|
В московском «Президент-отеле» вчера прошла учредительная конференция общественного движения «Российский конгресс народов Кавказа». Его создатели хотят, чтобы их русские сограждане отбросили страх и недоверие к кавказцам и все вместе могли жить в единой многонациональной стране. Правда, учредители так и не смогли внятно ответить на вопрос, который им задавали и гости, и журналисты: кто намерен финансировать эту созидательную общественную деятельность?
На эмблеме конгресса солнце встает из-за двуглавой кавказской вершины, силуэт которой выложен российским триколором. Такая геральдика, по всей видимости, призвана исключить любые ассоциации с Конфедерацией народов Кавказа, которая объединила северокавказских националистов начала 1990-х годов, когда принадлежность этого региона к России всерьез была поставлена под сомнение целым букетом этнотерриториальных конфликтов.
Авторы идеи конгресса конфликтовать ни с кем не собираются: даже их лозунг гласит, что «лучше вместе». В подтверждение лозунга за спинами членов президиума учредительной конференции были выставлены флаги России, семи российских республик Северного Кавказа и трех государств Закавказья -- Грузии, Армении и Азербайджана. Представитель непризнанной Абхазии Тарас Шамба немного обиделся за свою самопровозглашенную страну, флаг которой вывесить забыли, но получил уверения в уважении к его родине и место в почетном президиуме. Представители такой же непризнанной Южной Осетии довольствовались, видимо, наличием североосетинского красно-желто-белого знамени. О Нагорном Карабахе отчего-то решили не вспоминать.
И в зале, и в президиуме соседствовали представители всех основных северокавказских народов, но лидерство принадлежало все-таки чеченцам -- как и в Конфедерации народов Кавказа начала 90-х. Вел собрание председатель общественного форума «Чеченский национальный конгресс» Саламбек Маигов -- молодой чеченский политик, который в 1997 году неудачно конкурировал с Асланом Масхадовым, Зелимханом Яндарбиевым и Шамилем Басаевым на выборах президента Ичкерии, в начале 2000-х годов некоторое время представлялся официальным представителем Аслана Масхадова в Москве, а затем несколько сблизился с командой Кадырова. Правда, по словам главы пресс-службы оргкомитета Таймураза Гобозова (Северная Осетия), инициаторами создания движения выступили вовсе не чеченцы, а представители армянской общины, к которым уже затем присоединились дагестанцы и чеченцы.
Дагестанский член оргкомитета, руководитель центра проблем этнополитики и ислама Деньга Халидов пояснил, что инициатива создания конгресса исходит в основном от представителей «среднего кавказского бизнеса», заинтересованного в нормализации отношений между большинством населения и страны и выходцами с Кавказа. «Среди учредителей есть представители московского и питерского бизнеса, но есть и люди из регионов», -- пояснил г-н Халидов «Времени новостей».
Давний больной вопрос о «лицах кавказской национальности» объединил, судя по всему, тех, кого новейшая кавказская история должна была, теоретически, развести по разные стороны баррикад. Удивительно было смотреть, как в кулуарах этнический осетин в беседе с московской журналисткой защищал права грузин. Он доказывал журналистке, что антигрузинская кампания по отказу от употребления «Боржоми», поиску грузинских фамилий в списках учеников московских школ и милицейскими рейдами по грузинским ресторанам выглядит не иначе как "мелкая подлянка" и ни в коей мере не может быть инструментом политики страны, которая требует уважения со стороны соседей.
В списках приглашенных на конгресс значилось множество северокавказских политиков, в том числе несколько президентов республик. Но в зале ни одного из них не обнаружилось. «Да им это все не надо», -- иронично улыбнулся один из членов президиума, бывший уполномоченный по правам человека в Чечне Абдулхаким Султыгов. Сам г-н Султыгов несколько лет назад выступил с весьма любопытным проектом кавказского единства: с его точки зрения, преодолеть коррупцию и профессиональное убожество нынешних северокавказских элит наилучшим образом помогло бы создание одного общего региона с центром во Владикавказе или -- чтобы не было обидно ни одной из этнических групп -- в Ставрополе. Впрочем, на учредительной конференции г-н Султыгов присутствовал, по его собственным словам, в качестве наблюдателя от «Единой России», при которой он работает координатором по национальной политике и взаимодействию с религиозными организациями.
Сами участники конференции всячески подчеркивали, что не собираются ни создавать партию, ни в какую-либо партию вступать. «Люди очень чутки, -- сказал Таймураз Гобозов. -- Если они видят, что перед выборами создается кавказская партия, они не испытывают к ней доверия». Но главная в стране партия своего интереса к конгрессу не скрывает. Глава управления Госдумы по связям с общественностью, член президиума генсовета партии Юрий Шувалов накануне конференции прямо заявил, что «в предвыборный год особенно важно попытаться сохранить стабильность России, и в этом «Единая Россия» ищет союзников». А председатель думского комитета по делам СНГ Андрей Кокошин выразил симпатию учредителям, назвав их «высокообразованными российскими гражданами с блестящим русским языком и хорошим знанием российской культуры». По мнению г-на Кокошина, «их идеи созвучны с программными целями «Единой России».
Идиллию дружбы народов несколько испортил своим выступлением глава армянской общины Брянской области Арарат Пашаян, который, к слову, объявил, что гордится своим армянским акцентом. «Есть проблема, -- сказал г-н Пашаян. -- Нас не любят. Иногда провоцируют, иногда нагнетают. Но перед кем мы выступаем? Друг перед другом? Тогда это собрание из учредительного превращается в учредительно-патетическое, и нет смысла открывать вторую часть заседания. Чтобы решать проблему, нужны деньги, и любой кавказец спросит, кто их вкладывает и для чего. Если для решения проблемы нам всем надо вступить в партию, давайте вступим. Но если мы собрались, просто чтобы обеспечить кому-то электорат, я ухожу».
|
