|
Вчера, 6 августа, мир отметил очередную печальную годовщину трагедии Хиросимы. 56 лет назад над этим городом взорвалась атомная бомба, унесшая жизни сотен тысяч ни в чем не повинных людей. Земной шар содрогнулся от ужаса.
30 лет назад у российской деревни Галкино прогремел ядерный взрыв. Но мир не содрогнулся: взрыв был строго секретным. Ядерное устройство взорвали в "мирных целях" не враги, а свои же, в своей, российской деревне...
Ровно тридцать лет назад, 19 сентября 1971 года, у ивановской деревни Галкино прогремел ядерный взрыв. Всего же "мирный атом" в 1965 - 1988 годах в соответствии с государственной "Программой-7" громыхал более 80 раз. По всей советской территории - от Бреста до Якутии. Цель - сейсмологические исследования земной коры. Взрыв в Ивановской области, на границе Кинешемского и Заволжского районов, в четырех километрах от деревни Галкино, предполагал поиск полезных ископаемых, в том числе нефти.
И лишь спустя годы открылась вся правда об этих исследованиях, о том, какую цену заплатили ивановцы за "черное золото".
"Я училась в 5 классе в поселке Октябрьский, - вспоминает жительница Иванова Галина Зырянова. - По ночам по нашим улицам проезжали груженые крытые машины. Накануне объявили, что в местечке Бутусиха нашли нефть. И будет произведен подземный взрыв... Велено было всем выйти из домов и выгнать скотину. Стояли, ждали, бабушки крестились, женщины прижимали к себе детей. Вдруг задребезжали окна домов, пошла ходуном земля. Дети заревели, скотина взбесилась, курицы поскакали по поленницам, собаки завыли... А ночью крытые машины уехали".
Жители окрестных сел - Галкино, Октябрьское, Красногорье и Ильинское - вспоминают, что с полок сыпалась посуда, а куры и скотина в страхе попрятались кто куда... Рассказывают, что даже паром, стоявший в Кинешме у причала, от сильного толчка сам "отскочил от берега".
Мощность взрыва составила 2,3 килотонны тротилового эквивалента. Ядерный заряд был опущен в скважину глубиной 600 метров. Поэтому толчки ощутили жители населенных пунктов Ивановской, Костромской и Ярославской областей, расположенных за десятки километров.
Павел Невеницын, работавший в ту пору первым секретарем Заволжского райкома партии, свидетельствует: о том, что взрыв будет атомным, знал строго ограниченный круг людей. Первый секретарь обкома А. Смирнов вызвал его к себе, коротко проинформировал о предстоящих работах, приказал молчать и обязал всячески помогать "товарищам из Москвы".
В начале 1971 года на вертолете прилетели три человека, представились геологами из министерства. Какого - не уточняли. Пригласили с собой для осмотра предварительно намеченных площадок. Первая в лесу на территории Костромской области, вторая - у деревни Колшево уже Ивановской области. Более всего приглянулась "геологам" площадка в трех километрах от деревни Галкино - там рядом речка Шача, а для бурения скважины надо много воды.
Был прекрасный солнечный день бабьего лета. И ничто не предвещало беды.
Земля пошла волной, будто вспучилась, потом опала. Буровая, хорошо видимая из штаба, приподнялась, покачалась и встала на место. Заработала связь, с точки взрыва доложили, что все в порядке. Генерал, командовавший всей операцией, еще переспросил: "Утечки нет?" - "Все герметично", - ответили ему. Хозяева и гости пошли к накрытым столам - отметить успех.
Но все оказалось не так благополучно, как хотелось бы. Как сказано в одном из официальных документов, "в ходе проведения данного эксперимента имел место ранний выход газообразных продуктов взрыва на "дневную" поверхность. В результате образовались локальные участки радиоактивного заражения грунта в районе скважины".
Снова предоставим слово Галине Зыряновой:
- Со мной учились в одном классе Учайкин Юра, Смирнов Валера, Акулов Слава, Черный Вова. И захотелось этим ребятам посмотреть "дыру" ("дыра" - на местном жаргоне скважина, место взрыва), есть ли нефть, агитировали девчонок, но мы не пошли, пошла только Доброва Наташа. В углубление, которое образовалось на месте взрыва, спустились Учайкин Юра и Смирнов Валера, а на сосну залез Черный Вова, чуть вдалеке остались Слава и Наташа...
В школе Юра и Валера нам говорили, что ничего особенного, дыра как дыра, нефти нет. Потом у Юры и Валеры сильно болела голова. На уроках физкультуры они не могли бегать.
Я помню, как умирал Юра. Пена во рту и судороги во всем теле. Потом умер Валера. Ему поставили диагноз: менингит. Черный Вова, я знаю, последние годы ходил по всем инстанциям, добивался инвалидности - безрезультатно: сам виноват, говорят...
Пострадало и немало взрослых. После проведения взрыва вся команда уехала, оставив технику и имущество. Практически новый бульдозер забрал местный колхоз. Мощный насос, качавший из Шачи воду на буровую, увезли в леспромхоз, он потом несколько лет служил на поселковом водопроводе. Деревенские мужики растащили по дворам все, что может в хозяйстве сгодиться. Потом люди один за другим начали умирать.
Народ быстро осознал, в каком опасном соседстве оказался. Г. Зырянова рассказывает: "После взрыва из поселка Октябрьский кто был с деньгами, уехал. Мои родители смогли уехать только в 1978 году. Семь лет мы находились на месте радиации, собирали всей семьей грибы и ягоды в Бутусихе, у буровой... Сейчас отца уже нет в живых, умер от рака легких. У меня была опухоль, делала операцию в 1988 г. на ухе. До 25 лет были приступы, внезапно падала и теряла сознание. У мамы плохая кровь..."
Правду им о ядерном взрыве и его последствиях открыли лишь в 1990 году. Жители Кинешемского района напрямую спросили, что же произошло у деревни Галкино, главного санитарного врача Ивановской области Валентину Губернаторову. Как раз она в то время баллотировалась в депутаты.
Все десять лет санитарный врач Ивановской области пытается привлечь внимание к источнику ядерной опасности. Валентина Губернаторова показывает толстенную папку с копиями писем, которые направлялись во все возможные инстанции.
Удалось добиться немногого. Нынче Минатом России наконец-то направил делегацию своих специалистов. Причем гости оказались весьма высокого ранга: два замминистра - Валерий Лебедев и Иван Каменских, а также руководитель отделения НИИ министерства Константин Мясников. Поэтому местные журналисты надеялись получить от них конкретный ответ: насколько опасна сегодня зона взрыва, куда и как быстро происходит миграция от шахты радионуклидов и когда наконец будут ликвидированы его последствия. Но, слетав на вертолете к деревне Галкино, атомщики в разговоре острые вопросы постарались обойти.
- Ядерный взрыв в Галкине был не совсем удачным, - признал Лебедев. - Возникли определенные проблемы, они сохраняются и сейчас. Но оснований для тревоги нет.
Круг проблем он предпочел не уточнять. А о цели вертолетного броска спецов Минатома за Волгу (кстати, без мэров Кинешмы и района, без главврача областной СЭС) сказал так:
- Мы должны спрогнозировать и предотвратить возможность загрязнения природы. Для этого будут проводиться гидрогеологические исследования на этой территории. Придется посмотреть, что там делается внутри, какое движение произошло за эти годы, чтобы определить ход дальнейших работ. Конечной целью является полная безопасность этой местности.
Слабым утешением прозвучали заверения, что к следующему (!) лету будет готов проект необходимых работ и что вроде бы Минатом уже выделил на него кое-какие деньги.
Когда-то Галкино было центром самого крупного в ивановском Заволжье колхоза - полсотни крестьянских дворов, два магазина, школа. Сегодня не осталось никого...
Три года назад, когда с костромскими экологами мы приехали в Галкино, здесь в трех домах еще были жители - пять человек. Единственный мужчина - Александр Михайлович Рябцев охотно согласился нас проводить к "дыре". На расспросы о самочувствии этот крепкий шестидесятилетний человек, никогда не знавший, где больница, отвечал бодро. Ничего, мол, но на Шачу рыбачить не хожу. Давно приметил - как от "дыры" потянет, так голова болит. А год спустя его не стало. Утром накосил сена, истопил баню, к вечеру попарился, а придя домой, неожиданно зашелся кровавым кашлем. Наутро его не стало. Доктора в райбольнице сказали - рак легких.
Пять лет назад при загадочных обстоятельствах сгорел архив Заволжской районной больницы, где хранились медицинские карточки населения. И теперь проследить динамику онкологических заболеваний и болезни крови у местных жителей невозможно. Но главный гематолог области утверждает, что именно Заволжский район лидирует по числу заболеваний крови...
Полигон до сих пор угрожает здоровью людей. Самое страшное, что река Шача каждую весну подмывает берег, меняет свое русло и все ближе приближается к эпицентру взрыва. Скоро ее воды пойдут сквозь страшный радиоактивный полигон. А ведь Шача - приток Волги, поилицы Ивановской, Костромской, Нижегородской и всех других ниже лежащих по ней областей.
Проблемой наконец-то всерьез занялась и высшая региональная власть. Ее взял под контроль губернатор Ивановской области Владимир Тихонов. И это, говорят кинешемцы и заволжане, вселяет надежду, что Минатому РФ не потребуется еще 30 лет, чтобы сделать территорию безопасной для людей и природы.
|
