|
В кругу финансистов, давно знающих нынешнего главу Московского главного территориального управления Банка России, любят вспоминать такую историю. Давным-давно, где-то в первой половине 1980-х, когда Константин Борисович Шор еще работал в системе Госбанка СССР, возглавляемое им железнодорожное отделение "обидел" некий милицейский чин: отлучил от столовой Академии МВД. "Своей столовой у нас не было, вот мы и обедали у них. Это сейчас банк приобрел солидное лицо, а тогда о нас вспоминали только в дни зарплаты", - вспоминал сам Шор в одном из интервью. Так вот: в один из таких "зарплатных" дней и решено было преподнести академии сюрприз: прибывшему за деньгами начальнику финансового отдела Константин Шор выдал деньги не банкнотами, а... "разменом". На следующий день коллег г-на Шора милиционеры вновь пригласили к столу.
Умение быстро и легко решать вопросы (в том числе и с правоохранительными органами) - один из секретов аппаратного долголетия Константина Шора. Шутка ли, без малого чертова дюжина лет на посту руководителя крупнейшего территориального подразделения сначала Госбанка СССР, а затем - Банка России. А общий стаж работы в банковской (вернее сказать, в "госбанковской") системе - 27 лет. И это в "какие-то" 52 с хвостиком... Согласитесь, впечатляет!
Но самое удивительное, что при этом шеф Московской городской конторы Госбанка, ГУ ЦБ по Москве и вот с недавних пор - Московского главного территориального управления ЦБ остается живым человеком. Так же, как и все смертные, совершающим ошибки. Но в отличие от многих других ошибки эти признающим и готовым за них отвечать. Причем не только перед непосредственным начальством...
Шор + Геращенко = взаимопонимание
"Кто сказал, что у меня хорошие отношения с Геращенко? - переспросил как-то Шор одну журналистку. - Да вы знаете, что Виктор Владимирович в 1993 году в ГУ ревизию назначил, и ваш покорный слуга получил выговор".
Правда, в отношениях Константина Шора и Виктора Геращенко был куда более важный для понимания ситуации инцидент: в период противостояния союзного Госбанка и ЦБ РФ, противостояния Георгия Матюхина и Виктора Геращенко, Шор занял сторону первого. Позже он философски заметит, что "время затребовало неотягощенного прежними традициями и табу Госбанка Матюхина". Но "пришло другое время, и тогда пришел Геращенко". Как отмечают знающие люди, дружба с Геращенко дорогого стоит. Но полученное от него прощение за "измену" ценится неизмеримо выше.
В нынешней истории с отстранением от должности заместителя Шора Александра Алексеева (его обвиняют в превышении полномочий при подписании осенью 1998 года кредитного соглашения с банком "СБС-Агро" - см. "К°" №№ 14 - 15 за 2001 год) глава Банка России занял вроде бы четкую позицию: если у прокуратуры есть вопросы, я и мои коллеги будем на них отвечать. Но не подписать кредитного соглашения с "СБС-Агро" осенью 1998 года Алексеев не мог, он выполнял профессиональный долг. Это если вкратце.
И все же: если ситуация с Алексеевым и "СБС" столь очевидна, почему бы Геращенко не положить раз и навсегда конец всем кривотолкам, заявив - скажем, на специально созванной пресс-конференции, - что, мол, дело обстоит так-то и так-то; Алексеев честный и исполнительный сотрудник МГТУ; ваши вопросы, пожалуйста... Так, если не изменяет память, поступил в свое время Сергей Дубинин, когда в 1996-м в ряде СМИ появились "наезды" на зампреда ЦБ Александра Потемкина. Конечно же, всех проблем разом глава Банка России с помощью той пресс-конференции не решил, но напряжение явно спало. В итоге ситуация разрешилась без лишней наэлектризованности общества вообще и втянутых в конфликт в частности.
Но мы несколько забежали вперед. Кстати, раз уж речь зашла о Дубинине: говорят, что, возглавляя ЦБ, он также высоко ценил профессиональные качества Константина Борисовича. Именно при Сергее Дубинине глава столичного ГУ вошел в совет директоров Банка России. По слухам, таким образом тонкий дипломат Дубинин защитил Шора от нападок одного из своих замов: убрать главу территориального управления банка, пусть даже столичного, для высокопоставленного чиновника на Неглинной задача в принципе решаемая, "сковырнуть" члена совета директоров несоизмеримо сложнее. Тем более с Неглинной.
Вернувшись в председательское кресло, Виктор Геращенко перетряс в первую очередь совет директоров. Но Константин Шор - наряду с другим незыблемым авторитетом Арнольдом Войлуковым - подтвердил принадлежность к касте "величин постоянных". Еще одним шагом на пути к увеличению аппаратного роста Константина Борисовича стала ликвидация ОПЕРУ-2, доставлявшего Шору столько опять-таки аппаратных неприятностей.
Друг моих врагов - мои... клиент!
Исключительно важная черта характера Константина Шора - умение держать себя в руках. Хотя повод для того чтобы спустить на обидчика "всех собак", у главы ведущего территориального учреждения Банка России бывает нередко.
Как уже говорилось выше, одним из наиболее сильных нарушителей спокойствия Константина Борисовича было Второе операционное управление Банка России. Опять же по слухам, ОПЕРУ-2 задумывалось как альтернатива "ведомству Шора". История эта уже стала стираться из памяти, посему напомним вкратце ее основные моменты.
Своим созданием "ведомство Дениса Киселева" обязано двум течениям: инициативе "снизу" и инициативе "сверху". Примерно с середины 1990-х некоторые московские банки пытались всеми правдами и неправдами уйти из-под излишней, как им представлялось, опеки ГУ ЦБ. Наблюдателям памятны публичные высказывания на сей счет - в частности, президента "Инкома" Владимира Виноградова, требовавшего прямого подчинения Банку России. Да и другие банкиры готовы были расстаться с ГУ ЦБ по Москве без видимого сожаления...
Инициатива "сверху" сопровождалась заявлениями на тот счет, что крупные системообразуюшие банки нуждаются в особо пристальном внимании со стороны Банка России. А у ГУ ЦБ по Москве и так дел невпроворот: по количеству клиентов оно явный лидер среди территориальных подразделений, как тут за "крупняком" уследишь (хотя последний тезис при более внимательном рассмотрении представляется спорным, см. справку).
Так или иначе, в первой половине 1996 года было объявлено о том, что счета примерно 30 ведущих коммерческих кредитных организаций будут переведены из Московского РКЦ в специально созданное Второе операционное управление Банка России. Безусловно, потеря главных своих клиентов была воспринята на тот момент как неформальное понижение Константина Шора. Грубо говоря, его приравняли к прочим территориальным центробанковским начальникам. В меру наделенным властью над местными коммерческими банками (у ГУ ЦБ такая власть казалась "безмерной"). В меру зависимым от местных органов власти.
Скажи мне, какие у тебя отношения с Лужковым."
В одном из интервью, появившихся осенью 1998-го, Константину Шору был задан несколько провокационный вопрос. Журналистка попросила его прокомментировать слова на тот момент уже бывшего начальника ОПЕРУ-2, утверждавшего, будто теперь, когда к Шору вернулся контроль над крупнейшими российскими банками, "московские власти вновь получили возможность влиять на них"... Так ли это, Константин Борисович? Вам есть что сказать в свое оправдание?
"Странное утверждение, - начал издалека наш герой. - Хотя подобные рассуждения в последнее время типичны для некоторых людей, мысли которых заняты личными интересами и подковерными интригами".
Вот так: и по имени никого не стал называть, и все, что хотел высказать, высказал...
И все же, возвращаясь к взаимоотношениям Константина Шора и Юрия Лужкова, следует признать, что главе МГТУ удается держать с мэром куда большую дистанцию, чем многим другим его коллегам с соседями Юрия Михайловича по Совету Федерации. Не секрет, что в большинстве регионов России пожелания местных глав исполнительной власти тамошним теруправлениям обязательны к исполнению. О какой независимости Банка России можно говорить всерьез, если какой-нибудь провинциальный бургомистр решит во что бы то ни стало удержать на плаву свой банчок, обслуживающий СВОЙ бюджет, да к тому же из СВОИХ, собственно, и состоящий!..
Что же до Москвы... Здесь тоже был похожий случай: помните лето и осень 1995 года? Тогда из Мост-банка в ГУ ЦБ по Москве "на принципе невозвратности" были переведены два основных доходных счета департамента финансов правительства города - текущий и филиальный. Так вот: не прошло и трех месяцев, как счета эти оказались в Банке Москвы. Изменение позиции в ГУ объяснили личной просьбой Юрия Михайловича...
Но это лишь один из эпизодов. В остальном МГТУ, образованному недавно на базе двух ГУ, московского и областного, удается находить вполне конструктивные формы для сотрудничества и с администрацией города, и с московскими банками (автору этих строк памятна одна конференция, проводимая московским банковским союзом лет пять назад, когда упоминание одним из докладчиков имени Константина Борисовича вызвало в зале реакцию, походившую на свист; по всей видимости, "свистели" будущие клиенты ОПЕРУ-2).
В частности, решая проблему "денежного навеса", теруправление вызвало банки на откровенный разговор, обсудив перспективы инвестиций. Как признался прессе сам Константин Борисович, "ситуация оказалась настолько серьезной, что сдвинуть ее с места без механизмов, гарантирующих риски, вряд ли удастся. Мы подготовили схему, предполагающую выделение средств Центробанком под гарантии города". Значит, не зря встречались...
Кстати, о гарантиях. Тот самый кредит в 7,4 млрд рублей, который был предоставлен ГУ банку "СБС-Агро" и из-за которого на позапрошлой неделе Шора приглашали в прокуратуру с адвокатом, выдавался не как бланковый кредит, а под весьма серьезные гарантии - гарантии субъектов Федерации. С большинством из которых Банк России судится по сей день: кредит не погашен, но гаранты отвечать за него не спешат.
По некоторым сведениям, активизацию прокуратуры по этому делу косвенно инспирировали те самые губернаторы, которые выдавали гарантии осенью кризисного 1998-го. Их самих в прокуратуре не жалуют, но доброхоты, ставшие своего рода посредниками, нашлись. Причем, опять же по слухам, из числа клиентов ведомства Константина Борисовича...
Московская вольница
Система территориальных главков Банка России до последнего времени включала в себя 60 главных управлений (ГУ) и 19 национальных банков, в системе которых находилось 29 региональных центров информатизации, более 1300 рассчетно-кассовых центров (РКЦ) плюс вычислительные центры, банковские школы и иные структурные подразделения. В результате начавшейся структурной перестройки системы территориальных управлений число ГУ и нацбанков сократилось. В частности, уже после закрытия "чеченского" ГУ был ликвидирован, а затем восстановлен Нацбанк Калмыкии, а ГУ ЦБ по Москве и ГУ ЦБ по Московской области объединились в единое МГТУ Банка России (говорят, схожая участь ждет питерское ГУ и ГУ по Ленинградской области).
Деятельность ГУ регламентируется положением N46-n "О территориальных подразделениях Банка России и рядом других, менее глобальных документов". В частности, положением N24-D от 10.04.1998 "О порядке рассмотрения ходатайств теруправлений об отзыве лицензий у кредитных организаций" (контроль за состоянием текущей ликвидности и - при необходимости - введение временных администраций или отзыв лицензии также находятся в компетенции ГУ). Правда, деятельность МГТУ регулируется специальным положением, что связано не столько с его особым статусом, сколько с особой структурой. Дело в том, что любое ГУ состоит из нескольких РКЦ плюс центральный аппарат. Что же касается Москвы, то здесь на базе РКЦ созданы отделения. Это позволяет более тщательно следить за своими подопечными, что и опровергает тезис о том, что у ведомства Константина Шора "руки до всех не доходят". "Когда я был назначен в 1988-м году на должность начальника управления московского главка, в нем по штату должно было быть 52 человека, а в наличии имелось 46. Банков при этом было пять или шесть", - вспоминает Константин Шор. В докризисном 1997-м в ГУ было более 3,5 тысячи сотрудников, а число банков достигало примерно 750 плюс около 200 филиалов. Кроме того, на банки региона приходилось до 80% от суммарного уставного капитала отечественной банковской системы.
|
