|
Газета «Поколение Р» неоднократно заостряла свое внимание на проблеме аптечной наркомании. Сколько было публикаций уже и не вспомнить. Но у меня (да и не у меня одного) в последнее время складывается такое впечатление, что мы попросту сотрясаем воздух. Озвучили проблему практически все СМИ, даже очень далекие от проблем молодежи. Об аптечной наркомании постоянно говорит наркополиция, да и сами аптечные работники признают актуальность проблемы.
Существуют лекарственные препараты предметно-количественного учета (ПКУ) по сути являющиеся легализованными наркотиками. Их используют в медицинских целях, например, для облегчения страданий онкологических больных. С этими лекарствами чаще всего проблем не возникает, т. к. их отпуск жестко регламентирован и осуществляется строго по рецепту 148-й формы.
Проблемы начинаются, когда дело касается препаратов «свободного доступа» или «условно рецептурных». С одной стороны, это действительно необходимые лекарства; с другой – основными их потребителями являются… наркоманы.
В отдельный ряд следует выделить так называемые прекурсоры – вещества, в «умелых» руках превращающиеся в ингредиент кустарно приготовленного наркотика. Иногда ситуация доходит до идиотизма. Бывает, что в аптеках отказываются продавать то или иное, казалось бы, безобидное вещество только из-за того, что его якобы могут использовать наркоманы.
Так что все-таки делать с ситуацией, сложившейся вокруг «серой зоны» аптечного ассортимента? Как побороть аптечную наркоманию? И как это сделать так, чтобы обычные потребители не испытывали дискомфорт?
Эти вопросы я задал заведующей аптечным пунктом №15 сети «Алфавит-здоровье» Людмиле Ананиной (ЛА) и заместителю начальника Управления Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков по Рязанской области Владимиру Буханову (ВБ).
ПР: Как производится отпуск препаратов списка «А»?
ЛА: Для отпуска подобных препаратов аптека должна обязательно иметь лицензию, подразумевающую определенные условия хранения этих лекарств. Для этого аптеке нужно обладать специально оборудованным помещением. Наша аптека подобной лицензии не имеет. Поэтому мы продаем только препараты, не подлежащие предметно-количественному учету.
ПР: Как вы продаете кодеиносодержащие препараты?
ЛА: Существует приказ 578 Минздравсоцразвития, он регулирует порядок отпуска лекарств. К этому приказу прилагается норма отпуска кодеиносодержащих препаратов. Где сказано, что в пересчете на содержание в этих препаратах кодеина можно продавить определенное их количество без рецепта. Все, что выше этого количества, должно продаваться по рецепту врача. Также согласно этому приказу мы можем отпускать не более двух упаковок этих лекарств.
ПР: Что вы можете рассказать о нормах отпуска прекурсоров?
ЛА: Здесь ситуация аналогичная. Определенное количество мы можем продавать без рецепта. Все, что выше этого, продается строго по рецепту врача.
ПР: Насколько мне известно, было местное постановление, запрещающее отпуск кодеиносодержащих препаратов без рецепта.
ЛА: Да, такое постановление было, но оно противоречило федеральным нормам, поэтому его отменили.
ПР: Скажите, ведь вы видите, когда эти лекарства покупает обычный потребитель, а когда наркоман?
ЛА: Конечно, это видно.
ПР: И чем вы руководствуетесь, продавая наркоману эти таблетки?
ЛА: Финансовым благополучием (смеется).
ПР: Вам их не жалко?
ЛА: Конечно же, жалко! Но, с другой стороны, работу с ними проводить здесь бесполезно. Это очень сложный и больной вопрос. Ведь с алкоголиками в магазине беседы о вреде водки никто не проводит? Мы работаем в соответствии с существующими нормами и правилами. Не продадим мы, они пойдут в другую аптеку и купят все там… Если браться за эту проблему, то браться надо всем вместе!
ПР: Мне казалось, что подобные инициативы уже предлагались.
ЛА: Нет, ничего такого не было. В Рязани есть три крупных аптечных сети… Мы можем договориться, но ведь существует огромное количество маленьких независимых аптек. Нет, эту проблему нужно решать централизованно. А вы еще учтите, что наша зарплата во многом зависит от плана, от выручки.
ПР: Пиво и сигареты можно покупать с 18-ти лет, а существуют подобные ограничения в отношении лекарственных препаратов?
ЛА: Я сейчас не вспомню где это написано… но, по-моему, есть ограничение до 16-ти лет.
ПР: Случались в вашей работе неординарные случаи, связанные с наркоманами?
ЛА: В моей, слава Богу, нет! Бывали случаи воровства в других аптеках нашей сети. Один раз в Дашках выхватили таблетки из рук продавца и убежали. Следом пришли другие наркоманы. Им говорят: «Что же это ваши «друзья» творят?!» И те через некоторое время пришли и принесли деньги.
ПР: Надо же, прямо благородство!
ЛА: Ну, да (смеется)! Но в этой ситуации хорошо сработала заведующая аптеки. Она позвонила во все аптеки в округе и попросила не продавать им ничего. Получилась своего рода корпоративная солидарность. Бывало, что приходили неадекватные клиенты, лезли без очереди, хамили… Конечно, бывает опасно связываться с подобной публикой.
ПР: Наркополиция контролирует вашу работу?
ЛА: Регулярно. Делают контрольные закупки «своих» препаратов. Проверяют, как мы выполняем нормы по их отпуску… Вообще, они конечно очень хитрые (смеется). Спрашивают: «Наркоманы к вам приходят, покупают?». Я им отвечаю: «Да, приходят, покупают». Поговорят и уходят. А потом облаву устроят.
ПР: Какой вы видите выход из сложившейся ситуации?
ЛА: Оставлять все так, как есть, нельзя. Потому что мне очень жалко молодежь. Одни уходят, на их место приходят другие… это не заканчивается. Необходимо либо ужесточить отпуск этих препаратов, либо принять подзаконный акт для всех. Инициатива должна исходить от государства. Я, конечно, понимаю, что наркоманы изобретут что-то другое, но, по крайней мере, на определенное время мы уровень аптечной наркомании снизим.
Сейчас мне на ум пришел опыт с настойкой боярышника. Это тоже была проблема. Аптеки тогда превратились в какие-то рюмочные. Вышли из этого положения, запретив выпуск спиртосодержащих препаратов во флаконах свыше 100 мл. Тем самым сразу отсеяв не нужную публику. Теперь продаются маленькие флаконы по довольно высокой цене. Те, кому показана настойка, по-прежнему могут ее купить, а алкоголики к нам ходить перестали.
Я уверена, что и из ситуации сложившейся с кодеиносодержащими препаратами, можно найти подобный выход.
ПР: Последний раз мы разговаривали с вами на эту тему более двух лет назад. За это время ничего не произошло, и аптечная наркомания по-прежнему остается одной из самых острых проблем.
ВБ: Эта ситуация неоднократно обсуждалась на заседании государственного атинаркотического комитета. Эта проблема характерна для 12 регионов Российской Федерации. Для других регионов больше характерен героин.
ПР: Я так понимаю, что это связанно с тем, что в этих 12 регионах управление наркополиции хорошо работает.
ВБ: Естественно. Но существуют и другие мнения по этому поводу. Некоторые считают, что запрещать эти препараты ни в коем случае нельзя. В качестве аргумента делая предположение, что это может вызвать ажиотаж вокруг этих лекарств. Создавая очереди и в без того перегруженных поликлиниках.
ПР: Почему до сих пор кодеиносодержащие препараты не попали в список для рецептурной продажи?
ВБ: Поверьте, этот вопрос надо задавать не нам. Проект постановления, предложенный УФСКН, был немного другим. И в предложенный нами список эти препараты входили.
ПР: Т.е. получается, что Правительство внесло определенные коррективы и приняло постановление, игнорируя ваши требования?
ВБ: Да. Кроме того, проект постановления, подготовленный УФСКН РФ, о том, чтобы кодеиносодержащие препараты отпускались по рецепту, уже около двух лет находится на рассмотрении в Государственной Думе.
ПР: Вам не кажется, что компании-производители этих препаратов лоббируют свои интересы на уровне правительства РФ?
ВБ: Об этом можно только догадываться.
ПР: Мне интересно, а проводили ли фирмы-производители кодеиносодержащих препаратов маркетинговое исследование, целью которого являлось бы процентное соотношение обычных покупателей и наркоманов, покупающих эти таблетки.
ВБ: Это лучше спросить у них, но подозреваю, что им это соотношение известно.
ПР: Так как все-таки побороть проблему аптечной наркомании?
ВБ: Я могу озвучить свое личное мнение. У нас говорят: не занимайтесь самолечением. Т. е. решать, нужно вам это лекарство или нет, должен только врач. Как в США, любое лекарство должно продаваться по рецепту врача. Необходимо правильно организовать работу наших поликлиник – и тогда мы эту проблему решим. Все кодеиносодержащие препараты должны продаваться строго по рецептам в независимости от их названий.
Также я связался по телефону с руководителем службы Россздравнадзор Валентиной Греченко (ВГ).
ПР: Проблема аптечной наркомании существует очень давно, о ней все говорят, но никаких мер почему-то не принимается. УФСКН из года в год просит, чтобы кодеиносодержащие препараты внесли в список для рецептурного отпуска, но этого не происходит…
ВГ: Вот только не надо кривить душой! Вы меня, конечно, извините, но только вчера мы вместе с УФСКН направили письмо заместителю губернатора.
Вы поймите, существует определенный порядок. Если мы будем сейчас его разъяснять молодежи, то они скажут: А, все нормально, можно без рецепта купить две упаковки. А две упаковки – это как раз одна доза. Надзорные органы должны следить за соблюдением законодательства в этой сфере. А законодательство устанавливает правительство Российской Федерации, Министерство здравоохранения и т. д. Да, раннее существовало положение, благодаря которому эти препараты находились на предметно-количественном учете. Но потом всемирная организация здравоохранения напомнила нам о конвенции, принятой 1961 году, согласно которой эти препараты должны продаваться без рецепта. Получается, что нашу страну просто «поставили на место»!
ПР: Наша страна в обязательном порядке должна соблюдать эту конвенцию?
ВГ: Да, потому, что запрещение этих препаратов является нарушением прав трудящихся. Потому что бабушки и дедушки шли за рецептом, чтобы купить эти лекарства. Мы действительно ущемляли права основных потребителей только для того, чтобы сократить процент наркомании. И поэтому нас абсолютно правильно заставили снять ограничения с препаратов, в которых дозировка наркотического вещества очень невелика. И что я могу сказать? «Две упаковки, ребята, можно!»
ПР: Да вы уже все сказали… Эта статья не о том, сколько можно, а сколько нельзя. Мы пытаемся понять, что с этим делать. Как решить проблему. Кстати, вам не кажется, что фирмы-производители этих лекарств лоббируют свои интересы на самом высоком уровне?
ВГ: Я не могу такого сказать. Тем более, в газете. Если я это скажу, они подадут на меня в суд.
ПР: Но мы же не называем ни эти лекарства, ни фирмы, их производящие.
ВГ: Ну, что вы! Все прекрасно понимают, о чем идет речь. Тем более, я не уверена, что они пролоббировали этот вопрос. Это мы можем предполагать только на уровне слухов и «посиделок». Они же производят не только эти препараты.
ПР: Скажите, были попытки решить вопрос на местном уровне?
ВГ: Да, были. Да, я брала на себя эту ответственность. Мы это и сейчас предложили на уровне заместителя губернатора. Теперь давайте подождем, что решит губернатор.
Из этих трех бесед я могу сделать только один вывод: ситуация, сложившаяся с аптечной наркоманией, разрешится только тогда, когда правительство РФ наплюет на все конвенции и, наконец, решится отнести все эти препараты к числу сильнодействующих и подлежащих строгому предметно-количественному учету.
А пока мы ждем этих решений, через аптечные сети по-прежнему продается огромное количество абсолютно легальных наркотических препаратов, от употребления которых продолжают гибнуть тысячи молодых людей.
К СВЕДЕНИЮ
По данным статистики, каждый шестой погибший от передозировки наркотиков лишается жизни именно от отравления медикаментами, принятыми отнюдь не в целях поправки здоровья.
Опрос, проведенный на сайте газеты «Известия» в конце 2007 года «Как нам бороться с наркотиками?»:
70% Ввести для наркоторговцев смертную казнь, как в Иране.
16% Провести мощную рекламную кампанию на ТВ – разъяснить всем и каждому, какой вред приносят наркотики.
8% Разрешить легкие наркотики, строжайше запретить тяжелые.
6% Я никогда с наркотиками не сталкивался. Не думаю, что это самая острая проблема в нашей жизни.
В опросе приняли участие 3396 человек.
Ни в США, ни в Европе, ни в какой другой стране мира нет такого неконтролируемого валового отпуска лекарственных препаратов, как в России. В этих странах «просто так» невозможно купить даже антибиотики. Хотя и там есть разделение на рецептурные и безрецептурные препараты. Если Россия вступает в ВТО, у нас совершенно поменяется ситуация, мы должны будем гармонизировать наши требования и регуляторную систему в соответствии с системой этих стран.
Статистика показывает, что за последние три года количество детей и подростков, употребляющих наркотики, возросло в шесть раз. Из них 3% начали употреблять наркотики в десять лет, 16% – в 12, а 50% подростков первый раз попробовали эту отраву в четырнадцать лет. Причины для этого, исходя из статистики, были разные. 40% наркоманов попробовали первый раз исключительно из интереса. 20% посадили «на иглу» друзья, и только 18% употребили наркотики от нечего делать. Обычно попробовавшие наркотические вещества первый раз ждут двух эффектов: получить возможность расслабиться, уйти от повседневных проблем или испытать новые, неизвестные ощущения. Возраст наркоманов в процентном отношении выглядит следующим образом. Дети от 12 до 13 лет - 13%, подростки от 14 до 21 года - 60%; и 27% взрослых людей, старше 21 года. Средняя продолжительность жизни наркомана – десять лет.
Если аптека «попалось» на нарушении правил отпуска кодеиносодержащих препаратов, сведения направляются в Росздравнадзор для принятия мер административного характера. В частности, это либо отзыв лицензии, либо другие меры административного воздействия.
|
