у “оккупантов”?
— Начну с того, что 25 марта этого года мы создали Народное православное движение — организацию, ставящую перед собой цель защиты традиционных грузинских ценностей, прежде всего православной церкви. Вскоре мы узнали, что в государственном университете имени Ильи Чавчавадзе состоялась презентация книги некоего Эрекле Деисадзе, оскорбляющей чувства верующих. Я даже не могу вслух произнести название этой книги, потому что оно по-грузински звучит кощунственно, построено на сходстве звучания слова “вечеринка” и матерного слова.
(Название книги, которое Малхаз не смог произнести вслух, — “Саидумло сироба”, что означает нецензурное ругательство. Это искаженное “Саидумло сероба” — “Тайная вечеря”.)
— То есть в нецензурном названии книги содержится кощунственный намек на тайную вечерю?
— Да. В книге много и других богохульных откровений: говорится о том, что всем было бы спокойнее, если бы Богородица сделала аборт, мальчик рассказывает, что испытывает сексуальное возбуждение, когда видит молящуюся мать, парень занимается сексом со своей сестрой и так далее.
— И нашелся какой-то издатель для этих фантазий?
— В том-то и дело, что нашелся, и фактически на государственном уровне — небезызвестный Институт свободы, который очень тесно связан с нынешними властями и даже является для них “кузницей кадров”. Из этого института вышли многие из тех, кто сейчас занимает в стране высшие посты. Например, замминистра иностранных дел Гига Бокерия, очень близкий Саакашвили человек, сыгравший ключевую роль в “революции роз”, долгое время возглавлявший институт. Гиги Угулава, нынешний мэр Тбилиси, тоже происходит из него. Сейчас они получили грант в 70 миллионов долларов, чтобы готовить новых лидеров для Кавказа. Институт поддерживает однополые браки, выступает против православия, против традиционных национальных грузинских ценностей.
Я его называю “институтом тьмы”. Сейчас он продавливает законопроект об однополых браках, который уже готов, и в августе его планируют провести через парламент.
— Институт, насколько известно, живет на гранты фонда Сороса и других западных организаций.
— Так и есть. На издание этой книги тоже был выделен какой-то грант. Автор — явно сумасшедший, и это его проблема, но то, что распространение подобных сочинений поддерживается государством, — это уже проблема всей Грузии. Ведь университет, где состоялась презентация, — государственный. Поэтому мы потребовали, чтобы его ректор Гиги Тевзадзе (тоже, кстати, сотрудник Института свободы) подал в отставку. Мы провели массовую акцию протеста против этого кощунства, собрав перед университетом тысячи человек.
— И это, конечно, вызвало реакцию властей...
— Это сильно напугало власти. По телевидению целыми днями крутили кадры с митинга с комментариями, что вот это фашисты, гитлерюгенд — гулашвилиюгенд. 7 мая мы организовали 5-тысячное собрание во Дворце шахмат, на котором потребовали закрыть Институт свободы, так как они нарушают 9-й пункт нашей Конституции, где признается особая роль православной церкви в формировании грузинской государственности. Министр МВД Вано Мерабишвили провел заседание и сказал, что необходимо ликвидировать наше движение. И была задумана провокация.
— В этой провокации принимали участие и твои коллеги-журналисты?
— Вечером 7 мая нас пригласили на дебаты в эфир телекомпании “Кавкасия”. Наши оппоненты в студии ничего не могли нам возразить по сути, только твердили, что мы фашисты. Со словами, что с нами должна разбираться полиция, они покинули зал. Это был сигнал для провокаторов. Ведущая Нина Джангирашвили буквально выманила нас на улицу, где на нас напали неизвестные, видимо, переодетые в гражданское спецназовцы. И все это представили так, будто это мы начали драку в студии. Восемь членов движения были арестованы, в том числе и мой заместитель Леван Чачуа.
— Но тебе непосредственно не угрожали?
— Угрожали членам моей семьи. Вечером следующего дня у меня собралось много народу. Когда все ушли, мой сын закрылся в ванной, я хочу помыть руки, а он сидит там и плачет: “Увези меня из этой страны”. Я спрашиваю: “Сын, что с тобой?”. Он сказал: “Я не хочу, чтобы меня изнасиловали здесь за твою деятельность”. Я долго с ним говорил через дверь. Наконец он говорит: “Я, по-моему, человека убил”.
— Ничего себе. И что тебе удалось выяснить?
— Ситуация вызревала, как оказалось, давно. Еще после того, как я публично выступил против однополых браков, рядом с машиной моей жены как-то затормозил черный джип, опустилось стекло — и те, кто сидел в джипе, сказали: “Имей в виду, что мы твоих сыновей...” Короче, угрожали им сексуальным насилием. После этого был инцидент, когда старшего сына чуть было не сбила насмерть машина на дороге. Спасся он просто чудом. Теперь сын рассказал: на улице прохожий попросил у него закурить, тут же набросились еще несколько, затащили в машину и начали угрожать сексуальным надругательством. Он укусил одного из них в шею, полилась кровь — и ему удалось бежать.
— После этого ты решил уехать?
— Я решил увезти сына немедленно. Позвонил другу в Баку и сказал, что мы едем к нему. А уже в дороге заглянул в паспорт сына и увидел, что он просрочен. То есть через границу нельзя перейти. Что делать? Поехали в мою деревню, в Душетский район, он граничит с Ахалгорским районом. Утром мне позвонили из Тбилиси и сказали, что меня хотят арестовать. Я решил тогда перейти в Ахалгорский район. Мы вышли в 9.30, шли тайными тропами, минуя посты. Вечером добрались до Ахалгори. На следующий день я позвонил знакомым в Москву и Цхинвали. Нас перевезли в Цхинвали, где мы пробыли неделю. Сейчас мы с сыном живем в Москве на съемной квартире.
|
