Алханов Алу Дадаевич

Родился 20 января 1957 года в Казахстане, куда были выселены все чеченцы Сталиным еще в 44-м. Позже с родителями переехал в Урус-Мартан. Cрочная служба в Советской Армии (Алханов проходил ее в Венгрии, в Южной группе войск) дала путевку в органы внутренних дел - после окончания Могилевской школы транспортной милиции он до 1991 года трудился на различных должностях в МВД Чечено-Ингушской АССР. Начал с работы обыкновенным постовым в аэропорту Грозного, позже, когда в Грозном отдел, где работал Али, сократили, несколько лет проработал в Нальчике в отделе по борьбе с организованной преступностью. Усердие "мента" Алханова не осталось незамеченным - его направили в ростовский филиал Академии МВД, которую он окончил с отличием. Вскоре он возглавил Грозненское ЛУВД Северо-Кавказского управления внутренних дел на транспорте. Первая чеченская война стала для Али своеобразным жизненным выбором - он стал "своим среди чужих и чужим среди своих".

Тот бой в августе 96-го за железнодорожную станцию чеченской столицы, когда его подразделение восемь суток отбивало атаки боевиков, определил Алханова в стан оппозиции всем грядущим чеченским лидерам. Когда Чечня была отдана Масхадову и Басаеву, Алханов был вынужден уехать.

В том бою за грозненский вокзал Алханов был ранен в живот и добирался до Ростова с большим трудом. Там на месте ему оказали первую помощь и уже только после реабилитации распределили в Шахты. До сих пор во дворе Шахтинского ЛОВД стоит та белая "шестерка", на которой Алханов покидал Чечню. Документов на нее нет, так как всю документацию сжигали, и ездить на ней нельзя. Коллеги ставили автомобиль на временный учет, но каждый год его продлевать невозможно, так что скоро машину сдадут на металлолом.

Прибывшему в Ростов-на-Дону Алханову предложили возглавить Шахтинский ЛОВД.

- Когда до меня дошли слухи, что Али Дадашевич рассматривает мое личное дело, чтобы назначить своим замом, я немного испугался , - рассказывает нынешний начальник ЛОВД на станции Шахтная подполковник Станислав Сергиенко. - . Ну все-таки чеченец он...Да и наш отдел на тот момент был проблемным. Показатели были ниже среднего, коллектив жуткий.

Шеф

Алханов - строгий и жесткий руководитель..

- На планерках рапортующие докладывали стоя, мы все тоже должны были выслушивать на ногах. Даже после ухода Алханова, когда начальником стал я, многие заложенные Али традиции остались, правда, на планерке мы теперь сидим. Свободное время мы стали проводить вместе со всем коллективом. Часто на рыбалку, на природу ездили. Он, знаете ли, очень бороться любил - сам по себе огромный такой, мощный, на него даже когда двое напрыгивали - все равно побеждал. Борьба у нас проходила на каждом выезде на природу. А по четвергам в отделении были спортивные дни, ух мы потели - и футбол, и волейбол Алханов устраивал.

- Представляете, он всегда с нами на задания выезжал, - продолжает рассказывать Сергиенко о бывшем шефе. - Может быть, оттого, что сначала хотел притереться к коллективу, а потом просто из-за фанатизма в работе. Как мы, например, с шахтерами маялись! Когда шахты позакрывали, горняки начали беспредел творить. Три тысячи их тогда на рельсы легли... Нас всего ничего, отдел маленький, а они чуть движение поездов не сорвали, разворовывать вагоны начали - беспредел. Мы там и дневали, и ночевали. Сидели голодные, небритые. Алханов с нами, плечом к плечу.

Мы вообще с работы тогда не вылезали. Очень быстро три года пролетели. Просто незаметно. Но, знаете, рано или поздно Али все равно ушел бы. Мы же видели, как он жил этой Чечней. Даже отпуск там проводил, иногда только на море ездил.

- Ой, а вы про Али Дадашевича пишете? - спросил зашедший милиционер. - Знаете, мы на одном из субботников территорию убирали, а там плита была бетонная. Я с еще одним коллегой пытался ее поднять и передвинуть, но у нас она и на сантиметр с места не сдвинулась. Алханов подошел, в одиночку ухватился... Еле поднял он ее, а потом оказалось, что она еще и приварена к полу была. Но вот Али ее все-таки вырвал.

Отдых с Алхановым

Даже застолья у сотрудников Шахтинского ЛОВД начались весьма своеобразные...

- Мы поначалу в шок пришли, - вспоминают бывшие коллеги. - Значит, назначали виночерпия, тамаду и даже их заместителей. Задача первого была, чтобы ни у одного гостя не была пустая рюмка, задача второго - постоянно произносить тосты. Нельзя было закурить без разрешения или встать отойти, или заговорить на какую-то свободную тему. За это наливали штрафные. Все делалось только с разрешения тамады. Алханов после всех посиделок всегда самым последним уходил, следил, чтобы все нормально разъехались по домам, а потом уже сам уезжал. Сейчас, конечно, у нас не все так жестко, но виночерпия и тамаду оставили - хорошая традиция.

Адаптация

Подполковнику милиции Алханову в новой должности пришлось непросто - как ни крути, а чужак. Поначалу и подчиненные настороженно присматривались. Но Али Дадашевич оказался опытным дипломатом. Он перезнакомился со всеми областными министрами и чиновниками, наладил контакты, всех с днем рождения поздравлял лично. Ростовские "верхи" вскоре стали относиться к нему как к своему. Да и коллеги по отделу изменили свое отношение к начальнику. Работал Алханов без продыху, других гонял, но и себя не жалел.

- Когда я плакала (ну на работе так трудно порой бывало), Али Дадашевич мне говорил: "А ну-ка перестань плакать быстренько! Что это за распускание нюней!" - с улыбкой вспоминает Татьяна Козлова, которая была при Алханове заместителем начальника следствия. - Между собой в шутку я всегда называла его "президент", а все коллеги звали его "шеф". Уже тогда у него были мысли уйти в большую политику...

250 тысяч долларов

Пять лет назад, как раз именно в тот период, когда Али возглавлял Шахтинский ЛОВД, один из его сотрудников и просто близкий друг попал в страшную автомобильную катастрофу. Товарищ умирал в реанимации города Шахты. Врачи разводили руками и говорили, что помочь вряд ли удастся. Чтобы продолжить борьбу за жизнь несчастного, нужно было двести пятьдесят тысяч долларов. Сумма немалая, но Алханов нашел ее. Нашлась и мобильная реабилитационная система, поддерживающая искусственное кровообращение, пока бедолагу везли в Ростов. Умирающему постоянно требовалась кровь. Алханов дал распоряжение своим людям стоять у входа в больницу и просить прохожих сдавать кровь. За деньги, разумеется. Через какое-то время больной пошел на поправку. Сейчас он, к слову, работает в Грозном помощником у Алханова.

Невольно возникает вопрос: а откуда у Алханова столько денег? Общеизвестно, что он небедный человек...

Тейп у него очень богатый и влиятельный, считают знающие люди.

Квартирный вопрос

Когда Алханов переехал в Шахты, у него не было ни прописки, ни жилья. Ему выделили комнатку на втором этаже барака-развалюхи, без коммунальных удобств. Воду будущий министр таскал из ближайшей колонки. Прописали начальника Шахтинского ЛОВД у родителей одного из оперативников. Там он жил около полугода, после чего получил большую квартиру в новом доме на одной из центральных улиц Шахт. В двухтысячном году Алханов продал эту квартиру и купил жилье в Ростове, куда потом перевез семью, живущую там до сих пор. Сам Али большую часть времени сейчас проводит в Чечне, но, как только выдается случай, спешит в Ростов к семье.

Дела семейные

Жена Алханова - домохозяйка, как и у многих чеченцев.

- Знаете, я, когда к нему в гости приходил, поражался, какая эта женщина идеальная хозяйка, - продолжает Сергиенко. - Однажды мы с Али по пути к нему домой попали под дождь, пришли все в грязи по уши, я не говорю уже про нашу обувь. Утром, когда от него уходил, зашел в прихожую и не узнал своих ботинок: вычищенные до блеска. Как будто новенькие.

Жена накрывала на стол и уходила с дочерью в другую комнату, с нами мог только сын Алханова находиться. Женщины в другой комнате у него обедали. Даже когда мы ездили на отдых , чеченские женщины купались в отдельном месте.

У него трое детей. Младший сын в школу ходит в Ростове, средний сын в таможенной академии учится. А старшая дочь уже замужем, в Тольятти живет, не так давно Али стал дедушкой - дочь родила ему внука.

Что касается остальной родни - у него есть две сестры и два брата. Еще один брат погиб в 1999 году. Недавно у Алханова умер отец, мать живет в Урус-Мартане.

Покушения

На жизнь Али серьезно покушались четыре раза. Обстрелы его кортежей не в счет. Вообще эта тема у Алханова закрыта. Он редко рассказывал о войне.

- Алханов никогда не боялся мести врагов, - вздыхает Сергиенко. - По крайней мере я ни разу не видел в его глазах страха. Даже когда его брат погиб и Али вынужден был ехать в Чечню к нему на похороны, а это всем понятно, чем ему грозило, он уехал. Отговаривали всем отделом. Но он твердо решил ехать.

Последний раз когда он приезжал, а это было около года назад, мы хоронили одного коллегу, - продолжает подполковник Сергиенко. - Шли с Алхановым в конце процессии, удалось парой слов перекинуться, он говорит: "Когда сюда ехали, нас обстреляли... пришлось на другую машину пересесть и все равно приехать".

источник http://www.nomad.su