|
Завтра одному из самых богатых людей мира Роману Абрамовичу исполняется сорок лет. За это время он успел построить дом, и не один. Родить детей, и не одного. Наверное, и дерево посадил…
Впрочем, о столичной и лондонской жизни миллиардера известно гораздо больше, чем о его молодых годах, проведенных на севере. А уж о состоятельных родственниках Романа Аркадьевича и по сей день судачат на кухнях жители республики Коми.
Репортерам “МК” удалось узнать, как бабушка Абрамовича обменялась квартирами с жрицей любви, кто наложил проклятие на отца Романа Аркадьевича, почему олигарх не простил бывшую возлюбленную и у кого губернатор Чукотки научился зарабатывать деньги.
“Из грязи в князи” — эта история явно не про Абрамовича! Правда, многие западные издания до сих пор недоумевают, как же все-таки несчастный сирота с далекого севера мог выбиться в люди?
Недавно целая делегация из Китая нанесла визит в республику Коми. Обывательское любопытство подтолкнуло заморских туристов заглянуть в ухтинские “хоромы” олигарха. Жители Поднебесной поразились, насколько непрезентабельно выглядела квартира дяди Абрамовича, к которому на поклон в 60-е годы слеталась вся городская власть. Но вряд ли иностранцам известно, что по российским масштабам и такая квартира — непозволительная роскошь для большинства наших соотечественников. Также не всякий знает, что Абрамовичи уже в советское время чувствовали себя хозяевами северной земли. С самого раннего детства маленького Романа опекали состоятельные родственники, которые и “слепили” из провинциального мальчика олигарха. Так что в сказке про Золушку персонажу Абрамовичу — не место.
Первый долг олигарха. Земляки
О семье Абрамовичей в столице республики Коми не слышал только глухой. Кажется, практически каждый местный житель был дружен либо с отцом олигарха, либо с самим Ромкой в детстве гонял в футбол.
Серая четырехэтажная хрущевка по Советской улице. Раньше в доме №19 находилось центральное кафе “Нептун”, где играли свадьбу родители будущего миллиардера. Потом его переименовали в “Молодежное”, теперь на этом месте — продмаг.
— Вы, поди, по поводу Абрамовича? — окликает меня мужчина в бушлате. — Я этого парня хорошо знал, мы с ним на одной лестничной клетке жили. Помню, выпивали вместе, с девчонками гуляли. Хотите расскажу? Только вы обязательно запишите мою фамилию и укажите адрес. Ромка, конечно, вряд ли меня вспомнит, но, может, деньжат подкинет на бедность…
Лукавит “друг олигарха”, ох, лукавит. Ведь Роман Аркадьевич прожил в Сыктывкаре совсем недолго. В четырехлетнем возрасте мальчика перевезли из столицы Коми в соседнюю Ухту. Но земляки олигарха всерьез надеются, что богатенький Буратино не поскупится отвалить им тысчонку-другую. Взамен эти люди готовы сочинять трогательные легенды про тяжелую юность Абрамовича. На почте нам сообщили, что в последние годы сыктывкарцы чуть ли не каждую неделю строчат жалостливые письма губернатору Чукотки. “Отправят послание, а через неделю бегут, интересуются с важным видом, не поступали ли бандероль или денежный перевод на их имя от Абрамовича?” — улыбаются сотрудники почты.
Из прежних соседей по дому, где проживала семья олигарха, осталась только Александра Шулепова.
— Вот, посмотрите, в какой квартире жили Абрамовичи…
Старушка гостеприимно приглашает меня в свои более чем скромные двухкомнатные апартаменты. Объясняет, что в подъезде все квартиры однотипные. Кухня — 3 “квадрата”, где нет места даже для обеденного стола, гостиная 10 метров и темная спаленка, больше напоминающая кладовку. 25 метров общей площади. Раньше такие квартиры назывались “полуторками”.
— В таких комнатушках в начале 60-х и ютились Татьяна Семеновна, бабушка Ромы, и трое ее сыновей — Аркадий, Абрам и Лейб, — вспоминает Александра Александровна. — Эта мужественная женщина одна троих пацанов поднимала. Официально Татьяна Семеновна нигде не работала. Получала пособие как многодетная мать, рано лишившаяся кормильца. А еще она занималась коммерцией. Невиданное дело в те времена! Портниха из нее была — что надо! Она обшивала “верхушку” нашего города.
Все заработанные деньги бабушка Абрамовича тратила на детей.
— Она часто повторяла: в бедности жить из ребят никто не станет! — продолжает собеседница. — Ей удалось дать достойное образование сыновьям. А вот о себе она совсем не думала.
Обстановка в квартире была неважнецкая. Полкомнаты занимало огромное черное пианино — Татьяна Семеновна все мечтала из отца Ромки Аркадия профессионального музыканта вырастить. В углу комнаты стояло развалившееся трюмо. А еще она о серванте грезила! Но накопить денег на него так и не смогла.
Бабушка Романа больше всех любила младшего сына, Аркадия. По ее воле он пошел учиться играть на скрипке, затем записался в вокальный кружок при Дворце пионеров. Но музыканта из сына не вышло. После института Аркадий устроился снабженцем в объединение “Комистрой”. Абрам перебрался в Москву, возглавил строительную компанию, которая возводила крупнопанельные дома в районе “Черемушки”. Лейб обосновался в Ухте.
В конце 80-х годов Татьяна Семеновна обменяла свою “полуторку” на шикарную квартиру в Москве. Старое жилье досталось семье Ивановых, которые ютятся там и по сей день. По словам жильцов дома, Ивановых попросту обязали выселиться за пределы Москвы. Маргарита Николаевна, нынешняя хозяйка квартиры, в 80-е годы работала в пикантной сфере услуг в гостинице “Интурист”. Славная карьера кончилась тем, что женщину осудили и сослали на лесоповал. Вернуться на родину Маргарита больше не могла.
— Да мне плевать, что здесь Абрамовичи жили! — кричит из-за закрытой двери Маргарита Николаевна. — Моя старуха, дура, отдала им шикарную “трешку” на Фрунзенской набережной за эту облезлую конуру. Родственники миллиардера после себя такую мебель оставили, что надо мной все мои знакомые смеются, стыдно гостей в дом позвать. Теперь обе бабки умерли, с кого спрашивать разницу? Разве что с этого олигарха. Так что должок за ним имеется. Если бы мы встретились с Абрамовичем, я бы не постеснялась выставить ему счет на миллион долларов.
По словам соседей, когда Татьяна Абрамович уезжала в Москву, то ни за что не хотела расставаться со своими пожитками.
— Абрам тогда велел всю старую мебель отдать новой хозяйке квартиры, — вспоминает Шулепова. — Вот, помню, собрала она в кулек постельное белье, вызвала рабочих, чтобы те шкаф и кровать разобрали, и говорит сыну: “Пускай хоть наследство Ромику останется”. “Пока твой Ромик вырастет, многое изменится…” — уверил ее Абрам. В итоге со слезами на глазах женщина забрала только кипу книг.
Второй долг олигарха. Родители
Городское кладбище Сыктывкара расположено в самом центре столицы республики. Говорят, долгое время за местом захоронения родителей олигарха приглядывал бывший сосед Абрамовичей. Когда его не стало, могилы осиротели. И только шесть лет назад, когда имя Романа Абрамовича стало известно всему миру, нашлись люди в северной провинции, которые бескорыстно взялись ухаживать за теми могилками.
— Как узнала, кем наш Ромик стал, тут же решила отыскать могилу его родителей, — делится знакомая Абрамовичей Галина Безумова. — Мы с моей подругой несколько дней шерстили все кладбище. Ничего не нашли. И тут вспомнили об одной женщине, которая ходила на их похороны. Она направила нас по нужному следу. С тех пор я каждый месяц сюда заглядываю, рву траву, убираю листву, сажаю цветы.
Мы бредем с Галиной Михайловной по огромному погосту, спрятанному в густом лесу. К могилам Ирины и Аркадия Абрамович не протоптана тропинка. Еле-еле протискиваемся через чужие захоронения. Около места погребения нет даже скамеечки. За кладбищенской оградкой — два мраморных памятника. По нынешним меркам, довольно скромные.
— Эти могилки всегда прибранные стоят, — делится моя проводница. — Думаю, кого-то Абрамовичи все-таки наняли, чтобы присматривали за этим местом. Помню, в июле я нарвала букет ромашек, поставила их в пластиковую бутылку. Через несколько дней пришла сюда — нет цветов. Даже бутылку выкинули. А на могильных плитах лежат две шикарные розы.
С историей трагической гибели Ирины и Аркадия Абрамович в Сыктывкаре знакома лишь одна женщина. Она до сих пор не может забыть, как на ее руках мучительно умирала совсем молодая девушка. А позже ей довелось стать свидетелем страшной смерти ее мужа…
— В 67-м году я закончила медучилище и устроилась в республиканскую больницу медсестрой. В мой первый рабочий день к нам в отделение доставили тяжелобольную женщину, — рассказывает Светлана Скрябина. — У нее произошло жуткое отравление всего организма. Причиной послужил подпольный аборт, который она сделала втайне от мужа. Затем стала принимать сильнодействующие препараты — и вот результат. Девушка находилась у нас больше месяца. Вставать она не могла. Утро она начинала с вязания костюмчиков для своего сына. Я всегда любовалась ее руками — тонкими, как прутики. Позже она рассказала, что была пианисткой. Она вообще отличалась необыкновенной красотой — кареглазая, с копной ярко-рыжих волос.
Светлана Алексеевна ставила пациентке капельницы, делала обезболивающие уколы. Каждый день больную навещал муж.
— За несколько дней мы настолько сблизились с Ириной, что стали подругами, — продолжает Скрябина. — Ее супруг Аркадий всегда приходил в черном костюме, при галстуке и в лаковых, до блеска начищенных ботинках. Когда мы сообщили ему о причинах заболевания, он сел на корточки и зарыдал. “Это я во всем виноват!” — кричал он. Аркадий привозил дорогущие баллоны с кислородом для искусственной вентиляции легких из Воркуты, доставал редкие лекарства. Вскоре к Ирине приехала из Саратова ее мать Фаина Борисовна. Мы разговаривали всю ночь. Помню, она сильно ругала зятя и постоянно твердила: “Хочу, чтобы Бог его покарал”. Даже когда Аркадий приезжал навещать супругу, она не позволяла ему приближаться к Ирине. И мужчина покорно стоял за дверью.
18 октября Ирине стало хуже. Больную перевели на аппарат ИВЛ.
— Четверо суток она не приходила в сознание. А 23-го на рассвете умерла, — продолжает моя собеседница. — Это случилось как раз в мое дежурство. Ей было всего 27 лет. Я тогда выбежала из палаты и разрыдалась. Ко мне подошел главврач: “Успокойся, сколько еще будет смертей на твоем веку”. Но эта была “моя” первая смерть. Я не могу ее забыть до сих пор.
До первого дня рождения сына Ирина не дожила один день.
— Но самое страшное случилось через полтора года, когда к нам в больницу привезли Аркадия, — вспоминает Светлана Алексеевна. — Он был без сознания. У него оказались сломаны ноги, шея и позвоночник. Позже выяснилось, что во время стройки на него свалилась бетонная плита, сорвавшаяся с подъемного крана. Он умер через несколько суток. Видимо, сбылись пророчества тещи.
Через неделю после случившегося Скрябина подала заявление об увольнении.
Об этой истории Светлана Алексеевна впервые рассказала своему супругу Генриху пять лет назад, когда о Романе Абрамовиче уже судачила вся страна. Тогда же супруг Светланы поведал ей, как он с Аркадием, отцом олигарха, занимался в хоровом кружке. Как Аркадий, у которого был лирический тенор, исполнял “Я помню чудное мгновенье” и отрывки из оперы “Евгений Онегин”. Как после его гибели отец Генриха долгое время ухаживал за могилой Абрамовича.
С тех пор минуло немало лет. Скрябины уже давно не общаются с Абрамовичами.
— А помнишь, несколько лет назад Абрам звонил? — неожиданно обратилась Светлана Алексеевна к супругу. — По-моему, он просил что-то ему переслать?
— Да брось, ты что-то путаешь, — махнул рукой ее муж. — Что им нужно от нас? У них все есть. Да и когда у них чего-то не было?
Третий долг олигарха. Учителя
В Ухте Роман Абрамович прожил до 1974 года. В 82-м снова вернулся сюда и поступил в Индустриальный институт. Правда, в учебном заведении, по словам преподавателей, практически не появлялся. Но это лишь версия. На самом деле будущему миллиардеру не нужен был диплом о высшем образовании. На Север он приехал зарабатывать свой первый капитал.
Октябрьская улица, дом 22. Эту часть Ухты называют старым городом. Второй этаж. Квартира №4 до 1984 года принадлежала семье Лейба Абрамовича. Здесь же поселился и Роман. Кстати, многие старожилы до сих пор уверены, что Лейб был родным отцом Ромы.
Новые хозяева апартаментов Абрамовича привыкли к вниманию прессы. Сюда не раз наведывались англичане, китайцы и американцы. Вот только из России к ним пока не приезжали.
— Помню, иностранцы искренне удивлялись: как же Роман мог жить в такой убогой квартире? — рассказывает Николай Иванович. — Но разве 130 метров жилой площади — это убого? Хотя Лейбу это тоже казалось мало. Вот он и разменял свою “трешку” на нашу четырехкомнатную квартиру. Позже приобрел еще несколько квартир в центре Ухты.
Перед выселением Лейб Нахимович всю старую мебель оставил соседям из 12-й квартиры, хозяева которой долгое время преподавали в институте. В этом вузе учились дочери Абрамовича, и туда же без проблем позже поступил Роман. Что ж, дальновидным человеком был дядя Романа Аркадьевича, знал, с кем стоит дружить. Людмила Лагода, кандидат наук, и по сей день вспоминает бывших соседей добрым словом.
— Маленькому Ромику Лейб выделил тогда отдельную комнату, — рассказывает Людмила Сергеевна. — Когда мальчика отправили в Москву, я удивилась. “Лейб, зачем отправляешь племянника? Он ведь здесь как сыр в масле катается, да и в институт ему с твоими связями проще в Ухте поступить”, — интересовалась я. Но сосед сказал, что Роме надо завоевывать Москву, а не гнить в провинции.
По словам собеседницы, Лейб Нахимович считался чуть ли не первым человеком в городе. В конце 60-х он занял пост начальника снабжения предприятия “Печорлеса”.
— Лейб заведовал материально-техническим снабжением чуть ли не всего Севера, — продолжает собеседница. — В советское время в магазинах было шаром покати, зато у Лейба на базе можно было приобрести югославскую мебель, модную одежду, деликатесные продукты. Ромка всегда был одет с иголочки, его комната ломилась от заграничных игрушек. Нам Лейб отдал свой спальный гарнитур, стенку и шикарный ковер — все эти вещи до сих пор нам служат. В начале 80-х Абрамович помог нам приобрести “Жигули”. Сам Лейб ездил на “Волге” с личным водителем, за которого позже выдал замуж свою дочь. Что скрывать, все руководители города отоваривались у Абрамовича. А еще в этой семье существовал культ еды. В обеденное время жена Лейба всегда торопилась домой, чтобы накрыть стол и приготовить невиданные яства.
В десяти минутах ходьбы от дома, где жил Абрамович, находится школа №2, где Роман отучился всего один год. Сегодня никто из прежних учителей не помнит своего воспитанника. Однако сотрудники школы перерыли архив, разыскали журнал с оценками первоклассника Ромы и на следующий день отправили в Анадырь… смету на ремонт школы.
— Расписали подробно, на что пойдет сумма в 847 тысяч рублей. Больше просить совесть не позволила, — рассказывает директор Элеонора Сушкевич. — Вскоре со мной связался дядя Романа и принес нужную сумму. Но тех денег хватило только на косметический ремонт. Что-то подкрасили, побелили, где-то заменили плитку. Конечно, надеялись, что Рома пожертвует гораздо большую сумму.
За два года обучения в институте Абрамович появился всего несколько раз. Говорят, в Ухте жила первая любовь Романа Абрамовича Вика Заборовская. Мы нашли адрес женщины с такой же фамилией.
— Мы единственные Заборовские в Ухте, — поделилась с нами Галина. — Других здесь никогда не было. Конечно, мы пытались разыскать ту самую мифическую Вику. Выяснили, что она прожила в нашем городе совсем недолго. После окончания института вышла замуж и уехала в Сосногорск. А вот крутила ли она роман с Романом или нет — неизвестно.
В крошечном Сосногорске от людской молвы не скроешься. В городской администрации нас отправили к подруге той самой Вики.
— Конечно, Викуся жалела, что не разглядела в те годы Абрамовича! — откровенничает Лариса Мельникова. — Когда Ромка ушел в армию, она продолжала писать ему письма, а сама встречалась с парнем постарше. Кстати, он тоже был из обеспеченной семьи. Отслужив, Абрамович прямо с поезда рванул к своей возлюбленной с огромным букетом роз. Но друзья успели перехватить парня и нашептать, что Заборовская изменяла ему. Абрамович все-таки вручил девушке букет, а на прощание сказал: “Ты еще сильно пожалеешь”. Вика не раз пыталась связаться с Романом, но он избегал этих встреч. А вскоре она узнала, что ее бывший ухажер женился. Многие утверждали, что он это сделал назло Вике, ведь со своей будущей супругой Роман был знаком всего месяц. Вряд ли между ними могли возникнуть какие-то сильные чувства. Вика же тогда прорыдала всю ночь, неделю не выходила из дома. Кстати, до сих пор она жалеет, что не успела попросить у Ромы прощения.
Сейчас Виктория замужем, воспитывает 15-летнего ребенка. С недавних пор живет в Москве.
Не могли мы пройти мимо Ухтинского нефтеперерабатывающего завода, откуда летом 92-го года с подачи Романа Аркадьевича было вывезено 360 тонн дизельного топлива на сумму около 4 миллионов рублей. Следственные органы возбудили уголовное дело, которое через полгода было закрыто “за отсутствием состава преступления”.
— Все, кто был причастен к той истории, — либо на том свете, либо занимают высокие посты в столице, — сообщили нам в приемной завода. — На самом деле всем наплевать, что там якобы спер Абрамович. Никто из свидетелей не станет ворошить прошлое, тем более многих из них дядя Романа Аркадьевича тогда пристроил на хорошие должности. Вы бы лучше у Лейба Нахимовича поинтересовались, как все было. Говорят, именно с его подачи была организована эта авантюра. И вроде благодаря ему дело замяли. Но близких родственников Абрамовича вам уже не найти. Ходили слухи, что они уже давно эмигрировали в Израиль.
* * *
В день рождения принято дарить подарки. Но жителям республики Коми вряд ли удастся чем-то удивить своего земляка. Зато мы узнали, что старые знакомые Романа Аркадьевича попросили бы у него при встрече. Запросы оказались более чем скромными.
“Если бы мне довелось встретиться с Ромчиком, я бы попросила у него лекарства, — говорит бывшая соседка Александра Шулепина. — Самой покупать медикаменты мне не по карману. Я ведь к старости кучу болезней заработала — гипертония, астма, остеохондроз, из-за жутких болей в спине уже несколько месяцев на улицу не выхожу…”
“Нам многого не надо, разве что путевку для моей дочери в оздоровительный санаторий к Черному морю, — вздыхает бывшая медсестра Светлана Скрябина. — У меня дочь Ольга — инвалид третьей группы. В детстве получила травму шейного позвонка. До сих пор ее мучают страшные головные боли…”
“Мой муж был известным художником в Коми. Недавно его не стало, — делится Галина Безумова, которая ухаживает за могилами родителей Романа Аркадьевича. — Но мне не на что организовать его выставку. На свою пенсию я даже не могу купить приличные рамки для его работ. Вот бы помог мне Абрамович. Тем более среди картин моего супруга есть портрет его родителей…”
Ирина БОБРОВА, Сыктывкар — Ухта — Москва
НА СВАДЬБЕ ИРА И РОМА ЦЕЛОВАЛИСЬ ТОЛЬКО В ЩЕЧКУ
Развод Романа Абрамовича и Ирины Маландиной, если он, конечно, состоится, запомнят все. А их свадьбу до сих пор помнит бывшая сотрудница Измайловского ЗАГСа, где в 1991 году был зарегистрирован их брак. Она согласилась рассказать “МК” о том, как это было.
— Эта пара выделялась на фоне других, но не красотой нарядов или пышностью церемонии, — вспоминает пенсионерка. — Напротив, свадьба была вовсе не шикарной, платье на Ирине было самое обычное — белое длинное, длиннее, чем нужно даже. Я потому и запомнила невесту, что она на подол платья наступила и чуть не упала, когда поднималась по лестнице. А это, между тем, очень нехорошая примета — значит, брак будет несчастливым. Жених тут же бросился ей помогать, а она так нервно отреагировала, обидное ему что-то сказала. Не помню, что именно, но, в общем, ее лицо мне запомнилось. Мы еще тогда с женщинами говорили, что без любви брак счастливым не будет. А он, видно было, ее любил.
Возвращаясь к нашей теме, моя визави вспомнила также, что на свадьбу Абрамовича и Маландиной съехалось около двадцати гостей. С сотрудниками ЗАГСа невеста была приветливой и доброжелательной. Когда обменивались кольцами, она повеселела. А когда жениху и невесте нужно было скрепить союз устами, Ирина и Роман поцеловали друг друга в… щечку.
И самое главное, чем запомнилась бывшей сотруднице ЗАГСа свадебная церемония Абрамовичей, — невеста, по ее словам, задумалась и на какое-то время замолчала, произнося клятву верности. Зато будущий олигарх в ту же секунду ответил, что готов любить Ирину и в радости, и в печали.
Юлия САДОВСКАЯ
Куплю Литву. Недорого
Именинник может претендовать на поместье в Прибалтике
Немногие знают, что 40-летний “владелец заводов, газет, пароходов” и благодетель всех чукчей вовсе не Абрамович, а… Абрамовичус. Все дело в том, что до 1941 года предки олигарха жили в Литве, в городке Таураге, и носили фамилию на литовский манер.
Вот какие данные из таурагской Книги памяти предоставил “МК” специалист по генеалогии Владимир Могильников. Даже не зная литовского языка, можно отыскать в ней данные на предков владельца “Челси” — дедушку Нахима (или Нахманаса, если судить по записям), бабушку Татьяну (по книге — Таубе) и отца Аркадия (или Аронаса, как он в ней записан).
Осенью 1941 года вся семья литовских евреев Абрамовичусов была выслана в Сыктывкар. По дороге бабушка будущего олигарха, которая ехала в одном вагоне с детьми, и его дедушка потеряли друг друга. Оказалось, навсегда. Нахим Лейбович, как выяснилось впоследствии, был этапирован в Красноярский край, где вскоре трагически погиб — рухнул вместе с трактором в котлован с большой высоты.
К слову, дедушка Романа Абрамовича владел тремя зданиями в городке Таураге. Так что у губернатора Чукотки есть хороший повод пополнить свое и без того не маленькое состояние, оттяпав у местных властей “родовое гнездо”. Хотя стоит ли мелочиться? С размахом, присущим чукотскому губернатору, можно купить сразу всю Литву.
|
