|
Обычно лидеры государств быстро теряют способность изумлять сограждан. Владимир Путин — редкое исключение. Когда этой осенью он начал серию перестановок, выйти из состояния шока долго не могли даже многие из новых назначенцев. Стало окончательно ясно, что единственная предсказуемая особенность кадровой политики Путина — ее полная непредсказуемость.
Если бы ВВП находился на излете своей карьеры, все это, возможно, было бы не слишком важным.
Но в качестве первого лица страны Владимир Владимирович может остаться с нами еще на долгие годы. Так в чем же все-таки смысл кадровой политики Путина? И что она сулит России? Ведь кадры, как известно, решают все — даже когда все реальные решения за них принимает начальник...
Виктора Зубкова назначают и.о. главы правительства. В тот же день первый вице-премьер лоб в лоб сталкивается с известным американским экспертом по России. “Послушай, Николай, — приветствует своего давнего знакомого первый вице, — вы в рамках Валдайской группы скоро будете встречаться с Владимиром Владимировичем. Спроси у него, чего это он там затеял?!” “Можно я его спрошу от вашего имени?” — находится впавший было в состояние шока политолог.
“Что вы мне задаете такие вопросы? Я, что ли, по-вашему, здесь принимаю решения?” — когда пару лет назад я услышал эти слова из уст высокого кремлевского чиновника, они показались мне неприкрытым кокетством. Тысячи российских политиков отдали бы все что угодно за доверительный разговор с моим собеседником.
Но с течением времени я все больше приходил к выводу, что мой тогдашний визави был абсолютно искренним. С точки зрения простого населения, окружающие Путина царедворцы являются вершителями судеб страны. Но в глазах самого ВВП они не более чем живые шахматные фигуры.
Игры царедворцев
После принятия Путиным предложения возглавить предвыборный список “Единой России” председатель партии власти Борис Грызлов с торжеством смотрел на журналистов. Мол, такого вы спрогнозировать не могли. Однако не слишком приятная для Грызлова правда заключалась в том, что о намерении ВВП он узнал за считанные часы до его речи. Еще накануне съезда партийная верхушка и кремлевские чиновники судорожно обсуждали разные варианты первой “медвежьей” тройки без Путина.
“Центр принятия федеральных кадровых решений в России сузился до размеров головы Владимира Владимировича”, — сказал мне бывший крупный правительственный чиновник. Формальный главный кадровик страны, помощник президента Виктор Иванов может оказывать решающее влияние на малозначимые назначения. Но, например, даже такое не слишком судьбоносное решение, как приход Григория Рапоты в кресло президентского полпреда в Южном федеральном округе, по данным “МК”, застало Иванова врасплох.
Да что там Виктор Иванов! Даже для таких политических супертяжеловесов, как Игорь Сечин и глава кремлевской администрации Сергей Собянин, многие путинские кадровые пируэты становятся полной неожиданностью. А бывший политический ментор ВВП Александр Волошин недавно и вовсе поставил себя в забавное положение. Большинство бывших чиновников сейчас делятся своими прогнозами по поводу кадровых решений Путина лишь с самыми доверенными людьми. А Александр Стальевич в первых числах сентября за считанные дни до назначения Зубкова, напротив, сообщил чуть ли не всем желающим: новым премьером, а затем и преемником точно будет Сергей Иванов!
Почему Путин действует именно так? По словам самого ВВП, “бывших разведчиков не бывает”. А для любого разведчика секретность является ценностью сама по себе. Кроме того, как подметил неплохо знающий ВВП офицер “действующего резерва” разведки, на путинскую кадровую политику наложил отпечаток описанный самим будущим президентом эпизод из его детства. Девятиклассник Путин пришел в КГБ узнавать, как туда можно попасть на работу. И услышал в ответ: “Инициативников не берем”.
Но речь, безусловно, идет не только о личных предпочтениях ВВП. С помощью секретности или просчитанности кадровых решений Путин обеспечивает свое доминирующее положение в российской политике. “Владимир Владимирович занимается целенаправленным размыванием властных команд, — сказал мне уже упомянутый бывший правительственный чиновник. — Президент вынуждает каждого крупного игрока играть только за самого себя. Как только предпринимается серьезная попытка сгруппироваться, Путин делает ход, и все разрушается”.
Если исходить из этой логики, то становится понятным, например, смысл “шутки”, которую, по рассказам информированного источника “МК”, ВВП сыграл с видным сотрудником своей администрации.
К началу сентября многие обитатели коридоров власти из кожи вон лезли, чтобы завоевать благосклонность Сергея Иванова. Описываемый кремлевский царедворец относился именно к этому разряду. Так что когда президент задал ему прямой вопрос: “Не пришла ли пора назначать Иванова премьером?” — наш герой без колебаний ответил: “Да”. Вскоре глава президентской администрации Собянин сообщил своим главным подчиненным, что завтра состоится отставка правительства. Наш герой через своих людей тут же дал утечку в СМИ о грядущей неизбежной замене Фрадкова на Иванова.
О гамме чувств злосчастного чиновника в момент, когда он узнал о назначении Зубкова, можно только догадываться. Мало того что в разговоре с президентом царедворец поставил не на ту лошадь. Он еще и предельно зрелищно не прошел проверку на вшивость. Ведь каналы утечки в СМИ при желании можно проследить. Можно предположить, что желание играть в самостоятельные политигры у высокого чиновника начисто пропало хотя бы на некоторое время.
Возможно, этот мелкий интрижный эпизод и не заслуживал бы подробного пересказа. Но в нем как в капле воды отразилась суть кадровой стратегии Путина последнего времени. Элиту всячески пытаются дезориентировать и тем самым сковать ее по рукам и ногам. И, надо признать, пока у ВВП это получается просто блестяще. Но вот как все это отражается на эффективности управления страной?
Зубковский призыв
Некоторые из шокировавших публику недавних кадровых назначений Путина при ближайшем рассмотрении оказываются вовсе не такими нелогичными. Самый яркий подобный эпизод — приход “штатского” Михаила Фрадкова на пост главы нашей разведки. С каждым днем появляется все больше свидетельств о давней тесной дружбе Михаила Ефимовича со спецслужбами. По рассказу уважаемого ветерана разведки, в 1991 году первый вице-премьер СССР Владимир Щербаков почему-то покатил бочку на крупного чиновника внешнеторговой сферы Фрадкова. Но тут первому вице позвонил сам председатель союзного КГБ Владимир Крючков, и вопрос был тут же снят с повестки дня.
Однако не зря говорят, что один ум хорошо, а два — лучше. Доведенная до абсолюта келейность принятия кадровых решений в Кремле неизбежно приводит к неожиданным результатам. И последняя серия министерских назначений “зубковского призыва” это полностью подтверждает.
Новый министр экономического развития и торговли Эльвира Набиуллина известна в правительственных кругах как знаток макроэкономики, спец по вопросам ВТО и конкурентоспособности. Но вот с талантами менеджера у Набиуллиной все обстоит далеко не так блестяще. “Ее амплуа — не управленец, а советник, — сказал мне хороший знакомый нового министра. — Она не умеет руководить людьми, стимулировать их к работе. Мягкий и интеллигентный человек по жизни, как руководитель она склонна к авторитарному стилю. Все подчиненные делятся на любимчиков и неугодных. К моменту своего ухода в 2003 году с поста первого заместителя Грефа Эльвира загнала и себя, и всех окружающих”.
Как умный человек, Набиуллина прекрасно отдает себе отчет в своих достоинствах и недостатках. Поэтому о возвращении в управленческие структуры она и не помышляла. Ее мечтой было создание крупного независимого аналитического центра мирового уровня. К 2007 году эта мечта была в двух шагах от осуществления. Но ВВП решил иначе.
После ухода Грефа его старое ведомство быстро растеряло влияние. Сейчас у министерства Набиуллиной осталось по большому счету лишь две основные функции: переговоры с ВТО и прогнозирование. Поэтому на жизнь рядовых россиян эта контора отныне влияет довольно опосредованно. Но вот про другое ведомство с новым руководителем — Министерство здравоохранения и социального развития — этого не скажешь.
Наследство новой шефине российской социалки Татьяне Голиковой досталось предельно тяжелое. Как многократно писал “МК”, у прежнего главы ведомства Михаила Зурабова на стартовом этапе были реальные шансы войти в историю в качестве успешного реформатора. Доверие президента, готовность идти на непопулярные решения, острый ум, знание финансов социальной сферы — такое сочетание качеств найти довольно непросто. Однако категорический отказ Зурабова от вступления в диалог с обществом и его авторитарный, некомандный стиль руководства привели к катастрофическим результатам.
“Зурабов реально не смог решить ни одну из стоящих перед отраслью острых проблем, — сказал мне крупный знаток социальной сферы. — Он их лишь усугубил своими искренними, но неуклюжими попытками их решить”.
Татьяна Голикова обладает многими качествами, которые требуются сейчас от руководителя нашей социалки.
Зурабов держал все созданные им в отрасли новые сложные финансовые схемы в своей голове. И, как многократно заявляли эксперты, первостепенная задача нового министра — разобраться, куда именно и почему направлены денежные потоки.
Если кому-то эта задача по плечу, так это Татьяне Голиковой. Блестящий финансист, она в качестве заместителя Кудрина занималась в Минфине в том числе именно вопросами денежного обеспечения социальной сферы.
Но, несмотря на всю монументальность финансовых завалов, их разбор далеко не самая сложная из задач, стоящих перед сменщицей Зурабова. Неожиданно бросив Голикову на Минздравсоцразвития, ВВП поставил ее в крайне тяжелое положение. Своей большой команды у нового министра нет. А многие из оставшихся в ведомстве с зурабовских времен высших чинов встретили нового руководителя с плохо скрываемой враждебностью. Например, по сведениям из кулуаров министерства, Голикова уже вовсю конфликтует со своим заместителем Александрой Левицкой. А без сплоченной команды единомышленников в нашем социальном ведомстве невозможно что-то изменить.
Однако даже если бы у Татьяны Голиковой вдруг по волшебству возникла “команда мечты”, это было бы лишь полдела. Чтобы повернуть вспять процесс деградации нашей социалки, новый министр должна четко представлять, куда именно она хочет вести отрасль. Но требовать от Голиковой развернутого стратегического плана по меньшей мере нечестно. На протяжении всей своей предыдущей работы она занималась совсем другими вопросами, вроде верстки бюджета.
По мнению спецов, чуть ли не половину своего времени глава социалки должна тратить на общение с представителями своих подчиненных и населения. Но готова ли Татьяна Голикова к роли суперпубличного политика? По этому поводу есть большие сомнения. Прошлая работа нового министра опять же на 90% предполагала деятельность в кабинетной тиши...
Впрочем, самый яркий пример издержек нынешнего кремлевского кадрового стиля — это, разумеется, сам премьер Зубков.
Премьер — всем ребятам пример?
В неформальной иерархии нынешней российской власти премьер занимает далеко не самое почетное место.
Еще со времен эпохи Ельцина влияние многих министров часто оказывалось сильнее аппаратного ресурса их официального начальника. Что вызывает к новому премьеру безусловное уважение, так это предпринятая им попытка радикально изменить ситуацию.
Как заявили мне сразу несколько источников, первоначально Зубков повез Путину в Сочи план радикальной перекройки правительства. Предлагалось почти полностью отказаться от не оправдавшей себя административной реформы с ее трехзвенной схемой управления. Новый премьер хотел также устроить сеанс массового министерского кровопускания. В результате в верхах наступило большое оживление. По словам осведомленного правительственного чиновника, некоторые царедворцы за один день успевали слетать в Сочи и обратно. И в конечном итоге ВВП убедили не устраивать “резни” в Белом доме.
И, возможно, это было к лучшему. Кроме готовности проявлять кадровые инициативы и устраивать публичные головомойки чиновникам, Виктору Зубкову пока мало что можно записать в актив. Даже рядовые телезрители могли убедиться, что новый глава правительства весьма слабо ориентируется в реальной ситуации в стране.
Иначе он бы так не изумился, услышав от рядовых россиян о том, как тяжело они живут. Что же касается материальной помощи, которую Зубков на месте и из собственного кармана оказал отдельным гражданам, это, разумеется, трогательно и похвально. Но обязательно ли для этого находиться в ранге премьер-министра?
Конечно, можно предположить, что речь идет о вполне понятной в предвыборный период игре на публику. И, разумеется, пиаровский аспект имеет место. Как сказал мне осведомленный обитатель Белого дома, новому руководству правительства требуется эффектная телевизионная картинка. Однако эффект присутствует только на экране. Ни о каких содержательных моментах речи не идет.
Но нельзя все сводить к страсти к саморекламе. Пиаром глава правительства может заниматься только по прямому указанию свыше. Тем более что все пропагандистское обеспечение деятельности нового премьера было сразу замкнуто на Кремль.
Виктор Зубков страдает политической “кессонной болезнью”. Его бросили на участок работы, к которому он не готовился и, как следствие, не готов. Знатоки правительственных кулуаров отмечают, что премьер полностью зависит от руководителя своего секретариата Юрия Чиханчина. Без подготовленных им бумаг Зубков просто не может вести заседания. Естественно, ни о каком наличии у нового шефа Белого дома стратегического видения экономических реформ и будущего России речи просто не идет.
Этого, собственно, и не требуется. Назначение Зубкова премьером — чисто тактический политический ход. Но жизнь страны ведь состоит не из одних политических интриг!
Мудрость от ЧВС
Когда Виктор Черномырдин оказывается в компании кого-то из своих старых соратников по правительству, он любит повторять одну и ту же мысль: “Если бы в наше время нефть стоила даже не 90 долларов, как сейчас, а хотя бы 30, мы бы такие горы своротили!”
Как это обычно бывает с Виктором Степановичем, в его высказывании заключена глубокая народная мудрость.
Когда цены на “черное золото” застывают на приличном, но все же среднем уровне, правительство вынуждено крутиться. Когда же они заоблачно высоки, “сворачивать горы” просто нет необходимости.
Построенная Кремлем кадровая система обеспечивает безраздельность власти первого лица страны. Но с точки зрения госуправления она откровенно неэффективна. Как сказал мне бывший высокопоставленный обитатель коридоров власти: “Путин обрекает себя на каждодневное разруливание несметного количества самых разных ситуаций. Без его прямого указания даже самые высокие чиновники будут продолжать находиться в оцепенелом виде”.
Благо быть высоким чиновником или вообще членом элиты сегодня приятно как никогда. При Сталине на каждого в любой момент мог обрушиться топор палача. При Хрущеве и Ельцине приходилось мириться с “волюнтаризмом” и чудачествами лидеров. При Брежневе возможности для обогащения были ограничены необходимостью формального соблюдения “норм социалистической законности”.
При Путине, разумеется, тоже никто ни от чего не гарантирован. Но, как правило, по-настоящему серьезные неприятности обрушиваются лишь на головы бизнесменов. Близким к президенту членам политического руководства в случае наличия проступков грозит лишь “понижение”. Например, попался генпрокурор Устинов на чрезмерной политической активности — его тут же примерно “наказали”: сделали министром юстиции.
Впервые в нашей современной истории фактически официально возрождена почтенная старинная традиция пожалования “вотчин на кормление”. А как иначе можно трактовать создание госкорпораций во главе с высшими государственными мужами? Госкорпорации — по сути те же самые олигархические структуры, вид сбоку.
В своей недавней скандальной статье шеф наркоконтроля Черкесов вовсе не случайно употребил в отношении элиты слово “каста”. Правящий класс все больше начинает смахивать на старую аристократию, где все связаны друг с другом родственными связями.
Зубков—Сердюков, Сечин—Устинов, Христенко—Голикова — это лишь те “политические родственники”, о которых стало известно публике. А скольких мы еще не знаем? Например, в милицейских кругах без тени сомнения говорят, что перспективный замминистра МВД Олег Сафонов женат на дочери помощника президента Виктора Иванова. Если же попытаться проследить все родственные связи “новой знати”, то впору издавать толстый генеалогический справочник вроде популярного в Европе “Готского альманаха”.
Разумеется, в самих по себе семейных связях “слуг народа” нет ничего крамольного. В нынешнем британском кабинете министров, например, наличествуют и братья Дэвид и Эд Миллибэнд, и семейная пара Эд Боллс и Ивета Купер.
Плохо то, что основная масса населения и политическая элита уже сейчас фактически существуют в разных измерениях. И расстояние между двумя мирами стремительно увеличивается. Простые граждане с полным равнодушием наблюдают, как их политические права скукоживаются словно шагреневая кожа. А довольная этим “новая аристократия” все больше привыкает к жизни в собственном замкнутом мирке.
Говорят, какую бы партию ни строили в России, обязательно получается КПСС. Но сейчас это сравнение представляется уже неполным. Мы имеем уже не просто КПСС, а КПСС в стиле а-ля рюс — с добрым царем, боярами, князьями и знатными дочками на выданье. Что же, если народу нравится, то почему бы и нет?
|
