|
Инна Браверман: Получается, что я всю жизнь учусь. Я закончила испанскую спецшколу, поступила в МИИТ, наш семейный институт, в котором учились и дедушка, и папа, и мама. По первой специальности я инженер-строитель. Когда сын начал учить английский, я тоже стала брать уроки языка. А не так давно закончила факультет психологии МГУ. Я выбрала специальность "организационная психология", она связана с управлением персоналом. Собиралась потом пойти работать по этой специальности, но пока не получилось. Можно еще включить в перечень автошколу -- получается длинный послужной список.
Наталья Белоголовцева: А почему вы сейчас не работаете?
И.Б.: В семье не может быть двух лидеров. Нужно друг под друга подстраиваться. В институте я была очень активной, не сомневалась, что мои приоритеты -- карьерный рост и аспирантура, я даже получила авторское свидетельство на изобретение. Но к концу третьего курса вышла замуж. Муж был взрослым, сложившимся человеком -- преподавателем в вузе и кандидатом наук. У него имелись свои представления о том, какой должна быть семья. Подстраиваться пришлось мне. Институт я, правда, не бросала, не брала академический отпуск, даже когда родился Толя. Окончила институт с красным дипломом. В тот момент я еще не понимала, что моей карьере пришел конец.
Н.Б.: С кем вы оставляли ребенка, когда учились?
И.Б.: Когда Толе было четыре месяца, мне пришлось взять няню: она приходила на несколько часов, когда мне нужно было бежать в институт. Я была очень ответственной мамой. Другие девочки, понимая, что за детьми кто-то присматривает, могли пойти в кино, а я сломя голову неслась домой. Мне казалось, что без меня ребенка могут, например, уронить. Я должна была все проконтролировать.
Н.Б.: Когда же вы успели поработать?
И.Б.: Когда сыну исполнилось два года, я вышла на работу. Но летом встал вопрос, кто повезет ребенка за город. Пришлось уволиться. В следующем году история повторилась. Муж шутил, что я сезонный рабочий. Толя к детскому саду так и не привык, поэтому мне пришлось уйти с работы совсем. Я занималась дошкольным образованием: два раза в неделю -- теннис, два раза -- занятия в студии. Машина в семье была одна, на ней ездил муж. А мы с Толей почти всю неделю катались на общественном транспорте -- с пирожками, термосом в сумке.
Н.Б.: А когда сын пошел в школу, вы по-прежнему были рядом?
И.Б.: Он поступил в гимназию, которая славилась своими литературными и математическими традициями. Нас предупредили, что правила там строгие и программа сложная. Толя в первом классе часто болел, я без конца ездила к учительнице за заданиями, потом отвозила выполненное, чтобы сын не отставал от одноклассников. У мужа была программа-минимум по воспитанию сына: математика, английский, история, литература, спорт. В детстве Толя занимался кроме тенниса еще кикбоксингом и рукопашным боем. Но на одной из тренировок ему сломали нос. А вот музыке мы Анатолия не учили: первые десять лет жили в однокомнатной квартире и пианино просто некуда было поставить.
Когда Толя подрос, все равно кому-то нужно было встретить его после школы, накормить. В какой-то момент меня заинтересовала психология, и я пошла учиться. Тогда поняла, как сложно везде успевать. Но все же занималась дома на компьютере аналитической работой для одной из маркетинговых компаний. Хотя назвать это полноценной работой сложно.
Н.Б.: То есть все домашнее хозяйство на вас и даже кухарки нет?
И.Б.: Нет, что вы, я сама готовлю. Мои мужчины неприхотливы в еде. Пирогов я им не пеку, только по праздникам. Зато они им очень радуются. Все хозяйственные вопросы на мне. Когда мы делали ремонт в квартире, рабочие поражались: "В первый раз такое встречаем. Хозяин вообще ни разу не появился. Вдруг потом придет и заставит все переделывать?"
Н.Б.: Не заставил?
И.Б.: Попросил только перевесить одно зеркало.
Н.Б.: Инна, а вас не пугает, что Толя уже вырос и надо себя чем-то занять?
И.Б.: Пугает не это, а то, что нельзя сына держать около себя. Толя говорит: "Если бы я у вас родился девочкой, вы бы меня вообще никуда не отпускали". У меня самой вплоть до замужества был комендантский час: в одиннадцать я должна была быть дома.
Мне не скучно дома, я всегда найду себе занятие. Но хочется выстроить свою жизнь, чтобы интересы не замыкались на сильно занятом муже и уже выросшем сыне. Мне много раз предлагали престижную, высокооплачиваемую работу. Но почти каждый раз нам казалось, что это может быть как-то связано с должностью мужа. А он в таких вопросах очень щепетилен. Мне кажется, что у меня достаточно знаний и организованности, чтобы работать, а может быть, даже и организовать собственный бизнес.
Н.Б.: Нужно только, чтобы мужчины отпустили?
И.Б.: Это главное. Мои мужчины привыкли, что утром я должна их проводить, а днем или вечером встретить. Видимо, это дает им ощущение семьи. Муж предлагает еще пойти поучиться для получения степени. А пока они разрешают мне иногда встречаться с подругами -- у нас собралась хорошая компания при подготовке выпускного вечера в школе, мы время от времени ездим друг к другу в гости или вместе ужинаем. Но и это часто вызывает у моих мужчин недоумение. Сын, по-моему, относится ко мне как к своей собственности. Когда он был маленьким, я не могла без его согласия даже постричь или покрасить волосы. Он бы и сейчас очень обиделся, если бы я на что-то решилась, не посоветовавшись с ним. Возможно, потому что он очень за меня волнуется. Мы недавно катались на корабле, и я поскользнулась на трапе. Когда знакомые рассказали Толе, что я упала, он побледнел, бросился ко мне со всех ног и отчитал: "Зачем ты ушла одна, если ходить не умеешь?"
Н.Б.: Ваш сын не обижался на отца, что он уделяет ему мало времени?
И.Б.: А вы лучше у него это спросите.
Анатолий Браверман: Папа всегда находил возможность пообщаться, хотя бы утром или вечером. Я обычно планирую свои дела так, чтобы освободить воскресенье и провести его с отцом.
И.Б.: У него были из-за этого однажды проблемы в школе. Во втором классе всем детям выдавали абонементы на лекции в музей. Толя отказывался брать, горячо доказывая, что в воскресенье он никак не может, потому что гуляет с папой. Потом мы договорились, что они будут туда ходить вдвоем.
Н.Б.: Провокационный вопрос: Толя поступал в институт сам, без помощи родителей?
Анатолий Браверман: Вопрос, в какой институт мне идти, мы обсуждали втроем. Я учусь в Международном институте экономики и финансов, который является факультетом Высшей Школы Экономики. При успешном окончании получаю два диплома -- российский и британский. Преподавание ведется на английском языке. Я окончил школу с медалью и поступил досрочно на бесплатное отделение, потому что занял первое место на Московской городской олимпиаде по экономике. Пока учусь на одни пятерки, получаю повышенную стипендию.
Н.Б.: Какая у вас здесь идиллия...
И.Б.: Эта благополучная картинка -- как раз то, чем я всю жизнь занималась. С малых лет учила Толю планировать и организовывать свое время. Точно выполнять задания. Когда он перешел в МЭШ, где учился последние три года, учителей поражала его организованность: сказано сдать задание в понедельник -- он его и сдает. Некоторые дети приносили в лучшем случае к пятнице.
Н.Б.: Дети высокопоставленных родителей часто злоупотребляют положением.
Анатолий Браверман: Все зависит от воспитания. Мне объяснили еще в раннем детстве, что нужно рассчитывать на себя, а не на родительские деньги или положение. Ко мне родители относились всегда достаточно требовательно. Я понимал, что не могу их подвести. Старался учиться хорошо и очень хорошо.
Н.Б.: Толя, а кто у вас в доме хозяин?
Анатолий Браверман: Не понимаю вопроса. Хозяин -- папа. А хозяйка -- мама.
Н.Б.: Инна, муж вас балует?
И.Б.: Думаю, да. Я спокойно отношусь к недостатку его внимания и к тому, что он мне уделяет не так много времени, потому что он дает мне большее -- ощущение защищенности. Как говорят, за ним я как за каменной стеной. Я всегда могу на него положиться. Могу позвонить и переложить на него все свои проблемы. Занят он или нет, он их решит. Он человек очень порядочный и очень ответственный.
Н.Б.: Вы обсуждаете производственные проблемы дома?
И.Б.: Муж из тех людей, кто старается не обсуждать свои проблемы. К тому же у нас столько семейных вопросов, что в то короткое время, когда он бывает дома, мы с трудом успеваем все обсудить. Я их даже специально записываю.
Н.Б.: Воскресенья вы по-прежнему проводите вместе?
И.Б.: Да, но утром стараемся подольше поспать. Потом мужчины играют в теннис, после этого семейный обед, вечером часто выбираемся в театр.
Н.Б.: А кто выигрывает на корте?
И.Б.: Раньше выигрывал муж, теперь они сражаются на равных. Толя -- самый молодой участник VIP-турнира и уже две игры в своей группе выиграл.
Н.Б.: У вас в доме много альбомов по живописи. Почему?
И.Б.: Не могу сказать, что мы очень хорошо в этом разбираемся. Муж любит импрессионистов, Дали. Живопись, которая заставляет задуматься. Во время отпуска обязательно ходим по музеям. Александр -- инициатор всех наших культурных походов. Во флорентийской галерее Уффици мы с Толей просто изнемогали, она ведь огромная. А муж не соглашался уйти: "Нет, мы еще в том зале не были и в этом". Перед тем как идти в музей, он обязательно о нем почитает. У него ко всему системный подход.
Н.Б.: Инна, о чем вы мечтаете?
И.Б.: Хотелось бы, чтобы у Толи была очень счастливая семья. И жена его понимала так же, как я своего мужа. Наверное, это нескромно, но я всегда мужу говорю, что ему со мной повезло.
|
