|
За шесть лет, что сын Гейдара Алиева занимает, казалось бы, скромный пост заместителя руководителя Государственной нефтяной компании Азербайджана, он очень сильно изменился. В чем - сразу и не поймешь. Одно только ясно: говорит очень похоже на отца. Гораздо больше жесткости. Из "хорошего городского парня" он превратился в человека, который понимает свою власть, может быть, привык к ней и который вовсе не собирается от нее отказываться. Во время разговора - и с диктофоном, и без - Ильгам Гейдарович ни разу не "отступил" в вопросах, в которых просто интеллигентный человек "отступить" может, а политик, за которым стоят значительные ресурсы, - никогда. Да что там говорить: он вполне ясно ответил, что никуда уходить и исчезать не собирается. А значит, любым силам, которые будут заинтересованы в том или ином развитии дел в Азербайджане, придется считаться с Алиевым-младшим, который стал естественным лидером и наследником для нынешнего "правящего класса" страны.
- Ильгам Гейдарович, в последнее время появилось все больше сообщений, что президент Алиев по разным причинам уйдет в отставку. Одним из возможных преемников называют вас. Как вы можете это прокомментировать?
- Этот вопрос мне задают довольно-таки часто. И каждый раз я отвечаю: об этом говорить слишком рано. В 2003 году должны быть новые президентские выборы. В соответствии с Конституцией Азербайджана президент Алиев имеет право баллотироваться на следующий срок - это не будет являться нарушением закона. И я уверен, что он будет баллотироваться и что азербайджанский народ его поддержит.
Я говорю совершенно откровенно: этот вопрос сейчас не привлекает того внимания, как предполагают журналисты. И те, кто видят президента и по ТВ, и на различных встречах, понимают, что состояние его здоровья - хорошее. Он работает в прежнем режиме. И нам, людям намного моложе его, подчас бывает трудно с ним соревноваться.
Разговоры о смене власти в Азербайджане, конечно, огорчают. На Западе даже проводят слушания на тему: "Азербайджан после президента Алиева". Я считаю, что это совершенно неэтичная постановка вопроса. А сообщения о том, что в Азербайджане будет создаваться монархия, что власть будет передаваться по наследству, - либо абсолютная глупость, либо провокация.
- Но после того, как вы возглавляли на парламентских выборах список победившей партии, общим мнением было, что вы наверняка станете спикером парламента...
- Объективное заблуждение. С одной стороны, связанное с тем, что наша оппозиция эту тему очень сильно раздувала. А с другой - с тем, что я возглавил список партии "Новый Азербайджан" и по существу во время выборов выступал от имени партии. За время избирательной кампании я объездил все регионы Азербайджана, было много встреч с избирателями, выступлений. Я как бы был лицом нашей партии. И есть практика, что лидер, которому доверено возглавлять победивший партийный список, может стать потом спикером.
Но такой задачи не стояло абсолютно. Это не входило в мои планы и вообще не обсуждалось. Моя задача заключалась в том, чтобы вести предвыборную кампанию и способствовать тому, чтобы партия набрала побольше голосов. Я считаю, что свою функцию выполнил, провел предвыборную кампанию - и все.
- Многие страны, причем великие державы, заинтересованы в том, чтобы влиять на внутриполитическую ситуацию в Азербайджане. И каждая из них держит в загашнике минимум одного кандидата в президенты, которого она собирается выпустить, как только изменится обстановка. Насколько Азербайджан и его правящая элита готовы к такому варианту?
- Конечно, Азербайджан ввиду своего географического положения, природных ресурсов является одним из ключевых государств в регионе. И факт, что ситуация внутри и вокруг него приковывает внимание многих стран, в том числе тех, которые принято называть "великими". От этого, к сожалению, мы никогда не уйдем, хотя нам бы хотелось, чтоб о нас вспоминали как можно меньше. Поэтому не исключено, что в этих странах существуют какие-то планы относительно нас. Что, как вы сказали, "держат кого-то в загашнике". Но я думаю, что чем больше времени проходит с момента обретения Азербайджаном независимости, тем меньше становится возможностей у различных стран оказывать влияние, а уже тем более кого-то переправить сюда и привести к власти.
К тому же азербайджанский народ уже достаточно хорошо понимает, к чему приводит такое воздействие извне. Ведь навязали в свое время азербайджанскому народу Муталибова; что произошло - все знают. До этого навязали Визирова, который лично ответственен за хаос и кровопролитие в Азербайджане.
Кроме того, такая политика не будет иметь успеха и потому, что люди, находящиеся вдали от Азербайджана, теряют связь и ощущение реальности. Им за границей может все казаться по-другому, чем есть на самом деле. Наверняка жизнь в Азербайджане совсем не соответствует их восприятию и той информации, которую их сторонники до них доводят. Поэтому, если коротко, я убежден, что судьба Азербайджана будет решаться именно здесь, в этой стране. А возможность влияния различных стран становится все меньше и меньше.
- Естественно, возникает вопрос Карабаха. Существуют ли возможности для компромисса и возможны ли вообще компромиссные схемы для Азербайджана? Говорят, что до расстрела в парламенте Армении возможность договоренности была очень близка.
- Если вы помните, до террористического акта в армянском парламенте переговоры между Армений и Азербайджаном шли очень интенсивно. Это были переговоры без посредников, и в первую очередь они шли на уровне президентов. Я считаю, что теракт в Армении осложнил и ход этих переговоров. После него наступил какой-то перерыв. С другой стороны, и президент Азербайджана, и президент Армении неоднократно заявляли, что решить этот вопрос возможно только на основе компромисса. Потому что без взаимных уступок ничего решить невозможно. А затягивать его - значит, работать и против Азербайджана, и против Армении. Против Азербайджана - потому что у нас 20 процентов территории оккупировано, около миллиона людей находятся в положении беженцев. А для Армении - потому что она без открытия дорог, без коммуникаций, без экономического сотрудничества со странами региона (Азербайджаном в том числе) постоянно будет зависеть от спонсорства. А сколько может страна прожить на спонсорскую помощь диаспоры?.. Поэтому в наших общих интересах решить этот вопрос раз и навсегда таким образом, чтобы в будущем не создавалось никаких предпосылок для новой войны.
Но, к сожалению, участие посредников, в данном случае ОБСЕ, не дало результатов. А прямые двусторонние переговоры, во время которых были сделаны какие-то шаги для урегулирования конфликта, сейчас прерваны - то ли из-за вмешательства каких-то третьих сторон, то ли из-за расстрела в парламенте Армении.
- Вы ждете от России более активного подхода к этой проблеме или, наоборот, для вас лучше, чтобы Россия не мешала?
- Мы ждем от России действенного участия в урегулировании. Потому что Россия имеет огромное влияние на Армению и также имеет возможность это влияние применить на практике.
Мне хочется верить, что для России это тоже интересно. После распада СССР и возникновения всех этих межнациональных конфликтов у большей части населения СНГ создалось впечатление, что Россия заинтересована в поддержании очагов напряженности - в Грузии, Молдове, Карабахе... Но я думаю, что урегулирование конфликтов было бы в интересах России. После 91-го года прошло уже почти десять лет, и многое в восприятии того, что выгодно, а что нет, должно поменяться.
- И сейчас, по вашему мнению, что-то меняется в отношениях между Москвой и Баку?
- Нас очень радует то, что у России сегодня существует единая позиция по тому или иному вопросу, в том числе - и по отношениям с Азербайджаном. Что происходило в прошлом? Каждое министерство и ведомство имело собственную точку зрения и отстаивало ее. Мы столкнулись с этим, скажем, при подписании нефтяных контрактов. Когда, с одной стороны, Министерство топливной энергетики участвовало в проектах, а Министерство иностранных дел слало ноты протеста. Такая неразбериха осложняла жизнь не только самой России, но и нам, потому что мы не могли понять, в чем же состоит государственная позиция. Впрочем, может быть, что тогда ее не было вообще...
Сегодня мы видим, что ситуация поменялась, уже существует единая власть. Она олицетворена, она делает конкретные шаги... И прагматизм, который чувствуется в подходе российской стороны, способствует тому, что многие проблемы находят решение. В том числе и статус Каспия. Я уверен, что в ближайшем времени между Россией и Азербайджаном будут подписаны документы, регулирующие этот вопрос. Нет такой проблемы, которую нельзя решить, - главное, чтобы было желание. А со стороны Азербайджана желание было всегда, сейчас мы чувствуем это желание со стороны России. И в первую очередь мы надеемся на волю России в решении и карабахского вопроса.
- В России болезненную реакцию вызывает вопрос о строительстве трубопровода на турецкий город Джейхан. Существуют ли какие-то механизмы, которые позволили бы успокоить ситуацию в России?
- Здесь в первую очередь мы хотим, чтобы было понимание наших проблем. Азербайджан - маленькая страна. Для Азербайджана и сейчас, и еще на многие годы вперед экономическая и политическая ситуация будет зависеть от стратегии разработки природных ресурсов. Строительство трубопровода Баку-Джейхан является основным элементом экономического развития Азербайджана. Давайте посчитаем: все наши расчеты показывают, что Азербайджан будет способен добывать до 50 млн. тонн нефти в год. И эту нефть надо транспортировать. Сегодня, к сожалению, в российской трубопроводной системе не существует возможности дополнительно пропускать через себя эти объемы. Сегодня мощности Новороссийского терминала, который и так полностью загружен, - около 30 млн. тонн. А ведь надо будет кроме азербайджанской нефти транспортировать большие объемы и из Казахстана. Также этот объем не может проходить и через Грузию, потому что трубопровод Баку-Супса не имеет технических возможностей для этого. Поэтому трубопровод Баку-Джейхан является вовсе не политическим маневром. Для нас он - путь обретения экономической свободы и возможность экономического развития.
И помимо всего нужно обязательно учитывать экономический фактор. Сегодня транспортировать нефть по маршруту Баку-Джейхан намного выгоднее, чем по маршруту Баку-Новороссийск. Разница составляет не один и не два, а намного больше долларов за прогон тонны на километр. Во-первых, за счет тарифов. А во-вторых, за счет качества: потому что мы транспортируем свою высококачественную нефть, а при транспортировке через Россию происходит ее замена на уральскую смесь.
Мы не считаем, что должны кому-то за то, что хотим транспортировать свою нефть. Но, с другой стороны, мы неоднократно заявляли российской стороне, что мы готовы транспортировать нашу нефть и по северному маршруту Баку-Новороссийск. Мы также готовы предоставить долю российским компаниям в проекте Баку-Джейхан. Они, к сожалению, пока на это свое согласие не дали, но наше предложение остается в силе. А обвинять нас в том, что мы хотим выгоды для собственной страны, - несправедливо.
- В конце интервью все-таки хочется вернуться к политическим вопросам. Лично вы собираетесь оставаться на работе в Государственной нефтяной компании Азербайджана или все-таки будете думать о политической карьере?
- Я думаю, что здесь принесу больше пользы. Политика - это все-таки средство для того, чтобы сделать что-то. В Азербайджане существует очень много партий - наверное, пятьдесят. И каждый лидер этой партии считает себя политиком, и говорят: вот мы политики, а Ильгам Алиев - не политик. Но политика вовсе не только в том, чтобы выступать по телевизору, давать интервью, проводить митинги. Надо что-то сделать для того, чтобы люди поверили тебе, как-то уважали.
Каким путем будет развиваться Азербайджан, сегодня во многом зависит от деятельности нефтяной компании. Приведу один факт. В 93-м году в азербайджанской казне денег не было. То есть те скудные деньги, которые там были, предыдущая власть "Народного фронта", когда уходила, куда-то перевела (их до сих пор найти не могут). Сегодня азербайджанские валютные запасы составляют миллиард долларов. Из этого миллиарда львиная доля заработана за счет нефтяного сектора.
В нефтяную отрасль нашей страны вложено несколько миллиардов долларов иностранных инвестиций. А как вы знаете, каждый доллар, вложенный в нефтяной сектор, приносит минимум еще один в другие отрасли. Поэтому я считаю, что то, чем я занимаюсь, на данный момент - самая главная политика. Потому что это сказывается на том, что сегодня в Азербайджане повышаются зарплаты, вовремя выплачиваются пенсии. Хотя, может быть, и не в том объеме, как хотелось бы, но во всяком случае, намного больше, чем это было несколько лет назад. Ежегодно увеличиваются пособия для беженцев.
Сегодня в Азербайджане создан нормальный инвестиционный климат - это, я думаю, тоже политика. Конечно, легче было бы работать в парламенте, потому что там все-таки ответственности меньше: все время дискутировать проще, чем что-то делать практически. Но я как раньше совмещал политику и работу в ГНКА, так и сейчас, наверное, буду совмещать.
- Но вы осознаете, что лично вы выражаете интересы нынешней элиты Азербайджана, и вам уже никуда от этого не скрыться?
- Я хочу, чтобы меня поняли правильно. Я никуда не ушел и уходить не собираюсь. И в принципе готов к любой борьбе на любом уровне, потому что я считаю, что те достижения, которых Азербайджан добился за эти годы, обязательно должны быть сохранены и умножены. И тот курс, которым Азербайджан сегодня идет под руководством президента, должен оставаться курсом Азербайджана на многие годы и десятилетия. И для этого я готов сделать все, что от меня зависит, и в любом качестве. Сейчас не существует такой необходимости, чтобы мне прямо рваться в публичную политику. Если такая необходимость возникнет - я готов. И все, кто голосовал за нашу партию, могут быть спокойны.
|
