|
Шайтан-арба
О среднеазиатском транспорте хочется поговорить отдельно. О том, что представляют собой местные поезда и автобусы, я был наслышан задолго до того, как пересек российскую границу. Признаюсь, что ожидал много худшего. Поговаривали, что казахи и узбеки частенько перевозят на багажных полках поездов кровоточащие бараньи туши, в то время как их живые собратья тихонько блеют... в туалете. Ничего подобного я не увидел, в туалете, как принято в любом поезде, — живо описанная профессором Преображенским разруха. А на багажных, третьих, полках храпят совершенно живые и здоровые азиаты. Дело в том, что билеты с местами можно приобрести только на крупных, узловых железнодорожных станциях (их единицы). С прочих же "буранных полустанков" можно сесть, только уповая на милость проводника. Проводники — люди по местным меркам уважаемые, но далеко не боги. Поэтому пассажиры без места или сразу же залазят "на полати", или скромно сидят на краешках чьих-нибудь полок и со всей присущей им деликатностью ровно через каждые пять минут интересуются у легальных пассажиров, скоро ли будет их станция.
Кое в чем среднеазиатские поезда отличаются от русских и в лучшую сторону. Не хочу бросать камней в сторону казахского и узбекского народов, но в местных поездах никогда не бывает очередей в туалет...
Транспортный коммунизм
Проезд на транспорте здесь стоит копейки. Поезд из Усть-Каменогорска до Алматы — около 400 рублей (полтора суток езды), автобус от Алматы до узбекской границы (12 часов) -150 рублей, из Ташкента до Самарканда (5 часов) можно доехать за 60 рублей. Коммунизм...
Впрочем, сервис во многом соответствует цене.
При наличии денег категорически не советую кататься на местных междугородных автобусах. Хотя часто отказаться от навязчиво впариваемых услуг водителя крайне затруднительно. С русскими местные "транспортные бароны" на вокзалах и автостанциях обходятся довольно уважительно — мгновенно окружают и наперебой, угощая друг друга оплеухами и тумаками, принимаются мамой клясться, что только их автобус самый чистый и быстрый (не верьте этому, все автобусы — умеренной чистоты и относительной скорости). С узбеками и казахами другой разговор.
— В Самарканд?
— В Самарканд.
После недолгого разговора азиата хватают за грудки и силком запихивают в салон.
Сумасшедшие автобусы
Среднеазиатским водителям скучно ездить в одиночестве, даже если автобус находится в пути не больше 3-4 часов. Рядом с шофером и его сменщиком, как правило, обязательно ищи братву из двух-четырех человек. Эта гоп-компания собирает деньги с пассажиров, беседует с гаишниками, а также в полном составе высыпает на дорогу при виде знакомого узбека (казаха, таджика, киргиза), после чего пассажиры притормозившего автобуса 20-30 минут наблюдают сценку "Вай, дорогой! Как жена? Как дети? "
Сроки движения вообще никого не интересуют. Время отправления автобуса, по словам водителя, "через десять минут, отвечаю", на самом деле — часа через два, когда заполнится весь салон. Если в придорожной чайхане не успели приготовить плов, пассажиры будут ждать хоть час, пока водитель сотоварищи дождутся харчей. Причем мало кого из местных это раздражает. Люди с более-менее приличным достатком (соответственно, ценящие свое время) предпочитают такси.
Совершенно не факт, что, покупая билет до какого-нибудь города, вы туда попадете именно на этом автобусе. Так, не доезжая 30 километров до Бухары, корреспондента "ТН" вместе с остальными пассажирами просторного "Мерседеса" переселили в миниатюрный корейский микроавтобус.
— Вставай, говорю, пересадка!
— Какая еще пересадка?
— Ты что, нерусский? — искренне удивляется водитель-узбек. — Не знаешь, что такое пересадка?
Остаток пути чувствовал себя шпротой по-узбекски...
Обитель зла
Таможня — самое неприятное и, пожалуй, опасное для путешествующего по Средней Азии россиянина место. Про зверства местных таможенников рассказывают много историй. В Казахстане — про узбекских стражей границы. В Узбекистане — про казахских. Сдается, что и то, и другое — правда.
Перед пересечением узбекской границы знакомые из Казахстана настойчиво советовали зашить наглухо все карманы на одежде. Сложно ли — сыпнул таможенник зеленой травки — и вот тебе наркокурьер из России. Тут и сотней долларов не отделаешься...
Зашивать карманы было лень, но в итоге все вроде бы обошлось. А вот что касается нервов...
На таможне я появился в восемь утра. Перед воротами толпились сотни узбекских гастарбайтеров, вернувшихся из северных краев с длинным, по местным меркам, рублем. Вот они-то и есть главные жертвы таможенников. Такса — от пачки сигарет до бесконечности. Можно поступить умнее — заплатить 2 тысячи теньге (около 400 рублей) "проводнику", который гарантирует пройти через таможню за 15 минут безо всяких поборов.
По дороге в Ташкент я не поверил пограничным коммерсантам. В итоге чуть не поломал ребра и не потерял багаж в давке: краснел перед узбекским таможенником, мимикой настойчиво намекавшим на то, что отсутствие росписи в загранпаспорте — неплохой повод для приватного разговора со всеми из этого вытекающими последствиями; демонстрировал содержимое потайных уголков моей сумки. К сожалению таможенников, за полтора часа ни в сумке, ни в документах не удалось обнаружить чего-то криминального. В итоге мне удалось пройти границу совсем без поборов, чему многие казахские и узбекские знакомые были несказанно удивлены.
А вот туристу-велосипедисту из Германии повезло гораздо меньше. Обнаружив в очереди европейца, немец подошел и печально пожаловался, что стоит здесь уже четыре часа. Примерная сумма, улетучившаяся из кошелька, ясно читалась в грустных саксонских глазах. Немец проехал на своем велосипеде пол-Евразии, но с таким свинством столкнулся впервые.
На обратной дороге я воспользовался помощью "проводника". Результат: стремительный десятиминутный кросс мимо посылаемых на три российские буквы таможенников (при этом обильно потчуемых узбекскими сумами), и ты на свободе.
"Страшная" месть
Говорят, что основная опора власти узбекского президента Ислама Каримова — это силовики. Так это или нет, но в Ташкенте создается впечатление, что на десять гражданских приходится, как минимум, один товарищ в бирюзовой форме. Так здесь одеваются милиционеры, гаишники и иже с ними. "Своих" русских в Ташкенте осталось очень мало, поэтому в каждой славянской физиономии местный милиционер видит приезжего, следовательно, как минимум, повод для обстоятельной беседы.
Искренний совет — ни за что не заходите в Ташкентское метро. Все мы знаем, что приходится претерпеть человеку восточной внешности в Московском метрополитене. В Ташкенте происходит все с точностью до наоборот.
— На какой станции вы сели? - удивился "подземный" милиционер. — И вас до сих пор не забрали? Ну-ка пройдемте!
Узбекские милиционеры, вежливо осмотрев документы и сумки, пожелали удачи и вкрадчиво предложили подарить им мой сотовый телефон. Но тут "человек в бирюзовом" нежданно-негаданно обнаружил в сумке удостоверение журналиста. От телефона пришлось отказаться и ограничиться штучкой "Кента".
Go home
Ташкент — огромный красивый город. Но, несмотря на красоту "сталинских" дворцов, колоссы-памятники, зеленые скверы с фонтанами и поразительной чистоты улицы, южный мегаполис оставляет довольно неприятное впечатление. Может, причиной тому охамевшие милиционеры, может, то, что после шести вечера, как только стемнеет, улицы мгновенно пустеют. Нет ни стариков, ни молодежи, да и фонари горят через один — определенно, не погуляешь. Говорят, мне посчастливилось попасть в Узбекистан во время Уразы — мусульманского поста. До 11 вечера мусульманам категорически запрещено предаваться праздным гуляниям.
А как же туристы? Иноверцы? Пардон, до них нет дела никому. В Ташкенте нет даже более-менее демократичных гостиниц, принимающих иностранцев. Только дешевые мотели для узбеков и гостиницы для VIР-персон. На въезде в город, конечно, нет вывески "Иностранец, задумайся, нужен ли ты здесь? ", но в Ташкенте эта нехитрая мысль читается во всем.
|
