|
Газовая тема в последнее время вновь вышла на первые полосы газет. И виной тому не какие-то внутрироссийские события в этой отрасли - здесь как раз все тихо и спокойно. Но на международном энергетическом фронте разворачиваются серьезные события. Во-первых, это "газовый" конфликт России и Белоруссии, во-вторых - разногласия нашей страны с Евросоюзом по поводу уравнивания цен на энергоносители. И, несмотря на множество публикаций, ключевые вопросы так и остаются открытыми. Например, по ценам на газ: придем ли мы все-таки к европейским, соответственно, более высоким тарифам на "голубое топливо" или нет? И будем ли дарить газ нашим друзьям-братьям, если их можно так назвать? "Итоги" решили обратиться к первоисточнику - на эти вопросы в эксклюзивном интервью отвечает председатель правления ОАО "Газпром" Алексей Миллер.
- Алексей Борисович, первый вопрос на злобу дня: вы знакомы с Михаилом Фрадковым?
- С Михаилом Ефимовичем знаком: до "Газпрома" я работал в должности заместителя министра энергетики и по роду своей деятельности с ним пересекался.
- Каких шагов следует ожидать от нового правительства в части реформирования "Газпрома" и всей отрасли в целом?
- Что касается "Газпрома", могу сказать одно: роль государства в нашей компании будет усиливаться. В самое ближайшее время мы вернемся к вопросу об увеличении доли государства в акционерном капитале "Газпрома". Пока рано говорить о конкретных решениях, но стратегическое видение необходимости такого шага есть. В отношении отрасли в целом - у нас есть предложения по развитию рынка газа в стране и мы готовы представить эти предложения новому правительству. В частности, речь идет о разработке генеральной схемы развития газовой отрасли в России - где, когда и какие проекты должны реализовываться в добыче, в транспортировке газа, в экспорте. Принципиально важно согласовать их между собой и с потребностями рынка.
- Собрание акционеров, которое состоится в июне, будет для вас как главы "Газпрома" уже третьим по счету. С каким "багажом" вы на него отправитесь?
- Думаю, что здесь нужно разделить два момента. Первый - с чем мы пойдем на собрание акционеров. Второй - личное восприятие главных итогов последних трех лет. Уже есть предварительные результаты работы за 2003 год. Они впечатляют. Полностью выполнены задачи по добыче - более 540 миллиардов кубометров, мы перешли от этапа стабилизации к росту. У нас лучшие финансовые показатели за всю историю акционерного общества - чистая прибыль превысит 200 миллиардов рублей. Компания финансово устойчива, заметно улучшилась структура баланса, стоимость капитала для "Газпрома" снижается. Состояние компании позволяет ставить и решать самые амбициозные задачи. Но действовать мы будем "от рынка", ориентируясь на реальный спрос. Это касается и объемов добычи газа, и новых газотранспортных проектов. Об этом мы будем говорить на собрании в конце июня.
А сейчас рассказать хочется, конечно, о команде. У нас за три года сформировался коллектив единомышленников, причем это не обязательно люди, приглашенные на работу после смены руководства компании, - есть специалисты как из старой команды, так и новые. Как подтверждение этой мысли просто назову фамилии: Подюк, Будзуляк, Ананенков, Юрлов, РязановЙ Все люди разные, но каждый - личность, профессионал. У нас на правлении идет свободная, широкая дискуссия по ключевым вопросам, обсуждение ведется аргументированно, а главное - открыто. Я считаю это хорошим результатом формирования команды и создания нового корпоративного духа. Конечно, при формировании команды я как председатель правления руководствовался своими подходами в отношении требований к моим соратникам, коллегам. И я хотел бы отметить ряд важнейших их характеристик. Прежде всего это люди, которые умеют говорить "нет" - может быть, тихо, но жестко, которые не злоупотребляют местоимением "я", если это не самокритика, но тем не менее являются менеджерами со здоровой амбициозностью.
И если говорить о неких промежуточных итогах, то для самого себя я бы отметил короткие сроки, в которые, прямо "на марше", удалось создать такую рабочую, слаженную команду. Я пришел в "Газпром", в это гигантское здание, в многотысячный коллектив, практически никого не зная. Кстати, первое время, по причине того, что решения председателя правления затрагивали вопросы структурных изменений, некоторые документы мне даже приходилось готовить самому. В противном случае был риск потери темпов, времени и, может быть, даже возникновения препятствий в части принятия тех или иных решений... Иногда приходится слышать, что три года назад в "Газпроме" был кризис. Нет. Кризиса в компании не было. Как известно, он бывает только в головах. Вообще, если говорить о ситуации того времени.Й Знаете, как в разговоре, иногда лучше сделать паузу, которая может быть более многозначительной, чем те или иные слова. Так и здесь, я считаю, лучше промолчать.
- Интересно, а как оценивают нынешнее положение дел в "Газпроме" люди, которые его в свое время создавали?
- Вы знаете, довольно неожиданно мы получили такую обратную связь. В декабре у нас была организована встреча с ветеранами газовой отрасли в связи с новогодними праздниками. Предполагалось выпить по чашке чая, произнести поздравительную речь, вручить подарки и разойтись. Но получилось все намного интереснее. Встреча продолжалась в течение где-то двух часов, и это был очень душевный, открытый разговор о положении дел в отрасли, положении дел в "Газпроме". Вопросы следовали один за другим. Герои Социалистического Труда, работники Мингазпрома СССР интересовались какими-то конкретными проектами, конкретными цифрами, положением на рынке и много чем еще. Это был своеобразный отчет председателя правления о проделанной работе. Мне было очень приятно, когда профессионалы поколения 60-70-х годов - периода, когда был заложен становой хребет газовой отрасли, - говорили, что внимательно следят за работой "Газпрома", и давали высокие оценки сделанному. Встреча закончилась, нам долго жали руки, и как-то чувствовалось, что это от души. Кто-то из ветеранов сказал: "Алексей Борисович! Знаете, вы у нас - шестой министр!" А это были люди, которые лично знали предыдущих министров газовой промышленности, которые работали под их руководством. Для меня эта оценка была очень дорога. Ведь мы говорим о стратегии, говорим о перспективах, о долгосрочных задачах всей отрасли - а это, собственно говоря, и есть министерские функции.
- Последние события вокруг Белоруссии показали, что газ постепенно переходит из разряда политических факторов в разряд экономических. Намерены ли вы и дальше проводить столь же жесткую и прагматичную политику? Ваш прогноз: как дальше будет развиваться ситуация с Белоруссией?
- Давайте начнем с прогноза. Один мой прогноз в отношении ситуации с Белоруссией уже не оправдался. В августе прошлого года я сказал своим коллегам, что, судя по тому, как идут переговоры, по-видимому, контракт на транзит и контракт на поставки газа в Белоруссию будет подписан 31 декабря 2003 года под бой курантов. Но 31 декабря в 6 часов вечера переговоры с первым заместителем премьер-министра Белоруссии Владимиром Семашко закончились ничем - мы ничего не подписали. Оправдался совершенно другой прогноз - что наши белорусские коллеги ведут дело к международному скандалу. Поэтому пока я могу сказать одно: с Белоруссией рано или поздно мы будем работать по правилам цивилизованного рынка.
Теперь что касается политики и экономики. В прошлом году мы увеличили добычу газа на 20 миллиардов кубометров. Многотысячный коллектив "Газпрома" денно и нощно трудился над поставленной задачей. Затрачены колоссальные ресурсы. Так вот, из этих 20 миллиардов кубометров десять было поставлено в Белоруссию - ровно половина. По экономике - не просто в ноль, а чисто в минус! Вопрос: как долго это может продолжаться? Мы за полтора года поставок по внутренним ценам заплатили щедрый аванс в счет будущей приватизации "Белтрансгаза". Продолжать дальше без реальных шагов по созданию совместного предприятия мы не можем. Будет СП - будут и российские цены. Какая это политика? Прагматичная? По-видимому, прагматичная. Является ли она жесткой? Не знаю. По-моему, она вполне реалистична.
"Объемы добычи газа независимыми производителями будут расти, но их доля на рынке существенно не изменится. Рынок газа в России был, есть и будет построен на базе крупнейших месторождений, где работать может только "Газпром"
(Фото: ДМИТРИЙ ПЛЕНКИН)
- Сегодня у России сложилась непростая ситуация во взаимоотношениях с Евросоюзом. По сути, имеет место своего рода шантаж - либо мы пойдем на уступки, либо против нас применят санкции. В этой связи представляет интерес следующий вопрос: а в состоянии ли ЕС обойтись без российского газа?
- Основа газового бизнеса - долгосрочные контракты. "Газпром" продал свой товар на многие годы вперед, некоторые контракты имеют срок действия за пределами 2020 года. За прошлый год мы поставили на европейский рынок 133 миллиарда кубометров, а к 2010 году газ, который уже сегодня продан в Европу, будет измеряться 180 миллиардами кубометров.
- Какова в данный момент наша доля на рынке газа стран ЕС?
- Доля России в газопотреблении Европы сегодня составляет более четверти, и это соотношение сохранится и, может быть, даже немного увеличится. Но в абсолютных цифрах, как я уже сказал, поставки существенно вырастут.
- Представим себе совершенно гипотетическую ситуацию: допустим, по каким-то не зависящим от нас причинам русские трубы вдруг перестали подавать газ в Европу. Что случится с их энергетикой?
- В течение какого-то периода времени ничего не случится - есть подземные хранилища газа. Это раз. И два - конечный потребитель будет работать "на баллоне". В трубе есть газ, он находится под давлением, и этот остаток можно какое-то время использовать. То есть в очень краткосрочном периоде конечный потребитель ничего не почувствует. Но вопрос поставлен правильно. Сегодня (2 марта. - "Итоги") эту проблему я обсуждал, в частности, с одним из наших партнеров - немецкой компанией Verbundnetz Gas. Стратегия и Европейского союза, и "Газпрома" в этой области направлена на решение одной задачи - обеспечения энергетической безопасности. При этом подходы и у нас, и у ЕС одни и те же - диверсификация транспортных маршрутов. И с этим абсолютно все согласны - только так можно нивелировать возможные форсмажорные обстоятельства.
- Западные партнеры России требуют выравнивания цен на основные энергоносители, в первую очередь на газ. Ваш прогноз: когда мы будем жить с общемировыми ценами на энергоносители и какие экономические условия должны быть в стране для того, чтобы это произошло?
- По мировым ценам мы не будем жить никогда. И это хорошо. Есть естественные преимущества России - самые крупные в мире запасы газа. То же самое, если в каком-то государстве более теплый, чем у нас, климат...
- В энергетическом балансе нашей страны доля газа составляет 51 процент, и данный показатель продолжает увеличиваться. Как вы считаете, с точки зрения энергетической безопасности России это нормально или все же должна быть большая диверсификация по видам топлива?
- На сегодняшний день роль газа как первичного энергетического ресурса в балансе основных центров потребления возрастает благодаря его природным характеристикам, его товарным свойствам. Если прошедшее столетие было веком нефти, то наступившее станет веком газа. Газ легко и удобно использовать. Вне всякого сомнения, роль газа будет и дальше возрастать, но межтопливная конкуренция должна быть. Например, в России огромные запасы угля, но этот вид топлива абсолютно неадекватно отражен в энергетическом балансе страны. Сегодня существуют очень эффективные технологии сжигания угля, которые приближают его КПД к газовому. Однако сохраняются ценовые диспропорции. Они приводят к тому, что доля газа по отношению к другим энергетическим ресурсам гипертрофированно высокая.
- Иными словами, нужна конкуренция между видами топлива. А как ее достичь? Повышением цен на газ?
- Да, без сомнения, в том числе и за счет программы повышения цен. Она подготовлена в "Газпроме" и нашла свое отражение в Энергетической стратегии России. У нас есть ориентиры, на которые надо выходить в ближайшее время: к 2006 году цена должна возрасти до 40-41 доллара за тысячу кубометров. Это что касается госрегулирования. Хотя у нас есть и предложения с постепенным введением чисто рыночных механизмов - биржевой торговли на определенные объемы добычи "Газпрома". Например, 5-10 процентов объема добычи могли бы выставляться на открытые торги, и там уж кто больше предложит, тот и купит.
- Вы планируете повышение цен на внутрироссийском рынке до уровня окупаемости или выше этой отметки?
- Выше. У нас есть внутренняя норма рентабельности при принятии инвестиционных решений - минимум 12 процентов. Экономика при продажах на внутреннем рынке должна быть. Нельзя на 100 процентов зависеть от конъюнктуры внешних рынков.
- Помимо "Газпрома", который обеспечивает добычу около 90 процентов российского газа, в отрасли работают еще и так называемые независимые производители. Ваш прогноз: способны ли эти компании потеснить "Газпром" на российском рынке?
- Объемы производства газа независимыми производителями будут расти, но их доля на рынке существенно не изменится. Тому есть простое объяснение - добыча газа, в отличие от добычи нефти, географически чрезвычайно сильно локализована. Есть крупные и крупнейшие месторождения, которые предопределяют объемы добычи газа в целом по отрасли. Всем известны Медвежье, Уренгой, Ямбург, Заполярное - освоение такого рода крупнейших месторождений по силам только "Газпрому". Даже крупным российским нефтяным компаниям это не потянуть, я уже не говорю о независимых производителях газа... Наша инвестиционная программа по объему превосходит все инвестиционные программы всех российских нефтяных компаний вместе взятых. Это гигантские проекты, некоторые из них стоят десятки миллиардов долларов. Если говорить о том, кому это вообще по силам, - пальцев двух рук будет много, чтобы перечислить крупнейшие мировые нефтегазовые компании, которые могут осваивать такого рода месторождения. Поэтому рынок газа в России был, есть и будет построен на базе крупнейших месторождений, где работать может только "Газпром". Поэтому делаю вывод: доля, подчеркиваю, доля "Газпрома" на внутреннем рынке существенно не изменится.
- Каковы планы рыночной экспансии "Газпрома"? Вы ищете новые рынки?
- Основной экспортный рынок "Газпрома" - Европа. За 30 лет поставки выросли с нуля до 133 миллиардов кубометров. Могу сказать, что поставки российского газа с начала 70-х годов сыграли существенную роль в развитии и обеспечили экономический рост, например, Федеративной Республики Германии. И если рынок Европы в следующие 30 лет востребует еще дополнительно 130 миллиардов кубометров, то "Газпром" поставит и эти объемы. Что касается новых рынков, то наша стратегия - это диверсификация сбыта. Поэтому мы с большим интересом смотрим на страны Азиатско-Тихоокеанского региона. В первую очередь это Китай, Корея, Япония. И мы соответствующим образом выстраиваем нашу транспортную и добычную стратегию.
По оценкам большинства экспертов мы находимся в начале этапа глобализации газового рынка. "Газпром" также основывается на этом в своей работе. Началось становление мирового рынка этого энергоносителя. Поэтому "Газпром" сейчас ставит перед собой задачу диверсификации наших конечных продуктов. В частности, это производство сжиженного и сжатого газа для выхода на новые рынки, и прежде всего на рынок США. Развитие технологий транспортировки и производства СПГ делает экономически эффективной работу на столь далеких рынках. Сейчас мы ведем диалог по энергетическому сотрудничеству с нашими потенциальными североамериканскими партнерами уже на стадии прединвестиционных исследований.
Но, повторюсь, рынок Европы был, есть и будет для "Газпрома" номером один. Нашими крупнейшими странами-потребителями по-прежнему останутся Германия, Италия, Франция и Турция. Из новых рынков к списку крупнейших уже в ближайшее время может добавиться Великобритания. К 2005 году ее собственная добыча снизится, и страна станет нетто-импортером. Мы прогнозируем, что к 2010 году объем импортных поставок в Англию превысит 40 миллиардов кубометров. В общем, на европейском рынке "Газпром" и впредь будет занимать достойное место...
|
