|
Летом 1998 года философ Игорь Чубайс, старший брат Анатолия, и политолог Глеб Павловский устроили в Центральном доме медицинских работников ностальгическую встречу, посвященную десятилетию клуба «Перестройка». Собралось человек сто, в основном бледноватые люди в поношенных костюмах и свитерах. Почти все они в начале перестройки собирались на Пушкинской площади на первые митинги Валерии Новодворской и разного рода «народных фронтов». Вспоминали былое. При появлении на трибуне Глеба Павловского в зале зашептались. «Да, я теперь с олигархами. Да и сам я почти олигарх», — заявил тогда Глеб Олегович. В то время уже поговаривали, что совсем скоро два сотрудника Фонда эффективной политики — Максим Мейер и Симон Кордонский — займут серьезные должности в администрации президента. Близость Павловского к власти была понятна. Не всем понятно было, какими же производствами и ресурсами обладает «почти олигарх».
А за десять лет до этого в вагончике сторожа склада сантехники Владимира Прибыловского около метро «Фили» собиралась компания молодых интеллектуалов, интересовавшихся политикой: отсидевший по политической статье одесский историк Вячеслав Игрунов, диспетчер Московского городского бюро экскурсий Сергей Митрохин, социолог Григорий Пельман. Заходил студент Литинститута Зелимхан Яндарбиев. Павловский на складе не бывал, но его идеи озвучивал его близкий друг Игрунов. За рюмкой чая обсуждали Горбачева и прочитанный самиздат, а вечером разъезжались продолжать дискуссии в местах типа «Перестройка» и «Клуб социальных инициатив». В эти же клубы приходили молодые журналисты популярного тогда «Огонька» Владимир Яковлев и Валентин Юмашев. Начинали работать первые кооперативы. И одну из «социальных инициатив» — предоставлять потенциальным кооператорам наборы документов, необходимых для регистрации, и помогать советами Яковлев, Павловский и Игрунов решили проводить через собственный кооператив. Назвали его «Факт» и зарегистрировали в июне 1988 года. Но Игрунову не понравился Яковлев, и он со своими друзьями Виктором Аксючицем и Владимиром Корсетовым зарегистрировал кооператив «Перспектива». То, чем хотел заниматься Игрунов, выделили в отдельное подразделение «Московское бюро информационного обмена» («М-БИО»). А заниматься будущий депутат-«яблочник» хотел сбором и систематизацией информации о неформальных объединениях и кружках, которые появлялись тогда по всей стране. Неформалами заинтересовались тогда в Научно-исследовательском институте культуры. Директор НИИ Вадим Чурбанов заключил с «М-БИО» договор на составление базы данных о новых партиях, движениях и инициативах и заплатил гигантский по тем временам аванс — 10 тыс. рублей. Как вспоминает директор информационно-экспертной группы «Панорама» Владимир Прибыловский, «в мае 90-го у нас было сорок адресов, а к концу 90-го — уже тысяча». «Когда готовили базу для НИИ культуры, времена еще были тревожные, и мы спорили: а вдруг Чурбанов передаст базу в КГБ и мы всех заложим? «Да у КГБ все данные есть», — говорил Игрунов. Оказалось, что у КГБ ничего не было. До сих пор пользуются моими материалами», — вспоминает Прибыловский. Вскоре в «М-БИО» появились и Максим Мейер, и будущий депутат Госдумы, ныне заместитель руководителя партии «Яблоко» Сергей Митрохин,
А тем временем при Черемушкинском райкоме партии создавали неформальные объединения, которые, как считали Прибыловский и Игрунов, контролировались коммунистами: «Московский народный фронт» и «Коммунисты — за перестройку». В первом номером один был аспирант Московского городского педагогического института Сергей Станкевич, во втором лидером вскоре стал доцент ГИТИСа Игорь Чубайс. Против Станкевича, которого выдвинули кандидатом в народные депутаты СССР, энтузиасты из «М-БИО» боролись. Писали контрпропагандистские листовки и сами по ночам их расклеивали.
«Иная» философия
Марат Гельман пропагандировал партию власти по ОРТ
Глеб Павловский к тому времени разругался с Владимиром Яковлевым и в конце 1990 года зарегистрировал информационное агентство «Постфактум». Его корреспондентами по всей стране стали те самые неформалы, адреса которых были собраны в базе «М-БИО». В апреле 1991-го Павловский опубликовал толстый справочник Прибыловского «Словарь новых политических партий и организаций», который вскоре без ведома автора был продан американскому издательству и вышел на английском. «Я благодарен ему, по справочнику меня знают политологи США. Но гонорар мне Павловский так и не заплатил», — сетует Прибыловский. «Постфактум» с переменным успехом просуществовал до конца 1994 года. Правда, в 1993 году Павловский обвинил Ельцина в давлении на редакцию и ушел с поста генерального директора, устроив из своего ухода политическое шоу. Павловский попал в компанию интеллектуалов, которые считали, что американизированная демократия России не подходит, у нее особый, евразийский путь. Они собирались в здании Внешнеполитической ассоциации, которую возглавлял бывший министр иностранных дел СССР Бессмертных. Вскоре активисты группы, которую они назвали «группой Бессмертных», засели писать новую идеологию для России. С обеспечением этой затеи помог, как говорят, Георгий Хижа, тогдашний вице-премьер правительства, ответственный за военно-промышленный комплекс. Идеология разместилась в четырех томах под названием «Иное». Название отражало идею. Мысли, высказанные в знаменитом перестроечном сборнике «Иного не дано», самобытной России не подходят. Среди авторов сборника были видные теперь политтехнологи, чиновники и консультанты: Петр Щедровицкий, Симон Кордонский, Вячеслав Глазычев, Сергей Кургинян. Кроме этого Павловский широко прославился тогда публикацией в «Общей газете» так называемой «Версии №1» — сценария военного переворота, который якобы затеяли против Ельцина силовые министры. По уголовному делу о «Версии №1» проходил вместе с Павловским и Симон Кордонский.
Вице-премьер Георгий Хижа и близкие к нему люди поддерживали и Конгресс русских общин, консервативно-патриотическую организацию, которую создал выпускник международного отделения журфака МГУ Дмитрий Рогозин. К думским выборам 1995 года КРО провозгласил своим духовным лидером генерала Александра Лебедя, а возглавил движение бывший вице-премьер Юрий Скоков. Подряд на предвыборную кампанию КРО получили Глеб Павловский и Андрей Виноградов, бывший работник РИА «Новости». Под эту кампанию и был зарегистрирован знаменитый теперь ФЭП. Павловскому в фонде принадлежало 14% акций, Виноградову — 86%. Но Павловский привнес базу данных на региональных политических активистов и провинциальных журналистов. Часто это были одни и те же люди. Некоторых задействовали в предвыборной кампании КРО. Но многие отказались: у Лебедя была репутация не очень демократично настроенного человека. КРО выборы проиграл, потратив на кампанию свыше 5 миллионов долларов.
Через месяц после регистрации ФЭП Павловский руководил презентацией сборника «Иное» в Доме художника на Кузнецком Мосту, в рамках выставки, посвященной пятилетию галереи Марата Гельмана. Журналистов немного удивило тогда, что заявления авторов об «Ином» как о новой версии философского сборника «Вехи», в коем русские философы-идеалисты в 1908 году предупреждали российское общество о катастрофе, которую несет в себе социалистическая революция, звучали в непосредственной близости от скульптурной конструкции «Плодородие» революционного художника Олега Кулика, который провозгласил себя человеком-собакой и в этом качестве снимался во время совокуплений с различными животными.
Вокруг революционной галереи Гельмана в начале девяностых крутились почти все неформалы от искусства и литературы. К 1995 году прожить на писательские гонорары стало уже невозможно, а так называемых актуальных художников стало слишком много, и западных грантов на всех уже не хватало. Марат Гельман пообещал решить материальные проблемы интеллектуалов и пригласил многих из них поработать в ФЭП.
После выборов в Госдуму в 1995 году время опять наступило тревожное. Рейтинг Ельцина был очень низким, предвыборный штаб под руководством вице-премьера Олега Сосковца работал вяло. Когда же штаб возглавили Татьяна Дьяченко, Валентин Юмашев и Анатолий Чубайс, они привлекли к работе тех, кто называл себя политконсультантами, в том числе Игоря Бунина, Георгия Сатарова и Глеба Павловского. Павловский отвечал за размещение в региональной прессе материалов в поддержку Ельцина. Марата Гельмана подключили к контрпропагандистской деятельности против коммунистов. Он записал в НПСР несуществовавший союз художников «Замоскворечье» и затем шумно его разоблачил, показав тем самым, что в НПСР у Зюганова «мертвые души». Журналистов приглашали на обманные пресс-конференции Зюганова. Они приезжали по заявленному адресу, никого не находили и, соответственно, начинали материть компартию. После этой работы Марат Гельман тоже стал акционером ФЭП.
Центр политических технологий
Игорь Бунин придумал «Наш дом — Россия»
Центр политических технологий создали в 1991 году советский историк, специалист по критике французской буржуазии Игорь Бунин и экономист Марк Урнов. Свое десятилетие Центр политических технологий отпраздновал в одном из самых дорогих ресторанов Москвы «Люксор».
А начинал Игорь Бунин редактором-переводчиком в том же самом кооперативе «Факт» Яковлева и Павловского. Первым проектом центра стал вышедший в том же году сборник материалов о 120 предпринимателях, подготовленный на основе интервью с ними. В 1993 году подробно опросили уже более 300 человек, кандидатов в депутаты Госдумы. Через некоторое время в правление ЦПТ вошел социолог Алексей Салмин. В 1994 году Марк Урнов возглавил аналитическое управление администрации президента России, а Алексей Салмин стал членом Президентского совета, и, по словам Бунина, «появился взаимный интерес и симбиотическая связь с властью». В канун 1995 года из администрации к ЦПТ поступил важный заказ на помощь в создании проправительственной партии. Игорь Бунин говорит: «Идею «Наш дом — Россия» мы придумали 2 января за бутылкой вина. По просьбе «придумать что-нибудь, что может спасти власть». Пробивали ее Марк Урнов и Георгий Сатаров, поскольку президент от этой идеи отказывался, он категорически не хотел передавать всю власть Черномырдину. Согласился только тогда, когда Вячеслав Никонов придумал вторую партию». Когда «идею пробили» и на местах стали создавать ячейки НДР, в ход в первую очередь пошла база данных о предпринимателях.
Сейчас Игорь Бунин называет себя «вполне удачливым бизнесменом». Среди его заказчиков ЮКОС, «Норильский никель», «Северная нефть» и «Транснефть».
Офис центра занимает почти два этажа в самом престижном месте Москвы — в Большом Златоустьинском переулке, в здании, ранее принадлежавшем Центральному комитету ВЛКСМ.
«На НДР мы работали до «смерти» партии в декабре 1999 года», — с нескрываемой гордостью подчеркивает Игорь Бунин.
Аудит НДР, собирание "Единства" и мелких партий
Сергей Марков — «второе лицо» Павловского
С такой же нескрываемой гордостью директор Института политических исследований Сергей Марков рассказывает, как он в 1998 году готовил так называемые электоральные паспорта регионов. «Там была задача какая? Обеспечить внешний аудит НДР. Эндээровские начальники полагали, что по своим каналам они не получают достаточно объективной информации. По персоналиям делали. Ну, чтобы федеральное начальство могло решать, кто должен быть у власти. Кстати, было интересное требование: ни один человек, который проводит этот аудит, не должен быть связан с НДР». Спрашиваю, как собиралась информация, использовались ли данные правоохранительных органов. «В регионах есть люди, что называется, «втусованные» в контекст, так или иначе участвующие в различных проектах, связанные с разными московскими людьми, с разными структурами. Они в местной региональной интеллектуальной элите достаточно прочно сидят и знают лично практически всех... Главное — не поиск информации. У нас информации — море, абсолютное, так сказать, безбрежное пространство. Главное — ее систематизация. В чем смысл обращения к специалисту? Специалист гарантирует то, что не будет каких-то лакун. Обращаясь к тем, кто много лет «втусован» в местную жизнь, мы имели гарантии того, что не будет какого-либо завала. Они не выпустят из виду какого-то важного политика. Они знают весь спектр». «Это была параллельная структура, вот что важно», — подчеркивает Марков. Видимо, намекая на то, что после этого аудита «наверху» решили создавать другую партию власти. И база данных, те самые электоральные паспорта, которые собирал Сергей Марков под руководством Глеба Павловского, потом и использовались для создания партии «Единство» к выборам в Госдуму в декабре 1999-го. «Что дает понять электоральный список? Первое — кто должен возглавить списки, кто должен возглавлять региональные партийные организации. Второе, очень важное, — то, как должны быть организованы ресурсы. У кого на местах брать ресурсы, какие ресурсы должны быть посланы из центра. Без электорального паспорта невозможно принять такое решение». Работа эта делалась год. Сколько она стоила точно, Марков сказать не может: «Один электоральный паспорт стоит тысячи долларов». Подготовлены же они были почти для всех областей и республик России.
Молодой специалист по марксистско-ленинской философии Сергей Марков в 1989 году начинал заниматься политикой как активист филиала клуба «Перестройка» в одном из подмосковных городов. В Москву приезжал на митинги и покупать самиздат. Шел чаще всего в «М-БИО», там самиздатовская литература стоила дешевле всего. В интервью Сергей Марков настоятельно подчеркивает: «Современная экспортно-аналитическая деятельность организована не столько институционально, сколько проектно». Поэтому в штате его института «только мой аппарат, четыре человека». Секретарша подает чай в чашке с отбитыми краями и без блюдца... Говорят, что Сергей Марков — это «другое лицо Глеба Павловского».
«Страна.ru» и другие венцы интернет-технологий
После опыта работы с размещением в региональной прессе материалов штаба Бориса Ельцина в 1996 году Глеб Павловский стал убеждать власть имущих, что никаких денег не хватит, если внедрять идеи администрации президента напрямую через средства массовой информации. Он предложил «ноу-хау»: «влиять на элиты». И получил «добро». Поскольку сейчас представители элит активно осваивают Интернет, ФЭП четыре года назад развил в Рунете бурную деятельность. Запускались информационные сайты: «vesti.ru», «lenta.ru», «smi.ru», сайты политические: «Выборы в России», «ВВП.ru», провокационные сайты — двойники официальных сайтов Юрия Лужкова и Евгения Примакова. Венцом деятельности стал сайт «Страна.ru», на который, как писали в прессе, было потрачено около трех миллионов долларов. Теория использования Интернета изложена в выпущенной ФЭП книжке «Использование Интернет-технологий в решении коммуникативных проблем в сфере политики и бизнеса: теория и практика». Внимание сосредоточено в основном на технологиях «на грани фола». Например, по мнению аналитиков ФЭП, на сайтах, не зарегистрированных в качестве СМИ, целесообразно продвигать материалы политиков в день выборов, когда агитация запрещена законом. Так и делалось на сайте «Выборы в России» в декабре 1999 года. На нем в день выборов публиковались результаты опросов избирателей на участках. Закрыть сайт потребовали у Центризбиркома лидеры партии «Отечество». Но после ареста сервера в Москве заработали «зеркальные» сайты, зарегистрированные за пределами России. В марте 2000 года предварительные итоги выборов публиковал и сайт ФЭП «ВВП.ru».
В конце 2001 года финансирование большинства Интернет-проектов Павловского прекратили. Как говорят, только потому, что «Страна.ru» использовала Интернет-технологии в борьбе группы олигархов, которые пытались сместить главу «Газпрома» Алексея Миллера, ставленника президента. Павловский опубликовал на ленте «Страны» информацию об отставке Миллера.
Перед самым новым, 2002 годом Павловский торжественно объявил о создании Общенационального института правового и финансового мониторинга. На предстоящих выборах он должен был бороться с грязными политтехнологиями, «самыми омерзительными формами манипулирования». Павловский не скрывал, что бороться с «черным пиаром» лучше всего смогут бывшие собратья по цеху. Начальник аналитического управления администрации президента Симон Кордонский, который при этом присутствовал, согласно кивал головой. За год до этого Павловский привлек к работе Вячеслава Игрунова, с которым вновь сдружился. Итогом восстановления дружбы стал шумный выход Игрунова из партии «Яблоко». Затем Игрунов организовал свою партию и заявил о себе как о политконсультанте.
Фонд «ИНДЕМ»
Георгий Сатаров — математический политтехнолог
Несмотря на усилия активистов-неформалов из «М-БИО», Сергей Станкевич в 1989 году стал народным депутатом СССР. Через год вместе со своим приятелем по Московскому городскому педагогическому институту Георгием Сатаровым он зарегистрировал фонд «ИНДЕМ». С конца 70-х годов Сатаров и Станкевич в МГПИ вместе изучали расстановку сил в американском конгрессе с использованием математических методов и компьютерных технологий, Сатаров — как математик, «специалист по использованию математики в таких вот противоестественных сферах». Когда Станкевич стал депутатом, появилась идея использовать эти технологии для изучения советской политики в рамках независимого исследовательского центра. Изучали в основном, кто из депутатов как голосовал за различные законы и постановления. И эти данные публиковали в прессе, чтобы избиратели видели по итогам голосования, кто есть кто. «ИНДЕМ» появился в 1990 году. Пока полгода регистрировали, работали у Егора Яковлева в редакции газеты «Московские новости» как исследовательский отдел. «В «МН» публиковали и первые результаты», — рассказывает Сатаров. По его словам, именно на его «публичную активность в СМИ» обратили внимание в Кремле и сначала пригласили в аналитическую группу при президенте Горбачеве, а затем в Президентский совет Ельцина.
Сейчас офис фонда расположен на втором этаже того же здания в Большом Златоустьинском переулке. Огромный, с книжными полками вдоль трех стен кабинет президента фонда и небольшой «предбанник» для секретарши.
«Чем мы отличаемся от других? Я думаю, что есть две самые существенные характеристики: мы сознательно не занимаемся выборами, как технологи не участвуем в избирательных кампаниях. Мы хотим быть предельно неангажированными. Мы заняты разработкой новых исследовательских технологий в исследовании политической, социальной и экономической сфер. Мы стараемся неконъюнктурно и на достаточно ранней стадии выбирать для изучения наиболее болезненные проблемы».
Летом 1996 года фонд начал заниматься проблемами коррупции, но «не с точки зрения криминальных проявлений и сбора компромата, а с точки зрения коррупции как некоего явления», — говорит Сатаров. В фонде двенадцать штатных сотрудников, еще столько же сотрудников «держат трудовые книжки в других местах», но работают в фонде. В течение года по различным проектам получают зарплату 40—50 человек. В прошлом году общий оборот составил 300 тыс. долларов, в 2002-м — чуть менее 500 тыс. долларов. Источники финансирования — гранты различных западных организаций («Открытое общество», «Евразия», «Фонд Форда») и, меньшая часть, заказы от органов власти, федеральных и региональных. Наши меценаты на это денег почти не дают. Только раз, по словам Сатарова, в конце 1997 года, был заказ от администрации президента на участие в подготовке президентского послания. И то только потому, что до сентября 1997 года Сатаров работал советником президента и «по традиции активно участвовал» в подготовке послания еще в Кремле. Сатаров говорит, что, пока работал «во власти», помощником президента, «фонду заказами не помогал», «грубо говоря, не лоббировал». «Было всего два случая, когда я использовал служебное положение: во время выборов президента в 1996 году «ИНДЕМ» занимался прогнозами. Тогда же одному из специалистов «ИНДЕМа», профессору Левину, заказали от имени администрации обзор по математическим моделям коррупции». После ухода Сатарова из Кремля фонд перерегистрировали, и среди его новых учредителей появились еще и бывшие советники президента Юрий Батурин, Михаил Краснов, Александр Лившиц, Людмила Пихоя и бывший пресс-секретарь Ельцина Вячеслав Костиков. По словам Сатарова, от олигархов были предложения о помощи, «но от этого соблазна отказались». «Мне и коллегам было понятно, что можно строить другую стратегию, основанную на независимости, что она востребована. Потому что про любого эксперта у нас в стране думают: кто за ним стоит? на кого он работает? И это снижает доверие к тому, что пишет организация или конкретный человек. Мы хотели от этого уйти и сознательно пошли по более трудному пути». Во время выборов Путина занимались наблюдением за ходом выборов. «Создали некую компьютерную информационную среду на базе Интернета и сделали единую базу данных о нарушениях. Передавали это в Центризбирком. Собирали и обучали наблюдателей. Оплачивали это фонды «Евразия» и «Открытое общество». Выпустили книгу по анализу нарушений выборного законодательства. Пару случаев передали в прокуратуру. Это мало, но курочка по зернышку клюет. Поддерживаем эту сеть и на выборах 2003 года будем это же делать и расширять ее», — говорит Георгий Сатаров.
Центр политических разработок ПФО
Петр Щедровицкий — «специалист по управлению политическими кризисами»
Год назад на визитке Петра Щедровицкого, автора статьи «Человек играющий» в том самом сборнике «Иное», было написано: «Директор Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа. Нижний Новгород, Кремль». По образованию он «методист начального обучения», разрабатывал разного рода «игровые технологии» для коллективного обучения школьников начальных классов. Щедровицкий любит ездить в командировки с советником Сергея Кириенко, высоким молодым человеком с тростью и длинными волосами, собранными в хвост. Это политконсультант, автор долгосрочного проекта «Будь русским, покупай русское» Ефим Островский. На разного рода мероприятия Островский любит приезжать на «ЗИЛе», в котором, говорят, раньше возили членов ЦК партии. С Кириенко Ефим Островский познакомился еще в 1988 году, когда группа комсомольских активистов решила реформировать ВЛКСМ. Реформаторы устроили съезд в Сургуте и создали движение «Сургутская альтернатива», которое просуществовало до конца февраля 2000 года. На съезде в Ярославле оно преобразовалось в «Движение нового поколения», которое вошло в СПС. Сейчас Островский и Щедровицкий формируют списки активистов СПС через Интернет, организуя в рамках проекта «Кадровый резерв» различные конкурсы «Социальных инициатив» и «Социальных инноваций». Активисты конкурсов награждаются подарками, их приглашают на разного рода фестивали и «деловые игры» в Нижний Новгород и фиксируют в списках, а затем время от времени приглашают поработать на разного рода выборах.
Партстроительство
Списками партийных активистов в 1999 году бойко торговали. Продавали тем, кому нужна была «карманная партия». В итоге перед выборами в Думу третьего созыва Минюст зарегистрировал 169 партий. «Тогда партия «под ключ» стоила всего десять — пятнадцать тысяч долларов», — говорит знакомый политконсультант, организовавший за два осенних месяца 1999 года сразу пять партий. Подготовкой же партии «под ключ» обычно занималось всего три-четыре человека. Из тех 169 партий, по мнению моего собеседника, две трети были созданы под заказ.
Сначала «составлялся» устав. Для этого даже существовала специальная «болванка». Название партии согласовывали с заказчиком, но в нем не должно было быть намеков на единение по национальному, конфессиональному или профессиональному признаку. Заказчик часто хотел красивое название, и в результате были зарегистрированы политические движения «Сильная Россия», «Русская линия», «Надежда и опора", «Партия «Миллион друзей», «Леса России». По закону тех лет нужно было создать отделения партии в 45 субъектах Федерации и иметь по три человека в каждой партийной ячейке. Главная сложность тех лет — найти троих активистов в каждом из субъектов, которые и учредили бы первичную организацию в своем регионе. Свою «политическую активность» продавали тогда на местах мелкие функционеры практически всех реально существовавших партий — от КПРФ до НБП. Законом гражданам не было запрещено одновременно участвовать хоть в сотне партий, чем активные граждане и пользовались за вознаграждение в 100 — 200 долларов. После того как учредительные документы и партийные списки были подготовлены и сданы для регистрации, Министерство юстиции должно было их проверить. Для этого давались поручения в управления юстиции нескольких субъектов Федерации. Проверки проходили выборочно, обычно в четырех областях или республиках. И в этом состоял ключевой момент партийного строительства. Через доверенных людей за 1000—1500 долларов можно было узнать, где именно поручено провести проверку региональной организации. По 100—200 долларов платилось «активистам» из этих регионов, чтобы, когда их вызывали повесткой в местное управление юстиции, у них были бы готовы списки реальных людей с паспортными данными и соответствующая идеологическая легенда.
Партиями в тот год в основном активно обзаводились бизнесмены, собравшиеся в Думу. Перед выборами они вводили свою партию в какой-либо предвыборный блок и в случае победы этого блока обеспечивали себе место в парламенте. Несколько таких общественно-политических объединений вошло и в партию «Единство».
|
