|
Ректор консерватории Александр Соколов недавно был назначен министром культуры и массовых коммуникаций. Некоторые музыканты ликуют. Однако объяснить причины ликования затрудняются.
-- Александр Сергеевич хороший, -- как заведенная повторяла на протяжении всех пятнадцати минут разговора моя собеседница, молоденькая преподавательница Московской консерватории.
-- Он что, нашел способы, как консерватория может зарабатывать деньги?
-- Не знаю, но Александр Сергеевич хороший.
-- Он что, всегда помогал студентам и преподавателям?
-- Не знаю, но Александр Сергеевич хороший.
-- Послушайте, ну а в чем-то конкретном эта "хорошесть" проявляется?
-- Да вы просто хотите его очернить! -- неожиданно забилась в истерике девушка. -- Отстаньте от меня, вот что.
-- Назначение Александра Сергеевича министром -- большая удача, -- осторожно произнесла дама-музыковед.
-- Удача для кого? -- не унималась я.
-- Видите ли, дорогая. -- По вкрадчивой интонации и размеренной речи чувствовалось, что моя собеседница тщательно подбирает слова. -- Я и мои коллеги находимся в очень деликатном положении. Я могу сказать только то, что сказала. Поговорите с кем-нибудь еще.
-- Да ты что, Маша, что я тебе расскажу? -- хныкал мой старый знакомец из консерваторских кругов. -- У меня семья, дети. Как я их кормить буду?
-- Ну ведь никто ж узнает, что ты -- это ты, -- не оставляла я надежды узнать что-нибудь о прошлом нового министра.
Питерский воздух
Александр Сергеевич Соколов родился 8 августа 1949 года в Ленинграде. Некоторые в этом месте так и норовят поставить пять восклицательных знаков или пустить барабанную дробь. Оно и понятно. Ведь тогда, 54 года назад, только что народившийся министр на первом же вдохе вобрал в легкие того магического питерского воздуха, который делает президентов президентами, министров -- министрами и вообще открывает дорогу ко всяческому земному благополучию.
Маленький Саша воспитывался у деда, писателя Ивана Сергеевича Соколова-Микитова. Детство, проведенное в обществе Твардовского и Бианки, судя по всему, пошло впрок. По рассказам людей, хорошо Александра Сергеевича знающих, он большой любитель ярких и емких фраз, как-то: "Я тебя по стенке размажу!" и пр. Литературная слава деда не затмила музыкальных дарований внука. И в 1967 году Саша поступил на историко-теоретический факультет Московской государственной консерватории.
"Было сразу видно, что он способный и перспективный молодой человек, -- рассказывает заслуженный деятель искусств, доктор искусствоведения, профессор консерватории Валентина Холопова. -- Естественно, увидев талантливого ученика, я старалась уделить ему особое внимание, чтобы он смог получить как можно больше". И ученик оправдал надежды, закончив консерваторию с красным дипломом и поступив в аспирантуру опять же на родной историко-теоретический факультет.
Как это ни прискорбно, но в солидных академических кругах интриг порою куда больше, чем в каком-нибудь шоу-бизнесе. И карьера Саши Соколова чуть было не прервалась, едва успев начаться: его диссертация на ученом совете была защищена с перевесом всего в один голос. Видимо, именно после этого кандидат наук Александр Сергеевич Соколов решил, что все голосования должны быть единогласными.
После защиты Соколов продолжал успешно начатую преподавательскую деятельность в качестве ассистента профессора Холоповой по курсу "Анализ музыкальных произведений". Затем он стал читать этот курс вместо нее и, кстати, намерен читать его и после назначения в правительство. Некоторое время жизнь шла своим чередом. Александр Сергеевич преподавал, вступил в партию, стал членом бюро профкома. Но в 1983 году его неожиданно назначили секретарем партийного бюро консерватории. Неожиданно вовсе не потому, что товарищ Соколов был чем-то запятнан. Отнюдь. Просто Александр Сергеевич по некоторым формальным признакам принадлежал к партии преподавателей, оппозиционной тогдашнему ректору консерватории Борису Куликову. Поэтому можно считать, что ему просто посчастливилось стать секретарем партбюро. Равно как несколькими годами позже посчастливилось перестать им быть, избежав, таким образом, неприятной процедуры снятия с должности после запрета КПСС.
Консерватория гордилась своим новым секретарем партбюро. "Александр Сергеевич явно выделялся на фоне других секретарей, -- говорит профессор Евгений Назайкинский, -- выделялся, конечно же, своим образованием. Кроме того, он обладает безусловным организаторским талантом".
Видимо, за этот самый организаторский талант новый ректор консерватории Михаил Овчинников и назначил Соколова проректором по научно-творческой работе. То были новые времена, новые реалии. Появились и новые приметы. И как студенты перед экзаменом ловили в зачетку "халявку", так преподаватели перед подачей заявки на грант вписывали в эту заявку фамилию проректора по научно-творческой работе. Говорят, работало и то, и другое.
Тем временем настал 2001 год, и прежнего взаимопонимания между проректором Соколовым и ректором Овчинниковым уже не было. Как не было взаимопонимания между ректором Овчинниковым и министром культуры Михаилом Швыдким. В результате всех этих трений и произошло громкое смещение ректора МГК и назначение в качестве и.о. Александра Сергеевича Соколова.
Естественно, новому ректору не составило большого труда избавиться от досадной приставки "и.о.". Перед консерваторцами стоял простой выбор: либо проголосовать за Соколова, либо остаться вообще без ректора. Второй кандидат, Александр Чайковский, добровольно снял свою кандидатуру, не дожидаясь голосования. Скорее всего, он здраво рассудил, что исполняющий обязанности ректора плюс завкафедрой плюс проректор в одном лице имеет гораздо больше шансов, чем простой выдвиженец факультета композиторов.
Финансы и романсы
После этого скандала поползли слухи, что Александр Сергеевич Соколов якобы является креатурой Михаила Ефимовича Швыдкого. Однако в окружении бывшего министра заявляют, что это назначение не связано с какой-то особой дружбой. Надо сказать, минкультовская версия выглядит вполне правдоподобно.
Одним из яблок раздора между Швыдким и Овчинниковым стал вопрос использования консерваторских залов, в частности Большого. Ректор был категорически против сдачи этих залов в аренду, считая это ниже достоинства консерватории. А министр пенял ректору за неумение использовать имеющиеся ресурсы. Деловой, вежливый проректор Соколов бывал в министерстве достаточно часто для того, чтобы донести до министра свой, так совпадающий с министерским взгляд на эту проблему. Поэтому для Швыдкого, стремившегося, по всей вероятности, к тому, чтобы консерватория начала сама зарабатывать, этот выбор был логичен.
И действительно, ректор Соколов начал энергично зарабатывать деньги на сдаче в аренду помещений консерватории вообще и залов в частности. Только вот ученый совет почему-то не всегда бывал в курсе дела. Например, о том, что в стенах консерватории прошли два концерта некоего Александра Торчилина (москвичи, возможно, вспомнят афишки этого никому не известного исполнителя романсов, висевшие одно время в метро), ученый совет узнал непосредственно от министра культуры. Говорят, Михаил Швыдкой, появившись на заседании совета, поинтересовался, каким образом случилось так, что в залах консерватории выступает третьеразрядный певец.
Однако новый ректор не только зарабатывал. Он также принялся активно чистить нестройные ряды консерваторских преподавателей, избавляясь от нелояльных, а также от тех, кто всяко-разно вводит смуту во вверенном Соколову учебном заведении. Попал под эту чистку и человек, под чьим крылышком будущий ректор провел свои первые 13 консерваторских лет, -- Валентина Холопова. Новый ректор добился ее исключения из ученого совета. В консерватории, кстати, никто не понимает причин столь жесткого обращения ректора с его учителем. Вспоминают только, что Соколов невзлюбил Холопову сразу же после того, как стал вместо нее читать курс "Анализ музыкальных произведений".
Два в одном
Вероятно, уместно говорить о двух Александрах Сергеевичах Соколовых.
Соколов-первый. Вежлив и доброжелателен, приветствует студенческие инициативы, но не любит панибратства. Он умеет поддержать отношения с нужными людьми, он создал попечительский совет консерватории и поставил бесплатный ксерокс. Он в меру строг, но справедлив. На экзаменах не заставляет выворачивать карманы в поисках шпаргалок, но спрашивает по полной.
"В 2002 году он дважды ходатайствовал перед Министерством культуры и рядом других организаций, чтобы нам помогли поехать на фестивали, -- говорит выпускник Московской консерватории 2001 года, руководитель квартета "Сиринкс" Святослав Голубенко. -- Благодаря его письму мы смогли получить поддержку Комитета по делам семьи и молодежи. Он никогда не отказывался подписать участникам ансамбля творческие характеристики и рекомендации, а эти документы бывают очень важны".
Кстати, во времена ректорства Соколова преподавателям консерватории резко повысили зарплату. Впрочем, справедливости ради скажем, что к пресловутому президентскому гранту, благодаря которому, собственно, и произошло это повышение (профессора стали получать 20 тыс. рублей вместо 5 тыс.), ректор отношения не имел. Грант был получен исключительно благодаря ректору Петербургской консерватории Сергею Ролдугину, который, по некоторым сведениям, с детства знаком с президентом Путиным.
Соколов-второй. "Машенька, это настоящий ГУЛАГ. -- Мы сидим в кафе, и мой собеседник нервно теребит конец длинного шарфа. -- Эти голосования, выборы -- все ведь сплошная фикция! У нас правило неписаное: на ученом совете воздерживаться и выступать против не полагается. Разве при Овчинникове я бы стал прятаться? Да я бы за честь почел в открытую сказать со страниц "Профиля" все, что я о нем думаю и знаю. А сейчас -- нет. Сейчас я боюсь. Сейчас я кушаю и боюсь".
Под музыку Вивальди
Первое заявление нового министра было безо всяких скидок историческим. Будучи еще в Японии, где его застигла весть о назначении, Соколов сказал, что цензуру вводить не будет, но "кривые зеркала" из средств массовой информации уберет.
Одно кривое зеркало министр уже выпрямляет.
-- Нас вторую неделю имеют под музыку, -- с порога заявила Лика, корреспондент РИА "Новости".
-- Что? Под какую музыку?
-- Да под скрипочку. У нас же новый министр -- скрипач!
-- Так что случилось?
-- Ну как же. Месяц назад РИА "Новости" вывели из холдинга ВГТРК, чтобы прикрепить к Минпечати. Минпечати приказало долго жить, а новый министр решил, что РИА "Новости" не нужно. Поэтому все программы свернули, поездки прекратили, а финансирование остановили. И мы пока еще существуем только благодаря личному подвигу нашей генеральной. Она, во-первых, провела для этого скрипача ликбез, объяснив, что РИА "Новости" -- уважаемое в мире агентство, что действуем мы с 1941 года и никому еще в голову не приходила мысль нас закрыть! А во-вторых, она этому великому стратегу вкратце объяснила последствия прекращения финансирования. Она сказала, что, если он сегодня остановит финансирование, завтра она распустит людей, сама напишет заявление и закроет агентство, а послезавтра во всем мире появятся сообщения, что Путин уже совсем того, что он закрывает информационные агентства, и скандал разразится такой же, как если бы Джордж Буш закрыл "Ассошиэйтед пресс". Не уверена, что г-н Соколов понял, что было бы, если бы Буш закрыл "Ассошиэйтед пресс", но что за "Путин совсем того" его по головке не погладят, он понял точно. И финансирование, скажем так, приоткрыл, повелев при этом "оптимизировать агентство на 20%". И ходим мы теперь на работу к 9:00, а на проходной нас встречают Гаврилы и записывают опоздавших. Но весь кайф в том, что раньше 20:00 с работы никто не уходит и в 9:00 нам на работе делать нечего. Мы же работаем с буржуями, а у них, буржуев, с нами разница во времени. Когда у нас 9:00, у них еще 7:00! Поэтому мы уже вторую неделю, злые, уставшие и невыспавшиеся, приползаем к 9:00, а потом полтора часа вливаем в себя кофе и, если кто вдруг на пять минут опоздал, пишем объяснительные записки.
Не вполне, правда, понятно, где министр собирается взять то абсолютно прямое зеркало, относительно которого он будет определять кривизну остальных. Потом, к примеру, ваш корреспондент, всякий раз подходя к зеркалу, мечтает там увидеть смуглую брюнетку с черными миндалевидными глазами, с талией 55 см, ростом 180 и бюстом 90, а видит не очень высокую и не очень хрупкую блондинку. И при чем здесь зеркала?
|
