|
В настоящее время в России политики нет. Не только потому, что в этот период правящий класс расслабляется, начиная с католического Рождества по старый Новый год, стремясь продлить праздник аж до нового года по восточному календарю, но и потому, что политики в России нет как таковой. Ее нет, потому что она никому не нужна. Она не нужна элите, так как политическая платформа неизбежно ограничивает поле возможностей власти, заставляя с собой считаться, всякий раз объясняя массам, как то или иное действие, тот или иной результат, та или иная декларация соотносятся с заявленными политическими целями, ориентирами, идеалами. Нет целей, ориентиров и идеалов, и объяснять нечего. Очень удобно. При отсутствии политики власть полностью свободна от какой бы то ни было ответственности. Пока ее терпят, он вольна действовать как угодно. Лжи, в любом случае, намного меньше.
Но отсутствие политики не сильно заботит и массы. Тому есть несколько причин. Во-первых, людям очень надоели 90-е — вздорный пьяница и маразматик Ельцин; его глуповатая дочка и «семья»; могучие интриганы-олигархи; хитроумно намекающие на что-то непонятные телекиллеры; служащие пехотой в медиавойне олигархов; вой политиков-популистов; митинги, направленные всегда «против» (против чего именно, народ в большинстве своем просто не понимал). Нет политики — нет невроза.
Во-вторых, народу понравилось жить при Путине. Есть и строгость, и терпимость. И накачанные мускулы, и либеральный Кудрин. И намек на сильную отеческую опеку, и успокоительный демократический дискурс. Каждый выбирает то, что ему нравится. Путинский дискурс как терапия — он обычно содержал в себе (как буддистский коан) несовместимые противоположности, избавляя слушающих от напряжения ума.
В-третьих, российские массы не понимают политику; они в ней запутались. Коммунизм как политическая модель рассыпался (в 1990 и 2000-е годы этот распад продолжался — не без участия предельно неадекватного зюгановского руководства КПРФ). Либерализм не прижился. Национализм отпугивает своей экзальтированной энергией. Чтобы в такой ситуации интересоваться политикой, необходимо предпринять усилие. Только этого еще массам не хватало: готовые политические рецептуры и те постигаются с огромным трудом, а тут надо творчески мыслить в духе «четвертой политической теории» (по ту сторону либерализма, коммунизма и фашизма). Нет уж, увольте. В следующий раз.
Так сложился консенсус власти и народа в отношении того, чтобы «забыть о политике». Действительно, в жизни есть много чего еще интересного.
Так сложилась структура современной аполитейи. Ее символом является правящая партия «беспартийного большинства» (понятно, о какой парламентской партии идет речь), избегающая «политических дискуссий», и правильно делающая, между прочим. Это по-настоящему демократично — избавить большинство от политики, если большинство никакой политики не желает.
Вопрос в том, как долго может продлиться такая сладкая жизнь? На какой срок политика даст возможность о себе забыть? Как долго еще смогут продолжаться политические каникулы?
ПУТИНСКАЯ ПОЛИТИКА: ДЕПОЛИТИЗАЦИЯ
Политика в России полностью закончилась не с приходом Путина. Путин начал борьбу против политики (такой, какой она была в 90-е годы), и в этой борьбе и состояла его собственная политика. Она была направлена не «за», а «против». И в этом был ее позитивный и содержательный нерв. Люди довольно ясно представляли, что им надоело, чего они не хотят. И Путин на основе этой легитимации стал ликвидировать то, что раздражало массы. А массы раздражало все. Все, что составляло политику 90-х: реформы, приватизация, либерализм, оголтелый фанатичный антикоммунизм и антисоветизм, западничество, олигархат и его бесноватые СМИ, ослабление государства, растующая угроза распада России. Путин уловил это и не возражал против того, чтобы этого не стало.
Народ и Путин нашли друг друга — отсюда бешеный рейтинг, харизма и легитимность Путина. Но ни массы, ни Путин не имели никакой положительной программы. Она была и не нужна — ее с успехом заменяла отмена старой, разрушительной программы и низвержение ее носителей. Чистая диалектика: отрицание отрицания.
Результатом восьмилетней борьбы Путина с российской политикой стала его полная и окончательная победа над ней. Виктория была настолько тотальной, что в 2008 году он совершенно спокойно предложил своим преемником аккуратного, вежливого и малоизвестного молодого человека с хорошими манерами, давая понять — при нем все будет так же, как при мне. Народ полностью согласился, проголосовал — без каких либо условий или политических программ. «Владимир Владимирович плохого не посоветует», — думал электорат. Что он понимал под «плохим»? Только одно — политику, а значит, он был уверен, что и при Медведеве политики снова не будет.
Медведев при власти половину президентского срока. И что? И политики нет. «Значит, — неспешно сопоставляет факты электорат, — Путин все продумал, и все идет по плану».
Но удовольствоваться просто продолжением отсутствия политики было бы чересчур плоско — прикинули, видимо, кремлевские технологи и выдумали новую историю. Эта история состоит, видимо, в том, чтобы повторить столь удачно разыгранный сценарий еще раз. Коварный план (если мы правильно его разгадали) состоял в следующем.
На первом этапе правления Медведева инсценируется возврат политики 90-х, но только не по-настоящему (это не нужно, опасно и бессмысленно), а понарошку. Появляются старые клоуны, переодетые в либералов-реформаторов нового поколения — Юргенс, Гонтмахер, Дискин, Белых и пр., и пытаются сделать вид, что политика возвращается. Медведев им подыгрывает, посещает здание «Новой газеты», слушает советы олигархов (Авена—Фридмана), нападает на путинские госмонополии. Для чего это нужно? Только для того, чтобы снова все вернуть назад на следующем витке. Для того чтобы народ продолжал оставаться в рамках диалектики отрицания отрицания и не задумывался об отсутствии позитивной программы для страны. Если же массы слишком разнежутся в отсутствие политики, осознают, что политика зла (либеральные реформы) полностью миновала, он может начать задумываться: что же дальше? А вот это уже излишне, так как, по всей видимости, у власти нет никаких соображений на этот счет. И сама постановка вопроса о будущем — о стратегии, о курсе, о целях — будет явно неудобной. Власти самой понравилось отсутствие политики или, как вариант, приведение плохой политики к ее отсутствию. Это конкретное know-how политического менеджмента в современной России. И пока оно работает, от него никто и не подумает отказаться.
Следовательно, если не случится чего-то экстраординарного, то вторая половина медведевского срока пройдет в этой же парадигме: «плохая политика» против отсутствия политики (как эрзаца «хорошей политики»).
Таков инерциальный сценарий. Но и он предполагает некоторую вариативность. Она связана с индивидуальной судьбой Медведева. Если он останется в рамках базовой парадигмы (без политики), он в 2012-м скромно уступит место возвращающемуся Путину и получит за это самое важное: сохранение места в кадровом резерве, «номер 1» в путинской тысяче. В конце концов, он еще очень молодой человек, и 2024 год не фатальная для него дата, если, конечно, он все 12 лет будет столь же бравым и обаятельным, как сегодня. Однако Медведев может перенервничать, его может попутать бес или он забудется, в какой-то момент приняв игру за реальность. Такое, увы, тоже бывает. В этом случае медведевского президентства будет достаточно для того, чтобы снова запустить в России политику.
Давайте рассмотрим гипотетически и этот вариант — «возвращения политики», учитывая, что, скорее всего, этого не произойдет и все рассосется само собой.
ЧТО БУДЕТ, ЕСЛИ ПОЛИТИКА ВЕРНЕТСЯ?
Путин, передавая власть Медведеву, а тот, извлекая из пыльных сундуков либеральных марионеток, и запустили игру — показали представление. Вот над ширмой возникают картонные Гонтмахер с Дискиным, выкрикивают что-то нечленораздельно-агрессивное про «модернизацию» и «демократизацию», но тут из-за ширмы появляется настоящий Герой (Герой-1) и вместе с Героем-2 режет ножницами плоские фигурки, выбрасывая их в оранжевую урну к Хакамаде, Касьянову и Немцову. Аплодисменты.
И вот здесь что-то может пойти не так. Представим себе, что Герой-2 переходит на сторону бумажных человечков. Миф о близнецах, где часто участвуют брат бессмертный и брат смертный (понятно, кто есть кто в нашей ситуации), распадается, комедия перерастает в трагедию. Бумажные человечки, к которым присоединяются новые бумажные человечки — пожилой Павловский, скабрезный Пионтковский и вся редакция «Эха Москвы» в полном составе — превращаются в новую голосистую армию, вышедшую из-под контроля владельца цирка. Ожившие куклы под руководством бравого Буратино. Вот это уже будет политика.
Снова повторюсь: это маловероятно. Но давайте просто пофантазируем, дадим волю политическому воображению.
Итак, эта весна — последний срок для Медведева, если он хочет вернуть политику в Россию. Этот возврат может состоять только в одном: в демонтаже путинского могущества и соответственно в разрушении того консенсуса между Путиным и народом, в основе которого лежит согласие об «отсутствии политики». В электоральном смысле опорной базой Медведева в таком случае становится подавляющее меньшинство — те, кто голосует за СПС и «Яблоко», а также персонально старая правозащитница Людмила Алексеева. Но нельзя сбрасывать со счетов следующие факторы: активность либералов в СМИ, их влияние в крупном бизнесе (олигархат), волшебную силу президентского кресла и поддержку большинства международного сообщества (в первую очередь США), которое с удовольствием видело бы Россию вновь погруженной во внутренние дрязги, как в 90-е. Добавив сюда волю самого Медведева (если она есть), мы получаем весьма серьезный силовой потенциал, асимметричный в отношении Путина, но имеющий свои собственные козыри.
МЕДВЕДЕВ VS ПУТИН И ИХ ВОЗМОЖНЫЕ ПАРТИИ
Если допустить, что так все и будет развиваться, то должна начаться вторая волна политизации. Смыслом этой политизации может стать только разделение общества по формуле: Медведев или Путин; Медведев vs Путин. Только это может вернуть политику в Россию. Все остальное — правые или левые, центристы или радикалы, либералы или социал-демократы — это никому сегодня непонятно, неинтересно и неактуально.
Если политика вернется, то весной начнется формирование двух партий: партии Медведева и партии Путина. Можно предположить, что у Путина, главы «Единой России», своя партия уже есть. Но это совсем не так. «Единая Россия» не принадлежит никому, даже самой себе. Она есть, пока политики нет. Она и есть политико-партийный инструмент деполитизации политической жизни. Для участия в реальной политике ЕР не приспособлена и не предназначена. Поэтому, можно сказать, что у Путина нет партии. У Путина есть власть, харизма, влияние на силовиков и чиновничество и легитимация народа. Беспартийная власть и беспартийный народ. Это, конечно, очень много. Много, но не все. Путин не любит ничего декларировать, он любит делать все по факту. Поэтому лобовая политическая борьба не его стихия. Политизировать свой гигантский потенциал будет для него психологически чрезвычайно сложно, а возвращение политики потребовало бы от него именно этого.
Потом делать вид — это одно, четко обозначать цели — совсем другое. Путин всегда, при любой возможности уходил от политической ясности, не имея к ней, по всей видимости, ни малейшей склонности. Это может стать его слабым местом.
У Медведева проблемы с партией еще бо́льшие. Ее как готового политического института просто нет, но она может появиться, если в дело включатся мастера политических интриг 90-х. У тех есть огромный опыт в создании пузырей на пустом месте. Используя живость ума гонтмахеров и «Эха Москвы», задействовав средства олигархов, и так психологически тяготеющих к Медведеву, опираясь на некоторые СМИ и поработав «чисто конкретно» с депутатами в Госдуме (из любых партий — они ничем друг от друга не отличаются: все по сути беспартийные), Медведев имеет все шансы быстро сверстать некоторое подобие новой политической структуры.
Конечно, идеологически это будет либеральная партия. Однако в электоральной перспективе даже фанатикам ясно, что с откровенно либеральной программой Путина им в 2012 году не одолеть. Поэтому либерализм должен оставаться «тайным учением» медведевского ядра. Для масс надо будет выдвинуть что-то совершенно иное. Подойдет как социальная (левая) демагогия, так и национализм.
Разве это возможно, спросят многие. Настолько имидж президента-юриста не вяжется с представлением о грубом популизме. Верно, не вяжется. Его имидж не монтируется с политикой вообще, так как он фигура неполитическая и никогда таковой не был. И если все будет развиваться по инерции, то никогда ею и не станет. Однако в случае необратимого вовлечения Медведева в политику, ему придется осваивать те стратегии и формы поведения, те дискурсы, к которым он, по всей видимости, не имеет ни малейшей предрасположенности (точно так же, как и Путин). Медведев — фигура деполитизированная, поэтому для вхождения в реальную политику ему придется сделать над собой усилие не меньшее, чем Путину. В любом случае, если партия Медведева задумает идти в наступление на массы, она должна быть левонационалистической партией или чем-то в этом роде. Что, в конце концов, стоит несколько раз сказать про величие русского народа, сложить гимн Империи и пообещать социальную справедливость всем здесь и сейчас. Можно показательно посадить одного олигарха и пару милиционеров. Можно прокатиться на самолете и на лошадях, накачать пресс и надеть военную форму (адвокатскую, например) или просто что-то в стиле парамилитэр.
Вполне можно определить сроки последнего шанса начать политику в преддверии 2012-го. Этот момент — весна 2010 года. Позже уже не успеть. Как опознать, принято ли решение Медведевым о возврате политики или нет? Очень просто: весной он должен будет запустить популистскую программу, включить социальный (что ему проще) и националистический (что ему противно) дискурс. Либерализм надо будет перевести на уровень «подразумевания», и так все либералы при начале его противостояния с Путиным автоматически перейдут на его сторону (для этого никаких сигналов подавать не надо: имидж Медведева — сам по себе знак).
СТРАТЕГИЯ ПАРТИИ МЕДВЕДЕВА: СЕТЬ
Каков возможный сценарий возврата политики? Здесь все непредсказуемо. У Путина несравнимо больше шансов на победу, но она далеко не гарантирована. Если Медведев будет действовать с умом, у него тоже есть шанс. Интеллектуальное превосходство (либеральные пиарщики и политтехнологи) и международная поддержка (а значит, и американские пиарщики и политтехнологи) будут на его стороне. В ответ на это Путину придется придавать себе и своей «партии» (которую надо прежде создать) также политическое содержание. И тут вопрос: сообразит ли он, на кого в такой ситуации опереться, и есть ли у него такая опора (интеллектуалов он особенно никогда не жаловал)? Не пойдет ли он путем наименьшего сопротивления, перекупая сотрудников штаба конкурента, действуя силовыми и подковерными методами? Не начнет ли он гасить политику, вместо того чтобы противопоставить Медведеву свою политику (что потребует политического оформления того консенсуса, который и так существует между Путиным и народом, но пока по факту, а не на идейной основе)? Этот вопрос пока открыт.
Теперь несколько слов о международном контексте. Можно себе представить, с каким нетерпением Запад (и в первую очередь США) ждет момента начала «политики» в России. Это для Вашингтона шанс. И американцы непременно приведут в действие всю свою агентуру влияния в России, чтобы создать благоприятные условия для радикализации ситуации. 2012 год — это срок проведения отложенной (по причине назначения преемником Медведева) оранжевой революции 2008-го. Это наиболее благоприятный для Запада исторический момент для прерывания наметившегося процесса возврата России как суверенной державы в мировую политику. И в такой ситуации, надо полагать, будут задействованы все силы.
В первую очередь активизируется либеральная прослойка в самой России, многочисленные НПО, фонды и радикальная оппозиция. Перед ними встанет задача создать социальную атмосферу — в СМИ, в экспертном сообществе, в молодежных средах — благоприятствующую Медведеву и наносящую урон позициям Путина. Будет запущена медведевская сеть — не тот формальный пул среднероссийского чиновничества (президентская тысяча), но реальная сеть, скрытая от глаз и действующая по планам, разрабатываемым за пределами России. В 90-е такие сети действовали чрезвычайно эффективно для поддержки Ельцина и младореформаторов.
Далее, начнется новая волна дестабилизации на Северном Кавказе. То, что там происходит сейчас, — цветочки. Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, в какой-то момент и сама Чечня станут настоящим театром боевых действий. И здесь сети, управляемые извне России, будут аккуратно ситуативно подыгрывать Медведеву.
Наконец, на дипломатическом уровне Запад серьезно поддержит Медведева, однозначно встанет за него горой, сделав ряд шагов, чтобы показать успешность и результативность его внешней политики (якобы, в противовес Путину).
СТРАТЕГИЯ ПАРТИИ ПУТИНА: ИДЕОЛОГИЯ
Какую же оптимальную стратегию следовало бы в такой ситуации принять Путину? Политизация подтолкнет его к тому, что он всегда ранее откладывал на потом и чего хотел бы избежать в дальнейшем — к выработке ясной стратегии развития России, к созданию своей собственной политической программы. Пожелания со стороны истории и масс к контенту этой стратегии в целом очевидны.
Народ ждет от Путина укрепления порядка и централизации, сильной отеческой (патерналистской) власти, восстановления в полной мере международных позиций России, защиты суверенитета, возврата на имперские патриотические позиции. Это все было и так, но своими именами не называлось и в последовательную законченную программу не воплощалось. Теперь придется это сделать.
Но вот чего от Путина все давно ждали, так это полноценной охоты на олигархов. Изгнание Гусинского, Березовского, Невзлина, Шахновского и иже с ними были для народа бесценным подарком. Еще большим подарком была посадка Ходорковского и Лебедева. Но это отдельные шаги, народу же нужна программа по искоренению олигархии как политического и экономического явления. Декларированная и показательная, системная. Пока все знаковые фигуры от Абрамовича до Дерипаски не сядут или не убегут, радость народная будет омрачена сомнением. Более того, важна не сама посадка, а проникновенные слова Путина, осуждающие олигархию, простые и внятные человеческие слова. Это будет значить больше, чем посадка. Русские некровожадны — мы просто очень любим правильную нравственно здоровую речь.
И, наконец, Путину придется обрисовать внятно горизонты будущего для России. Пересказать с комментариями свою Мюнхенскую речь; растолковать, что такое многополярный мир и почему он необходим России; объяснить губительность либерального «конца истории»; очертить перспективы возрождения российской промышленности и экономики в целом. Набросать идеальные границы нашего влияния в мире. Утвердить традиционные для русских и автохтонных народов России консервативные, укорененные в глубине народной жизни ценности (семья, нравственность, общинность, жертвенность, чувство вселенской миссии). Он должен будет описать образ будущего, близкий лично ему, Путину.
Сохраняющееся влияние Путина на чиновничество, на силовиков, на тех, кто приехал с ним из Питера, — это очень важные факторы. Но они не смогут быть конвертированы в политику напрямую. Чиновники и силовики деполитизированы еще в большей степени, чем народ. Им есть что терять, и поэтому, если схватка начнется серьезная, большинство из них будет готово в любой момент перебежать к тем, на чьей стороне будет перевес. В человеческом смысле это чаще всего мусор, на который надежды возлагать опасно. Прежде чем на них можно будет рассчитывать, их необходимо политизировать. И все по кругу: чтобы политизировать сторонников, надо иметь политику.
Одним словом, чтобы выиграть в возможном противостоянии приз 2012 года, Путину придется — явно вопреки его воле и отчасти вопреки состоянию масс — вступить в политику и закончить с деполитизацией (либо отложить ее на время), со столь удобной для него и столь приятной для народа аполитейей. Если под воздействием обстоятельств Путин пойдет на это, то, кроме всего прочего, будет вынужден решить ту задачу, которую он в инерциальном состоянии «политических» процессов решать явно не собирается: задачу разработки содержательного политического и идеологического проекта, обращенного к будущему.
Этому можно было бы только порадоваться, не будь слишком велика опасность: если политика вернется в Россию, она возвратит вместе с собой все заложенные в ней риски. И тут может сказаться в самом негативном ключе незавершенность всех предшествующих путинских реформ: непременно даст о себе знать и сепаратизм, и недоистребленная пятая колонна (проводник внешнего управления), и цинизм олигархии, и разрушенная промышленность и наука, и нерешенность социальных проблем, и запущенность, нравственного воспитания молодого поколения. Одним словом, мы на самом деле можем скатиться в 90-е.
НО ИЗБАВИ НАС ОТ ПОЛИТИКИ
Описав такой катастрофический сценарий возвращения политики, надо снова вернуться к началу — к той беззаботной и спокойной жизни без политики, которой мы сможем наслаждаться в том случае, если Медведев последует по благому пути имитации политики и не станет жертвой того гипноза, в который он сам и погружает своих пациентов (массы). В любом случае отсутствие политики лучше, чем ее присутствие. Этого хочет народ, это устраивает власть. Поэтому, если этой весной мы не заметим серьезных изменений в поведении Медведева, можно будет к лету вздохнуть с облегчением. Фу, пронесло. «Тандем крепок как никогда», и позже Медведев уже просто не успеет ничего принципиально изменить. И тогда, как бы ни старались деструктивные силы, американские сети и подрывные элементы, два российских соправителя в едином порыве справятся со всеми кознями, которые готовятся недоброжелателями на 2012-й, и каждый получит искреннюю поддержку и одобрение народа, а пятая колонна либо присмиреет, либо упакует чемоданы и с вещами отправится на выход. А если все участники примут свои роли именно как роли, то и чемоданов паковать не придется. Даже «Эхо Москвы» будет вещать как прежде. Никому они, по сути, не мешают, даже наоборот — поддерживают в патриотах боевой дух (надо же кого-то ненавидеть).
Без политики, конечно, скучно. Но если политика в реальности, а не в грезах, означает обязательно плохую политику (как было в 90-е и как может, не дай Бог, случиться снова), то лучше ничего, чем такая политика. Конечно, было бы замечательно, чтобы была хорошая и содержательная, внятная и конструктивная политика у России на будущее, и чтобы ее разработал и олицетворял Путин, чтобы помогал ему в этом юный Медведев и чтобы она еще больше сплотила народ и власть. Но лучшее — враг хорошего. Пока это утопия, никто не делает ни единого жеста в этом направлении, а то, что делается, смешно и лучше бы вообще не делалось. А вот «плохая политика» — либеральное реформаторство, модернизация как тотальная приватизация, игра с суверенитетом, угроза раскола и распада страны — вот это, напротив, вполне реально, но очень этого не хотелось бы.
В любом случае наш анализ показывает, что все сейчас зависит от Медведева. На него оказывается массивно дурное влияние. Для хорошего влияния пространства и ситуаций практически нет. Может быть, так и задумывалось, кто знает. Но нельзя недооценивать и Путина, и сам медведевский здравый смысл. Если ситуация будет оставаться неизменной до следующей осени, то все дурновлияющие принесут вред только самим себе (мы их записываем пофамильно — всех тех, кто подбивает Медведева восстать на Путина), поезд уйдет, и политики на 14 лет не будет. Если только не война, но и в этом случае она будет навязана России извне.
Нам же остается наблюдать, как будет развертываться ситуация в решающем 2010 году. Правда, есть и иной выход: в отсутствие политики можно сосредоточиться на чем-то ином — кому на бизнесе, кому на духовной жизни, кому на науке и образовании, кому на спасении души, кому на ремесле, кому на изучении истории или природы, кому на любви, кому на путешествиях. Жизнь богата всем, и если политика закончилась, можно найти себе иное занятие. Жила бы страна родная. Так что черт с ней, с политикой!
|
