|
ВАШИНГТОН - Пятнадцать лет назад, когда лидеры семи основных промышленно развитых демократических стран мира впервые пригласили советского руководителя Михаила Горбачева на свою встречу в Лондон, они попытались протянуть руку своему сомневающемуся противнику в надежде вовлечь его в ряды Запада. Это стало сигналом окончания холодной войны; а в конце того же года Советский Союз прекратил свое существование.
В данном контексте предстоящая на этой неделе встреча в Санкт-Петербурге знаменует собой поворотный момент. Россия впервые организует саммит "Группы восьми" (это уже не "семерка", как раньше), выступая в качестве полноправного члена, а не в роли просителя. Это говорит о том, как далеко продвинулась Россия. Но, к сожалению, это также напоминает о том, как много ей еще предстоит пройти.
Для Соединенных Штатов и Европы тесные взаимоотношения с Россией крайне важны для решения самых трудных глобальных проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Терроризм, распространение оружия массового уничтожения, неблагоприятная ситуация на энергетических рынках, изменения климата, наркоторговля, инфекционные заболевания, торговля людьми - все эти проблемы решаются легче, когда Россия стоит на нашей стороне, а не против нас.
Однако за последние несколько лет сотрудничество стало исключением, а не нормой. Российско-американские отношения по целому ряду вопросов характеризуются ростом противоречий. А это создает проблемы, масштаб которых намного превышает меру успеха санкт-петербургского саммита.
Сегодня, когда президент Соединенных Штатов в качестве главной цели американской внешней политики называет распространение демократии, политическая система России становится все более авторитарной. Когда мы были в прошлом году в Москве в качестве сопредседателей рабочей группы Совета по международным отношениям, никто из тех, с кем мы говорили, не утверждал, что Россия является демократической страной. Многие опасались, что отступление плюрализма и централизация власти еще не закончились.
Несмотря на существенный экономический рост и серьезные общественные перемены, российские политические институты не становятся более современными или эффективными. Напротив, они становятся все более малопродуктивными и непрочными. По многим меркам Россия кажется стабильной страной, но у этой стабильности слабая институциональная база. Будущее ее политической системы менее предсказуемо, а проблемы страны менее решаемы, чем того хотелось бы.
Нет сомнений в том, что более демократичная, открытая и прозрачная Россия вела бы себя по-другому при решении целого ряда вопросов. Более демократичная Россия приняла бы активное участие в усилиях по пресечению ядерных амбиций Ирана, поскольку могла бы открыто говорить о последствиях демонстративного неповиновения Тегерана. Она не стала бы оказывать давление на инакомыслие и свободную прессу.
Она не стала бы демонстрировать свое гостеприимство лидерам ХАМАС. Она не предпринимала бы усилий для того, чтобы вышвырнуть Соединенные Штаты со стратегически важных баз в Средней Азии. Она не использовала бы энергоресурсы в качестве рычагов политического давления. Она не оказывала бы поддержку диктаторам в Белоруссии и не вела бы политику подрыва позиций демократов в Грузии и Украине.
С учетом всего сказанного возникла масса споров по поводу того, может ли вообще Россия председательствовать в "Группе восьми", представляющей ведущие демократии мира, и стоит ли проводить сам саммит.
Мы считаем, что национальным интересам США соответствует членство России в "Большой восьмерке", а также ее постепенное вхождение в прочие ключевые мировые институты, такие как Международная Торговая Организация. Но данное приобщение не должно осуществляться ради себя самого. Приобщение должно оправдываться результатами.
Успех работы саммита нельзя мерить его помпезностью и объемом теплых слов. Судить о нем следует по конкретным результатам. Присоединилась ли Россия к Соединенным Штатам и другим демократическим государствам в предупреждении Ирана о негативных последствиях продолжения его ядерной программы? Согласилась ли Россия ратифицировать Европейскую энергетическую хартию (которую подписала еще 12 лет назад), чтобы ее энергетические компании начали, наконец, работать как коммерческие предприятия, а не как инструменты государственной власти? Отказалась ли Россия от своих усилий воспрепятствовать встрече представителей иностранных государств с неправительственными организациями и оппозиционными партиями накануне саммита?
Кроме того, остается "вопрос-2008". Россия вступает в критическую политическую фазу, поскольку в будущем году ей предстоят парламентские, а в 2008 году - президентские выборы. Америка и Евросоюз уже сегодня должны начать разъяснять те критерии, по которым они будут судить о легитимности данного избирательного процесса. Об этом мы должны говорить как публично, так и в ходе частных встреч.
Если сохранятся сегодняшние реалии российской политики, когда оппозиционным кандидатам не дают возможности баллотироваться, когда они лишаются доступа к средствам массовой информации и к источникам финансирования, когда по "техническим причинам" не могут формироваться политические партии, или когда из избирательного процесса исключаются независимые местные организации наблюдателей, то возникнет реальная опасность того, что на руководство России, как внутри страны, так и за рубежом, будут смотреть как на нелегитимное.
Конечно, только сама Россия может принимать решения об изменении курса. Но другие страны способны помочь ей оформить свой выбор, ясно показав, как много она может выиграть, и сколь много предстоит для этого сделать.
Такие усилия потребуют много времени, но начинать их надо сейчас. А чтобы начать, надо говорить об этом. Российские лидеры и народ этой страны заслуживают того, чтобы знать мнение настоящих мировых демократий.
Бывший кандидат в вице-президенты от Демократической партии Джон Эдвардс и бывший кандидат в вице-президенты от республиканцев Джек Кемп являются сопредседателями рабочей группы Совета по международным отношениям, занимающейся вопросами политики США в отношении России
Евгений Еремин, ИноСМИ.Ru
Опубликовано на сайте inosmi.ru: 13 июля 2006,
Оригинал публикации: We need to be tough with Russia
|
