|
Интервью началось довольно неожиданно. Леонид Краснянский сразу же предложил: "Во избежание всяких глупостей давайте я расскажу о себе. А то обо мне столько всякого рассказывают и пишут - и в вашем журнале, кстати, тоже, - что грустно становится".
Леонид Краснянский: В Москве я появился в 1978 году. А до этого работал первым заместителем начальника объединения "Укршахтострой". Эта организация занималась всем шахтостроением на Украине. Это, между прочим, огромное поле деятельности - наши тогдашние объемы работ превышали нынешние московские в два раза. В моем подчинении были сотни тысяч человек. Одних трестов - 237. Причем прежде чем занять эту должность, я прошел все ступени строительной иерархии: от мастера до заместителя управляющего трестом.
В Москву меня перевели по рекомендации сразу трех министров - министра строительства Голдина, министра угольной промышленности Блатченко и министра "Монтажспецстроя" Бакина. Меня пригласили на беседу с Промысловым - он тогда был председателем Моссовета. Встреча продлилась не больше часа, после чего меня представили товарищу Гришину - секретарю горкома партии, члену Политбюро. Потом послали запросы в Донецк и Киев. Меня полгода не отпускали с Украины и только после личного звонка Гришина Щербицкому оформили мой перевод в Москву.
В Москве я стал начальником управления материальных фондов главного управления Мосгорисполкома. Правда, проработал на этой должности всего два месяца, поскольку постановлением Совета Министров СССР за подписью Косыгина в столице было создано объединение "Москапстройкомплект", возглавить которое поручили мне. Главной задачей объединения стала комплектация олимпийских объектов Москвы.
Это было очень интересное время. Мне довелось строить множество сложных объектов - от Центра международной торговли до всех олимпийских сооружений, включая стадион. За эту работу я получил орден "Знак Почета". В "Москапстройкомплекте" я проработал больше девяти лет. Потом меня назначили начальником "Главстройснаба".Что значит обеспечение ритмичной работы стройкомплекса столицы - рассказывать, думаю, не надо.
Я проработал там год и стал сначала заместителем, а потом и первым заместителем председателя строительного комитета. Потом комитет строительства превратили в департамент строительства, которым руководил Владимир Ресин.
"Ко": А как возник департамент внебюджетного строительства?
Л.К.: Года три-четыре назад для привлечения дополнительных ресурсов Юрий Лужков решил разделить бюджетные и внебюджетные источники финансирования строительства. Под это дело было создано управление внебюджетного планирования развития города. Руководить им назначили меня.
Я до этого не то что продажей, даже строительством квартир не занимался. Я и понятия не имел, что такое коммерция. Первые три дня сидел, схватившись за голову, и не знал, с чего начать. Проблема была еще и в том, что в управление я пришел практически один, без команды. Машина, секретарь, помощник и два водителя, которые со мной работают много лет, - вот всё, что было в моем распоряжении. Да, чуть не забыл: была еще авторучка.
К моменту моего прихода внебюджетный фонд имел сплошные дыры и убытки - минус составлял тогда 843 млрд руб., а задолженность только за последний декабрь - 343 млрд руб.
Так я начинал работать. В первый же год я полностью погасил все долги. Для начала взял кредит и отдал долг строителям - 450 млрд руб. Люди не получали денег больше полугода.
Сейчас у нас крупная структура, которая ежегодно сдает больше миллиона квадратных метров жилья. В этом году запланирован ввод 1 млн 370 тыс. кв. м. Из них по программе реконструкции пятиэтажек - 387 тыс. кв. м. Ежегодно город получает от ДВПС пять-шесть млрд руб. В пересчете, как говорил Юрий Лужков на заседании правительства, получается от $200 млн до $225 млн. Так что сами смотрите, чего нам удалось добиться всего за три года - это $615 млн, это 25 тыс. кв. м нежилых помещений, отданных городу.
"Ко": Получается, что ДВПС появился на пустом месте. Однако сейчас у вас работает большая группа специалистов, и в департаменте, даже по отзывам критиков, сложилась эффективная команда. Как вы подбирали людей?
Л.К.: А люди ко мне сами идут. Решение о том, оставлять человека или нет, я принимаю, опираясь только на собственный опыт и чутье. Для меня, конечно, важны рекомендации и опыт работы, но главное все-таки - личное ощущение. Я ведь в своей жизни многое повидал и могу распознать человека по манере общения и поведению. Кроме того, выясняю его историю: когда родился, когда крестился, чем занимается сейчас. То есть получаю полный хронологический портрет. Кстати, из тех, кого я взял на работу, еще никто не ушел. Только троих пришлось уволить.
"Ко": В прошлом году строители не передали ДВПС 350 тыс. кв. м жилья. Почему так произошло?
Л.К.: Причин много. Во-первых, не разрабатывается вовремя проектно-сметная документация. Очень часто срок сдачи устанавливают на 3-6 месяцев раньше нормативного, а значит, и качество объектов ниже, и выполнить работы в срок труднее. Во-вторых, пока не проработаны правовые отношения инвестора и генерального подрядчика. Сейчас на деле никто из сторон не может обратиться в арбитраж. В-третьих, много домов строится по типовым проектам. Сроки строительства напрямую зависят от поставок комплектующих, производители которых часто сами инвестируют в строительство и предпочитают направлять конструкции на "свои" объекты. Хотя в этом, наверное, нет ничего страшного.
Мы, конечно, эту ситуацию будем менять. Скоро завершим разработку новых, более жестких контрактов с определением взаимных обязательств. Кроме того, будем устанавливать четкие сроки строительства. "Гонки за метрами" больше не будет.
"Ко": Риэлтеры часто жалуются на ДВПС, считая его монополистом, который, по мнению независимых частных компаний, держит все в своих руках. Как вы относитесь к таким оценкам?
Л.К.: Правильная оценка. До моего прихода ведь как было: риэлтеры сами брали деньги и без всякого контроля крутили их и вертели. Что получалось: строители сидели без зарплаты, а риэлтеры жили дружно и хорошо.
Я это дело прекратил. Теперь деньги сразу поступают в бюджет, минуя посредников, - деньги в банк платит сам клиент. Только потом риэлтеры получают от меня вознаграждение - за подбор клиента.
Раньше у ДВПС было 40 уполномоченных риэлтеров, сейчас осталось 10. Мы проводили конкурс, и всем, кто хотел работать, предоставили жилье как в районах массовой застройки, так и в центре. Условия были абсолютно равные. Кто смог продать - тот и выиграл.
Понятно, что за каждым риэлтером стоят серьезные интересы. Так что риэлтеры правильно делают, что обижаются. Денег я у них не беру, 100 граммов с ними не пью, ни от кого не завишу. Врагов у меня из-за этого предостаточно.
Но я и дальше собираюсь гнуть свою линию. Осенью мы снова будем проводить конкурс. Кто хочет хорошо работать - милости просим. Сейчас создано пять государственных унитарных предприятий, которые сами торгуют на рынке. Они уже работают, и работают нормально. А главное - законно работают.
"Ко": А как вы формируете список уполномоченных риэлтеров?
Л.К.: Решения принимаются на специальной межведомственной комиссии. В нее кроме ДВПС входят представители УЭПа, налоговой полиции и других силовых структур. На основе итогов работы риэлтерских компаний и решается, работать с ними или нет. Если, допустим, я получаю жалобу от человека на то, что они (риэлтеры. - Прим. "Ко") взяли сто долларов за какую-то там помощь, я эти факты проверяю. Если история подтверждается, то вызываю руководителя этого предприятия и говорю ему: "Все, дорогой, ты с нами больше не работаешь".
"Ко": Но обижаются на вас не только риэлтеры. Домостроительные комбинаты тоже периодически критикуют ДВПС, который, по их мнению, давит подведомственные структуры…
Л.К.: Тоже правильно делают. Я ведь часто критикую их за работу. Я люблю Москву и ее центр и хочу, чтобы он сохранял свою историческую специфику. А что получается? Понастроили в центре города "панелей"... А ведь если строительные организации хотят работать по-другому, они это могут делать. Например, очень приличное жилье сделали на Рубцовской набережной. Но это же исключения из правил.
Ладно бы все ограничивалось только внешним видом зданий. Но домостроительные комбинаты в прошлом году не выполнили программу сдачи жилья.
"Ко": Но строители считают, что причина конфликта - ваше нежелание предоставить им самостоятельность.
Л.К.: Да я не против их самостоятельности. Я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Инвестор - инвестировать, строитель - строить, проектировщик - проектировать. А ДСК, занятые коммерцией, строят не всегда качественно. Порою идет "вал". Им ведь невыгодно возводить качественные монолитные дома, которые дорого строить. Вот и делают они упор на более дешевые "панели". Мы с трудом находим людей, которые способны строить качественное жилье. "Монолитчиков" серьезных в Москве нет. Кирпичные дома в городе вообще класть разучились.
Вдобавок ко всему префектуры не заинтересованы отдавать ДВПС площадки под застройку. Почему так происходит? Потому что от меня ничего не получишь. Где сядешь - там и слезешь. Я под столом распределять не буду. Другие же инвесторы берут площадки на 49 лет и ничего не строят. А нам потом очень часто приходится осваивать эти участки, компенсируя при этом затраты, понесенные предыдущим инвестором.
Подбор площадок - это вообще отдельная тема. Ответственные за это подразделения комплекса архитектуры и градостроительства такую работу фактически не ведут. Вот мы и вынуждены заниматься этим сами. Ездим по округам, прорабатываем предложения префектур, Москомархитектуры, Москомзема, частных инвесторов. Сами согласовываем условия реализации инвестиционных проектов, составляем бизнес-планы, проводим переговоры, выпускаем распорядительные документы столичного правительства. Вся эта работа обычно занимает от трех до пяти месяцев.
Деньги мы зарабатываем не для себя, а для города. Поэтому ДВПС предложил недавно новый порядок подбора площадок. Согласно этому порядку префектуры обязаны работать не только на округ, но и формировать городскую программу.
ДВПС, конечно, пытается и сам решать эти проблемы. В нынешнем году мы строим в центре города около 153 тыс. кв. м. Мы создали специальное подразделение "Москва-центр", которое возглавляет Сергей Гляделкин. Они строят неплохие дома. Действительно неплохие. Но ДСК я не привлекаю.
Я обо всем этом сказал на заседании правительства. Это было как раз накануне моего отпуска.
"Ко": После чего по Москве поползли слухи о вашей возможной отставке…
Л.К.: Да эти слухи циркулируют постоянно - на моей памяти уже года два, как меня снимают.
Вообще у меня давние конфликты со строителями. Помню, еще в советские времена меня вызвал к себе Гришин. Вы представляете, что значило в те времена попасть к Гришину? Я у него до этого был только один раз - когда устраивался на работу. Начинаю вспоминать, чего я натворил, да вроде бы ничего. Пришел. Он предложил мне кофе и говорит: "Леонид Наумович, у меня к вам большая просьба". Я, помнится, так обрадовался… А Гришин продолжает: "Вы никогда не посылайте учиться московских строителей в Донецк". И я вспомнил. Было совещание управляющих трестов, на котором я, сильно выразившись, сказал: "Езжайте-ка вы в Донецк, поучитесь работать".
Такой вот у меня трудный, неуживчивый характер. Но если я в чем-то не прав, то первым исправлюсь и принесу свои искренние извинения. (Ко, досье№124 25 июля 2000)
|
