|
Уровень некомпетентности
Первое, что бросается в глаза, – в России произошло массовое достижение чиновничеством уровня некомпетентности.
Любая профессия (а управление государством – тоже профессия) требует соответствующих личностных качеств. Без музыкального слуха невозможно быть музыкантом, а главное личное качество для управленца – способность самостоятельно разобраться в сути любой проблемы и найти решение, максимально адекватное обстановке.
Но в нынешнем госаппарате главное – исполнительность. Ситуацию усугубляет старый принцип «подчиненный не может быть умнее начальника», ибо тогда он – прямой конкурент своему начальнику, который постарается как можно быстрее от такого подчиненного избавиться. Так что умный и инициативный молодой человек, придя на госслужбу – попервоначалу на низовые должности, естественно, не имеет шансов долго удержаться во «властной пирамиде», а уж тем более сделать в ней карьеру.
Иными словами, в госаппарате идет негативный естественный отбор. Каждый нижестоящий оказывается, если можно так сказать, слабее и мельче своего вышестоящего. И так – сверху донизу.
А естественная смена кадров не прекращается. Один начальник ушел, другой – более низкого ранга – ему на смену, на повышение. И вот исполнительный, но безынициативный чиновник, вполне справлявшийся с работой референта, но уже напряженно – с обязанностями начальника отдела, становится сначала безобразным начальником департамента, а потом совершенно отвратительным министром... А больше некому! Остальные еще хуже.
Это явление называется «вырождение вертикально интегрированной системы управления из-за смены поколений». Результат – система теряет дееспособность, перестает адекватно реагировать на окружающую обстановку, и в один далеко не прекрасный для нее момент просто разваливается. В России в прошлом веке это случалось уже дважды: в 1917-м и 1991-м.
Ну а в краткосрочном плане такая ситуация – это прежде всего жуткий кадровый голод на всех уровнях государства. И удивительная серость, если не сказать грубее, катастрофически подавляющего большинства государственных чиновников.
Особенно это касается так называемого экономического блока, о котором никаких слов, кроме матерных, я сказать не могу.
Наши экономисты просто не могут быть специалистами высокого класса. Все они выбирали специальность в 70–80-е. А тогда в финансово-экономические вузы – находившиеся на самом низу негласной «табели престижности» – шли в основном усидчивые, но не блещущие талантами девочки, будущие бухгалтера и «старшие экономисты» советских заводов. А из парней – те, кого в более приличные институты просто не приняли бы... Я очень сомневаюсь, чтобы хоть кто-то из тех, кто нынче рулит экономикой России, смог – не говорю уж поступить, а просто сдать не на двойку первый экзамен, например, в МВТУ имени Баумана. Или на мехмат МГУ.
И вот результат. Путин весной 2004 года дает Грефу с Кудриным задание «достижения полной конвертации рубля». За два года.
Я готова спорить на что угодно, что за эти два года Греф с Кудриным так и не придумают, как добиться конвертации. Да они и думать не будут. Ибо принцип Ходжи Насреддина никто не отменял: «За эти годы либо осел, либо падишах сдохнет».
Кстати – для сведения – полная конвертация рубля уже достигалась в нашей относительно недавней истории. А именно – в 1922 году, когда вводился нэп. Только тогда «введение конвертации» никто и за задачу-то не считал. Так, технический момент, реализация принятого политического решения «конвертацию рубля – ввести». И ввели. Легко, быстро и непринужденно. Если не ошибаюсь, своя полностью конвертируемая валюта тогда утвердилась в России чуть ли не за месяц. А ведь страна тогда, после двух страшных войн – Первой мировой и Гражданской, – находилась в несравнимо более тяжелом положении, чем сегодня.
Временно уважаемые люди
Любой госслужащий прекрасно понимает: он – «временно уважаемый человек». На время нахождения в должности. А потому это время превращается в средство обеспечить себе жизнь после неизбежной (рано или поздно, но неизбежной) отставки.
Результат: государственному служащему наплевать на государство, общегосударственные интересы и на эффективность своей работы. У него другой приоритет – заработать «для дома, для семьи». На чем угодно – на торговле должностями, решениями, квотами. На «курировании» госкомпаний и госмонополий. На взимании денег с шоферов за проезд через блокпост или пост ГАИ. Способов много, они зависят от уровня госслужащего и места его службы.
То есть нынешний госслужащий – это торговец возможностями, предоставляемыми его должностью. Есть покупатель – чиновник его обслуживает. Нет покупателя – чиновник не делает ничего. Как продавец в пустом магазине.
Выполнение прямых указаний вышестоящего начальника? Так ведь начальник – такой же чиновник и занят тем же самым, зарабатывает «для дома, для семьи»...
А ведь совокупность чиновников – это и есть государство. Получается – государство не управляет страной. Скорее наоборот – страна управляет государством. Ибо если нефтяная фирма «лоббирует» через чиновников правительства нужное фирме решение (например, дополнительную квоту на экспорт нефти) – то кто кем управляет: правительство фирмой или фирма правительством?
Собственно говоря, страна еще как-то живет именно потому, что отдельные граждане и целые организации, матерясь, покупают нужные им решения. А вот государство – хиреет. Ибо покупателя, готового заплатить конкретным чиновникам за принятие решений, отвечающих интересам государства в целом, – нет.
Мы не одиноки во Вселенной...
А теперь задайте себе вопрос: если вас не удивляет, что российская фирма может «пролоббировать» через госаппарат почти что любой свой интерес, то почему вы считаете невозможным точно такое же «лоббирование» со стороны иностранных фирм? И даже целых государств?
Только наивные караси-идеалисты – вроде того, какого изображал недавно Немцов в «К барьеру» с Леонтьевым, – могут утверждать: мол, если мы никому не будем угрожать и у нас будет демократия, то все остальные страны с Россией будут дружить. А экономические интересы? А конкурентная борьба? В старом фильме «Псы войны», снятом по сценарию знаменитого английского писателя и разведчика Фредерика Форсайта, есть замечательная фраза – «Природные ресурсы истощаются, мистер Шеннон. Скоро мы начнем войну из-за риса...»
«В Вероне, где встречают нас событья...»
В так устроенном государстве образование кланов – неизбежность. По очевидным причинам.
А к чему приводит клановость?
В технике есть такое понятие – «самоблокирующийся механизм». Это когда каждый вал, каждая шестеренка и колесико сами по себе вроде бы имеют достаточно степеней свободы, но когда они собраны вместе – движение одной детальки вызывает встречные подвижки остальных, и в результате механизм стопорится.
Вот именно такой самоблокирующийся механизм и есть нынешняя российская власть. Любое решение, любой шаг, предложенный одним кланом, будет встречен в штыки остальными.
К чему приходим...
В результате нынешняя российская власть как система либо бездействует, либо действует по шаблонам. Никакое новое решение – пусть даже и отвечающее обстановке и решающее проблему – появиться не может.
И при столкновении с нестандартной, ранее не встречавшейся ситуацией, для которой нет готовых шаблонов, госслужащие лишь имитируют деятельность, а власть в целом впадает в ступор. Если же эта нестандартная ситуация сопряжена с угрозой для власти – то власть оказывается неспособной защитить саму себя.
Примеров настолько много, что их приводить даже не хочется... И «оранжевый сценарий» – один из них.
Как поведет себя государство?
Вот мы наконец и пришли к тому, с чего начали, – к ответу на вопрос: как будет реагировать государство, если «оранжевый сценарий» станет разворачиваться в России?
Ответ таков: по шаблону партаппаратных игр. Со всех сторон посыплются советы «сесть за стол переговоров» и там «сделать хитрый ход». Ничего другого чиновники придумать не в состоянии. Но мы же с вами уже разобрали (в предыдущей статье) – «оранжевый сценарий» устроен так, что никакие «хитрые ходы» за столом переговоров эффекта не дадут...
Причем каждый чиновник – в своих собственных, личных интересах – будет заигрывать с обеими сторонами. Ведь кто победит – пока еще неясно. А раз так, то чиновнику выгоднее вести себя «и нашим и вашим».
И наконец, если чиновники торгуют своими решениями в повседневной жизни (а попросту – берут взятки, что общепризнанно) – то почему они не могут делать то же самое в момент раската «оранжевого сценария»? Вопрос-то только в цене...
Все это мы и видим воочию – пока на Украине. А в Румынии – там вообще, стоило проигрывающей оппозиции начать праздновать свою победу до объявления итогов выборов и просто пригрозить «оранжевым сценарием», как ее кандидата тут же объявили победителем...
Строго говоря, самой демократической в этой ситуации является позиция «закон есть закон, если подозреваете нарушения – в суд, хоть в международный, а несанкционированные митинги – дело ОМОНа».
Но такая позиция – при том, что «весь Запад» стоит на стороне «оранжевых», – означает неизбежное ухудшение отношений с этим самым Западом. А вот этого наши политики боятся как огня.
Нужны ли России «хорошие отношения» с Западом
Наши политики до сих пор не могут понять, что наши отношения с Западом – хорошие ли, плохие – никак не влияют на политику Запада в отношении нас. Они подсознательно полагают, будто международные отношения похожи на отношения между соседями в коммунальной квартире, сослуживцами в трудовом коллективе, министрами в российским правительстве... Где если ты дружен с Иваном Ивановичем, то и до получки у него стрельнуть можешь или вместе чего-нибудь там провернуть, а если разругался – жди гадостей.
На самом деле действия Запада определяются только и исключительно экономическими интересами самого Запада. Наилучшие отношения России с США ничуть не помешали Америке ввести заградительные пошлины на ввоз российской стали. А отвратительные, на грани ядерной войны, отношения США и СССР при Хрущеве никак не помешали нашим закупкам американской пшеницы.
Как ни парадоксально, но «хорошие отношения с Западом» не просто бесполезны для России, а наоборот – вредны. Ибо при «хороших отношениях» достигаются «договоренности». Российские политики свято верят в их волшебную силу («договоренности» – альфа и омега российской аппаратной жизни), и выполняют всё до буквы. Даже то, что противоречит интересам России. А вот Запад делает только то, что его интересам соответствует, остальную же часть «договоренностей» игнорирует с самым невинным видом. Ставший уже хрестоматийным пример: Горбачев договорился с Западом, что ради снижения международной напряженности мы распускаем Варшавский блок, а НАТО не будет продвигаться на восток. И что? Где сейчас Варшавский блок – а где НАТО и где те договоренности?
«Мне больше других надо?»
Так что, строго говоря, на «хорошие отношения» с Западом в случае развития «оранжевого сценария» в России вполне можно наплевать. Ну, заговорят там об экономических санкциях. А что они могут реально предпринять?
Европа никогда, при сколь угодно плохих отношениях с нами и ни под каким давлением США, не откажется от наших нефти и газа. Это не в ее интересах. Никакие меры США в отношении Европы не могут нанести ей больший ущерб, чем экономический кризис, вызванный прекращением наших поставок.
И если по пунктам разобрать, чем Запад может навредить России, то выяснится – ничем. Нет у Запада реальных рычагов давления на нас. Только миф о необходимости «хороших отношений».
Только вот чтобы увидеть это, надо уметь мыслить и действовать не по шаблону, не в личных интересах и не в интересах своего аппаратного клана. А вот вероятность наличия таких людей в госаппарате, к сожалению, исчезающе мала...
Так что наиболее вероятно, что госчиновники в случае раскручивания «оранжевого сценария» станут действовать по принципу «а мне что, больше других надо?». И сдадут как свою власть, так и свое государство. Как уже один раз и произошло – в 1991 году.
Однако для раскручивания «оранжевого сценария» требуется поднять какие-никакие, но толпы народа. Поднимутся ли они у нас в России?
Об этом – в следующей статье.
Об авторе: Елена Эдуардовна Афанасьева - ответственный секретарь Центра содействия стабильности.
|
