|
Всем памятны вояжи в нашу страну печально знаменитого лорда Джадда, который еще пару лет назад считал, что Аслан Масхадов является ключевой фигурой урегулирования в Чечне. У нашей страны были основания полагать, что в свете бесланской трагедии европарламентарии поймут, наконец, с кем приходится иметь дело российским политикам и военным в мятежной республике. Определенный оптимизм внушил и визит в Россию комиссара по правам человека Альваро Хиль-Роблеса, который достаточно позитивно оценил изменения, происходящие в Чечне.
Отчасти надежды нашей делегации оправдались. Два из трех представленных доклада не вызвали особых возражений со стороны российских парламентариев, но третий оказался настолько необъективным, что Россия потребовала добавить в резолюцию по докладу "особое мнение" своей делегации.
Впрочем, по порядку. Доклад "Гуманитарная ситуация перемещенного чеченского населения", который был подготовлен польским депутатом Тадеушем Ивиньским, не вызвал особых противоречий. Собственно, в нем Россия характеризуется скорее не как участник вооруженного конфликта, а как некий гуманитарный посредник. Доклад резюмирует: "Ассамблея признает усилия, предпринятые российскими властями для продвижения реконструкции в разрушенной республике". Рекомендует европейским структурам "продолжать помощь перемещенным лицам в Чечне и Ингушетии, увеличить финансовый вклад в реконструкцию Чечни, содействовать развитию в Чечне гражданского общества и гарантировать всем просителям убежища из Чечни справедливую процедуру определения их статуса". ПАСЕ также "приветствует усилия ингушских властей, направленные на улучшение условий жизни беженцев". Одним словом, тишь, гладь и благодать.
Второй доклад, "Политическая ситуация в Чечне", который представил Андреас Гросс, также не вызвал каких-либо негативных эмоций со стороны российской делегации. В нем практически дословно повторяется официальная позиция российских властей. Например: "Принимая во внимание регулярные заявления лидеров чеченских сепаратистов об их непричастности к последним террористическим актам, совершенным на территории РФ, ассамблея, тем не менее, сомневается в их искренности, особенно после угроз Масхадова перейти от саботажа к широкомасштабным военным действиям, прозвучавшим в июне этого года на радио "Свобода". Подобный пассаж мог прозвучать из самых прокремлевских СМИ в Москве. В резолюции по этому докладу была учтена поправка российской делегации о том, что в круглом столе, посвященном обмену мнениями о положении в Чечне, не могут принимать участие "лица, отказывающиеся признать территориальную целостность РФ и объявившие терроризм методом достижения своих целей". В документе бесланская трагедия названа "вопиющим преступлением против человечности", и в этой связи Ассамблея "призывает российские компетентные органы провести расследование захвата заложников в школе в Беслане, а результаты этого расследования обнародовать". Более того, в резолюции говорится что "Совет Европы должен быть готов к оказанию содействия президенту Чечни и его правительству в работе по обеспечению прав человека, демократии и верховенства закона". В таком тоне чеченская проблема в Европе не обсуждалась уже давно.
Доклад "Ситуация с правами человека в Чеченской республике", представленный Рудольфом Биндигом, еще до его опубликования стал камнем преткновения для российской делегации. С первых слов документа становится ясно, что докладчик мыслит давно забытыми клише. Российская делегация высказала категорическое несогласие со многими положениями доклада Биндига и приведенными в нем цифрами и подготовила около трех десятков поправок к проекту резолюции. Взять хотя бы то, что вооруженные боевики, творящие бесчинства на территории республики и совершая вылазки за ее пределы, вновь названы "группами повстанцев". Несмотря на то, что наша делегация требовала поменять формулировку на "международные бандитские группы", понимания в ПАСЕ по этому вопросу она не встретила. Весь документ выдержан в подобных и даже более резких тонах: "катастрофическое положение с правами человека", "климат безнаказанности", "скрытый государственный терроризм", "новый тип нарушений Европейской конвенции по правам человека, связанный с правом на свободу выбора и свободу слова", такие и подобные выражения переполняют доклад.
Никто в России не сомневается, что без нарушений прав человека в Чечне не обходится. Да и может ли происходить столь масштабный военный конфликт без нарушений, причем с обеих сторон? Но надо учитывать и то, что в соответствии с Конституцией России и международным правом войска находятся на территории республики вполне легитимно, а вот захваты школ и больниц вряд ли вписываются в какие-либо человеческие нормы. Исходя из этого глава российской делегации, председатель думского Комитета по международным делам Константин Косачев считает, что при составлении документов их автор Рудольф Биндиг отнюдь не руководствовался стремлением внести вклад в урегулирование ситуации в Чечне и помочь людям.
Завершение дебатов по Чечне оставляет двоякое впечатление. С одной стороны, нельзя не заметить, что наиболее трезвомыслящие депутаты Европарламента начали понимать, с какими проблемами сталкивается Россия на Кавказе, и по-новому смотрят на положение вещей. С другой - очевидно, что подходы к проблеме, сформировавшиеся еще в середине и конце 90-х годов, по-прежнему остаются главенствующими в принятии наиболее важных решений. А в таком случае, учитывая предвзятость ПАСЕ, говорить о полноценном сотрудничестве пока не приходится.
|
