|
Нынешней осенью интерес к губернаторским выборам в Красноярском крае объяснялся не только грандиозным скандалом, в который они вылились. Тогда в усмирении краевой избирательной комиссии, никак не желавшей признавать итоги выборов, был вынужден принять участие сам президент, своим указом утвердивший Александра Хлопонина в должности.
Значение красноярских выборов в том, что этот субъект Федерации – второй по размеру и чрезвычайно богатый природными ресурсами как никакой другой российский регион – напоминает уменьшенную модель России в целом. Даже наличие на территории края двух автономных округов (Эвенкия и Долгано-Ненецкий АО на Таймыре) напоминает о федеративном устройстве страны и непростых отношениях между центром и периферией. Экономические проблемы Красноярского края тоже как будто срисованы с общероссийской ситуации: огромные долги, сырьевой перекос и как следствие – зависимость от конъюнктуры мировых рынков (правда, если «наше все» – нефть, «красноярское все» – цветные металлы). И если новой администрации удастся справиться со стоящими перед краем проблемами, этот опыт может оказаться чрезвычайно ценным для всей страны.
Заложник обещаний
Александр Хлопонин сильно отличался от основных соперников в предвыборной гонке – главы Законодательного собрания края Александра Усса и красноярского мэра Петра Пимашкова, которые изначально всеми расценивались как безусловные фавориты. Первое, что сразу бросалось в глаза, – возраст. Хлопонин существенно моложе обоих конкурентов, но в свои тридцать семь лет успел уже поруководить крупным банком (МФК), еще более крупным промышленным предприятием («Норильский никель») и, будучи избранным губернатором Долгано-Ненецкого автономного округа (Таймыра), успешно стартовать на политическом поприще. Впрочем, таймырский успех Хлопонина объяснить как раз просто: регион полностью зависит от состояния дел на норильском комбинате, и директор предприятия в регионе фигура едва ли не более значимая, чем губернатор. Победить на краевых выборах было гораздо труднее, особенно если учитывать, что к началу кампании Хлопонина знало менее половины избирателей, а поддержка его колебалась около 5% (да и то в основном за счет «своих», северных территорий). Несмотря на годы работы на севере края, для большинства красноярцев бывший директор «Норильского никеля» и губернатор Таймыра оставался «варягом», причем наихудшим – москвичом.
Тем не менее переиграть соперников удалось даже несмотря на то, что действовать приходилось на «левом» поле, а многие местные СМИ называли Хлопонина не иначе как «олигархом». Здесь, кстати, красноярские журналисты были не совсем корректны. С одной стороны, по внешним признакам (членство в РСПП и солидное состояние – по некоторым оценкам, порядка 40 миллионов долларов) Александр Геннадиевич действительно вполне соответствует сложившемуся в нашем обществе образу «олигарха». С другой – Хлопонин, конечно, никакой не олигарх. В отличие от той, первой генерации российских магнатов он не скупал ваучеры на комсомольские взносы, «цеховые» доходы или деньги из «общака» и не приобретал на чековых аукционах крупных предприятий. Руководя «Норильским никелем», Хлопонин исполнял роль наемного менеджера. Поэтому его скорее можно причислить к плеяде тех, кто добился сумасшедшего успеха в роли «правой руки» непосредственных участников раздела социалистической собственности. В этом его путь в бизнесе похож на карьеру Олега Дерипаски или Романа Абрамовича с одним, правда, существенным отличием: его «олигарх» Владимир Потанин все еще хозяин своей «империи» (чего нельзя сказать ни о выведших Дерипаску «в люди» братьях Черных, ни о некогда старшем партнере Абрамовича Борисе Березовском) и ее главного актива – норильского комбината.
После утверждения губернатором Александру Хлопонину победу торжествовать было некогда. Слишком плачевно финансовое состояние края и слишком много обещаний пришлось раздать. Во время предвыборной кампании на Таймыре на встречах с избирателями Хлопонин говорил, повторяя слова Джорджа Сороса, обращенные им к грантополучателям: «Я не буду кормить вас рыбой. Я дам вам удочку, с помощью которой вы эту рыбу сможете ловить». Но в процессе борьбы за нынешнее место он уже твердил о социальных гарантиях малообеспеченным, погашении задолженности по зарплате, решении проблем пенсионеров.
О предвыборных посулах губернатору уже успели напомнить, когда администрация внесла на рассмотрение сессии Законодательного собрания вопрос о реформе ЖКХ, которая предусматривает повышение тарифов с нынешних 40% до 90% от стоимости обслуживания жилья. Один из депутатов, попросив слова, достал диктофон и включил запись предвыборных дебатов между Хлопониным и Уссом, где Александр Геннадиевич говорит о том, что требовать от людей стопроцентной оплаты услуг ЖКХ в нынешних условиях – преступление, а тот, кто собирается проводить реформу за счет населения, – преступник. На прохождении законопроекта это практически не отразилось, поскольку 90% оплаты отвечают федеральным стандартам, отклонившись от которых, можно лишиться необходимых краю трансфертов и субсидий. Скачок не был бы столь резким, если бы в крае выполнялся бюджет этого года: там была заложена оплата обслуживания жилья на уровне 70%, однако из-за выборов тарифы выше 40% поднять никто так и не решился. Новый губернатор Красноярского края исполняет свои обязанности немногим более двух месяцев – срок слишком маленький, чтобы ждать каких-то конкретных результатов. Тем не менее Хлопонин спешит, поскольку прекрасно понимает, что времени на то, чтобы вывести край из кризиса, у него не так много. «У меня есть сейчас определенный карт-бланш, – утверждает губернатор, – свой запас прочности я оцениваю в полтора года. Если за это время не удастся переломить ситуацию к лучшему, будет худо».
Первые важные решения пришлось принимать немедленно. Уже к концу октября, за два месяца до конца года, планировавшиеся поступления в краевой бюджет составляли 3,9 млрд рублей, а долги, которые необходимо было погасить до 1 января, – 4,1 млрд. Фактически можно говорить о том, что регион оказался банкротом. Администрации пришлось вести переговоры с кредиторами о реструктуризации долгов, вырабатывать схему погашения, расписанную на несколько лет, закладывать выплаты в соответствии с этой схемой в бюджет следующего года. Все это очень похоже на действие кризисного менеджмента на предприятии. В ту же схему укладывается и беспрецедентное приглашение Счетной палаты для проведения аудиторской проверки края (именно с этого обычно начинает новый директор после прихода на завод или в банк). Ни один региональный руководитель до этого еще не додумался.
Новый губернатор привносит в управление краем приемы, характерные для бизнеса. Особенно ярко это проявилось в формировании бюджета на следующий год. Законопроект разрабатывался с тщательностью корпоративного бизнес-плана, перед внесением в ЗС он обсуждался и согласовывался со всеми муниципальными образованиями. Администрация посчитала только гарантированные доходы, исходя их которых планировалась расходная часть. Полностью финансировать предложено лишь несколько приоритетных направлений: зарплата бюджетникам, медикаменты, расходы на ЖКХ и жилищные субсидии населению, расчеты с энергетиками и угольщиками, северный завоз, льготы ветеранам. Особый упор при этом делается на своевременной выплате заработной платы. Выступая перед депутатами, Хлопонин высказался по этому поводу весьма эмоционально: «Красноярцы навсегда забудут о долгах. Этому подчинено все, остальные статьи бюджета меня сегодня не интересуют». Самые оголтелые коммунисты и государственники не нашлись, что на это возразить. Они вынуждены были даже существенно сократить субсидии горячо любимому сельскому хозяйству, поскольку на требование «возрождения села» губернатор неизменно просил указать дополнительный источник доходов или ту расходную статью, за счет урезания которой село будет возрождаться. Не менее наглядно новый стиль проявился при формировании губернаторской команды. Предыдущий руководитель Красноярского края Александр Лебедь сам не слишком хорошо разбирался в экономических и хозяйственных вопросах, однако на выборах он обещал красноярцам привезти из Москвы компетентных и грамотных специалистов. Свое обещание «генерал-губернатор» сдержал. Правда, вскоре выяснилось, что привезенные специалисты, может, и были настоящими профессионалами, но только интересы края у них были далеко не на первом месте. Тогда была сформирована новая команда (тоже «импортная») по принципу личной преданности губернатору. Однако получилось еще хуже – с приоритетами тоже было не все в порядке, да еще и компетентность была не на высоте. Скорый на расправу Лебедь периодически разгонял администрацию, менял заместителей, однако дела от этого лучше так и не пошли. Наученные горьким опытом, красноярцы с изрядной долей скептицизма относятся к «привозным» специалистам и приезжим политикам. В отличие от своего предшественника Хлопонин сформировал команду из местных кадров, причем отнюдь не только из активистов «Северной партии», поддерживавшей его на выборах. Кто-то из новых заместителей губернатора пришел из мэрии, кого-то рекомендовали законодатели. По словам сотрудников администрации, главным критерием при принятии на работу были компетентность и профессиональный опыт.
Помимо прочего это позволило Хлопонину набрать дополнительные очки в глазах местного политического бомонда. Если вскоре после избрания Александр Геннадиевич сетовал: «К сожалению, значительная часть краевых законодателей привыкла сидеть в окопах, регулярно постреливая оттуда в сторону губернатора. Сначала это был Александр Лебедь, потом я», то постепенно и с законодателями Хлопонину удалось найти общий язык: открытая конфронтация ушла в прошлое. Справедливости ради следует признать, что заслуга в этом принадлежит не только новому губернатору, но и спикеру Законодательного собрания края Александру Уссу. И не так уж важно, что движет бывшим соперником Хлопонина: искреннее стремление помочь губернатору в реализации антикризисной программы или нежелание дать повод новой администрации свалить вину на законодателей, в случае если затеянные реформы провалятся. Опыт думских коммунистов, из года в год дисциплинированно голосующих за бюджет, показывает, что сотрудничать с властью означает и делить с ней ответственность.
Долгосрочная инвестиция
Встает вопрос, зачем вообще понадобилось преуспевающему менеджеру начинать политическую карьеру, а потом, упрочив благополучие Таймыра, оставить его ради Красноярска, близкого к банкротству. Сам Хлопонин утверждает, что кризисную ситуацию в крае воспринимает как личный вызов, возможность вполне проявить свои управленческие способности. Однако должен ведь быть и «меркантильный» интерес. В чем он заключается, несложно догадаться, если вслед за Александром Геннадиевичем посмотреть на край как на гигантскую корпорацию с годовым оборотом более миллиарда долларов (краевой бюджет на следующий год равен примерно 36 млрд рублей). Для грамотного финансиста, закончившего в 1989 году факультет международной экономики Московского финансового института (в то время этот диплом котировался наравне с дипломом экономического факультета МГИМО), бывшего президента банка и генерального директора огромного промышленного предприятия организовать финансовые потоки таким образом, чтобы самому не остаться внакладе, – задача вполне посильная. С подобными задачами справляются и гораздо менее одаренные люди, руководящие даже совсем депрессивными регионами. Кроме того, рассматривать Хлопонина как полностью самостоятельную фигуру все еще рано. Несмотря на то что с Владимиром Потаниным его формально ничто больше не связывает, без помощи бывшего работодателя из затеи с выборами вряд ли получилось бы что-нибудь путное.
По некоторым оценкам, «Интерроссу» красноярские выборы стоили около 30 млн долларов (Русал «вложил» в Усса в шесть раз меньше). Вряд ли такие деньги были потрачены исключительно для того, чтобы удовлетворить честолюбивые амбиции бывшего директора «Норникеля». Какими бы теплыми и дружескими ни были отношения между Потаниным и Хлопониным, сумма слишком велика, чтобы вкладывать ее без надежды на отдачу. Речь не о том, что лояльный губернатор позволит не платить налогов. Норильск как был основным поставщиком доходов краевого бюджета, так им в обозримом будущем и останется. И Хлопонин, и представители «Интерросса» неоднократно заявляли, что платежи «Норникеля» в краевой бюджет не снизятся. Не следует ожидать и глобального передела уже поделенной собственности. Потенциал Красноярского края очень велик, и «Интерросс», имея гарантии местной власти, еще долгое время может «осваивать территорию», не отдавливая никому ноги. У хозяина «Норникеля» была еще одна причина щедро профинансировать предвыборную кампанию Хлопонина. Лоббистские возможности «Интерросса» на федеральном уровне не слишком велики. Сам Владимир Потанин в роли публичного политика чувствует себя неуютно. Молодой, энергичный, обаятельный, интеллигентный Хлопонин подходит для этой роли гораздо лучше. Сам Александр Геннадиевич не скрывает, что рано или поздно собирается вернуться в Москву. В одном из интервью он прямо сказал: «Я приехал в Сибирь работать, хотя без лукавства скажу, что не собираюсь оставаться там навсегда». Красноярский край, если удастся вывести его из кризиса, – прекрасная стартовая площадка. Для рывка на какую вершину – сегодня не загадаешь. Впрочем, Хлопонин прекрасно понимает, что амбиции (а они наверняка имеются) лучше пока особенно не афишировать – в Кремле они вряд ли будут восприняты «с пониманием». А «понимание» Кремля – важнейшая составляющая успехов Александра Хлопонина. Хоть нынешних, хоть будущих.
|
