|
16.11.2004
- Иосиф, в последнее время начала, наконец, проясняться роль продюсера как человека, создающего музыкальный продукт. Ты не композитор, не аранжировщик. Можно ли тебя называть продюсером?
- Любой продюсер, менеджер, любой человек, занимающийся музыкой, должен, прежде всего, иметь вкус. Вкус к музыке и вкус к тому, что он делает. Такой человек должен понимать волны и течения, существующие вокруг исполнителя, которым он занимается. В мировой практике такой человек называется персональный менеджер… Я и являюсь таким персональным менеджером.
Скажем так: я себя причисляю к людям, которые разбираются в музыке, в течениях, в направлениях, в жанрах… Как это бы громко ни звучало, я считаю себя человеком с хорошим вкусом, в плане музыки.
Все зависит от того, для чего ты это делаешь. Если ты это делаешь только для себя, тогда не обижайся, что твой музыкант или артист является некоммерческим исполнителем.
- Ты в прошлом был музыкантом?
- Я с 12 лет играл на барабанах. В городе Махачкала, где я родился, я играл на свадьбах. А, приехав сюда, я пытался себя реализовать как музыкант и актер – поступал в ГИТИС, снимался в кино, играл в театре…
- В каких фильмах?
- В эпизодах я играл в фильме "Ягуар" (это было давно: 80-какой-то год), играл в "Ближневосточной истории", фильм "Загон"… Маленькие-маленькие роли… Еще были какие-то фильмы. Сейчас я их все не вспомню, потому что роли были все второстепенные…
Играл я в театр-студии "Гамма". Играл роль в пьесе Сэмюела Бекетта "В ожидании Годо", в пьесе Уильяма Сарояна "Эй, кто-нибудь!"…
- Ни в каких известных коллективах ты не играл?
- Нет. Я не буду говорить, где я играл, и куда я прослушивался… У достаточно известных музыкантов страны и певцов… Они сейчас уже не имеют той популярности, но, тем не менее,… играл…
У меня была вообще история такая. В 90-ом году у меня вышел мой первый альбом под названием "Пригожин-90". Покойный Виктор Цой, с которым я дружил и с которым у меня были очень хорошие отношения, позвонил мне с Эльбруса и сказал: "Слушай, мы - на подъемнике, и тут вовсю кричит твоя песня "В ожидании любви".
Т.е. была история, когда я просто сам пел. Но в какой-то период я понял, что все равно это не мое, не хочу я быть артистом. Даже сейчас меня приглашают в кино сниматься. Ну, если бы была подходящая роль, может и снялся бы. Поверь мне, не хуже других актеров. Т.е. мне это нравится, я от этого кайфую, черт побери.
А что касается музыки, то я ей занимался всегда, с раннего детства. В 85-м году, когда я сюда приехал, я поступал в ГИТИС три года подряд – у меня не получилось. Я занимался какое то время в джазовой студии в Замоскворечье. Потом, я пробовался в ГИТИС, в Гнесинку…
Когда я жил в Махачкале, я все время организовывал музыкальные программы для свадеб. У меня был пул музыкантов, из которых я составлял номера и продавал их. То есть, организацией концертных мероприятий я занимаюсь буквально с детства, да и сейчас этот вид деятельности является частью моего бизнеса Я очень люблю свою профессию. Я жалею только о том, что у нас пока нет цивилизованного шоу-бизнеса. А отсутствие цивилизации заключается даже не в пиратстве, а в междоусобицах, которые сегодня существуют в самом бизнесе. Вот это главное.
А сама конструкция бизнеса сегодня выглядит следующим образом:
Существует авторское общество.
Продюсерский центр, который имеет у себя в базе данных песни авторов из этого авторского общества
Рекорд-компания заказывает у продюсерского центра песни, выпускает их и впоследствии занимается промоушном и дистрибьюцией.
Всеми продвижениями занимается рекорд-компания, потом – соответственно, дистрибьюция. При этом есть у артиста персональный менеджер, который договаривается либо с рекорд-компанией, либо с продюсерским центром, который организует весь этот цикл.
- Вот есть продюсерский центр Дробыша, который производит музыку. А ты влияешь как-то на репертуар?
- Да. Дело в том, что есть идеи – мои идеи, идеи Дробыша. Совокупность этих идей после коллегиального принятия решения может во что-то превратиться. Мы принимаем решение – развивать ту или иную идею или нет. В любом случае, изначально предлагается музыка и определяется некий жанр. Мы делаем это совместно. …
- Вы с Дробышем очень как-то эффективно стали вместе работать. Как ты думаешь, почему именно с Дробышем так получилось? Раньше были какие-то подобные дуэты?
- Нет, никогда. Это мой первый дуэт.
- Может, это связано с тем, что Дробыш мало зависит от тебя: у него же есть радио, он самостоятельный человек?
- Мы занимаемся абсолютно разными делами, но вместе с тем есть еще и одно общее. Дробыш – музыкант, работающий на радио – он понимает, что требует потребитель.
Я занимаюсь стратегией, развитием и общей политикой, связанной с артистом. В этом смысле он делает то, чего не могу я. А я делаю то, чего не может он. И мы вот тут мы дополняем друг друга.
- Сейчас сформировался термин "союз композиторов": Матвиенко, Фадеев, Дробыш. Тебя не удручает ситуация, когда все эфиры заполнены песнями этих трех людей?
- Просто нет альтернативы, нет других предложений.
- У тебя стол завален огромным количеством кассет. И там ничего нет?
- Они продюсеры. Вот в чем фишка. Они обрабатывают материал.
- Т.е. композиторы есть – но нет тех людей, которые могут песню превратить в товар?
- Да. Они не просто музыканты – они разбираются в аранжировках, в течениях, они разбираются в музыке. Они живут тем, что они сегодня делают. И, в этом смысле, у них есть некое преимущество.
И, потом, возникает некоторая привычка стабильности. Дробыш сегодня вокруг себя формирует молодых и талантливых композиторов, аранжировщиков. Мы сейчас формируем некий музыкальный институт молодых продюсеров.
- Я несколько месяцев назад присутствовал на выпуске Школы продюсеров, к которой имел отношение и ты. Вот эти продюсеры, которые тогда выпустились - они что-нибудь уже создали?
- Думаю, что нет. Я думаю, что, по большому счету, это немного другая форма. Продюсер в кино – это человек, который является определяющим. У нас же продюсеры – это Фадеев, Дробыш, Матвиенко. Я же больше менеджер. Именно менеджер, который занимается непосредственно и персонально артистом. Именно менеджер ищет продюсера. И менеджер, представляя интересы артиста, заказывает продюсеру тот материал, который нужен. И в мировой практике существует процентная ставка, по которой работает продюсер, которого ты нанимаешь, – и он тебе ищет музыку, общается с авторскими обществами, подбирает репертуар, с тобой согласовывает, ты же определяешь политику.
Все равно вся креативная составляющая в большей степени лежит на менеджере. Вот как у меня с Валерией? Я нашел продюсера Дробыша. Продюсер Дробыш нашел студию звукозаписи, на которой мы сделали альбом. Я нахожу бухгалтера. Делаю ИЧП ("индивидуальный частный предприниматель" – прим. Дней.Ру). Нанимаю бизнес-менеджера, т.е. финансового менеджера, который занимается формированием и распределением финансовых потоков. Дальше подбираю пиар-менеджера. Кроме этого у нее есть менеджер по концертной деятельности. И есть агент, который занимается концертной деятельностью, и у которого есть эксклюзив на целый год. Менеджер по концертной работе общается с агентством по концертной деятельности по срокам и согласовывает все это со мной. Я, в любом случае, являюсь центральной фигурой всего этого процесса.
Т.е. Валерия – это как целое предприятие.
- Но все равно - человек не может писать по сто песен в день – они начинают повторяться. И есть риск, что публика заскучает.
- Есть риск, если они будут писать сами. Риска не будет только в том случае, если они позовут кого-нибудь другого.
- А ты чувствуешь такую тенденцию, чтобы "старые" продюсеры начинали собирать вокруг себя какую-то креативную силу, чтобы самим отходить от написания?
- Да. Вот сейчас продюсерский центр Дробыша делает "Фабрику – 3"… У нас Курик и группа "КГБ" пишутся в Германии: песни пишут бывшие выходцы из России.
Продюсерский центр Дробыша сегодня занимается расстановкой сил. Мы одну фонограмму даже делаем у известного продюсера Питера Риза. Какие-то фонограммы мы делаем в Финляндии. Чтобы не повторяться, не сидеть на одной студии, у нас работают 5-6 студий: чтобы звук был разный, подход разный.
Более того, Дробыш каждому, согласно стилю и жанру, напишет одну, максимум, три песни. Сейчас посмотришь, что мы сделали для Светиковой!
- Расскажи, как ты принял решение о продюсировании Валерии? Первый шаг был с твоей стороны?
- Выглядело это следующим образом. В течение долгого времени мне поступали звонки: "Как найти Валерию?", "Как найти Валерию?". Естественно, в силу того, что я в шоу-бизнесе, все искали ее и через меня. А искали ее все. Просто, все.
А она уехала в провинцию, там и жила. Никого видеть и ничего слышать не хотела. А я в это не хотел лезть: мне это все было не интересно, потому что думал, что это чистое промо, пиар, сделанный по договоренности с продюсером. Думаю: вот они нервы людям потреплют, полтора года она пересидит, и потом вернется и так далее. Я это воспринимал именно таким образом.
Но однажды я встретился с господином Пономаревым, генеральным директором канала "Культура". И мы с ним говорили по поводу Витаса, по поводу еще чего-то, и он мне говорит: "Ко мне приезжала Валерия. Она хочет работать". Я ему говорю: "Так что, вся история вокруг нее – правда?". Он: "Правда". И говорит: "Ты не хотел бы заняться? Мне этот шоу-бизнес не интересен". Я сказал: "Да". Звоню ему в приемную: "Сань, дай мне телефончик Валерии". Он говорит: "Сейчас поищу – секретарь тебе перезвонит".
Далее, возвращаюсь в офис. Ко мне приезжает адвокат, который ведет судебный процесс, связанный с "Королем и Шутом". Мы разговорились, и он сказал: "Вот сейчас мы выиграли дело по Валерии". Я говорю: "Не понял. А ты что, с Валерией знаком?". Он: "Да". Я: "Слушай, а можешь мне дать телефон?". Он: "Нет, не могу. Могу набрать и спросить, могу ли я тебе дать ее телефон". Он набирает телефон и дает мне трубку. Она так быстро разговаривает, такая активная, шустрая. Я говорю: "Давайте встретимся в понедельник". Она: "Нет, мне нужно встречаться срочно". Я: "Хотите, хоть сейчас встретимся". Она: "Да, хочу".
Мы договорились встретиться в ресторане "Ваниль". Заходит такая дамочка, в очках, в узеньких брючках.… Пришла, и не снимает очки. Мы с ней разговариваем-разговариваем – она меня изучает. А я впервые в жизни молчал и слушал, потому что говорила все время она. Я с ней никогда не был знаком – я ее тихо ненавидел, потому что она выиграла "Утреннюю звезду" у моей певицы, которую я продюсировал, - певицы Соны.
Потом она снимает очки… И я даже не знаю, как это объяснить. Это возможно только прочувствовать. Она снимает очки, улыбается и пронзительным взглядом смотрит на меня - и я понимаю, что что-то произошло, как будто молния… Как Кай и Герда… Только там лед попал, а мне попал уголек, горящий, огненный. Ба-бам – и я не мог говорить, потому что в этот день я только слушал.
Она говорит: "Так, давайте быстро свои предложения. Я приеду завтра с адвокатом – мы проведем переговоры и примем решение. Мне надо быстро принимать решение, потому что мне было предложение со стороны Макса Фадеева и многих других людей о сотрудничестве".
И я ей предложил условия – обычные, стандартные, нормальные человеческие условия. Она говорит: "Все, нам нравится, все устраивает – давайте приступать к работе".
Но есть одна деталь. Когда я ей звонил, у меня уже был Дробыш. Я уже знал, что можно сделать, и что нужно сделать. Т.е. решение по ней было молниеносным. Я приглашаю Дробыша - Дробыш уже ставит песни. Мы только меняем текст, рассказав предварительно, о чем он должен быть.
И случилось! Песня "Часики" - это вообще была третья или четвертая песня. Первая была "Была любовь", вторая – "Перелей, вода", которая сейчас ротируется.
Дальше, я понял, что мне не хватает общения с Лерой: она заряжает меня. И я начинаю ей звонить каждый час, искать причины, искать поводы для общения. Я предлагаю ее отвезти. А она – на таком микроавтобусе за рулем. Нормально?! На "Фольксвагене". Такая… сама за рулем, такая шустрая. Я ей покупаю карточку в спортзал. Она не берет.
12 марта мы познакомились. 2 апреля, в день моего рождения, мы записали первую песню. Потом мы улетели в Голландию снимать клип на эту песню, и мне было все равно, какой будет клип, - мне было важно поехать с ней.
Я пригласил ее на ужин и… заснул. Она говорит: "Ну, я пошла". Ну, я был дико усталый. Со всеми рабочими делами… В итоге, когда она уже ушла, я пришел в номер и начал ей звонить из номера в номер (за соседней стенкой). Я с ней разговаривал очень долго.
Все у нас произошло гораздо позже – летом. А до этого у нас ничего не было. Абсолютно. И был период, когда я просто приезжал к тем людям, где она жила в Москве, утром на завтрак, вечером на чашку чая. Мне хотелось просто быть рядом все это время.
Потом я уехал снимать клип Кристине и Аврааму в Эмираты. Оттуда я звонил. Я ждал, я считал часы, минуты. Я говорил с ней по несколько часов. До утра. До ночи. Я не знаю, какие были темы, чем я увлекся.
Но… я прилетел в Саратов, увидел ее – и все… Я с тех пор не хочу с ней расставаться. И не расстаюсь.
- Вот ты думал, что у нее история с Шульгиным – промо. Точно так же все думали про вашу историю, что это промо.
- Но я тебе говорю, я такой любви, такого состояния не испытывал никогда, ни по отношению ни к кому. Я ее безумно люблю.
Но я для себя решил, что это мой человек. Я с ней хочу встретить старость. Мне не важно, какая у нее будет профессия. Мне важно, чтобы она была рядом. Все! И в этом есть кайф.
А тут – как бы… еще и совмещение профессий. Мы друг другу нужны.
Есть любовь с первого взгляда. И есть рай на земле. Мы были во Франции, в Италии, отдыхали на озере Комо в свадебном путешествии. Там так красиво, так шикарно.
В этом году мне повезло дважды: во-первых, самая умная, самая красивая женщина на планете стала моей женой. А во-вторых, когда во время саммита глав государств в Сочи были приглашены деятели культуры, в том числе и Валерия, я поехал с ней. И там мы познакомились с президентом Владимиром Владимировичем Путиным и были у него в гостях. Потрясающий человек! Произвел просто сумасшедшее впечатление! Мы когда с Лерой вышли после встречи, у нас была гордость за свою страну, что в стране есть такие люди. Понятно, что окружение – сложный вопрос, но впервые в стране есть Президент, которым можно гордиться.
- А у тебя есть собственные дети?
- Да, трое.
- И с детьми Валерии у них нормальные отношения?
- Они учатся в одной школе. Бывшая моя супруга, мать моих детей, категорически против общения. У нее, в этом смысле, очень сложный характер. Именно по этим причинам я разошелся. Гораздо раньше. Неофициально разошелся. И я ушел из дома гораздо раньше, потому что потерял взаимопонимание.
А третий мой ребенок – он внебрачный. Так сложилось. Вот она, Лизочка, со всеми общается.
Пригожин о Валерии, Часть II
17.11.2004
Иосиф Пригожин не сочиняет песен и не пишет стихов, однако его имя стоит в одном ряду с такими титанами русского шоу-бизнеса, как Игорь Матвиенко, Максим Фадеев и Игорь Крутой. Иосиф Пригожин – кто он? Продюсер? Менеджер? Директор? О своей работе, о ситуации в российском шоу-бизнесе, о взаимоотношениях артистов о Кристине Орбакайте, о "Фабрике звезд-3" и, конечно же, о своей жене Валерии Иосиф Пригожин рассказывает в своем специальном интервью Дням.Ру, которое публикуется в двух частях с продолжением. Сегодня читайте вторую часть интервью.
- То, что ты перестал продюсировать Кристину Орбакайте, как-то связано с тем, что ты стал продюсировать Валерию?
- Нет. Дело в том, что всему свое время. Это никак не связано. Бывает такое, что артисты, мегазвезды, например, Шер и Мадонна, спокойно существуют в одной компании. У нас артисты к этому не готовы. У них существует ревность. И у них есть желание, чтобы работали только с ним, и больше ни с кем, что тоже является нормальным.
Дело в том, что мои отношения с Кристиной носили исключительно дружеский характер. На фоне дружеских отношений Кристина изъявила желание принять участие в работе компании "Nox-music" (продюсерская компания Иосифа Пригожина – прим. Дней.Ру) и купила 15% акций. Далее, Кристина знала, что мы подписываем договор с Валерией, я этого от нее не скрывал. И я считаю, что это большой успех для компании. В какой-то момент она решила забрать деньги и выйти из бизнеса. Это ее право. Она получила назад свои деньги, включая прибыль на вложенные средства.
Как бы смешно это не показалось, но я всегда с ней работал бесплатно. Я был ее другом. И хотелось бы и сейчас им оставаться, потому что я дружбу не предавал.
У нас же шоу-бизнес весь в интригах. При этом все находятся в абсолютно равных условиях, а Валерии вообще все равно, она живет своей жизнью. У меня даже была идея, которую мы не реализовали. Эта была идея сумасшедшая. Представь дуэт двух матерей. Даже была идея сделать трио с Авраамом Руссо. Людей нужно удивлять! Людям нужны сюрпризы. Аудитории необходим неординарный подход.
Я помогал Кристине в течение 5 лет, в том числе привлекал средства. Я сделал практически все ее концерты в Москве (в Кремле, в "России"), в Санкт-Петербурге (в "Октябрьском") и в России. Я находил средства, инвестировал их. Более того, все ее предыдущие альбомы выпускала компания "Nox-мьюзик", выплачивала ей деньги, а если взять альбом "Ты" - я полностью его профинансировал за счет компании.
- А последний ее альбом?
- Он выходил на "Real Records". Я его не продюсировал. Но могу сказать, что к двум песням, которые там были, я имею непосредственное отношение. В том числе к песням "Губки бантиком" и "Свет твоей любви".
- И вот вышли эти два альбома – у Валерии и у Кристины. Эти альбомы были главными конкурентами года. Ты как-то себя чувствовал между ними?
- Нет. Дело все в том, что у каждого есть свой слушатель. Есть жанр, материал, песни… Есть свой образ, свой имидж. У них изначально разные судьбы. Кристина, так или иначе, все равно является дочкой Примадонны. Она уже родилась звездой. Даже если бы она и не пела…
Кристина - актриса, а Валерия – певица. Это абсолютно два разных персонажа. Валерия – человек, который вышел из маленького городка и состоялся. Кристине, в этом смысле, гораздо проще было состояться в жизни. И это никуда не денешь.
Это нормально. Я сам, помогая ей, зарабатывал себе репутацию человека, специалиста, который в состоянии что-либо делать.
Мы были взаимно полезны друг другу. И если у Кристины есть какие-то обиды в мой адрес, то мне они непонятны.
- Сейчас ты катаешь Валерию и "Фабрику звезд – 3" по маленьким залам, по окраинам Москвы. Почему?
- Здесь несколько моментов. Во-первых, камерные залы. Во-вторых, гонорар мы получаем такой же, как и по всей России. В-третьих, не все в области и не все по окраинам Москвы могут себе позволить приехать в Кремлевский дворец, там цены достаточно нелегкие (от 500 и до 6000 рублей). А в маленьких залах цены – до 800 рублей. И потом: Москва – город большой, тебе не нужно ехать в центр, в метро, в толчее – ты можешь рядом с домом позволить себе в выходные дни сходить и купить недорогие билеты.
Потом, если взять зал Кремля – он может вместить только около 6000 человек. А в Москве живут и снимают квартиры около 12 миллионов, которые не могут себе позволить попасть туда, или не хотят, они ходят на концерты в области, в городах. Вот я, например, живу сейчас на Рублевке – мне и выезжать отсюда не хочется. Я могу себе позволить выехать куда угодно – но мне не хочется выезжать. Я хожу сюда в кинотеатр, хожу в торговые центры по близости, т.е. у меня в районе есть инфраструктура – и я не хочу ехать в центр: через пробки, время тратить.
- Тебе не кажется, что это как-то понижает статус?
- Нет, это же не кабаки и не рестораны. Абсолютная ерунда. Я считаю, что не понижает, потому что Валерия - народная певица, она поет для народа. Вот, возьми, к примеру, Химки или в Зеленоград. А чем эти города отличаются от других?!
Это возможность многим попасть на концерт. Получается так, что мы за счет пафоса, мол, мы только в Кремле поем, должны себе закрыть настоящих, истинных поклонников, которые действительно любят и ценят Валерию?! Мы, таким образом, просто ограничим себя в аудитории.
- Очень многих волнует судьба "Фабрики – 3". В основном – три фамилии: Михальчик, Курик и Светикова.
- Про Светикову – у нас уже есть идеи, и мы их готовим. Я не могу раскрывать жанр и направление музыки, которую мы делаем. Идея сумасшедшая! Я думаю, что до конца года мы уже сделаем пол-альбома для Светиковой.
Что касается Юли Михальчик – у нас есть потрясающие песни, и она пишет свой альбом в Германии и Санкт-Петербурге, т.е. идет очень большая работа. Уже почти весь альбом готов. Я не могу сейчас говорить точно, будет ли он издан в ноябре или нет, но альбом готовится.
У Курика мы тоже почти записали весь альбом. Он снимается в кино.
Т.е. мы занимаемся этими артистами. Дело все в том, что очень сложная наследственность. Получается, догоняем паровоз. Если мы были с самого сначала…
А, потом, была проблема: они поехали в тур. Они после окончания "Фабрики-3" должны были поехать в тур, но не поехали, а поехали только сейчас. И в связи с тем, что мы должны были как можно быстрее откатать это тур, у нас и возникла эта проблема со временем. Потом Курик поехал на "Последний герой" - и у нас не было времени просто войти в студию.
- Поклонники Михальчик очень переживают, что ее песен нет на "Русском радио".
- Дело в том, что это неформат. Жесткая музыка. Мы сделали такую музыку! Я тебе дам послушать. "Со льдом" - такой хит! Слышал?
- Конечно. Но вот ее нет не "Русском радио".
- Будет, будет, будет. Знаешь, тем ценнее будет. Кстати, я тебе хочу сказать: когда Авраама Руссо стали меньше показывать по телевизору – у него увеличилось количество концертов, и количество народу на концертах стало больше. Телевизор не всегда дает пользу - он иногда вредит.
- Сейчас "Первый канал" замещает проекты АРСа своими проектами. "Новые песни о главном" замещают "Песни года". В принципе, тут все понятно. А вот с премией Муз-ТВ вопрос сложный. Есть ли какие-то планы на замещение этой премии? Премия MTV на эту роль не годится, и "Золотой граммофон", в общем, тоже не годится.
- Что такое премия Муз-ТВ? Это промо-акция канала Муз-ТВ. Она пока не является тем национальным достоянием, которое действительно могло бы заменить все премии.
Безусловно, хорошо, что есть премии, что канал создал свою. Мы уважаем ее. Премия Муз-ТВ - в любом случае, это премия с большой буквы. Другой вопрос - как она сложилась? Муз-ТВ делали концерт-съемку в "Олимпийском", делали широкомасштабное шоу, действительно сильное. Но если говорить об MTV, то они делали телепроект с прицелом на Запад, на Европу. Вот почему в начале был кич с Кремлевскими курантами и военными! Как телесъемка, как телеформат – это будет выглядеть красиво. Хотя в зале, может быть, это было не выигрышно. Но я был на нескольких премиях, и мне друзья рассказывали, что даже "Оскар" скучнее, чем премия MTV.
Что касается "Первого канала" - я могу смотреть лишь со стороны. "Первый канал" - это государственный канал с абсолютно четким выраженным форматом. Это все интересы населения, включая музыку, кино, новости, развлекательные программы и многое другое. Это канал больших возможностей и большого масштаба. Поэтому канал сам принимает решение, какие музыкальные или телевизионные форматы ему интересны, а какие – не интересны. В данном случае канал принял для себя решение.
Ведь премия Муз-ТВ на Первом канале – конечно же, это смешно. Они делают премию своего канала, так они и должны ее показывать на своем канале. Представь себе премию MTV на CNN или ВВС на Fox Kids. Смешно!
Я считаю, что это как раз говорит о том, что Константин Львович Эрнст, имея уважительное отношение к Игорю Яковлевичу Крутому, просто закрывал на какие-то вещи глаза и тем самым выказывал ему дань уважения. И именно поэтому этот музыкальный формат – премия Муз-ТВ – находился на канале. Это исключительно… даже не деловые, а, я бы сказал, человеческие отношения.
А если говорить о войне, то войны никакой нет, никто никому ее не объявлял. По крайне мере, канал – АРСу, и мы, как артисты и продюсеры, ни с кем не воюем. Это, может быть, они воюют с "ветряными мельницами".
- Исходя из того, что ты сказал, получается, что у нас национальной музыкальной премии нет?
- Нет. У нас была "Овация". Но она была, к сожалению, грязная… Что касается "Песни года", то я думаю, существует такое понятие как "устаревший формат": что хочется чего-то нового, чего-то свежего. Канал для себя решил, что нам не нужна "Песня года" - мы хотим сделать новый музыкальный формат, осовремененный, музыкально интересный, с новыми ведущими. А когда мне предложили, чтобы ведущими были Валерия с Галкиным, я даже не знал, как реагировать. С одной стороны, смешно, прикольно, а с другой – меня это пугало, потому что у нее есть блестящая певческая карьера, и порой подобного рода вещи влияют на певческую карьеру и на сборы в концертах. И, в этом смысле, возникает проблема. Меня мучили сомнения. Я даже какое-то время на это не соглашался.
А так - у Первого канала не было ни "Новой волны", ни "Песни года", ни премии Муз-ТВ. Это были программы компании АРС. Это абсолютно частный бизнес, который продавал или предлагал на свои программы на каких-то условиях. Это был формат влияния на рынке.
- А никто не собирается организовывать действительно национальную музыкальную премию?
- Есть такая идея. Причем, есть даже люди, с которыми уже прошла договоренность. Это связано с государственными органами. И мероприятия будут проходить именно на государственном уровне. Потому что необходима реальная, конструктивная и честная оценка - путем голосования, путем жюри, с представителями СМИ.
Вот, кстати, сейчас "Новые песни о главном" создали комиссию, которая формирует жюри. Я тебя там видел в списке видел, Гаспаряна видел. В "Новых песнях о главном" будут участвовать журналисты, авторы, продюсеры, специалисты, потому что сейчас – это только начало. Мы хотим сделать исключительно честный авторский фестиваль – фестиваль песни.
- Недавно прошла такая новость, что канал MTV не поставил в ротацию клип группы "Би-2", потому что тот был снят на "Нашествии", а "Нашествие" поддерживалось телеканалом Муз-ТВ.
- Вранье. Думаю, что это интрига. Дело в том, что MTV абсолютно, в каком-то смысле, (не в обиду будет сказано) отмороженная организация, потому что они вообще не реагируют на все, что происходит вокруг. Они ведут себя как американцы.
- Планируешь ли ты написать еще одну книгу? И как вообще ты оцениваешь книгу, которую написал?
- Сегодня, с сегодняшним разумом, оцениваю на троечку. А в тот период оценивал на пятерку. Но, тем не менее, я считаю, что сделал правильно, выпустив эту книжку. Я бы многое сейчас там изменил, многое исправил, потому что многое изменилось. Может быть, как говорят, сделал бы "рестайлинг". Я бы сделал переиздание, переработку, и добавил бы много других вещей, много других картинок, потому что я считаю, что… если говорить с профессиональной точки зрения, то многие мне пишут письма и благодарят за эту книгу. Потому что на самом деле я хотел поделиться опытом. И, потом, это была моя докторская диссертация.
- Как ты все успеваешь?
- Не успеваю. Мне не хватает времени, дней, часов. Уже жена говорит, что не понимает: как так возможно жить. В последнее время бывает такое, что я захожу домой, а она выключает телефон, и я думаю, почему мне никто не звонит – проверяю, а мобильники выключены. Это как в свое время, когда я у одного своего артиста забирал рюмку водки, чтобы он не пил, и подливал ему минеральную воду.
Уверен абсолютно, что нужно отключаться, что нужно брать выходные дни, переключаться на какие-то другие темы, потому что начинается "шоу-бизнесовая шизофрения", когда ты просто живешь этим 24 часа в сутки. Собственно говоря, во избежание этой шизофрении я сейчас отменил вторую линию на мобильных телефонах. Скоро отменю второй телефон и буду работать только с одним телефоном, и буду его во время завтрака, обеда и ужина выключать, и спать буду ложиться пораньше. И буду пытаться решать все рабочие вопросы в рабочее время.
Последние новости о скандалах в шоу бизнесе России читайте в наших группах: : Facebook, ВКонтакте, Одноклассники, Twitter и в Livejournal
|
