|
В последние годы многие тысячи людей, выходившие на разные акции протеста, требовали от властей в основном одного: погасить долги по зарплате, детским пособиям и пенсиям. Поскольку непосредственно с Ельцина народу в регионах взять было нечего (ну только разве что пожелать ему вместе с его "бандой" оказаться под судом), традиционно эти прагматичные требования направлялись к тому, кто ближе - к губернаторам и мэрам. Обиженным старикам очень долго было невдомек, что, если их средства проходят через областные и городские бюджеты, то к выплате пенсий исполнительная власть в областях и краях непосредственного отношения не имеет. Ответственность за это целиком и полностью лежит на местных отделениях Пенсионного фонда России, а формально эти учреждения не подчиняются главам областных администраций. Задержки выплат пенсий объяснялись и объясняются в основном проколами в их деятельности. А проколы эти иногда выглядят как чистой воды аферы. Например, в Новосибирской области нынешний вице-губернатор Николай Титенко и глава областного отделения ПФР Иван Мороз создали такую систему взыскания денег с предприятий-должников, когда задержанные пенсии прокручивались в долгосрочных коммерческих операциях, прибыль от которых пенсионерам, естественно, не доставалась.
Сплошной факторинг, и никакого "мошенства"?
В 1998 году новосибирское областное отделение Пенсионного фонда должно было направить в Центр 320 миллионов рублей. Вместо этого Ивану Морозу с помощью тогдашнего губернатора Виталия Мухи пришлось выбивать из Москвы 579 миллионов. Это - почти пятая часть всех денег, выплаченных пенсионерам Новосибирской области в 1998 году. Конечно, душа провинциала, озлобленного кризисом, должна была бы возрадоваться: на сей раз мы "отсосали" денег из первопрестольной, а не она у нас, как это обычно бывает. Но если задуматься, где наши-то деньги, областные, радость быстро утихнет. Долги ведь у предприятий области перед Пенсионным фондом отнюдь не маленькие. Неужели Иван Мороз и его починенные ничего не делали для того, чтобы выбить их? Вроде делали. И долги предприятия выплачивали. Но во многих случаях эти деньги просто исчезали.
Дело в том, что многие предприятия считаются в Пенсионном фонде "безнадежными". Денег у них вечно нет, а продукция продается плохо. Между тем, платежи в ПФР должны поступать исключительно "живыми" деньгами. Такая "безнадега" и поспособствовала рождению практики зачета долгов через услуги фирм-посредников, так называемых факторинговых компаний. Схема до предела проста, как и все гениальное. Фирма-посредник берет, скажем, у завода железобетонных изделий его продукцию по цене ниже рыночной, продает ее и гасит долг завода перед ПФР согласно утвержденному графику. Фонд в свою очередь на время действия соглашения предоставляет заводу отсрочку, при условии своевременного внесения текущих платежей. Таким образом, неликвидная продукция превращается в деньги, которые превращаются в пенсии, а посредник кладет в карман свой маленький гешефт. Все счастливы, все смеются. Правда, не вполне понятно, почему при условии предоставления отсрочки нельзя было поручить эту работу непосредственно предприятию, а не "третьему лицу", как говорят юристы. Ведь предприятию по определению сподручнее торговать своей продукцией, если будет веский резон снизить на нее цену...
Как бы то ни было, в этой схеме получалось так, что пенсионеры фактически кредитовали коммерческие операции. И если во всем мире негосударственные пенсионные фонды зарабатывают на этом, то у нас пенсионерам о дивидендах мечтать не приходится.
Кашпировский отдыхает!
Ни один здравомыслящий руководитель предприятия не отгрузит свою продукцию фирме с улицы. У него должна быть уверенность, что эта фирма действительно обеспечит ему зачет долгов. Осознавая это, посредники запасались рекомендательными письмами за личной подписью главы новосибирского отделения Пенсионного фонда Ивана Мороза, которыми и подтверждались их полномочия. Директоров успокаивала виза Ивана Григорьевича, они отдавали продукцию, и посредники...пропадали. Или исчезала продукция. Или деньги. Главное, что до пенсионеров, ради которых все и затевалось, не доходило ни копейки. На предприятие снова навешивались многомиллионные долги с астрономическими штрафами. Соглашения об отсрочках аннулировались, а Мороз разводил руками, на которых чернила от вчерашних резолюций обсохнуть не успевали: мол, не надо быть дураками, фонд тут ни при чем, извольте гасить задолженность.
Было бы несправедливо утверждать, что поголовно все фирмы-посредники поступали нечестно по отношению к предприятиям-должникам. Просто эта система, организованная Пенсионным фондом, как минимум, похожа на большое кидалово. Но в большей степени это походит на гигантскую кормушку для чиновников, связанных с факторинговыми компаниями. Внедрил эту схему, кстати, не сам Мороз, а его предшественник на посту председателя областного отделения ПФР - Николай Титенко. При нем заключались трехсторонние соглашения. То есть, подписывались и предприятие-должник, и посредник, и Пенсионный фонд. Когда посредник "кидал" должника, то Пенсионный фонд должен был проводить зачет долга, и уже самостоятельно разбираться с посредником. В конечном счете, "кинутым" оставалось государство. Внедрив эту схему, Титенко ушел - сначала в комиссию по валютно-экспортному контролю, а затем - на пост вице-губернатора по социальным вопросом. Как бы то ни было, за ним прочно закрепилась репутация одного из самых богатых людей в Новосибирской области.
Иван Мороз, сменив Николая Титенко на посту руководителя отделения ПФР, внес в работу через посредников существенное изменение - договоры стали двусторонними. В рекомендательных письмах появился такой пункт: "При неисполнении работодателями договоров, в т. ч. по вине ... (название фирмы-посредника) с ними в одностороннем порядке расторгается соглашение о предоставленной отсрочке (рассрочке) погашения недоимки и начисляется пеня на общих основаниях". Пенсионный фонд как бы самоустранился. Вся ответственность была целиком и полностью переложена на директоров предприятий-должников. Фактически они были должны отвечать за людей, которых им рекомендовал Мороз. Но размашистый автограф Ивана Григорьевича гипнотизировал директоров, как взгляд удава.
Года полтора назад Иван Григорьевич рассказывал автору этих строк, что "лично он в эти технологии не вникал, но знал, что это нехорошо". Странно вообще, как это человек "не вникал", но в то же время подписывал многочисленные рекомендательные письма. Может, от этого и все беды? Может, просто вникнуть надо было? Но нет, Мороз скорее лукавил. По его словам, посредники зарабатывают для Пенсионного фонда "живые" деньги в счет "мертвых" долгов, а ни одна копейка лишней не бывает. Что ж, за 1998 год фирмы-посредники заработали 78 миллионов рублей. А сколько было разворовано в общей сложности - подсчитать невозможно. Теоретически, можно попробовать найти все "кинутые" предприятия, поднять документы... Но нужно ведь будет еще подсчитать и насколько обесценились деньги за время отсрочки, которая могла растянуться до двух лет, и сколько можно было "накрутить" на сумму долга за это время.
Кстати, такие ли уж "мертвые" были долги, о которых идет речь? Если товар сложно продать за 100 рублей, его с руками оторвут за 70. А 70 можно легко превратить в 100 за три месяца. Если же отсрочка затягивается, допустим, на год, то это будет уже 190 рублей. 100 уйдет в Пенсионный фонд, а 90 - кому? Посреднику? Выходит, что эти "мертвые" долги - настоящий Клондайк! Никому и ни за что не удалось бы создать такой сверхприбыльный бизнес без помощи руководства ПФР. А дураков на такие должности тоже, знаете ли, не назначают. Юридически с Мороза взятки гладки: раз денег нет, значит, виноваты нерадивые должники. Но на деле получается, что денег было просто немеряно. а глава областного отделения ПФР не захотел, чтобы они дошли до пенсионеров?
Жертвы массового гипноза
В августе 1997 года Иван Мороз лично порекомендовал директору крупного тогучинского предприятия "Каменный карьер" Скобелкину некоего Дудина, директора Новосибирской областной киноремонтной мастерской, как большого специалиста в области гашения долгов. И эта самая НОКРМ получила от "Карьера" щебня на 3 миллиарда рублей. Между прочим, это 50 тысяч тонн, или более 800 железнодорожных вагонов. Просто поражает, каким образом киноремонтная мастерская оказалась причастна к такому бизнесу. Зато не приходится удивляться, почему все эти сотни вагонов щебня как в воду канули. "Каменный карьер" получил обратно свой долг, а Иван Мороз развел руками - разве он сторож человеку, с которым учился в свое время?
Одно из крупнейших новосибирских пищевых предприятий - молочный комбинат ОАО "Альбумин" - попытавшись погасить долг перед ПФР через посредника, потеряло больше миллиарда рублей (старыми). Тогдашний директор молкомбината Давыдов заключил договор с московской фирмой "Марс", которая получала продукцию, перепродавала ее через новосибирскую фирму "Эле", а деньги якобы переводила в Пенсионный фонд. Речь идет о просто "супернеликвидной" продукции - о мороженом. Ну, конечно, какой дурак будет покупать мороженое, особенно если учесть, что продавали его как раз летом. А отсрочку "Марс" получил, между прочим, на целый год. Но самое интересное - как проводилась сверка уменьшения задолженности: в отделение фонда просто звонили по телефону, и какой-то чиновник подтверждал, что, мол, деньги пришли. Когда срок договора истек, выяснилось, что ПФР не получил ни копейки. И долг предприятия остался неизменным - ну, плюс кое-какие "прелести" в виде штрафов и пени. Совершенно очевидно, что у "Марса" в фонде был свой человек, иначе такая афера просто не выгорела бы. Да и не только у "Марса": это было общепринятой практикой. Руководители предприятий, работавшие через факторинговые компании, не получали никаких официальных уведомлений о погашении какой-то части долга, и были вынуждены терпеливо и обреченно ждать истечения срока договора, чтобы узнать, как и насколько их "кинули".
Кстати, в ходе поисков "марсиан" выяснилось, что эта фирма не зарегистрирована и в Москве. Чем руководствовался Иван Мороз, рекомендуя эту фирму руководству "Альбумина" - не понятно. А он утверждает, что самим проверять надо было. Ну и неудивительно, что теперь у руководителей предприятия осталась твердая уверенность, что схема погашения долгов через посредников нужна исключительно для того, чтобы воровать деньги.
От этой схемы пришлось пострадать не только промышленникам. Досталось даже науке. Например, организация с очень длинным названием "Опытное проектно-конструкторско-технологическое бюро Сибирского научно-исследовательского института механизации и электрификации сельского хозяйства" "удачно" посотрудничала с факторинговой компанией "Симо С". Настолько удачно, что лишилась 733 миллионов рублей с хвостиком. Эта самая "Симо С" исчезла, и Иван Мороз, в ответ на многочисленные гневные письма руководства ОПКТБ, просто порекомендовал "за адресом вышеупомянутой компании обратиться в налоговую полицию и правоохранительные органы".
Смена стиля
К концу 1998 года ситуация изменилась. Областное отделение фонда лишилось права предоставлять должникам отсрочки: эта прерогатива осталась только у Москвы. Рекомендательных писем Мороз больше вроде не пишет, да и многочисленные фирмы-посредники испарились одна за другой. Остались считанные единицы. Новые условия заставили их изменить стиль работы. Например, фирма "Бизнес-сити" работала в самом тесном контакте с Иваном Григорьевичем. Ведь с его помощью добиться в Москве отсрочки для клиентов гораздо проще. "Мы зарекомендовали себя как честное предприятие, нам легче лоббировать интересы. Мы говорим, что такая-то фирма очень нужна нам в рамках реализации строительной программы. Мороз готов пойти на разумный риск и помочь", - рассказывал автору этих строк директор "Бизнес-сити" Дмитрий Пищулин.
"Бизнес-сити" оформляла строительным предприятиям зачеты тех самых "мертвых" долгов перед Пенсионным фондом, получая взамен так называемую "неликвидную" продукцию и вкладывая ее непосредственно в строительство жилья. "Среди наших клиентов благополучных нет", - уверяют посредники. У должников вроде бы есть "железобетонная" гарантия, что их продукция не пропадет: всегда можно приехать и посмотреть на стены домов, сложенных из твоего кирпича, например. Но опять же, неужели нельзя просто продать кирпич за деньги?
"Закон сегодня нарушается сверху донизу, и мы стараемся найти лучший вариант", - это слова Ивана Мороза. Понять, лучшие ли варианты он находит, равно как и где можно нарушать закон, а где нет, к сожалению, не в компетенции журналистов. Руководители многих предприятий до сих пор не могут понять, почему они не могли получить отсрочки выплат долга напрямую, минуя посредников. Директора не под запись охотно рассказывают, как можно легко и относительно безболезненно добиться, например, списания пени. Нужно всего-то на всего какую-нибудь квартирку оформить на какого-нибудь присланного человечка. И все.
Строительство жилья на деньги пенсионеров - это очень хорошо, когда пенсионеры получают отдачу от своих инвестиций. Во всем мире пенсионные фонды, десятилетиями аккумулирующие деньги будущих пенсионеров, являются самыми крупными инвесторами. Как мы уже писали выше, между ними и нашим есть две большие разницы. Во-первых, те - инвесторы по закону. Это значит, что они буквально опутаны всевозможными ограничениями, окутаны всевозможными контролирующими органами, а каждый пенсионер в любой момент может легко получить информацию о том, в каких проектах и с какой отдачей "крутятся" его деньги. Во-вторых, зарубежные пенсионные фонды получают большую прибыль, которая идет на индексацию (это при их-то уровне инфляции!) и увеличение пенсий.
Наш Пенсионный фонд по закону инвестором не является. И астрономических прибылей у него нет. Потому что прибыль оседает в руках тех, кто по поручению ПФР работает с деньгами пенсионеров. Для того, чтобы компенсировать разницу между зачетной и "продажной" ценами любого товара нужно не так уж много времени. Гораздо меньше, чем занимает строительство жилого дома. А ведь за полный строительный цикл при грамотном управлении деньгами можно и неплохо заработать. Пенсионеры же, получается, поневоле кредитуют этот бизнес. Они сами об этом не знают, а уж на прибыли им и подавно рассчитывать не приходится.
Туманная перспектива
Результаты журналистского расследования совместной деятельности руководства новосибирского отделения Пенсионного фонда с факторинговыми компаниями были опубликованы газетой "Новая Сибирь" в конце января 1999 года. Сразу после этого мы направили запрос в областное Управление по борьбе с организованной преступностью, и там обнародованные нами сведения вызвали немалый интерес. Фактически расследование "Новой Сибири" легло в основу широкомасштабной проверки Пенсионного фонда, организованной УБОПом. Затем ревизоры Контрольно-ревизионного управления Минфина по Новосибирской области обсчитали всю финансовую сторону системы погашения долгов с помощью сомнительных услуг фирм-посредников. Результаты этих проверок были переданы в областную прокуратуру, которая несколько месяцев решала, что с ними делать. Наши источники утверждали, что руководство облпрокуратуры не могло определиться: возбуждать уголовное дело против Мороза, или ограничиться формулировкой "по фактам мошенничества". В конце концов, остановились на последнем - лично Мороз опять же оказался вроде как не при уголовном "деле".
Это уголовное дело расследуется до сих пор, и совершенно очевидно, что перспективы у него туманные. Хотя представление следствия было направлено в Москву - руководству Пенсионного фонда России. Поговаривают, что Ивана Мороза в обозримом будущем ждут "выводы в дисциплинарном порядке". Но до суда, наверное, все-таки не дойдет. Что уж тут говорить о Николая Титенко, который прочно обосновался в областной администрации: сейчас уже мало кто помнит, что это именно он наладил работу по гашению долгов через посредников. А пенсионеры так никогда и не поймут, кто и как нажился на их нищенских пенсиях?
|
