|
Российскую Чукотку от американской Аляски отделяет Берингов пролив
Самое малое от нас до их берега - 86 км. И зимой, замотавшись в белые простыни, можно легко уйти по льду от наших дозоров. Если не заметет буран, не съедят белые медведи, не поглотит полынья, то есть небольшой шанс угодить в Штаты. Дабы пресечь подобный отток россиян через пролив в Америку, губернатор Чукотки Назаров объявил здесь особый пограничный режим и дозволил въезд на полуостров только по спецпропускам. Я, как всегда, не обзавелся бумагами, а потому был арестован прямо у трапа самолета в аэропорту Анадыря - столицы Чукотки. Затем меня, как потенциального перебежчика, изменника и предателя, заставили писать автобиографию, кипу объяснений - пошто и с какими целями прибыл в запретную зону? После отпустили, понимая, что и так никуда не денусь. Никаких дорог из Анадыря куда-либо нет вообще. А все авиарейсы, кроме московского, надолго отменены - нет горючего. В холодном аэропорту давно немытый и безропотный люд сутками, а то и неделями толпится у московской кассы. Кому в Хабаровск, кому в Магадан - всем дорога через Москву. Даже в сам Анадырь из аэропорта можно попасть только вертолетом за 600 рублей. Но когда его дадут - никто не ведает. Известно лишь, что сегодня вертолета не будет и завтра навряд ли... Но тут подошел человек и шепнул мне, что через час-другой из столицы прилетит спецсамолет самого Романа Абрамовича и его уже поджидает спецвертолет.
Человек показал дыру в заборе и почти за спасибо провел на аэродром.
Собачий колотун - минус 30 - и прожигающий ветер сразу же принялись превращать меня в ледяную глыбу. Чтобы не околеть, бросил вещи в сугроб и принялся бегать по взлетно-посадочной полосе.
Через час встречать олигарха подкатило аэродромное начальство, и опять началось! "Вы там у себя в "Домодедово" тоже по взлетно-посадочной полосе гуляете?!" Проводили, садюги, на задворки.
Наконец-таки сел Ил-62, и я увидел из-за укрытия, как по трапу в окружении здоровенных охранников вышел сам Абрамович. Тут уж я не спеша, демонстрируя пустые ладони, чтобы не напугать охрану, пошел прямо к нему.
- Я журналист из "Комсомольской правды", - едва удалось мне вымолвить окоченевшими губами, - у меня к вам дело, Роман Аркадьевич.
- Я никогда и никаких интервью прессе не даю, - сухо ответил он.
- Мне нужно на тот берег, на вертолет возьмете?
- А это пожалуйста, - ответил Абрамович и дал своим на сей счет распоряжение.
Здесь лучше жевать, чем говорить
В гостинице Анадыря о смене Советской власти еще не знают, посему до сих пор гонят взашей: "Мест нет!". Пришлось устроиться в некой общаге, кишащей полчищами голодных тараканов. Едва я разложил на столе колбасу и консервы, как в дверь постучали.
- Роман Аркадьевич хотели бы пригласить вас на ужин, - сказал учтивый молодой человек.
В единственном городском ресторане был накрыт общий предлинный стол. Одну сторону целиком занимала свита Абрамовича, человек 15: охрана, его московские депутатские помощники, секретарши... По другую сторону на самом краю сидел один Абрамович. Тишина в ресторане стояла такая, будто только что повар скончался. Воспитанная московская публика не чавкала, не швыркала, не сопела.
Мое "Приятного аппетита!" прозвучало в той гробовой тиши этаким хамским громовым раскатом. В ответ Роман Аркадьевич почтенно кивнул, и публика вслед за ним повторила жест. Я сел через один стул от олигарха и поставил между ним и собой свою черную сумку. Роман Аркадьевич подозрительно покосился на сей предмет, то же проделали и другие. На столе было полно разных кушаний, но... ни грамма спиртного. Со словами "сухая ложка рот дерет" я плеснул себе минералки. Никто не оценил юмора, но напротив сидящие дамы о чем-то тихо защебетали явно в мой адрес.
- Меня зовут Николай, - скромно представился дамам.
- Ида, Лариса, Светлана, - тихо отрекомендовались они.
- Ида? Какое интересное имя, - удивился я.
- Обыкновенное еврейское имя.
- Ида, вам положить рыбу?
- Я не ем рыбы, - прошептала Ида.
- Почему?
- Потому что я ее уважаю...
- За что ж вы ее уважаете?
- За то, что она молчит за столом, - ответила Ида, едва не вогнав меня во смущение.
- Роман Аркадьевич, - обратился я к своему соседу, - вы, говорят, собираетесь на своем самолете полетать по Чукотке, может, возьмете на борт?
- Это решаю не я, - серьезно ответил он, - вот если мои помощники сочтут возможным, тогда, конечно.
Я округлил глаза. Официантка принесла соседу горячее. Он взялся за нож и вилку... но в этот момент в зал вошел один из помощников и тихо доложил олигарху, что в Омолоне (чукотский поселок) дела совсем худы, население голодает.
- Что, и дети голодают? - еле слышно спросил он.
- Все голодают, - ответил пришелец.
Роман Аркадьевич, не тронув горячее, отложил приборы и сказал официантке, что уже сыт.
Молодой человек отвез меня в общагу, и я спросил его, ошеломленного: во сколько утром подыматься на завтрак?
Большая загадка для науки
В общественной умывальной противно журчала горячая вода. Пошел, перекрыл кран, но дежурная пояснила, что этого делать не надо, на улице лютый мороз. Потому краны во всех домах открыты, иначе все трубы замерзнут к чертовой матери...
- Этак на вас никакого топлива не напасешься! - возмутился я.
- Населения на Чукотке осталось тысяч 70. В этом году сюда завезли только угля на 600 миллионов рублей. То есть по 8500 руб. на человека. А сколько там всяких прочих ГСМ, стройматериалов, но отдачи нам от Чукотки, равно как от Кавказа, - ноль с большим минусом. Но откуда взяться отдаче? Алмазных россыпей здесь не нашли, нефть оказалась негожей. Есть золотишко, но, чтобы оно дало прибыль, к нему надо приставить людей породистых: не воров, умом крепких и на работу падких. А где их взять? Потому нам дешевле то золото в Африке покупать. В общем, оленю ясно, что никакое из предприятий на Чукотке не может быть прибыльным, ну разве что экстремальный туризм для богатых идиотов. Потому люди мыслящие рвут на себе волосы, пыжась понять: на кой сдалась олигарху Абрамовичу эта убыточная Чукотка?
Вообще сам Абрамович есть большая загадка для науки. Вы б только послушали, как ведет он против себя свою же предвыборную кампанию на встречах с разными коллективами:
- Роман Аркадьевич, у вас есть на Чукотке предпринимательский интерес?
- Нет.
- Ну хоть что-то вы можете нам обещать?
- Я? Ничего.
- Ну хоть что-то вы хотите?
- Хочу, чтобы округ был не дотационный, а самодостаточный.
- А как?
- Мне нужен сбор данных, чтобы понять, чем здесь можно заняться.
- А как обеспечить работой коренное население?
- Это очень сложный вопрос, учитывая их ментальность.
- Если станете губернатором, крабы лежать на прилавках будут?
- Если положить, будут, но будет ли на них покупательная способность?
- Все говорят, что мы очень богатые, но почему мы такие бедные?
- Кто говорит? Я этого богатства не видел. Все говорят, что я пришел забрать ваше богатство, а где оно?
- А наше золото?
- Золото? И кому его продавать, если оно нерентабельно?
Правда, в редких случаях Абрамович агитировал за себя.
- Роман Аркадьевич, к нам приезжают японцы, а у нас на предприятии нет касок. Чтобы красиво выглядеть, нужно 300 штук касок. Вы нам купите?
- Куплю.
- А детей опять к морю вывозить будут?
- Будут.
- А вам сны тяжелые снятся?
- Да.
"Дерево-дерево, меня Маша зовут"
За несколько дней я слегка подружился с дамами Абрамовича. Особенно с Идой. Теперь женщины за столом вели себя уж куда раскованней. Их все более смачные шуточки выдавали в молодых дамах все большую тоску по оторванности от мужской ласки. Ида с ослепительным блеском в глазах могла подолгу рассказывать про Абрамовича.
- Раньше Роман Аркадьевич лично вел прием населения. Но после мы его от этого отстранили, потому что Роман Аркадьевич всегда потом мучительно переживал такие встречи. Придет, например, некая истеричка, шуба песцовая, а как начнет по полу валяться, головой о мебель биться, денег просить! В таких случаях Роман Аркадьевич все отдавал, что имел при себе. Вот говорят, зачем ему убыточная Чукотка? Да просто он любит людей и хочет помочь им. Но ведь этого никому не объяснишь, никто не поверит...
Иду хотелось поцеловать в изящную шейку, но суровый супружеский долг не позволял мне даже помыслить об этом.
- А весной и летом, - продолжала она, - мы вывозили чукотских детей на Черное море. В первые дни они ужасно едят! Едят! Едят!.. А потом наедаются и начинают всему дивиться, цветущим яблоням, например: такая жара, а на дереве снег не тает? Вода в море синяя, а тело совсем не красит? А еще там рос огромный корявый дуб, и одна маленькая девочка очень боялась его, далеко стороной обходила. Но когда уезжать, осмелела, подошла и шепчет так: "Дерево-дерево, меня Маша зовут". Когда рассказываю об этом Роману Аркадьевичу, он так слушает!..
В городе желтого дьявола
Город Билибино ищите на северо-западе Чукотки за Полярным кругом, справа от реки Колымы. У кого в России проблемы с жильем, поезжайте в Билибино. Здесь можете бесплатно занять любую квартиру, подъезд или целиком пятиэтажку. Надо только вставить стекла и вымести мусор.
В советские времена в этих непролазных чертовых дебрях геолог Билибин отыскал золото. Потому и построили град Билибино на 13,5 тыс. человек, аэропорт и даже атомную электростанцию. Разумеется, эдакая заполярная махина не окупалась даже в те времена, когда в Билибине черпали золота по 30 и более тонн в год.
В черную перестроечную годину все, кто мог, сбежали отсюда. Остались тысяч 6 - 7, кому бежать некуда. По закону Рынка все они должны были умереть от голода и холода еще в начале 90-х. Над золотым городом уже вовсю кружили стаи черных воронов, и полчища жирных полярных крыс подбирались сюда со всей тундры в предвкушении скорого пиршества. Но билибинцам повезло родиться в России, где закон Гуманизма даже превыше власти Рынка. Государство сжалилось и дало золотарям несусветные кредиты - подъемные. Львиную долю тех денег начальники из конторы "Золото Чукотки" вкупе с окружными чиновниками пустили на "маркетинговые исследования" - так называется строительство квартир в Москве и дач в Подмосковье с гаражами для иномарок. Подъема, разумеется, не случилось. А иждивенцев-билибинцев, как и прочую Чукотку, надо кормить! Вот и шлет сюда сердобольная Москва дотации за дотациями. А цены в Билибине - вроде как и деноминации здесь еще не было: кило капусты - 60 р., лук - 60 р., хлеб - от 16 до 19 р., яблоки - 80 - 110 р., свинина - 180 - 200 р.
- По логике вещей дешевле построить лесозаготовительный городок где-то на Вятке и всех вас туда переселить, - сказал я в сердцах местному начальству за безалкогольным ужином. (Абрамович всегда зорко следил, чтобы на столах не было спиртного.)
- Ну вы даете, - возмутился Роман Аркадьевич, - я тут предвыборную кампанию веду, а вы такое... Что люди скажут? Провокатора с собой привезли...
"Интересно, - подумал я, - как он будет выворачиваться, когда его спросят о перспективах Билибина?"
Абрамович идет на Чукотку за грехи наши с вами страдать?
В переполненном зале ДК собрался практически весь город. Телевизионщики установили камеры. Но Абрамович первым делом попросил камеры из зала убрать.
- Р-ром-ма! Я за тя голосовал, а п-почему все плохо?! - рванулся к подмосткам нетрезвый, но опрятный очкарик явно из интеллигенции. Его корректно оттеснили.
- А вы будете развивать у нас золотодобывающую промышленность? - прозвучал трезвый глас народа.
- А зачем? У вас добывают золота 4 тонны в год. Это капля в море. Тогда как, например, в Хабаровском крае добывают 7 тонн, и оно там куда дешевле.
- Восстановят ли нам опять бесплатный проезд на материк? - спросил гражданин, явно не признающий законов Рынка.
- К сожалению, это невозможно.
На следующий день я его спросил:
- Не понимаю, Роман Аркадьевич, зачем вам мотаться по всей Чукотке, всюду отвечать на одни и те же вопросы, когда можно несколько раз посетить телестудию в Анадыре и в телефонном диалоге с электоратом все разом сказать на весь округ?
Он помыслил секунды четыре и спросил в свою очередь:
- А кто ж его смотрит, это телевидение?
Однажды за столом я принялся рассказывать про якутскую Долину смерти, в подземных недрах которой сокрыты базы инопланетян (читайте "Комсомолку" от 14 сентября 2000 г.), про немыслимых чудищ, с которыми сталкиваются там исследователи и охотники... Но циничная публика подняла хохоток и перебила меня плоскими шуточками. Зато на лице Романа Аркадьевича не мелькнуло и тени усмешки. Он только тихо дважды попросил уточнить: где это место? Я понял, что сия тема его не на шутку встревожила, но развивать ее в данной аудитории было бы с его стороны нелепо.
Из сего можно заключить, что мозг Абрамовича склонен к размышлениям о вещах серьезных во вселенском масштабе.
Мои наблюдения за повадками олигарха утвердили меня во мнении, что Абрамовичем движут отнюдь не низменные чувства корысти, а нечто роковое, предназначенское. Судите сами: не пьет, не курит, не сквернословит, с девушками учтив, но строг, популярности избегает, одежды носит ветхозаветные, газет не читает, ТВ не смотрит... А в глубине его печально задумчивых глаз искрится мощный поток сознания, гармоничный сознанию Космоса.
Не в этом ли есть разгадка великой тайны его похода на Чукотку? Возможно, Роману Аркадьевичу был знак или вещий сон? Помните: "Вам сны тяжелые снятся?" - "Да". Уж коли Бог создал такой суровый край, как Чукотка, значит, Ему нужны на этой земле те, избранные, готовые здесь страдать за грехи наши тяжкие. ...В тот день я познакомился с труппой билибинского народного театра и вернулся восвояси уже под утро на автопилоте. Уперся бровями в широкую грудь охранника, сторожащего покои Абрамовича.
- Роман Аркадьевич уже посылал за вами искать, - удивил меня страж.
- Ах, как мы все переживали! - щебетали чуть позже его помощницы, особенно, что приятно, Ида. - Роман Аркадьевич велел вам оставить ужин (что тоже трогательно) и сказал: если к утру не вернетесь, то мы никуда не улетим, а будем искать вас по всему городу!
В тот же день мы распрощались с Романом Аркадьевичем в аэропорту города Певека. Без поцелуев, без слез, просто крепким мужским рукопожатием. Он со своими дамами улетел в Москву. А я еще надолго остался в холодной унылой Чукотке и отчего-то с грустью глядел вослед уходящему лайнеру.
|
