|
«Новая газета» долгое время изучала структуру и принципы функционирования наших кормильцев. Не подумайте, что фермерских хозяйств. Речь идет о «нефтянке». Мы писали о «ЛУКОЙЛе», ТНК, ЮКОСе, «Сибнефти» и, надо сказать, иногда находили массу занимательного. Но в этом перечне явно недоставало одной компании — «Роснефти». Компании, которая принадлежит каждому из нас, поскольку она — последняя из оставшихся в собственности государства. (За обладание предпоследней государственной — «Славнефтью» — сейчас как раз бьются не на жизнь, а на разорение фигуранты наших прежних публикаций.) Что ж, восполним пробел и начнем сериал, посвященный «Роснефти» — этой не самой последней нефтяной компании. Проведем, так сказать, народный аудит закромов Родины. Ведь практика последних десятилетий приучила нас к тому, что в этих таинственных закромах происходят странные вещи.
Для начала — несколько аксиом и немного истории.
Аксиома первая: «Роснефть» – всего лишь восьмая по объемам добычи нефтяная компания, обладающая, однако, специальными привилегиями. А проще говоря, имеет доступ к государственному кошельку. То дочерняя компания «Роснефти» обслуживает «северный завоз» (весьма прибыльное, надо сказать, занятие), то восстанавливает разрушенный нефтегазовый комплекс Чечни. Восстанавливает и восстанавливает, восстанавливает и восстанавливает... Не только за свой счет, разумеется, но и за счет бюджета. Но дело даже не в этом, а в том, что законы для своих компаний государство печет, исходя из их (то есть своих собственных) интересов.
Аксиома вторая: «Роснефть» — одна из самых закрытых нефтяных компаний. Как и положено, очевидно, любым государственным структурам — от Минобороны до последнего собеса.
Аксиома третья: «Роснефть» — лицо нашего государства или его маленькая копия. Соответственно, и законы действуют такие же...
Из аксиом вытекают вопросы: если «Роснефть» богатеет, то за счет кого (ведь в нашей стране так не бывает, чтобы государство богатело исключительно в силу потрясающей работоспособности чиновников), и что скрывается за непрозрачными стенами корпорации?
Что касается истории, то с «Роснефтью» происходило все то же самое, что и с Россией. Сначала ее создали указом президента от 1992 года вместе с чертовой дюжиной других вертикально интегрированных нефтяных компаний (в скобках заметим: все они так или иначе принадлежали государству) или тех, кто таковыми хочет казаться.
Затем вместе со страной «Роснефть» пережила чехарду управленцев: руководство менялось, как российские премьер-министры, — пять человек за неполные полтора года. В 1999 году во главе компании оказалась новая команда. Правда, не из Питера — Сергей Богданчиков стал известен стране благодаря сахалинскому шельфу.
Счетная палата однажды констатировала, что дела государственной нефтяной компании идут на поправку: она стала богатеть – прибыль возросла в 6,2 раза. Можно было бы только порадоваться, если бы не одно обстоятельство. Помните, закон сохранения энергии и денег: если в одном месте прибыло?..
Итак, где же убыло? Прибыль можно считать по-разному. Вот смотрите: прибыль головной компании «Роснефть» (той, что в Москве) возросла аж в 110 раз, а тех ее дочерних подразделений, которые, собственно, нефть и добывают, – только в 2,7. Вывод можно сделать один: «Роснефть» из сеятеля народного богатства по чужим делянкам превратилась в «пылесос».
Вообще-то российский бизнес все больше напоминает выставку-продажу бытовой техники. Есть компании – «стиральные машины», отмывающие не очень чистый капитал. Существуют фирмы-мясорубки, перемалывающие конкурентов. Но самая распространенная модель – «пылесосы», выкачивающие все, что есть, из регионов. Подобная схема чаще всего присуща государственным компаниям. Их по ошибке принято называть вертикально интегрированными.
Некоторое сходство, безусловно, есть. В том смысле, что пирамида — не плоская фигура. И если посмотреть на структуру многих столпов российской экономики, то сходство с приснопамятной «МММ» будет заметно даже людям с весьма ослабленным зрением, к которым, без сомнения, принадлежат министры и иной чиновный люд.
Действительно. Вместе с нефтью, газом и прочая выкачиваются деньги акционеров. Утекают в федеральный Центр, под крышу государственных интересов. И неважно — бабушка какая вложила свои деньги в нефтяной гигант или иностранный инвестор. И бабушка, и какой-нибудь мистер рано или поздно с удивлением узнают, что отчитываться перед ними никто не собирается, а уж тем более делиться прибылью или возвращать позаимствованное.
При анализе приходишь к удивительному выводу: «Роснефть», как и многие другие государственные компании, ведет себя, как Мавроди. А миноритарные акционеры дочерних предприятий, на чьи деньги, собственно говоря, в период неурядиц и держался бизнес, оказываются в роли бунтующих старушек, требующих свои ценные бумаги в виде ваучеров обратно. Только вместо ваучеров — акции, превратившиеся, ну как бы это помягче выразиться, в рулоны бумаги деликатного предназначения.
«Мама» стала кушать «дочек» и процветать отчасти и за их счет.
А «дочки», надо сказать, были упитанными.
«Роснефть» имеет контролирующие пакеты акций в нескольких весьма ранее прибыльных (пока не начался вывод капиталов) компаниях: «Пурнефтегаз» – крупнейший добытчик нефти в Сибири, «Краснодарнефтегаз» – один из крупнейших экспортеров, старейшее в России нефтедобывающее предприятие, Туапсинский НПЗ, серьезные проекты на Сахалинском шельфе и т.д. и т.п.
Чтобы уяснить суть происходящего, уточню: «Роснефть» – крупнейший акционер, но не единственный. В этих дочерних структурах были и чужие «Роснефти» деньги – российских и западных инвесторов. А прибыль некогда оседала не только в Москве, но и в тех регионах, где нефть добывалась.
Из заявления Ассоциации по защите прав миноритарных акционеров дочерних обществ ОАО «НК «Роснефть»: «Реальные действия государственной компании ОАО «НК «Роснефть» в качестве крупнейшего акционера в отношении дочерних обществ направлены на причинение ущерба своим дочерним предприятиям и, соответственно, их акционерам».
Письмо это в марте 2002 года было направлено премьер-министру Касьянову. Именно поэтому, наверное, обиженные миноритарщики высказывались дипломатично: «причинение ущерба».
Только лишь один пример. «Краснодарнефтегаз» до 2001 года мог самостоятельно определять свою ценовую политику и продавать нефть, в том числе и на экспорт. Все дело в том, что число акций, не принадлежавших «Роснефти», тогда приближалось к 40 процентам. В 2001 году, по мнению даже арбитражных судей, московская компания не совсем законно приобрела контрольный пакет плюс к тому взяла под контроль часть акционеров «Краснодарнефтегаза». И что вы думаете?
Расскажу, используя цифры. Сравнивайте финансовые показатели. У «Роснефти» в 2000 году чистая прибыль выросла на 149%, у «Краснодарнефтегаза» — на 61%. В 2001-м «дочка» съедается «мамой», и у «Роснефти» прирост чистой прибыли – 5% (тогда с ценами на нефть было нескладно), а у «Краснодарнефтегаза» чистая прибыль сократилась на 38%. (И это при том, что нефть в основном идет на экспорт.) В 2002 году – и сказать неприлично – показатель чистой прибыли «Краснодарнефтегаза» минус 77% только за первое полугодие.
Что происходит? Диверсия? Скважины украли и увезли в Чечню? Ничуть не бывало. Все работает. Только иначе.
Иначе – это так. У «Краснодарнефтегаза» отобрали экспортные квоты – теперь нефть за границу может гнать только «мама», а «дочке» – крошки. Во-вторых, цена на нефть резко упала. Не нужно пить валидол – это не мировая катастрофа. Упала цена только у нефти, добываемой «Краснодарнефтегазом».
Из отчета Счетной палаты: «…Компанией осуществлялась политика централизации товарных, материальных, а также финансовых потоков путем закупки нефти у дочерних компаний по внутренним корпоративным ценам для последующей реализации». То есть нефть продается за рубеж по цене 23 доллара за баррель, а покупается у своей родной «дочки» за… 10. Разница уходит (куда уходит, об этом мы еще поговорим), а добыча нефти для «Краснодарнефтегаза» становится… убыточным делом. Чтобы было нагляднее в цифрах, которых вы себе и представить не можете: убыток «Краснодарнефтегаза» только за один год составил более 130 млн. И вовсе не рублей.
Да, и самое главное. Акции и у «Роснефти», и у акционеров «Краснодарнефтегаза» одни и те же: выглядят одинаково, одинаково стоят, одинаково весят, и деньги в них вложенные тоже не разнятся, и нефть, их обеспечивающая, одного цвета и качества. Только прибыль разная. Одни, государственные, приносят прибыль, другие, частные, — убыток.
Вот представьте себе. Вы скинулись в компании, чтобы выпить. Купили все, что положено. Но пьют одни, а вы таскаете на помойку пустые бутылки и собираете пробки, упавшие на пол.
И если бы такая ситуация сложилась только с «Краснодаром…». Некоторые аналитики уверяют, что и «Пурнефтегаз» (напомню, крупнейшая добывающая компания) – уже «пустышка». По крайней мере, скандал с миноритарными акционерами, посчитавшими себя ограбленными, еще не затих. В жалобах попадались знакомые пассажи: об эмиссии акций, не согласованной с мелкими собственниками, что размывает их долю в бизнесе; о том, что «Роснефть» получает дополнительную прибыль, приобретая нефть по заниженным ценам, а маржа идет крупнейшему акционеру – государству «на заключение сомнительных сделок»; что «Роснефть» покупает акции своих «дочек», а «через короткий промежуток времени» продает «третьим лицам с предоставлением им льготных отсрочек, то есть кредитуя эти лица более чем на 300 дней…» И т.д. и т.п.. Жалобам несть числа.
Сахалинские власти вообще чуть революцию в Москве не устроили, узнав, что достаточно большая доля их шельфового проекта оказалась даже не в столице, а где-то в районе Дели.
К этим странностям мы еще вернемся. А пока зададимся вопросом: а законно ли все это? С точки зрения хозяйственного права – весьма сомнительно. С точки зрения кодекса уголовного – все чисто, как в частной клинике. Все было сделано по закону. Другое дело, что и законы, и лица, за ними надзирающие, и вершащие по ним правосудия судьи относятся у нас к разряду беспозвоночных... Это только старые юристы продолжают спорить о соотношении понятий «законность» и «справедливость».
Не думаю, что справедливо, когда федеральный Центр живет за счет регионов. Не думаю, что справедливо, когда люди, вложившие свои деньги в государственное предприятие, оказываются в роли обманутых вкладчиков.
Ведь кинутые миноритарные акционеры — не просто шумная компания обиженных бизнесменов. Это сигнал для остальных потенциальных инвесторов: сюда (то есть в Россию, или конкретно в «Роснефть») деньги вкладывать опасно. Хуже того — глупо: не просто отнимут — еще и поглумятся.
Это важно, если учесть, что весь западный рынок, который на примере Португалии мы собираемся догнать и перегнать, держится именно на миноритарных акционерах. Потому и биржи работают, и инвестиции есть, и люди богатеют. А в России инвестиционный рост во II квартале 2002 года составил всего 2,5 процента (если говорить о вложениях в реальный сектор экономики). Это не просто мало – это катастрофически недостаточно. Не потому ли так происходит, что западный инвестор предпочитает вкладывать деньги в Африку, а отечественный – в западные банки пусть и на мизерные проценты? В России-то, чтобы получать прибыль, нужно купить либо весь бизнес целиком, либо смириться с ролью Буратино, зарывшего свои золотые в надежде на будущее благополучие.
|
