|
Путин собрал вместе всех, кому хотел бы доверить страну. Чтобы доверенные лица не растащили ее на части без спроса
УШЛИ САМЫЕ ГРОМКИЕ
Неплохая пенсия примерно в 4 млрд долл. досталась и бывшему главе Минсвязи Леониду Рейману, перепрыгнувшему из министерского кресла сразу в список «Форбс»
«При взгляде на перестановки в правительстве и администрации президента бросаются в глаза две вещи. Во-первых, почти никто не ушел никуда — или в бизнес. Внутри правящего класса сформировалась новая номенклатура, как удачно заметил Алексей Макаркин. Как раньше секретарь обкома мог быть переброшен на хозяйственную работу, мог быть повышен до ЦК, но никогда не мог быть выгнан, так и теперь. Если человек не справился с должностью, он получит другую. Потому что уволенный слишком много знает и начнет петь. Вон уволили Касьянова, вместо того чтобы назначить его мэром Москвы или главой Совета Федерации, как он хотел, — и что получилось?
Второе. В должности понижены все, кто был слишком громкий. Кричал много или вообще оказался в центре скандала.
Самый крупный лузер — Сергей Иванов. Говорят, Путин обещал ему президентство. Это была пробивка — а Иванов решил, что это было обещание. Мы все наблюдали Сергея Борисовича, рассказывающего, что с солдатом Сычевым ничего не произошло, «потому что ему не докладывали», — и прикидывали, каков-то этот экземпляр будет в качестве президента. А прикидывали-то не только мы, но и Путин. Слишком высокие представления Сергея Иванова о себе, непогрешимом, привели к слишком низкому посту — вице-премьера даже без утешительной приставки «первый».
Второй потерявший — Игорь Сечин, глава самой могущественной кремлевской группировки силовиков. Должность Сечина называлась так: «президент мне утром поручил». Понятно, что с новым президентом Сечин неизбежно должен был ее лишиться. У Путина на самом деле было три варианта. Один — садистский, оставить Сечина на прежнем месте, где Медведев ему вряд ли когда-то что-то бы поручил. Другой — сильный, назначить Сечина главой ФСБ. И третий, самый малообязательный — забрать Игоря Ивановича с собой, как это всегда происходило на всех ступенях карьерной лестницы.
В общем, должность «президент поручил мне утром» закончилась. И вместе с ней закончились карьеры всех остальных членов группировки: Патрушев из главы всемогущего ФСБ отправился на почетную пенсию главой Совбеза, родич Сечина и бывший генпрокурор Устинов ушел из Минюста, Виктор Петрович Иванов — пока вовсе неизвестно куда.
С сечинской группировкой произошло то же самое, что с Сергеем Борисовичем. Мы смотрели, как они громко арестовывают то Бульбова, то Сторчака, — и Путин тоже смотрел. И ему тоже не все нравилось.
За закатом Сечина—Патрушева—Устинова—Иванова логично отправили в отставку и бессменного борца с ними, певца «чекистского крюка» и охотника за ветеринарами и торговцами этиловым эфиром, главу Госнарконтроля Виктора Черкесова. Впрочем, рискну предположить, что дело было не только в том, что вслед за грузом избавились и от противовеса. Опять же — слишком громким был Черкесов. Своими процессами над ветеринарами он потешал всех, кроме, разумеется, самих ветеринаров. При этом пенсию г-ну Черкесову пожаловали царскую — должность главы Рособоронпоставки. Круче было только вручить ему машинку для печатания денег.
Неплохая пенсия примерно в 4 млрд долл. досталась и бывшему главе Минсвязи Леониду Рейману, перепрыгнувшему из министерского кресла сразу в список «Форбс». Рейман пострадал все за то же — был на слуху. Причем, заметим, это была решительно не его вина. У нас в России вообще добрая традиция ассоциаций. Министр связи — «Мегафон», министр финансов — «КИТ-Финанс», министр транспорта — «Северстальтранс» и так далее.
Рейману не повезло в том смысле, что 25% «Мегафона» помылили, и дальнейшие судебные разбирательства, особенно на Западе, вынесли на поверхность много чего, в том числе такие подробности о телекоммуникационных сделках времен еще питерского Путина и о физических владельцах еще питерского «Телекоминвеста», что, будь Запад и в самом деле настроен против Владимира Владимировича, всех могли бы раскатать по стенке.
Короче говоря — когда дело дошло до выкапывания в западных судах питерских еще костей, последовало строгое приказание, и весь «Мегафон», купно — со скандалами, костями и скелетами в шкафу, был выкуплен Алишером Усмановым за день до отставки министра, превратившегося в обкэшившегося бизнесмена и собрата Зурабова по почетной должности советника президента. Теперь ясно, как надо было б действовать противникам Кудрина. Вместо того, чтобы арестовывать Сторчака, надо было свистнуть половину «КИТ-Финанса».
Юлия Латынина, обозреватель «Новой»
КАДРЫ-2008. МЕЛЬКАЮТ ВСЕ
Нефтетрейдеры протоптали тропинку в президентскую администрацию?
«Распределение сфер влияния в новом российском правительстве, президентской администрации и силовом блоке показывает, что никто не забыт. Нефтетрейдеры и выходцы из «Газпрома», друзья президента Дмитрия Медведева и премьера Владимира Путина и даже представители все еще влиятельной семьи Бориса Ельцина имеют возможности лоббировать свои интересы.
Господствующие высоты у силовиков, скорее всего, займут люди нового президента Дмитрия Медведева. Но в качестве противовеса не исключено появление еще двух госструктур: обновленного Следственного комитета, который объединит не только прокурорское, но и милицейское следствие, а также Антикоррупционного комитета, подконтрольного премьеру Владимиру Путину.
Портреты нового руководителя президентской администрации Сергея Нарышкина появились в некоторых кремлевских кабинетах еще в прошлом году, когда он был скромным вице-премьером. Вице-премьер Нарышкин председательствовал в совете директоров Первого канала, был зампредом совета директоров Роснефти и членом совета директоров госкомпании «Совкомфлот», специализирующейся на морской транспортировке нефти, нефтепродуктов и сжиженного газа. В прошлом Нарышкин не только коллега Путина по работе в питерской мэрии, но и разведчик: окончил Краснознаменный институт КГБ, а затем до 1992 года работал в Бельгии «под крышей» советского Госкомитета по науке и технике.
Наши эксперты из числа бывших сотрудников госбезопасности предполагают, что Нарышкин хорошо знаком с другим разведчиком — Вячеславом Ровнейко, который трудился в Бельгии в тот же период. Ровнейко впоследствии стал одним из учредителей структур совместного российско-британского предприятия «Юралс» («Юралс-Кемикалз», «Ю-Тра», «Юралс Ойл»), которые оперировали нефтепродуктами «Киришинефтеоргсинтеза», расположенного в Ленинградской области.
Известный нефтетрейдер и друг Владимира Путина Геннадий Тимченко, чья группа Gunvor сейчас является основным трейдером «Роснефти», входил в руководство финского филиала «Юралса» — IPP (International Petroleum Products). Впоследствии «IPP» перешло под крыло компании «КИНЭКС», совладельцем которой был Тимченко.
В настоящее время Вячеслав Ровнейко вместе с бывшим зятем Бориса Ельцина Леонидом Дьяченко владеют британским нефтегазовым холдингом Urals Energy («Юралз Энерджи»). Холдингу принадлежат российские компании, имеющие лицензии на разработку Ботуобинского и Дулисьминского нефтегазовых месторождений в Восточной Сибири.
Если Сергей Нарышкин связан с нефтетрейдерами из числа бывших разведчиков, хорошо знающих не только Путина, но и представителей ельцинской семьи, это означает, что глава президентской администрации способен обеспечить равновесие интересов этих групп.
Справка «Новой»
Соучредителями предприятий «Юралса» (например, «Юралс-Кемикалс») выступили первый нефтетрейдер Андрей Панников (бывший сотрудник советской разведки в Швеции), Георгий Рамзайцев (совладелец британской Urals Energy), Айвар Лембергс (бывший мэр латвийского Вентспилса, один из ключевых игроков в истории крупнейшего на Балтике терминала по перевалке нефти и нефтепродуктов Ventspils Nafta), Артемий Осипьян (бывший глава московского представительства британской компании «Солвалюб», впоследствии поработал вице-президентом «Сибура») и Борис Титов (член Общественной палаты РФ, исполнительный директор группы компаний «Солвалюб», торгующей нефтью, нефтепродуктами и газом, а также химической продукцией в Европе).
Вячеслав Ровнейко с 1995 по 1999 год был гендиректором «Новой компании ЮРАЛС», затем до 2002-го — первым вице-президентом «Коми нефтяная компания-Юралс», с 2001-го по 2003-й — председателем совета директоров «Тэбукнефть», а затем гендиректором «Межрегионального топливного союза».
Бывший консультант российского правительства на условиях анонимности сообщил «Новой», что знакомство Леонида Дьяченко с партнерами нефтетрейдера Андрея Панникова состоялось в 90-е годы в рамках российской правительственной программы нефть в обмен на детское питание, которая обеспечивала льготное налогообложение.
Примерно в тот же период в США в рамках дела «Бэнк оф Нью-Йорк» началось расследование относительно ряда компаний с названиями Belka и Strelka (с юридическими адресами в Нью-Йорке), а также East Coast petroleum. Эти компании торговали российской нефтью и перечисляли деньги, в частности, на счета Дьяченко. Сообщалось, что к схемам имел отношение также знаменитый трейдер «Сибнефти» — «Руником» Романа Абрамовича. Однако напомним, что дело «Бэнк оф Нью-Йорк» завершилось мировым соглашением банка с американской прокуратурой, ни одного представителя российской элиты не признали виновным. В России серьезное расследование не состоялось.
Назначенный министром энергетики бывший президент «Атомстройэкспорта» Сергей Шматко в середине девяностых был директором немецкой консультационной фирмы RFI GmbH. Она сотрудничала с Российским фондом федерального имущества (РФФИ) в деле привлечения инвестиций. «Новая» выяснила, что в создании фирмы участвовал немецкий адвокат Александр де Фариа (юридическая фирма De Faria & Partner) — специалист в области недвижимости, брокерского законодательства и инвестиций. Мы связались с господином де Фариа, и он сообщил, что Сергей Шматко познакомился с ним, когда учился на экономическом факультете университета Марбурга. В то время адвокат председательствовал в Ассоциации по развитию германо-советского экономического сотрудничества.
Де Фариа характеризует Шматко исключительно позитивно и отмечает его способность к стратегическому мышлению.
После появления RFI GmbH, которая действует до сих пор, Александр де Фариа стал представителем РФФИ в Европе и, в частности, в Германии, по вопросам приватизации и привлечения инвестиций в Россию. Александр де Фариа также является председателем «Ист-Вест девелопмент групп» (East-West Development Group) — голландской ассоциации, которая развивает проекты в России, Украине и других странах Восточной Европы.
В начале девяностых де Фариа владел половиной московской фирмы «Интерюраудит де Фариа и Тихонова», исполнительным директором которой в 1992—1994 годах являлся бывший сотрудник КГБ Константин Чуйченко — впоследствии член правления «Газпрома», начальник его юридического департамента, а также исполнительный директор российско-украинского газового посредника «Росукрэнерго».
Сообщалось, что Чуйченко со студенческих лет дружен с нынешним президентом Дмитрием Медведевым, а также с зампредседателя правления Газпромбанка Ильей Елисеевым. В администрации Медведева Чуйченко назначен начальником контрольного управления президента.
Господин де Фариа подтвердил «Новой», что хорошо знает Чуйченко и Шматко и рад, что эти двое так продвинулись по карьерной лестнице. Константин Чуйченко также не отрицал, что знает Александра де Фариа. Связаться с Сергеем Шматко не удалось.
Справка «Новой»
Двоюродный брат Александра де Фариа, Димитри де Фариа, является швейцарским представителем голландской «Ист-Вест девелопмент групп», а с 2005 года входит в совет директоров двух швейцарских компаний «Транзит» (Transit SA) и «Транзит Холдинг» (Transit Holding SA). До 2001 года эти компании назывались «Синтез» и «Синтез Холдинг». К ним имел отношение российский бизнесмен Александр Жуков, который контролирует фонд «Гленгари» (Glengary Overseas Limited), зарегистрированный на Британских Виргинских островах.
На 2006 год фонд владел 25,88% британской нефтегазовой компании «Джей Кей Экс Ойл энд Гэз» (JKX Oil&Gas»), имеющей проекты в России, Украине, Грузии, Турции, Болгарии, Италии и США. Совладельцем компании была кипрская структура (Benam Holdings Limited) предпринимателя Дмитрия Фирташа, который контролирует 45% «Росукрэнерго». Димитри де Фариа сообщил «Новой», что ничего не знает о Жукове (подробнее об Александре Жукове и российской многопрофильной группе «Синтез» — «Новая газета» № 63 за 2006 год).
Задолго до назначения Александра Бортникова директором ФСБ наши источники сообщали о том, что он является человеком Дмитрия Медведева и проводит с ним частые встречи, минуя своего непосредственного руководителя, теперь уже бывшего главного чекиста Николая Патрушева («Новая газета» № 30—31 за 2007 год).
Бывший начальник УФСБ по Санкт-Петербургу и области Александр Бортников переместился в центральный аппарат ФСБ в 2004 году. До недавнего времени он был начальником Службы экономической безопасности (СЭБ) ФСБ. В кулуарах Лубянки вспоминают, что в процессе застолья Бортников однажды как будто произнес многозначительную фразу: «Нам чужого не надо, но и свое мы не отдадим, кому бы оно ни принадлежало».
Громкие контрабандные уголовные дела (вначале дело «Трех китов» о контрабанде мебели, а затем дело о контрабанде китайских товаров в адрес воинской части, обслуживающей хозуправление ФСБ) ударили не только по людям Николая Патрушева, которого ассоциируют с тогдашним замглавы президентской администрации Игорем Сечиным (напомним, ФСБ покинули два зама директора: Владимир Анисимов и Сергей Шишин). Увольнения затронули и непосредственных подчиненных Бортникова (в отставку ушел его зам Сергей Фоменко).
После докладов главы Госнаркоконтроля Виктора Черкесова Владимиру Путину о контрабандных каналах Путин вызвал Александра Бортникова и устроил разнос. Но в декабре 2006-го начальнику СЭБ присвоили звание генерала армии. А доклады Черкесова закончились тем, что он посягнул на интересы сразу двух разных группировок в ФСБ и получил асимметричный ответ: уголовное дело генерала Бульбова — начальника департамента оперативного обеспечения Госнаркоконтроля, который осуществлял оперативное сопровождение упомянутых контрабандных расследований.
Если сын Николая Патрушева, Андрей, стал советником Игоря Сечина в «Роснефти», то 33-летний сын Александра Бортникова, — Денис, сделал стремительную карьеру в подконтрольном государству Внешторгбанке (ВТБ). С 20 ноября 2007-го он — зампред правления «ВТБ Северо-Запад».
Денис Бортников окончил питерский университет экономики и финансов, с 1996 по 2004-й работал в Промышленно-строительном банке (бывшие владельцы Владимир Коган и Давид Трактовенко, после присоединения к группе ВТБ банк называется «ВТБ Северо-Запад»), с 2004-го — советник управляющего филиалом «Северо-Западный» Гута-банка. С 2005 года Бортников — зам управляющего «Внешторгбанк розничные услуги», с 2006-го — зам управляющего филиалом ВТБ в Санкт-Петербурге. Денис Бортников не прокомментировал ситуацию.
Промстройбанк известен не только тем, что там находился счет Владимира Путина. С 1995 по 1996 год начальником отдела внешних инвестиций банка трудился нынешний глава президентской администрации Сергей Нарышкин. А в настоящее время в наблюдательный совет «ВТБ Северо-Запад» входит старший вице-президент ВТБ Тамара Степашина — супруга председателя Счетной палаты Сергея Степашина. Степашин, помимо прочего, возглавляет Ассоциацию юристов России, которую называли «предвыборным штабом» Дмитрия Медведева.
Эксперты полагают, что с возвышением Бортникова громкие уголовные дела о контрабанде могут изменить направление таким образом, чтобы способствовать вытеснению из ФСБ людей Николая Патрушева. Эта волна может распространиться и на Следственный комитет при Генпрокуратуре, подверженный экспансии со стороны ФСБ.
Начальник Следственного комитета Александр Бастрыкин сейчас находится в отпуске, что удивительно, поскольку время кадровых перемен — не самое лучшее для отдыха. Не исключено, что прокурорский Следственный комитет может быть обновлен за счет присоединения к нему милицейского Следственного комитета, возглавляемого однокурсником Путина — Алексеем Аничкиным, что безусловно приведет к очередному этапу борьбы и перестановкам.
Впрочем, не исключено, что люди Дмитрия Медведева на господствующих высотах в силовом блоке будут уравновешены появлением новой госструктуры по борьбе с коррупцией. Создание такой организации позволяет законопроект о противодействии коррупции, подготовленный в прошлом году рабочей группой под руководством помощника президента Виктора Иванова. Предположительно в антикоррупционную структуру будут стекаться не только отчеты чиновников о своем имуществе, но и отчеты об имуществе членов их семей (как этого требует европейская практика). По проекту структура будет подотчетна председателю правительства, то есть Владимиру Путину, что предоставит ему довольно мощный дополнительный ресурс. Если организация появится на базе Совета безопасности, можно предположить, что давний знакомый Владимира Путина Николай Патрушев не останется в стороне.»
Роман Шлейнов, редактор отдела расследований
ПЕРСПЕКТИВНЫЕ ДУБЛЕРЫ. ГЛАВНЫЕ НАЗНАЧЕНИЯ В ПРЕЗИДЕНТСКОЙ АДМИНИСТРАЦИИ
Сергей Нарышкин
Виктор Черкесов
«В условиях, когда институты слабы, а система руководства страной уже давно переведена в режим «ручного управления», кадры, действительно, решают все. А они, эти кадры, — люди известные и, что называется, проверенные.
Новый руководитель АП Сергей Нарышкин, в отличие от своих предшественников, — не политик, а профессиональный чиновник, в разные годы и на различных должностях курировавший важные аспекты внешнеэкономической деятельности и работы высших органов государственной власти. Он слывет сильным аппаратчиком, никак не либералом, к тому же близким к силовикам. В частности, к бывшему шефу кремлевского секретариата Игорю Сечину, а также экс-премьеру и нынешнему директору Службы внешней разведки Михаилу Фрадкову.
Очевидно, что дефицит опыта политической работы у нового главы администрации должен быть как-то компенсирован. Поэтому не случайно на роль его первого заместителя определен «главный политический менеджер России» Владислав Сурков. Он станет замещать своего непосредственного шефа в периоды отсутствия, а также курировать внутреннюю политику — чем, собственно, и занимался на посту обычного зама главы в прежней кремлевской администрации.
В последний год отношения нового президента с Сурковым складывались непросто. И дело не только в разном восприятии идеологемы «суверенной демократии». Дмитрию Медведеву не нравился жесткий конфронтационный стиль Суркова с его тяготением к квазиуличной политике, в которой доминировали «наши», «местные» и прочие прокремлевские молодежные объединения. Команда Суркова неоднократно давала понять, что именно она «делает королей», что также едва ли импонировало Медведеву. Не случайно, что в период «междуцарствия» поговаривали, что Суркову вряд ли найдется место в составе администрации Медведева. Но нашлось, и даже с повышением, может быть, для того, чтобы укрепить новичка Нарышкина на новой для него политической работе.
Другой зам главы — Алексей Громов, новый куратор кремлевской пресс-службы и кремлевского протокола, тоже из старой обоймы — в течение всех 8 лет президентства Путина был его пресс-секретарем. Пресс-секретарь обычно фигура доверенная и просто так от босса к боссу по договоренности не переходит, оставаясь служить тому, кому и раньше служил.
Еще одним замом назначен Александр Беглов, которому поручено курировать президентскую канцелярию и документооборот. Считается, что Беглов близок к одному из наиболее могущественных силовиков — теперь уже бывшему шефу Госнаркоконтроля и нынешнему руководителю Рособоронзаказа Виктору Черкесову, у которого когда-то был первым заместителем в бытность работы того полпредом президента РФ по Северо-Западному федеральному округу.
Черкесова многие рассматривали в качестве одной из возможных опорных фигур в формируемой команде президента Медведева. Но ныне генерал, очевидно, не при той должности, при которой можно оказывать политическое влияние: он торгует оружием. Будет ли Беглов при таких раскладах ориентироваться на некие прежние связи и приоритеты? Вполне вероятно, что предпочтет в рамках нового баланса сил прежде всего четко воспринимать управленческие импульсы оттуда, где на настоящий момент и располагается главный центр принятия решений: из Белого дома. К тому же Беглов — один из немногих чиновников столь высокого ранга — партийный (разумеется, член «Единой России»).
Очевидно, что при таких кадровых рычагах у нового президента немного возможностей для проведения собственной линии.
Впрочем, на следующем, важном уровне кремлевской иерархии — помощников президента, ситуация видится уже более разноцветной. В числе помощников нового главы государства появились фигуры, либо входящие в его ближний круг (новый начальник КРУ Константин Чуйченко), либо связывающие с ним перспективы дальнейшего карьерного роста (пресс-секретарь Наталия Тимакова). Вполне могут вписаться в команду Медведева и старожил кремлевской администрации Сергей Приходько, сохранивший за собой пост помощника президента по международной политике, и новый помощник по экономике Аркадий Дворкович (впрочем, так же доставшийся в наследство от старого хозяина Кремля). Не исключено, что всем этим фигурам, разместившимся на втором этаже кремлевской иерахической лестницы, оставлено пространство на вырост и со временем они смогут заменить на высших постах своих именитых коллег. И в этом, похоже, и состоит одна из неформальных договоренностей между нынешним президентом и бывшим. Смысл ее в том, что у Медведева остается не только поле для маневра, но и перспективные возможности формирования в полном смысле этого слова собственной команды.
Однако даже после этих назначений картина до конца остается неопределенной. Так, пока неизвестна дальнейшая должностная судьба могущественного помощника президента Путина по кадрам Виктора Иванова. А если он уйдет, кто займет кабинет Иванова в Кремле?
Не менее существенным будет и давно ожидавшееся решение о воссоздании управления по региональной политике. И если оно все-таки будет создано, кто его возглавит — «человек Суркова» или для баланса на это место поставят выдвиженца какой-то иной группы? Но даже когда все вакансии будут заполнены, вопросы все равно останутся. Ведь при нашей слабости институтов только сама жизнь может показать реальный вес и влияние того или иного чиновника или их группировок.»
Андрей Рябов, обозреватель «Новой»
ВАЖНО, КТО БУДЕТ «ГЛАВНЫМ ВХОДЯЩИМ»
Константин Мерзликин, руководитель аппарата правительства РФ в 2003—2004 гг., — о новой структуре власти
«— Что изменилось во властной конструкции?
— По сути, в руководстве страны мало что изменилось: просто встряхнули стакан с различными веществами, чтобы химическая реакция пошла лучше. Может быть, немного изменились центры кристаллизации, но в каком направлении пойдет реакция, — непонятно. Распределение влияния, прежде всего в экономической сфере, по финансовым потокам и все, что отсюда вытекает — в силовой сфере, административной, в контроле документооборота, во влиянии на принятие тех или иных решений, так или иначе связанных с финансовыми потоками, — ничего здесь, по моему мнению, не изменилось.
Остается вопрос, удастся ли Медведеву обрести реальную власть, если, конечно, он ставит перед собой такую сверхзадачу. Но, может, он, его окружение и те, кто его двигал, так себе ее и не формулируют? Если же представить, что он формулирует задачу передвинуть в свою сторону центр властной кристаллизации, создать самостоятельную зону принятия решений, то этот вопрос со временем будет обостряться. Но, повторяю, только в случае, если это в принципе кому-то придет в голову — в первую очередь самому Дмитрию Медведеву, а также людям, которые так или иначе составляют его собственное окружение. Например, Александру Волошину, который был активным сторонником проекта «Медведев». Если они захотят качнуть властный баланс в сторону Медведева, то они будут всячески убеждать Дмитрия Анатольевича, что нужно начать какую-то самостоятельную игру.
— Какова будет роль первых вице-премьеров, Зубкова и Шувалова, и как могут сложиться отношения в этой паре?
— Не надо переоценивать институт вице-премьеров — как «простых», так и первых. Протокольно статус первого вице имеет большое значение: он может, например, вести заседание правительства в отсутствие премьера и подписывать какие-то документы. Но с точки зрения реального принятия решений статус первого вице-премьера мало что дает — требуются какие-то дополнительные опоры. Какие — можно будет увидеть только в дальнейшем, по ходу дела. Если тому или иному вице-премьеру (не только первым) удастся замкнуть на себе принятие реального решения (в рамках комиссий, которые удастся возглавить), собрать вокруг себя людей, «разруливать» ситуацию, тогда за ними будет что-то стоять. Сам по себе лейбл вице-премьера создает лишь потенциальную возможность влиять на решение важных проблем, но не обязательно он будет актуализироваться.
— Но ведь есть опубликованное распределение полномочий?
— Тот документ, который подписывает председатель правительства: «Распределение обязанностей между заместителями председателя правительства», не содержит четкого регламента принятия решений. Если за тобой что-то записано, то непонятно, каков будет механизм реализации. Можно, конечно, давать поручения. Но поручения правительства, которые подписываются вице-премьерами, — это довольно слабый инструмент. Другое дело, что если выйдут какие-то постановления правительства, закрепляющие за теми или иными комиссиями принятие решений, а руководство этими комиссиями будет возложено на конкретного вице-премьера — это уже реальный инструмент.
— То есть выискать сейчас какие-то знаки в простом распределении полномочий — это пустое дело?
— Это дымовые завесы, это чисто поверхностные сигналы, которые могут лишь запутать, а не реально ответить на вопросы. То, что Шувалов выдвинулся в первые зампреды, многие интерпретируют как победу группировки «старой семьи». Но это совершенно не факт. Некий сигнал послан, но, может, Путин специально ставил задачу, чтобы такой поверхностный сигнал прошел. Но как на самом деле — никто не знает.
— А как можно прокомментировать «аппаратный обмен» между правительством и администрацией президента: Собянина на Нарышкина?
— Он характерен своей абсолютной содержательной бессмысленностью. Но раз нет функционального смысла, значит, здесь присутствует фактор личностных разменов. Видимо, кому-то не очень нравится Собянин под началом Медведева, а Нарышкин для этой роли подходит больше. Но я пока менее всего улавливаю здесь решение самого Медведева. Мне кажется, будь его воля, на этом месте был бы человек, максимально лояльный ему самому. Ни Собянин, ни Нарышкин к такой категории не относятся.
— Некоторые считают тот факт, что Сечин стал простым вице, а не руководителем правительственного аппарата, знаком договоренности Медведева с Путиным — ведь у Медведева с Сечиным не самые лучшие отношения.
— Это все помыслы на уровне домыслов. При столь сильном премьере формальные признаки не имеют большого значения. Будет иметь значение, кто чаще бывает в кабинете Путина. А какой лейбл будет на этом «главном входящем», не имеет абсолютно никакого значения.»
Андрей Липский
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
«Новый министр спорта, туризма и молодежной политики Виталий Леонтьевич Мутко с Дмитрием Медведевым и с Владимиром Путиным работал еще в начале 90-х годов в городской администрации Санкт-Петербурга, был заместителем мэра Собчака.
С 1997 года Мутко начинает активную футбольную жизнь — в качестве президента питерского «Зенита».
В 2005 году Мутко приходит на смену президенту Российского футбольного союза (РФС) Вячеславу Колоскову. Тут же заявил себя новатором: заговорил о необходимости привлечения в сборную иностранного тренера — и Гус Хиддинк приехал на деньги Абрамовича и его Национальной академии футбола.
С возникновением нового министерства возникли вполне логичные вопросы: кто возглавит РФС вместо Мутко и как будут разграничиваться функции между министерством и Росспортом, возглавляемым Вячеславом Фетисовым?
На первый вопрос Виталий Леонтьевич ответил сразу: он останется на посту президента РФС до 2009 года. По поводу второго «Новая» обратилась за комментариями к самому Виталию Мутко.
— Говорить о том, что я совсем не ждал этого назначения, конечно, не буду. Были какие-то свои мысли, предположения. Но, понимаете, когда все-таки это произошло, то получилось вроде как и неожиданно. А насчет перераспределения функций — все просто. Федеральное агентство войдет в структуру министерства и будет ему подчиняться. Поэтому изменений не так и много — Росспорт будет заниматься практически тем же, чем занимался ранее. Только вопросы политики в области спорта и управленческих решений возложены на министерство, а агентство будет их исполнять.
Нам также удалось дозвониться до главы Росспорта Вячеслава Фетисова, который был краток:
— Никаких комментариев пока не будет!»
Роман Анин
РАСЧЕТНО-КАССОВЫЙ ЦЕНТР
В АО «Россия» создан новый управляющий орган
Здравствуйте, уважаемые акционеры АО «Российская Федерация»!
Как известно, в нашем государстве-корпорации (не путать с госкорпорациями) сменился состав руководящих органов. Новым председателем совета директоров стал Дмитрий Медведев, а прежний, Владимир Путин, переместился в кресло председателя правления. И, в соответствии с уставом, представил новый состав топ-менеджеров корпорации, а также новую организационную структуру.
Экспертов, понятное дело, больше всего волнует персональный состав кабинета. Для нас же, рядовых акционеров, гораздо важнее другое: как новая структура будет работать. И будет ли вообще.
Первым делом бросается в глаза то, что Владимир Путин провел реформу, обратную той, которую сам же осуществил четыре с лишним года назад. То есть выборочно ликвидировал несколько зачем-то недавно созданных федеральных агентств и служб, оставшиеся — напрямую подчинил министерствам. Необходимость их существования как отдельных административных единиц теперь ничем не объяснима. Зато очевидно, что между некоторыми министрами и подчиненными им главами агентств и служб возникнут весьма напряженные отношения, не способствующие конструктивной работе.
Вице-премьеры, в том числе первые, наоборот, не имеют в подчинении никого, кроме помощников и секретарей. Соответственно, они не могут нести прямую ответственность за результаты развития в секторах экономики, которые отнесены к их компетенции. Конечно, вице-премьер неформально может дать министру любые указания, но для того, чтобы оформить их де-юре, нужна будет виза премьера. Это делает систему документооборота громоздкой, запутанной, а значит, малоэффективной. А если учесть, что некоторые вице-премьеры еще и идеологически несовместимы…
Настораживает и фактическая ликвидация Министерства экономического развития и торговли. Набиуллина, конечно, сохранила свой пост, но у Минэкономразвития изъяли основные, «титульные» функции. Определением основных направлений социально-экономического развития теперь займется министр финансов и вице-премьер Кудрин, а торговля отойдет к Минпрому, при том что ее будет курировать еще и первый вице-премьер Шувалов. Набиуллиной, видимо, в качестве компенсации предложены новые полномочия. Но ликвидация отданных МЭРТу Росрегистации и Роскадастра просто пугает. Этот нюанс административной реформы может обернуться большим хлопотами, а то и серьезными проблемами для любого акционера, имеющего собственность, особенно недвижимую. Потому что передача виртуальных полномочий означает передачу вполне реальных бумажных архивов, перетряску персонального состава отвечающих за это мелких чиновников, их передислокацию, а возможно, изменение процедуры оформления сделок.
Единственная структурная новация, которая выглядит безусловно логично, — располовинивание Минпромэнерго: на промышленность и энергетику. Это, впрочем, напрашивалось с момента его создания.
Словом, реформирование организационной структуры кабинета при всем желании нельзя объяснить стремлением повысить эффективность его работы или хотя бы усилением персональной ответственности менеджеров за результаты их труда. Какую же задачу решал Владимир Путин, создавая такую структуру?
Если рассуждать в рамках математической логики, то ему были «даны» несколько человек, как уже входящих в состав правления, так и новых, каждый из которых обладает: амбициями, влиянием на те или иные активы и отрасли экономики, разнообразными интересами, которые тесно переплетаются или заставляют топ-менеджеров жестоко конфликтовать между собой. «Найти» требовалось место для каждого из них, соответствующее заслугам и индивидуальным склонностям. Причем именно в правительстве — так, чтобы все были на виду, под контролем и в зависимости от самого Путина. Решение, удовлетворяющее условиям задачи, было найдено: почти все влиятельные игроки, собраны в одной резервации.
В этой структуре есть только один центр принятия стратегических решений — Владимир Путин. Полномочия остальных топ-менеджеров предельно распылены, переплетены и многократно дублируют друг друга.
В правлении есть один финансовый центр, формально подчиненный Кудрину. Он, как и прежде, будет заниматься техническим оперированием денежными потоками и оборонять корпоративные финансы от несанкционированных поползновений. В то же время есть несколько центров, очевидно претендующих на значительное финансирование. Это — прежде всего вице-премьеры Иванов, Сечин и Жуков, министры Христенко, Щеголев, Голикова, Козак, Левитин, Гордеев, Сердюков. И вопрос, кому, когда и сколько дать и не подключить ли к этому процессу первых вице, будет решать исключительно Владимир Путин.
Таким образом, расплывчатые понятия «авторитет» и «политическое влияние» будут конвертированы в наиболее надежную форму — денежную. И с этой точки зрения организационная структура нового кабинета очень даже функциональна и едва ли не безупречна.
Однако интересы председателя правления здесь явно противоречат интересам всей корпорации и ее акционеров. Поскольку полученные деньги нужно суметь еще и эффективно израсходовать. Что при такой громоздкой и запутанной системе — затруднительно.
Да, найден механизм управления денежными потоками в предельно щелочной среде противоборствующих кланов, обустроена система сдержек и противовесов, главный механизм которой — как раз в дубляже полномочий: все будут приглядывать друг за другом — особенно не разгуляешься. Но скажите, какое это имеет отношение, например, к росту ВВП, зарплат, инновациям и снижению инфляции? Никакого, поскольку, судя по всему, это правительство будет эффективно только в одном — в борьбе за деньги, рефери в которой — премьер. Это не техническое правительство и не креативное правительство, это — очередь в кассу.»
Докладывал Алексей Полухин
|
