|
12 февраля в Мосгорсуде состоялось последнее рабочее судебное заседание по делу об убийстве бывшего полковника Вооруженных сил Юрия Буданова, которое прошло с участием коллегии присяжных.
После этого коллегия была распущена судьей по ходатайству гособвинения. Даже несмотря на то, что именно на этом заседании 12 февраля судья по делу Андрей Коротков заявил о том, что он проведет процесс в размуные сроки и не допустит роспуска коллегии присяжных, на следующий день было объявлено, что процесс признан недействителен из-за неявки двух присяжных и он будет возобновлен в марте с новой коллегией.
Перед этим заседанием процесс вновь стал достоянием крупнейших федеральных СМИ благодаря информации о том, что якобы свидетель убийства Руслан Фаталиев заявляет о подкупе его адвокатом подсудимого Мурадом Мусаевым.
Однако сам Мусаев заявляет, что якобы в конце недели Фаталиева похитили по месту жительства в Волгоградской области и требовали его сделать заявление о подкупе неизвестные лица, при этом избивая Фаталиева и угрожая ему.
В распоряжении FLB.ru есть документ - заявление на имя руководства ФСБ, МВД, СКР, Президента РФ и других в котором, что Руслан Фаталиев просит оградить его от давления. Документ этот был представлен адвокатом подсудимого по делу Юсупа Темерханова, Мурадом Мусаевым.
В судебном заседании 12 февраля документ был зачитан Мусаевым в самом начале и без присутствия присяжных.
FLB.ru представляет стенограмму этого судебного заседания:
Мосгорсуд, 12 февраля 2013, процесс по делу об убийстве Юрия Буданова:
АДВОКАТ (Мурад Мусаев): В начале заседания и должен сделать заявление и прошу приобщить его к протоколу. К нам обратился свидетель убийства Руслан Фаталиев, который давал показания следствию еще в 2011 году и сейчас - в январе этого года был повторно допрошен при присяжных в суде.
Он сказал, что 9 февраля около 14 часов его забрали с места работы (Волгоградская область, город Палласовск - ред.) четыре опера в штатском автомобиле обычном легковом, привезли к местному отделу полиции, там пересадили в автомобиль «Соболь» стального цвета.
И люди в штатском, по его разумению, сотрудники ФСБ, один из них местный, он его знает в лицо, его допрашивали с пристрастием до поздней ночи. Его били, как он говорит, по почкам, ударили по голове, требовали дать заведомо ложные показания по настоящему делу, а также против адвоката Мусаева.
Прошу принять все меры к тому, чтобы прекратить продолжающееся давление на участников судебного процесса по настоящему уголовному делу. Заявление в письменном виде. Вчера Фаталиев приехал в Москву. Он позвонил мне, но я знаю, что с нашими оппонентами надо перестраховываться, поэтому я сказал: не надо ехать ко мне, поезжай в какую-нибудь правозащитную организацию, есть такая Светлана Алексеевна Ганнушкина.
Туда он приехал, туда подъехал и я. На месте он обратился к уполномоченному по правам человека РФ и к председателю Совета по правам человека при президенте РФ, а также написал заявление на имя директора Федеральной службы безопасности, председателя Следственного комитета России и генерального прокурора РФ, в котором подробно описал все, что с ним происходило:
«10 июня 2011 года я ремонтировал подвальное помещение офиса нотариуса на Комсомольском проспекте. Около 12 часов я стал очевидцем убийства Юрия Буданова. Я видел, как человек, расстрелявший Буданова, садится в машину и уезжает. После этого я много раз давал объяснения сотрудникам правоохранительных органов о том, что видел.
Кроме того, я был допрошен следователями 11 июня 2011 года и 17 августа того же года. С тех пор меня никто никуда не приглашал, я не получал каких-либо повесток, никто не звонил и не писал также по адресу моей регистрации. В начале января 2013 года со мной по телефону связался адвокат Мурад Мусаев. Он сказал, что защищает обвиняемого в убийстве Буданова, и попросил меня приехать в суд, чтобы дать показания о том, что я видел 10 июня 2011 года.
Я проживаю в городе Палласовске Волгоградской области, выполняю различные строительные работы, у меня три маленьких ребенка. Я сказал адвокату, что не могу отлучиться в Москву, не могу даже просто купить билет. А он ответил, что готов компенсировать мои расходы. Я дал адвокату номер банковской карты одного моего знакомого и сказал, чтобы адвокат туда перечислил деньги.
Он перечислил 15 тысяч рублей. При этом каких-либо деталей мы с ним не обсуждали. Единственное, что он мне сказал, что я должен приехать в Москву утром 10 января 2013 года. Он хотел, чтобы я летел самолетом, чтобы точно успел. Получив деньги, я сначала хотел лететь самолетом, но потом решил сэкономить и купил билет на автобус до Волгограда. Это около 300 километров от моего места жительства. Оттуда на автобусе я поехал в Москву.
Утром 10 января 2013 года меня на Павелецком вокзале встретил адвокат Мурад Мусаев. С ним мы поехали в Московский городской суд. Я дал показания в суде о том, что видел 10 июня, как помнил. Потом были оглашены мои старые показания. Каких-либо противоречий в своих словах я не заметил.
Подсудимый, который сидел за стеклом в зале суда, явно отличался от того человека, который стрелял в Буданова 10 июня 2011 года. Он был на вид гораздо выше, старше убийцы. Кроме того, у него черные волосы. А у убийцы волосы были светлые, ближе к рыжему. Поэтому, когда меня спросили, является ли подсудимый тем лицом, которое стреляло в Буданова, я ответил отрицательно.
После окончания допроса я уехал из Москвы тем же способом, что приехал. 9 февраля 2013 года я ремонтировал квартиру в Палласовске. К дому подъехали оперативные сотрудники местной полиции, они сказали: оденься, надо проехаться. Отвезли к отделу полиции. Здесь же стояла автомашина «Соболь» стального цвета. Меня пересадили в эту машину, повезли в степь в сторону Савинки.
Со мной в машине ехали четверо, включая водителя. Один из них сотрудник местного подразделения ФСБ России, высокий, здоровый, волосы светлого цвета. Последний один раз ударил меня кулаком по голове. Затем машина остановилась на пустыре и мне сказали, чтобы я вышел. Уже снаружи меня спросили, знаю ли я, зачем меня вывезли из города.
Я стал догадываться, что это связано с делом Буданова. Мне стали угрожать: сказали, что если я не буду говорить, то мне дадут поддых и «дальше знаешь, что с тобой будет». Они спросили, сколько я взял денег у адвоката Мусаева. Я ответил, что 15 тысяч рублей. Они стали говорить, что я вру, спрашивать, как именно передавались деньги и так далее. Я все честно рассказал: что мне были перечислены 15 тысяч рублей для того, чтобы я доехал до Москвы и явился в суд.
Потом они сказали: поехали в Конково. Меня привезли в 6-й квартал в двухэтажное здание, завели в кабинет на первом этаже, посадили на стул. Через некоторое время пришел человек в очках, который представился следователем по имени, кажется, Кирилл или Константин.
Потом пришел какой-то адвокат, который передал следователю какую-то бумагу, может, ордер. Сначала меня допросили заново о том, что я видел 10 июня. Я все рассказал, я подписал какой-то протокол. С какого-то момента (с какого точно, не помню), меня стали спрашивать о деньгах, которые я получил от адвоката. Я рассказал все, как было: что получил 15 тысяч рублей для того, чтобы приехать в Москву на суд.
Сказал, что я должен был лететь самолетом, но решил сэкономить и поехал на автобусе. Следователь стал говорить, что на самом деле 15 тысяч рублей это подкуп, чтобы я сказал, что подсудимый не убийца. Я ответил, что человек, которого я видел 10 июня, не был похож на подсудимого. Следователь стал говорить, что подсудимый специально по-другому выглядит, чтобы его не узнавали и так далее.
Когда я давал показания, один из присутствующих сказал: «что ты заикаешься, говори нормально», а следователь сказал «ничего, у нас Евтухов еще не так заикался». Фамилию Евтухов я до этого слышал по телевизору, знал, что это свидетель по делу Буданова, которого похитили. В какой-то момент адвокат уехал, как он сказал, забирать автомобиль из сервиса.
Следователь стал ходить туда-сюда, выходить из кабинета. В один момент зашел какой-то мужчина, ростом около 175 см, среднего телосложения, с темными волосами. Он стал грубить мне, сказал «ты давай здесь не ври, только правду говори», после чего ударил меня в область почки справа. Этот человек заходил в комнату еще раз, недовольно спросил: «что ты так сидишь?» и снова ударил меня, теперь по плечу, причем так, что я упал со стула. Через некоторое время пришел следователь, сказал, что будет снимать меня на камеру. Он сказал мне, что в конце допроса я должен сообщить, что мне 15 тысяч рублей заплатили за то, что я не опознал в подсудимом убийцу.
Адвокат также вернулся, и нас стали снимать. Я боялся угроз, высказанных мне, и поэтому сказал на камеру то, что требовал следователь. После этого я, по требованию следователя, долго говорил всякие вещи на диктофон. У меня забрали телефон, после чего довезли до хлебозавода, где я работаю, и отпустили. Напоследок мне сказали, что если я кому-нибудь расскажу о случившемся, то мою жену депортируют. Они уже знали, что моя жена гражданка Таджикистана, а меня посадят в тюрьму.
Настоящим прошу вас защитить меня от произвола тех людей, которые угрожали мне и били меня. Я сказал следователю и в суде все, что видел так, как помнил. Никто мне никаких показаний не навязывал, ни за какое показания не платил. Деньги, которые я получил от адвоката, никак с содержанием моих показаний не связаны.
Я не знаю, для чего меня пытаются использоваться следователь и сопровождавшие его лица, но я не хочу участвовать в этом. Фаталиев Руслан. 11 февраля 2013 года. Заявление написано в присутствии более десяти очевидцев, в том числе руководителя организации «Гражданское содействие» Светланы Ганнушкиной».
Ваша честь, несмотря на позицию, которую вы высказываете из заседания и в заседание, позиция, согласно которой вас не беспокоит то, что происходит вокруг процесса, я призываю вас к тому, чтобы обратить внимание на происходящее. Потому что в такой обстановке настоящее судебное заседание не может считаться справедливым. Это прямо скажется на будущем приговоре, если он вообще состоится, на его правосудности, ваша честь.
Второе заявление процессуального характера заключается в следующем. Авторами кампании по давлению на участников настоящего процесса через средства массовой информации, как я уже говорил, были распространены сведения о том, что якобы я в перерыве судебного заседания угрожал свидетелю.
Поскольку эти сведения были распространены через все федеральные телеканалы, то их неминуемо слышали миллионы людей в этой стране, возможно, что и действующие, и будущие присяжные заседатели, если мы будем собирать вдруг еще одну коллегию, ваша честь, как говорят некоторые наши оппоненты.
Поскольку были распространены сведения, могущие вызвать предубеждение к стороне защиты в настоящем судебном разбирательстве, я обратился с запросом в Институт языкознания Российской академии наук и его отдел психолингвистики, ваша честь. И получил заключение заведующего отделом психолингвистики Института языкознания Российской академии наук, специалиста в области лингвистики и психолингвистики, владеющего научным отделом психолингвистики и семантики, доктора филологических наук, профессора Евгения Федоровича Тарасова, стаж работы по специальности 54 года.
Он воспроизвел скрипт моего обращения к Евтухову: «Александр Васильевич, расскажите им все, как было. Расскажите, это не будет продолжаться намного дольше, чем сейчас, все это доказано. Расскажите им все, как было. Я понимаю, вам нелегко пришлось. Расскажите им все, что было, начиная с понедельника, даже безотносительно показаний по делу о том, что было».
Отвлекается на приставов.
«Александр Васильевич, расскажите им все, как было, я вас убедительно прошу. Я понимаю, вам нелегко пришлось. Расскажите. Мы не допустим продолжения этого. Мы из кожи вон вылезем, мы теперь знаем, где вы находитесь. Расскажите, как это было, пожалуйста. Вот журналисты сидят, об этом весь мир узнает. Они не смогут это продолжать. Они сделали все, что было в их силах».
«Анализ слов и речи, содержащихся в этой речи, позволяет сделать вывод, что она относится к типу воздейственной речи, направленной на регулирование речевого поведения объекта воздействия. Исходя из контекста речи адвоката в судебной заседании, очевидно, что, обращаясь к свидетелю Евтухову, он просит рассказать об обстоятельствах задержания последнего, лишения его свободы, давления на него со стороны неустановленных лиц.
Об этом адвокат Мусаев продолжительно рассказывает, обращаясь к суду, до исследуемого эпизода. Со слов Мусаева, Евтухов был задержан в аэропорту в понедельник, провел ночь в неизвестном месте, затем был похищен в Барнауле и безвестно отсутствовал три дня. При этом адвокат Мусаев рассказывает о расследовании описанных им событий и просит прикрепить к материалам дела доказательства сказанного.
Вся речь адвоката Мусаева, обращенная к Евтухову, является побудительной, так как все предложения имеют сказуемые, выраженные глаголами в именительном наклонении. Смысл речевых действий определяется целью самого Мусаева побудить Евтухова сделать правдивое сообщение об обстоятельствах, связанных с его задержанием. Дополнительные цели адвоката Мусаева — это выражение Евтухову сочувствия, приязненного отношения и попытка успокоить Евтухова.
Следующие фразы указывают на то, что Мусаев просит Евтухова рассказать именно о вышеуказанных обстоятельствах. Цитаты: «Расскажите им все, как было», «я понимаю, вам нелегко пришлось», «расскажите, все, что было, начиная с понедельника даже безотносительно показаний по делу». При этом адвокат Мусаев выражает Евтухову сочувствие, заверяет его в том, что информация о случившемся будет предана огласке, что неприятности Евтухова скоро закончатся.
Цитаты: «Расскажите, это не будет продолжаться намного дольше, чем сейчас», «я понимаю, вам нелегко пришлось» (дважды), «расскажите, мы не допустим продолжения этого», «вот журналисты сидят, об этом узнает весь мир, они не смогут это продолжать».
Также адвокат Мусаев обещает Евтухову помощь, заверяет его, что эта помощь будет эффективной, поскольку местонахождение Евтухова, ранее безвестно отсутствовавшего, установлено.
Цитата: «мы не допустим продолжения этого, мы из кожи вон вылезем, мы теперь знаем, где вы находитесь».
Цель адвоката Мусаева заключается в том, чтобы Евтухов сообщил достоверную информацию о случившемся, не скрывал ее. Цитата: «расскажите им все, как было» (три раза, «расскажите, все, что было», «расскажите им, как было». Нет никаких оснований усматривать прямые или косвенные угрозы в речи адвоката Мусаева.
Более того, он выражает сочувствие Евтухову в связи с тем, что последнему пришлось пережить, обещает оказать помощь, пытается обнадежить его. И далее два ответа на вопрос. Первый вопрос: содержится ли в речи адвоката Мурада Мусаева обращенной к свидетелю Евтухову, явная или скрытая угроза убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества Александра Евтухова или его близких? Ответ: Нет, не содержится.
Второй вопрос: каков смысл речи адвоката Мурада Мусаева, обращенной к свидетелю Александру Евтухову? Какую цель преследует адвокат Мурад Мусаев, обращаясь к свидетелю Александру Евтухову? Ответ: смысл речи адвоката Мусаева, обращенной к свидетелю Евтухову, состоит в получении правдивых сведений об обстоятельствах случившегося с Евтуховым. Цель адвоката Мусаева состоит в побуждении свидетеля Евтухова к высказыванию, в котором содержалась бы достоверная информация о случившемся. Заведующий отделом психолингвистики Института языкознания РАН, доктор филологических наук, профессор Тарасов».
В связи с изложенным, ваша честь, я прошу разъяснить присяжным заседателям, что утверждения, распространенные в средствах массовой информации о якобы имевших место угрозах в адрес Евтухова, не соответствуют действительности и являются беспочвенными, чтобы присяжные заседатели ни при каких условиях не должны принимать по внимание эти сообщения.
И два организационных вопроса, ваша честь. Первый касается времени начала судебного заседания. Из раза в раз участники настоящего процесса приходят в суд к назначенному времени, а то и раньше его — в половине 11, без четверти 11. Но судебные заседания у нас начинаются все позже и позже, чаще всего около 12 дня. Я прошу вас назначать, поскольку это уже система, и системе этой по меньшей мере месяц, я прошу вас назначать судебное заседание на то время, когда мы имеем реальную возможность начать.
Если отложение начала судебного заседания связано с хроническим опозданием кого-либо из участников судебного процесса, прошу для этого вечно опаздывающего участника процесса или для группы таковых участников назначать заседания на 11, а для остальных, более дисциплинированных, на полдень.
И второе, ваша честь. Тут суду, конечно, виднее, но я полагаю, что участники настоящего судебного разбирательства с обеих сторон имеют право голоса при возникновении непредвиденных обстоятельств, таких как неявка присяжных заседателей.
Кроме того, не единожды уже случалось так, что вы имеете перед своими глазами некий документ, объясняющий то или иное обстоятельство, существенное для настоящего судебного заседания, знакомитесь с ним самостоятельно и самостоятельно принимаете решение, не доводя содержание документа до сведения участников судебного заседания и не обсуждаете с ними сложившуюся ситуацию. Я прошу вас, если вы вдруг найдете возможность, по крайней мере, сообщать нам, что происходит, и позволять нам знакомиться с документами, поступающими на имя суда, поскольку дело настоящее открыто, документы, поступающие суду, насколько я понимаю, не являются секретными.
СУДЬЯ (Андрей Коротков): Да, действительно, судебное заседание назначаем на 11. Но мы постоянно выходим позднее, потому что ждем присяжных заседателей. Как ждали и сегодня. У нас присяжные не явились. Вопрос по присяжным — это моя компетенция, не ваша. Поэтому обсуждать мы ничего не будем. Я лишь довожу до вашего сведения, что у нас также болеют присяжные. Тот присяжный, который не смог прийти сегодня, заболел еще больше. 4-й номер и номер 12-й.
По остальным моментам, все это выходит за пределы статьи 234-й УПК, я лишь могу в общей форме напоминать, а ни в коем случае не ориентировать, не давать подобную информацию коллегии присяжных. Ваше предположение о том, что они могут знать о каких-то обстоятельствах является лишь предположением.
Кроме того, я всегда присяжным проясняю, что все о доказательстве вины делайте, исходя из моментов судебного заседания, не обращая внимания на другие обстоятельства, не связанные с решением указанных вопросов, в том числе на вашу работу, на ваши эмоции, на поведение. И тем более не читать ни прессу, ни телевидение, связанные с этим вопросов. Я по-другому никогда не поступаю. Я сам не смотрю и не читаю, и вам советую.
АДВОКАТ: Я бы посоветовал вам читать. Вам не помешало бы быть в курсе.
СУДЬЯ: То, что в судебном заседании — это наши вопросы. А остальное это не вопрос судебного разбирательства. Что на сегодня, есть свидетели?
ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Сегодня мы хотим представить присяжным заседателям на обозрение ряд вещественных доказательств. И также детализацию телефонных переговоров…
СУДЬЯ: Вы заявляли ранее?
ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Заранее не заявляли. По вещественным доказательствам. На обозрение предъявить присяжным заседателям пластиковую бутылку с этикеткой «Керосин», высший сорт, емкостью один литр, содержащей прозрачную жидкость. Бутылку с крышкой голубого цвета, с надписью «Бон Аква», содержащую прозрачную жидкость. Журнал со скандвордами «Путевой №6». Футляр для очков «Фламинго» с солнечными очками. Две пары матерчатых перчаток из кармана водительской двери, которые были между водительским сиденьем и порогом…
Две пластины государственных регистрационных автомобильных знаков. Две этикетки от упаковки продуктов из магазина с надписями «Винегрет» и «Сыр». Четыре медицинские маски из сгоревшего автомобиля. Махровое полотенце голубого цвета с рисунком из листьев. Цветная фотография в рамке с изображением мальчика в пионерском галстуке, на обратной стороне которой имеется надпись «1986 год, 9 февраля, в кабинете пионервожатых». И также продемонстрировать присяжным заседателям и исследовать в их присутствии диск с детализацией телефонных переговоров, телефонных соединений по номеру телефона 8-916-212-29-89, использованному в 2011 году…
СУДЬЯ: Каким образом вы хотите исследовать?
ГОСОБВИНИТЕЛЬ: С использованием ноутбука.
АДВОКАТ: Мне вспоминается, как я ходатайствовал о предъявлении присяжным заседателям автомобиля «Мицубиси Лансер», недогоревшего, на улице Доватора 10 июня 2011 года, и как уважаемый государственный обвинитель сообщил суду, что полагает исследование этого доказательства нецелесообразным.
Я полагаю, что его исследование гораздо более целесообразно, чем полотенце из этой машины. Поскольку автомашина, в отличие от полотенца, сколько-нибудь информативна. И весьма информативна, должен сказать. Ознакомившись с этим автомобилем, присяжные заседатели хотя бы смогли сопоставить его с тем, что видели на кадрах видеозаписи, произведенной камерами наружного наблюдения на улице Баррикадной, ваша честь, или у высотки у метро «Баррикадная».
А здесь речь идет об исследовании полотенца и пластиковой бутылки. Но чтобы чем-нибудь заполнить время, это все, естественно, исследовать можно. Но я хочу возвратить и гособвинителя, и суд к принципу равноправия сторон и состязательности в судебном процессе.
СУДЬЯ: Эти вещи не громоздкие, это не автомобиль. Какое время заполнить?
АДВОКАТ: Эти вещественные доказательства, так же, как протоколы осмотра всяких пинцетов и носков, доказательство чтоб было. Как будто бы самоцель заключается в представлении максимального количества доказательств вне зависимости от их качества и информативности. Я оставляю этот вопрос на усмотрение суда, ваша честь. Но я хотел бы, чтобы суд, разрешая это ходатайство, действовал из тех же соображений, из каких действует, когда разрешает ходатайство стороны защиты. Невозможно ограничивать одну из сторон судопроизводства в исследовании доказательств по той только причине, что одно из этих доказательств физически больше, чем другое.
СУДЬЯ: В соответствии со статьей 276-й УПК, коллегии присяжных осмотреть указанные вещественные доказательства и диск с детализацией телефонных звонков. Коллегия присяжных. Больше нет ничего у вас?
ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Нет.
АДВОКАТ: Ваша честь, дальше может суд нормально происходить? Мы ориентировали свидетелей на завтра.
СУДЬЯ: Я не знаю, что будет происходить. Я вижу, что свидетелей не было и нет.
АДВОКАТ: Кстати, дело, которое гособвинитель… Я возражаю против рассмотрения дела без присутствия гособвинителя Семененко.
СУДЬЯ: Да что вы говорите? Какое основание? Даже если мы по одному останемся, скажем, достаточно…
АДВОКАТ: Надо выяснить, почему нет Семененко, сообщить сторонам.
СУДЬЯ: Спросите. Что, вы не можете спросить?
АДВОКАТ: А вам не интересно?
СУДЬЯ: Мне интересно процесс закончить побыстрее. Чтобы у нас коллегия осталась.
(Входит коллегия присяжных - ред.)
СУДЬЯ: Постановляю исключить из коллегии присяжных заседателей присяжных номер 4 и 13. Включить в коллегию номера 19 и 20. Пожалуйста, займите место. Соответственно, 19-й занимает место присяжного №4, а 20-й — 13-го. Присаживайтесь. Продолжим. Слушаем прокурора.
ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Здравствуйте, присяжные заседатели. К сожалению, свидетелей пока не готовы вам представить по ряду причин. Сегодня вашему вниманию будет предъявлен на обозрение ряд вещественных доказательств по уголовному делу. В основном, это предметы, изъятые из сгоревшего автомобиля. И также будет продемонстрирована и исследована с вашим участием детализация телефонных переговоров.
Вскрывается коробка с пояснительной надписью «Футляр «Флорида» с солнечными очками Аризона USA, четыре одноразовые медицинские маски, полотенце махровой голубого цвета с рисунком из листьев и две пары матерчатых перчаток с биркой… Сразу все предметы достану. Перчатки данные из кармана водительской двери автомобиля. Заключение экспертизы следует. Данные перчатки были обнаружены между порогом и креслом автомобиля.
СУДЬЯ: Уважаемые присяжные, осматривайте только ту информацию, те материалы, которые вам представляют, не надо вперед заглядывать. Напоминаю, вы запоминаете все, что представляется вам на судебном заседании сторонами.
ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Полотенце махровое. Четыре одноразовые защитные маски. И футляр с пояснительной надписью «Футляр с очками», обнаруженный в кармане задней правой двери автомобиля «Мицубиси Лансер». Из данной коробки все предметы. Вскрывается коробка с пояснительной надписью «Пластиковая бутылка с этикеткой «Керосин» емкостью 1 литр».
От автора: последнее рабочее заседания коллегии присяжных продолжилось осмотром вещдоков и около часовым просмотром детализации телефонных звонков подсудимого Юсупа Темерханова за несколько месяцев до убийства Юрия Буданова.
Коллегия присяжных была распущена на следующий день. Новая коллегия будет выбрана 18 марта. Где находится свидетель Евтухов, засекреченный свидетель под псевдонимом «Алан» и что произошло в реальности со свидетелм Фаталиевым, а также то, увидим ли мы их на начатом заново судебном процессе - пока неизвестно. По словам стороны защиты подсудимого, многие люди, когда их приглашают дать показания в этом процессе, отказываются и избегают встречи с адвокатами.
Дмитрий Флорин, спец.корр. Агентства федеральных расследований FLB.ru
Также на эту тему: “Буданов суд: вслед за свидетелями исчезают присяжные”, «Что там в Следственном комитете, не наше дело», «Мне его пока не дают», «Свидетели пропадают без вести», «Темные места» скандального процесса».
|
