|
В ночь с пятницы на субботу, после общения со следователем Женевской прокуратуры Даниэлем Дево и заместителем генерального прокурора кантона Женева Жан-Бернаром Шмидтом, в Москву вернулся госсекретарь Союза Белоруссии и России Павел Бородин. Свое первое интервью по возвращении он дал корреспонденту "Известий" Григорию Пунанову.
- Павел Павлович, первый вопрос очевиден: как прошел допрос?
- Вы уже знаете, что я отказался давать какие-либо показания. Поэтому комментировать ход допроса не могу. Стоит мне назвать любую фамилию, следствие сразу же получит новый импульс. А я не хочу давать им такой повод.
- В недавних интервью московской прессе прокурор Бернар Бертосса и его заместитель Жан-Бернар Шмидт говорили о том, что вы молчите потому, что вам нечего сказать в свое оправдание.
- Во-первых, мне не в чем оправдываться. Я никогда не работал в Швейцарии и потому даже теоретически не мог нарушить швейцарские законы. А во-вторых, слишком уж часто они дают интервью. По-моему, когда следствие заходит в тупик, остается раздавать интервью. Этими оскорблениями они пытаются спровоцировать меня на какие-нибудь заявления в прессе, которые можно было бы использовать как повод для продолжения следствия. Помимо этого, они говорят, что у меня много адвокатов и что за них платит российский бюджет. Это не так. Более того, швейцарцы это знают. Во-первых, сейчас у меня всего два адвоката: Доменик Понсе в Швейцарии и Элеонора Сергеева в России. Их услуги оплачиваю я и мои друзья. Те люди, которые сопровождают мэтра Понсе в суде и на допросе, - его помощники. Во-вторых, на допрос в Швейцарию я летал за свои деньги. Я не богатый, но вполне обеспеченный человек. Еще во время работы в Якутии в советские времена, когда все получали 120 рублей зарплаты, я получал 1200 рублей. Так что билет до Женевы и обратно я в состоянии оплатить.
- Жан-Бернар Шмидт утверждает, что руководители швейцарских банков, в которых вы якобы открывали счета, узнают вас в лицо.
- Это опознание - вообще анекдот. О том, как это происходило на самом деле, я расскажу по окончании следствия, но могу предложить вам подумать вот о чем. В своем интервью на вопрос о том, узнали ли меня банкиры, Шмидт заявил: "Его сложно не узнать". Понимаете, меня действительно сложно не узнать: мои фотографии постоянно публикуются на страницах газет. Почему, интересно, замгенпрокурора высказывается столь уклончиво? Что мешало ему сказать, что они меня именно опознали?
- Какие у вас отношения с людьми, попавшими в свое время в так называемый список Даниэля Дево? Там были Беджет Пакколи, Виктор Столповских, ваш заместитель по управлению делами Александр Люлькин. Вы общаетесь?
- Этот вопрос касается расследования, и на него я ответить тоже, к сожалению, пока не могу. Если я скажу, что с ними встречался, швейцарцы опять решат: раз я с ними разговаривал - значит, договорился об очередной афере. Но вам скажу: у меня со всеми, даже с господином Дево и с господином Бертоссой, нормальные отношения.
- Вы летели в Швейцарию с дипломатическим паспортом. Говорят, что общегражданский вы потеряли. Что с ним случилось?
- Его потеряли американские власти. С тех пор как у меня изъяли паспорт в нью-йоркском аэропорту при аресте, я его больше не видел.
- В России много спорили о том, кто и почему внес за вас залог.
- Это деньги российского государства. Когда правительство России их выделяло, оно понимало, что ничем не рискует. Деньги вернутся - я не собираюсь скрываться. А сейчас, когда я прилетел в Швейцарию, один журналист сказал: "Знаете, у нас все заключали пари и ставили 99 против одного, что вы не прилетите".
- Связаны ли вы с фирмами, которые фигурируют в обвинении?
- К сожалению, вы опять спрашиваете меня о сути дела, комментировать которое я отказался до окончания следствия. Правда, я уже много раз говорил о том, что подрядчикам ни к чему было давать мне взятки. Не я был заказчиком реконструкции Кремля, заказчиком была Госкомиссия. Во время реконструкции не я, а Министерство культуры заставляло подрядчиков переделывать даже дверные ручки, если они были на 10 сантиметров выше или ниже.
- А кто пригласил на реконструкцию фирму "Мерката"?
- Насколько я помню, по одному из контрактов "Мерката" выиграла тендер, а по другому тендер не проводился, и по решению нескольких ведомств выбор пал на эту фирму. У Дево есть вся информация об этом, но он почему-то не хочет ее исследовать. Представьте, на реконструкции работали 148 подрядчиков, 42 из них - иностранные фирмы. Вы что думаете, я собрал их и сказал: "Скиньтесь Паше по 6 процентов"? Мне бы такое и в голову не пришло. Заказчик-то не Бородин, а государственная комиссия. Там 30 членов. Решение принималось большинством на голосовании. Утверждать, что они давали мне взятки, - то же самое, что обвинить, например, вас. Представьте, вы взяли у меня интервью, а потом скажут: Бородин не дает интервью, а корреспондент принес ему 100 тысяч баксов - и Бородин согласился. Вы, наверное, посмеетесь?
- Посмеюсь.
- Вот так. Почему, когда подозрение касается вас, вы смеетесь, а когда оно касается Бородина, то вы думаете, что он точно что-то брал?
- Вернувшись, вы поблагодарили всех, кто вас поддерживал. В чем выражалась эта поддержка со стороны Владимира Путина?
- Вы помните, что Владимир Владимирович даже звонил президенту Бушу. И вообще, я считаю, что президент России сделал все для того, чтобы я оказался на свободе. Иногда, став большим начальником, человек начинает считать, что порядочность - лишнее. Путин мог от меня отмахнуться. Он этого не сделал. И во многом еще и потому, что понимал: это была плохо разыгранная провокация, направленная против Союзного государства, против России и Белоруссии.
- Для многих стало неожиданностью ваше решение добровольно ехать в Швейцарию. Почему вы пошли на этот шаг?
- Я в первый же день сказал, что готов лететь в Швейцарию, однако адвокаты убедили меня в том, что арест незаконен и об экстрадиции речи быть не может. Но американский суд предпочел рассматривать дело не в правовом поле. Даже санкция суда на мой арест была получена в течение восьми часов, пока я летел в самолете. А за такой короткий срок сделать это практически невозможно.
- Но всех задерживают именно так. ФБР знало, что вы летите, обратилось в суд, суд проштамповал санкцию...
- Нет, это делается не так, в том-то и дело. Решение суда принимается заранее, насколько мне известно, сама процедура занимает неделю, а иногда и больше.
- Но ведь американский суд известен всему миру тем, что...
- Да чем он известен? Когда шли заседания по моему делу, судья никак не мог принять решение. Почему? Что, нужно было посоветоваться? Да и с кем мог советоваться американский судья?
- С кем?
- Насколько я понимаю, с Государственным департаментом!
- Расскажите о том, кто и как организовывал вашу роковую командировку в Америку. Что это был за таинственный звонок из МИД от руководителя департамента США и Канады г-на Чхиквишвили, который сказал, что вам можно лететь?
- Он действительно мне позвонил за 10 минут до вылета и подтвердил, что я могу лететь с общегражданским паспортом, так как виза, стоящая в нем, действительна. Ведь перед этим мы сдали билеты, потому что в посольстве США сказали, что дипломатическая виза в мой диппаспорт задерживается из-за какого-то технического сбоя.
- Вы встречались с ним после возвращения?
- Нет, зачем мне с ним встречаться... Это уже дело прошлое.
- В тюрьме у вас произошла какая-то переоценка ценностей?
- Нет. Мне нечего переоценивать. Я всю жизнь работал. Когда был мэром Якутска, работал вообще с 7 утра и до 10 вечера. По воскресеньям, по субботам тоже работал. Я не помню, когда я последний раз брал отпуск длиннее чем в десять дней. Но Бог послал мне испытание. И я знаю за что. Не всегда я согласовывал с Ним свои действия. Возомнил о себе, что это я реконструирую Кремль, федеральные объекты. А это не я, это Он через меня все делал.
- Чего вам больше всего не хватало в тюрьме, кроме свободы?
- Только ее и не хватало. Все остальное было. Относились ко мне хорошо. Питание нормальное, возможность заниматься спортом, шахматы, книги. Я там всю библиотеку прочитал, ту ее часть, которая была на русском. Читал в день по 500-600 страниц. Правда, были там и книги весьма сомнительные. Если не я, а кто другой прочитал бы, мог бы подумать, что в России всех всегда сажали, вешали, убивали.
- Пока вы находились под арестом, возглавляемый вами Союз Белоруссии и России переживал не лучшие времена. Сами сотрудники признавались, что без вас все проекты "буксуют". Как вы нашли состояние дел в Союзе, вернувшись в Россию?
- Сказать, что без меня работа сильно буксовала, будет неверно. Сам Союз - уже состоявшееся событие. Чиновники могут только ускорить или замедлить его становление. Некоторые проблемы, например вопросы финансирования целевых программ, действительно тормозились. Надеюсь, к июню мы наверстаем упущенное. Кстати, за последнее время мы изменили форму финансирования: теперь деньги поступают на предприятия в виде кредитов. Причем деньги дает не исполнительный комитет Союза Белоруссии и России, а минфины обоих государств. И я должен сказать, что эти кредиты уже возвращаются с процентами.
- Над какими проектами будете работать в первую очередь?
- Стараемся делать упор на производство, которое в ближайшее время начнет приносить прибыль. Если раньше многие заводы стояли, то сейчас они работают. Наша продукция уже востребована не только в России и Белоруссии, но и за рубежом: например, недавно мы получили несколько заказов из Панамы и Африки.
- В каком состоянии сейчас проекты транспортного коридора Европа-Азия и строительства Парламентского центра?
- Насколько я знаю, Парламентский центр будет строиться все-таки в Москве. Это территориально выгоднее. Строительство будет осуществляться не на бюджетные деньги. На российский рынок будет привлечена одна из крупнейших американских риэлторских корпораций, которая выделит кредит в размере 2 миллиардов долларов. Из них миллиард пойдет на строительство Парламентского центра, другой будет потрачен на реконструкцию зданий в Москве, Санкт-Петербурге и, возможно, Минске. Для погашения кредита не потребуются бюджетные деньги: ряд объектов будет отдан фирме в коммерческое управление, и ее прибыль за счет эксплуатации объектов зачтется в счет погашения кредита. По нашим расчетам, средства инвестору вернутся примерно через 12 лет. А что касается транспортного коридора, то по этому проекту мы сейчас активно ведем переговоры. Коридор будет состоять из автомагистрали, железной дороги, телекоммуникационной сети, энергосети, газопровода и нефтепровода. Это очень прибыльный проект. Я приведу пример: если раньше, во времена СССР, за доставку грузов из Европы в Юго-Восточную Азию по Транссибу Россия получала 15 миллиардов долларов в год, то сейчас получает всего миллиард. Если только эту магистраль восстановить, то прибыль увеличится в 15 раз!
- Похоже на утопию.
- Это не утопия. А транспортный коридор - еще выгоднее. Например, сейчас между Европой и Америкой по дну Атлантического океана проложено 27 телекоммуникационных каналов. 17 таких же каналов лежат на дне Тихого океана. А через всю Америку проходит всего 2 канала. Почему? Потому что на суше можно через каждые 500 километров ставить так называемые "уплотнительные станции", которые резко увеличивают пропускную способность сети. В океане эти станции не поставишь. Поэтому, если соединить Европу с Америкой не через Атлантику, а по суше - через Белоруссию, Россию, Чукотку и Аляску, - то это поможет нашей стране зарабатывать десятки миллиардов долларов в год, которые мы сможем инвестировать в свою экономику.
|
