Печать Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) Кто пустил в "Россию" красного петуха? "Это был московский пожар века. Огонь разбушевался в “России” — крупнейшей гостинице Европы, которую иностранцы называли “русский “Хилтон”. Ровно 25 лет назад всего в нескольких сотнях метров от Кремля случилась настоящая катастрофа с множеством человеческих жертв. Однако в “стране победившего социализма” подобные ЧП происходить не имели права, и потому все факты, касающиеся этого события, попали в разряд “не подлежащих разглашению”. Корреспонденту “МК” удалось узнать подробности той страшной трагедии. 25 февраля 1977 года. Вечер пятницы. Столицу подмораживает, но в огромном гостиничном комплексе тепло и уютно. Переполнен концертный зал, где выступает Аркадий Райкин. В номерах телевизоры приковывают внимание репортажем о встрече наших космонавтов, вернувшихся с орбиты. Для посетителей ресторана на верхнем этаже “русского “Хилтона” набирает обороты эстрадно-танцевальная программа... Начало огненного кошмара зафиксировано в документах с точностью до минуты: в 21.24 сержант Нина Переверзева, дежурившая на центральном пульте городской службы “01”, приняла первый тревожный сигнал из отеля. А уже в следующую минуту поступило около пятидесяти звонков: горит “Россия”!.. Номер пятый Этот огромный дом-город с населением свыше 6000 человек числился среди особо опасных объектов. Впрочем, поначалу серьезных волнений по поводу “красного петуха”, объявившегося в “России”, не возникло. Была надежда, что с возгоранием успешно справятся огнеборцы, высланные по штатному расписанию. — Мы возвращались с очередного пожара, — вспоминает полковник Юрий Ковалев, который был в тот день оперативным дежурным по гарнизону столичного Управления пожарной охраны. — Вдруг из диспетчерской передали, что поступил сигнал из “России”: “Вы по пути заверните к гостинице, взгляните, что там случилось...” Через несколько минут — новое сообщение: младший лейтенант Буканов из 47-й пожарной части, прибывший к “России” первым, сразу же дал “номер пятый”. То есть присвоил пожару высший ранг опасности!.. Подъезжаем к гостинице по набережной — и не замечаем никаких признаков пожара... Лишь когда свернули на ул. Разина (нынешнюю Варварку), вот тут и открылась нам картина... Даже у бывалых бойцов волосы на голове зашевелились! По фасаду северного корпуса гуляли паруса пламени, клубился черный дым. Слышался гул, то и дело прерываемый звоном лопающихся стекол. В проемах окон — гроздья людей. Перевешиваются через подоконники, машут руками, кричат... Кто-то пытается спуститься вниз на импровизированных веревках, наспех скрученных из белья, — и срывается с высоты!.. Ковалев кинулся во внутренний двор отеля — там творилось то же самое... К полыхающему отелю подъезжали все новые подразделения огнеборцев. Прибывший по тревоге начальник УПО генерал Антонов распорядился направить сюда все силы московского гарнизона, даже тех бойцов, которые находились в резерве. Позднее подсчитали, что в тушении было задействовано около 1400 человек и свыше 150 спецмашин. Внутри горящего здания пожарным приходилось туго. Длиннющие коридоры этажей заполнял дым — удушающая пелена шла поверху, поэтому перемещались в основном на четвереньках или ползком. Местами “поджаривало” так сильно, что работать можно было только “в два эшелона”: передовые бойцы-ствольщики сбивают из брандспойтов пламя, а их самих сзади товарищи поливают водой, чтобы не загорелась одежда. Вдобавок огонь распространялся совершенно непредсказуемо. Не раз случалось — наносил удар в спину: вдруг слышался какой-то странный хлопок, и в потушенном уже помещении вновь разгоралось пламя. В самый отчаянный момент сражения с огнем из диспетчерской службы “01” вдруг пришло сообщение о новом ЧП: загорелся еще один особо опасный объект в городе — типография “Правды”. Что это — роковое совпадение? Или звенья какого-то адского замысла?.. Впрочем, рассуждать на сей счет было некогда. Антонов отдал приказ перебросить на “Правду” часть подразделений из резерва. В огненном плену Пожар разгулялся на верхних этажах здания — с пятого по двенадцатый. Для находившейся там тысячи человек роскошный отель превратился в настоящую душегубку: лабиринты коридоров с поразительной быстротой заполнялись черным дымом. Чтобы добраться до лестниц, ведущих вниз, постояльцам “русского “Хилтона” нужно было одолеть десятки метров сквозь ядовитую пелену, в абсолютной темноте. Некоторые смельчаки все-таки пробовали пробиться, понадеявшись на быстроту своих ног, однако многие из этих “стайеров” теряли сознание и падали на пол, едва сделав несколько шагов... Большинство обитателей отеля предпочли оставаться в своих номерах. Когда пожар подступал вплотную, бедолаги искали спасения в оконных проемах. Стремясь вырваться из пекла, они выбивали стекла. Однако это лишь усугубляло ситуацию: возникающий сквозняк тотчас затягивал в комнату хищные языки пламени. И тогда в последнем, безумном порыве люди прыгали вниз... — Я видел, как с самого верха кинулась женщина, — вспоминает Владимир Зайцев, бывший “на “России” начальником тыла в штабе пожаротушения. — Пролетев несколько этажей, она угодила как раз на перила балкончика, идущего по четвертому этажу. От страшного удара ее буквально разорвало надвое... Мужчина прыгнул вниз в обнимку с матрацем. Может быть, надеялся, что удастся самортизировать им падение на асфальт... Погиб, конечно... На глазах у пожарных какой-то щуплый парнишка, скрутив длинный жгут из занавесок и простыней, уже спустился было по нему вниз, к безопасному четвертому этажу, но... Языки пламени, внезапно вырвавшиеся из лопнувшего окна на одном из верхних этажей, пережгли самодельную веревку. И все-таки шансы спастись у обитателей северного корпуса были. От них требовалось всего-навсего не паниковать и действовать так, как учили на занятиях по гражданской обороне. Огнеборцы обнаружили — причем едва ли не в самой пострадавшей от огня зоне, — номер, в котором укрылся армейский генерал. Оказавшись отрезанным от пути на волю, он законопатил мокрыми тряпками все вентиляционные отверстия, все щели вокруг входной двери и постоянно поливал ее водой, так и не дав возможности огню ворваться в номер. Не растерялись и несколько японцев. Увидев, что коридоры отеля наполняются дымом и пути вниз уже нет, дисциплинированные азиаты соорудили себе повязки на рот из ткани, смоченной водой, легли на пол и терпеливо ждали, когда их вызволят из беды. Впрочем, среди постояльцев, оказавшихся в зоне пожара, были и такие, которые вовсе не знали, что им угрожает смертельная опасность. Добравшись до одного из номеров, бойцы увидели мило развлекающуюся в постели парочку: заезжего торговца фруктами и его подружку. Кавказец проявил явное недовольство визитом странных гостей в касках и поначалу никак не хотел покидать комнату, но в помещение уже начал проникать дым, и пришлось южанину со своей партнершей поскорее убираться прочь. Акробаты поневоле Чтобы спасать тех, кто оказался в огненной ловушке, у “России” собрали все пожарные автолестницы, имевшиеся в столице, — 19 машин. Еще столько же примчалось из Подмосковья. К сожалению, это были в основном наши отечественные 30-метровки, которые дотягивались лишь до 7—8-го этажа гостиницы. На всю Москву имелась лишь пара 52-метровых автолестниц и одна 62-метровая. Как всегда, за неимением подходящей техники выручали безотказная русская смекалка и самоотверженность. Вот несколько человек зовут на помощь из окна 10-го этажа. Боец Журавлев карабкается по автомобильной “стреле”, встает на верхней ее перекладине и поднимает над собой “штурмовку” — 4-метровую лестницу со специальными крюками на конце. Вытянувшись в полный рост, балансируя на шаткой ступеньке, он пытается зацепить “штурмовку” за подоконник верхнего этажа. Удалось! Но теперь пожарный оказался в роли соединительного звена между автолестницей и “штурмовкой”. Так и спускались люди вниз, цепляясь за плечи, за пояс, за ноги Журавлева, рискующего в любой момент сорваться с зыбкой опоры. — Одному из наших бойцов, когда он добрался по “штурмовке” до 8-го или 9-го этажа, вдруг из окна горящего номера буквально свалилась на голову грузная тетка, — улыбается Василий Лященко, бывший начальником штаба пожаротушения. — Видно, от страха она уже совсем ничего не соображала... Так и пришлось парню спускаться вниз с этой тяжкой ношей на шее!.. А в другом месте постоялец гостиницы учудил: подогнали к окну “стрелу”, глядь — лезет дядька, и через плечо у него, на импровизированной лямке из простыни, огромный портфель... Боец кричит: бросай ты эту бандуру! Но гражданин — ноль внимания. Так и добрался со своей поклажей до самого низа. Его наши ребята спрашивают: что у тебя там, драгоценности, что ли?.. Мужик — явно поддатенький! — открывает портфель, а он набит бутылками водки: “Это я вам, спасителям своим, принес!” Башня смерти Только-только начали справляться с пожаром на верхних этажах основного здания, как в штаб поступило тревожное сообщение: огонь ушел в высотку! 22-этажная башня примыкает к северному корпусу со стороны внутреннего двора. Именно здесь находятся самые элитные помещения “русского “Хилтона” — многокомнатные люксы. Ресторан, расположенный на самом верху, считался едва ли не лучшим в гостинице, поэтому всегда был полон гостей... Один из главных очагов пожара оказался как раз неподалеку от единственной лестницы, ведущей на этажи башни. Поэтому все ее обитатели оказались отрезаны от пути к спасению: лифты сразу же вырубились, а лестничную клетку наполнили плотные клубы дыма, проникающие из горящего северного корпуса. (Этой дымовой атаки могло и не быть: на сей счет проектировщики гостиницы предусмотрели специальные створки жалюзи, автоматически открывающиеся при возникновении пожара и отводящие потоки дыма на улицу. Однако, как потом выяснилось, кто-то заблокировал эти створки металлическими болтами!) Огонь не спешил, штурмуя башню, и люди, запертые в ней, были обречены долгие часы находиться перед явной угрозой смерти. На магнитофонных пленках в диспетчерской службы “01” сохранились записи телефонных звонков обитателя одного из люксов, зам. министра внешней торговли Болгарии Иванова. Наверное, раз двадцать этот человек обращался с просьбой ускорить его спасение. А когда понял, что помощь явно запаздывает, спросил у диспетчера: “Посоветуйте, какую смерть мне предпочесть — задохнуться в дыму или выброситься из окна?!” Когда пожарные все-таки добрались до этого люкса, они увидели, что номер совсем не тронут огнем, а сам заместитель министра, два его советника и горничная спокойно сидят в креслах. Однако помощь им уже не понадобилась: все четверо погибли, отравившись угарным газом, просочившимся в помещение... (Эх, знать бы болгарину, что спасение-то — буквально в десяти метрах от его апартаментов: за углом по коридору находилась дверца, ведущая на балкон, где вполне можно было бы дождаться прихода спасателей!) К тому времени, когда пламя атаковало высотку, единственная большая автолестница, имевшаяся у пожарных, вышла из строя. Как же дотянуться до верхних этажей?! Решение подсказал младший лейтенант Кулдин: “Давайте сюда побольше “штурмовок” — будем одну за другой цеплять их к ограждениям балконов!” Буквально через полчаса по наружной стене башни, до 14-го и до 17-го этажей, куда еще не успел подобраться огонь, протянулись две цепочки легких лестниц. Теперь — скорее к верхнему ресторану! Здесь в тот трагический вечер находилось более 200 человек — посетители, официанты, музыканты... Когда в зале внезапно погас свет и стали видны сполохи огня над северным корпусом, публика кинулась на лестницу, но с ужасом обнаружила, что дорога вниз скрывается в плотной пелене дыма. Один из оркестрантов, отважившийся все-таки прорваться вниз, так и погиб на лестничных маршах. Остальные вынуждены были вернуться в зал. В ожидании самого ужасного некоторые пытались “семафорить” скатертями и полотенцами из окон, другие впали в истерику, ну а кто-то навалился на выпивку — чтобы не так страшно было умирать... Когда несколько часов спустя в дверях ресторана появились наконец двое пожарных, народ с ревом кинулся к ним. Еще чуть-чуть, и толпа обезумевших людей просто растоптала бы своих спасителей. Пришлось окатить ресторанных затворников струями воды из брандспойта, а подоспевший на помощь майор по фамилии Брежнев окончательно восстановил порядок, дав пару затрещин самым ярым паникерам. По зыбким жердочкам штурмовых лестниц удалось спустить вниз 43 человека. Остальным пожарные велели связаться друг с другом лоскутами порванных занавесей и повели эту людскую цепочку по бесконечным этажам вниз — благо к этому времени дым уже значительно развеялся. Пожарные против КГБ Весть о ЧП в центре столицы моментально дошла до самых “верхов”. К месту трагедии один за другим подруливали черные лимузины. На пожар прибыли первый секретарь горкома партии Гришин, министр обороны Устинов, глава МВД Щелоков, председатель КГБ Андропов и, наконец, даже сам Предсовмина Косыгин. Сопровождающие их крепкие ребята из Управления охраны КГБ тут же начали расчищать территорию для своих “шефов”. — Наш штаб пожаротушения расположился рядом с центральным входом в северный корпус, — рассказывает Василий Лященко. — У меня самая напряженная работа идет — нужно распределять прибывающие подразделения по боевым участкам, держать связь с группами пожарных, действующих внутри здания, выделять им необходимую помощь... А тут подходят какие-то мужики в штатском и командуют: “Ну-ка, капитан, двигай в сторону, не мешай! Сюда сейчас начальство придет!” Пытаюсь объяснить, что я обеспечиваю организацию спасения людей и борьбы с огнем, но те — ни в какую. Чувствую, еще чуть-чуть — и до рукопашной может дойти. Пришлось вызвать на подмогу наших ребят-пожарных, которые в резерве находились. Они в цепочку выстроились и попросту оттеснили грудью гэбэшников. Пылающая гостиница быстро оказалась окружена толпой. Завидев огромное зарево, сюда поторопились все, кто гулял или проезжал в этот вечер по центру. Чуть позже к ним присоединилась публика, выходившая после окончания спектаклей из театров... Людской рев был слышен, наверное, за километр. Столь внушительное скопление народа — несанкционированное! — вызвало тревогу у властей. Есть сведения, что по распоряжению одного из большезвездных генералов “для поддержания порядка в связи с возникшей в центре Москвы напряженной ситуацией” были подняты по тревоге один из десантных полков и даже танковая рота! Правда, чуть позже военное начальство опомнилось и отменило приказ о вводе танков в Москву. К половине второго ночи стало ясно — распространение пожара удалось остановить, огню не дали перекинуться на соседние западный и восточный корпуса гостиницы. Но окончательно справились с разбушевавшимся пламенем лишь два часа спустя. Пришла пора подводить печальные итоги. В “России” погибли 43 человека, еще 52 пострадавших угодили в больницы... Подобного количества жертв не было ни на одном другом московском пожаре за все столетие! (Нужно еще учесть, что фактически смертей было больше. В последующие дни в больницах умерли еще несколько человек, привезенных из “русского “Хилтона”. Однако этих покойников зарегистрировали в официальных документах по другому разряду: существовало правило, согласно которому, если пострадавший от “красного петуха” скончался более чем через пять суток, он уже не учитывался в списках “погибших на пожаре”.) Обвиняется паяльник О страшной катастрофе в “России” отважилась написать лишь одна из московских газет. В центральной прессе, по телевидению — молчок. Зато вовсю трудилось “сарафанное радио” — по Москве расползались слухи о каких-то криминальных “кавказских междоусобицах”, в ходе которых бандиты подожгли гостиничные номера, где жили их противники. Между тем следствие по делу о пожаре началось в буквальном смысле по горячим следам. Работники прокуратуры, товарищи из органов ходили по разоренным огнем этажам, опрашивали пожарных, постояльцев, сотрудников отеля... Но уже через день после пожара солдаты специально присланного полка гражданской обороны начали уборку в северном корпусе, готовя его к срочному ремонту, который товарищ Гришин распорядился завершить к 1 мая. (Работенки оказалось более чем достаточно: полностью выгорело 87 номеров, сотни других пострадали от воды, которая еще трое суток сочилась по стенам и образовала в подвалах гостиницы настоящее озеро...) В ходе этой “зачистки” наверняка исчезла масса вещественных доказательств, способных помочь разобраться в причинах катастрофы. — У меня есть подозрение, что это делалось умышленно, — говорит один из создателей “русского “Хилтона” и главный архитектор проекта восстановления гостиницы Виталий Мазурин. — Вот только один из случаев. На верхнем этаже я нашел и показал следователю очень характерное повреждение: толстая алюминиевая коробка дверного проема, ведущего на центральную лестницу, с одной стороны проплавлена насквозь, а края этой дыры вывернуты вовнутрь, — это явный след какого-то очень мощного огненного факела!.. Сотрудник прокуратуры только хмыкнул и пошел дальше. А уже на следующее утро этот алюминиевый косяк исчез бесследно. Через несколько дней было опубликовано официальное обращение Политбюро и Совета министров с соболезнованиями родным и близким граждан, “погибших в результате несчастного случая в гостинице “Россия”. А если “наверху” уже сказали, что имел место несчастный случай, разве могут появляться какие-то иные выводы?! Оставалось только найти причину оного случая и кого-нибудь примерно наказать. Первыми расплатилось “по счету” руководство отеля. Директора и главного инженера отстранили от должностей (впрочем, бедняга-директор и так свалился с инфарктом сразу же после пожара). Однако требовались и непосредственные виновники трагедии. Сначала следствие ухватилось было за “лифтовую” версию, мол, закоротило провода где-то в электрооборудовании лифтов, и отсюда по шахтам пламя пошло на этажи. Ан нет, специалисты финской фирмы, которая делала эти лифты для “русского “Хилтона”, быстро доказали полное алиби своей техники. Тогда выдвинули иное предположение — “красный петух” появился сперва в комнате гостиничного радиоузла, расположенной на 5-м этаже как раз по соседству с шахтами лифтов. Якобы кто-то из сотрудников оставил без присмотра включенный в розетку паяльник и... (Косвенным подтверждением мог послужить тот факт, что как раз вечером 25-го коллектив гостиницы получил переходящее знамя за победу в соцсоревновании. Это ли не повод для трудящихся отметить?! Только вот доказательств пьянки “радийщиков” так и не нашлось.) На заседании Мосгорсуда, состоявшемся 5 мая 1978 года, по обвинению в халатности начальника службы слабых токов Тимошкина приговорили к 1,5 года, старшему инженеру Викдорчуку дали год. Реактивный пожар Неужели все так просто? Перегрелся беспризорный паяльник, от него занялся рабочий стол, загорелась комната, а из нее огонь пошел гулять по всему северному корпусу... В этой цепочке не все складно. И в первую очередь вызывает недоумение скорость распространения огня. Судя по рассказам пожарных, буквально за 10—15 минут пламя успело охватить восемь верхних этажей огромного корпуса. Подобная прыть “красного петуха” озадачила даже самых опытных огнеборцев. Правда, попытки объяснить реактивность пожара в “России” были. Все дело, оказывается, в обилии горючих материалов, использовавшихся при отделке интерьеров гостиницы, — синтетических ковровых покрытий на полу номеров и коридоров, новомодных импортных моющихся обоев... Кроме того, довелось слышать о том, что огонь легко проникал с этажа на этаж по вентиляционным коробам, в которых накопилось много горючих отложений, и по стоякам, где проходили внутренние коммуникации. — Это полная ерунда! — горячится Виталий Мазурин. — Если где-то на стенках вентиляционных магистралей и образовались наслоения жира или синтетического ворса, они могли только медленно коптить, — мы специально проверяли это на эксперименте. И синтетические материалы на стенах и полах гостиницы обладали весьма плохой горючестью. Оказавшись в зоне огня, они не вспыхивали, а начинали плавиться. Подтверждение тому я видел собственными глазами, когда ходил по северному корпусу на следующий день после пожара: ковровые покрытия были мокрые, грязные, в них образовались от высокой температуры дырки, но следов горения этой синтетики я нигде не встретил! Обои оказались сильно закопченными и местами просто оплавились... Что же касается распространения огня по зданию через коммуникации... Не буду вдаваться в технические подробности, а приведу лишь несколько фактов. Наверное, мало кто знает, что, начиная с ее открытия в 1967 году, в этой гостинице случилось более сотни возгораний и пожаров (от утюгов, кипятильников...) — и практически все они закончились лишь небольшим переполохом, в худшем случае — выгоревшей обстановкой в комнате. Один из самых серьезных инцидентов произошел в 1987 году (в том же северном корпусе вновь случился пожар с человеческими жертвами). В номере на 2-м этаже взорвался цветной телевизор, огонь перекинулся на занавески, на мебель. Постоялец струсил и убежал, оставив двери распахнутыми. Сквозняком пламя затянуло в соседние помещения, одна из женщин, находившихся там, задохнулась в дыму... В результате выгорели четыре номера. Но во всех упомянутых случаях не было даже намека на какое-то масштабное распространение огня по этажам здания! 16 лет спустя произошло событие, подтверждающее несостоятельность официальной версии причин пожара в “России”: в октябре 1993-го на глазах у всей Москвы горел Белый дом. Начало этого пожара, судя по результатам расследований, очень похоже на ситуацию в гостинице: “красного петуха” пустили в одном из технических помещений (якобы там пытались сжечь какие-то бумаги). Происходившее потом видели многие. Пожар (который никто и не пытался тушить: не до того было) разгорался несколько часов, прежде чем смог охватить верхние этажи. К этому остается добавить, что по своей конструкции здания Белого дома и “России” очень похожи. Вывод? В гостинице случилось что угодно, только не случайное возгорание из-за какого-то гипотетического паяльника! Дьявольский порошок — “Россия” была оборудована системой автоматического обнаружения пожара. В помещениях имелись дымовые и тепловые датчики, — уточняет Василий Лященко. — В тот злополучный вечер на пульт слежения почти одновременно поступили сигналы о срабатывании этих датчиков сразу с нескольких этажей. Дежурный диспетчер просто ахнул от изумления. А наш лейтенант Буканов, первым прибывший к гостинице, рассказывал потом: “Гляжу и глазам не верю — горит в трех точках на разных этажах!” Виталий Мазурин дополняет эту коллекцию загадок: — Буквально через день после пожара мы отправили по этажам группы специалистов, чтобы они обследовали все помещения северного корпуса и составили дефектные ведомости: что и где пострадало от огня. По результатам обследований мы отмечали цветным карандашом на планах гостиничных этажей наиболее пострадавшие помещения. Когда взглянул на эту мозаику, просто глаза на лоб полезли от удивления: разноцветные квадратики на схеме явно показывали, что в “России” было несколько десятков очагов пожара! Между выгоревшими номерами оставались помещения, вовсе не тронутые огнем... Практически полностью выгорели пятый и двенадцатый этажи, сильно пострадал одиннадцатый, зато соседний с ним, десятый, остался практически целехонек... И еще один любопытный факт отметил Виталий Андреевич. Во многих местах, где разгулялось пламя, на потолках образовался толстый слой непонятной маслянистой копоти. Рабочие жаловались, что ее, в отличие от обычной гари, невозможно оттереть с бетонных плит, а приходится с великим трудом соскабливать скребками. — К слову сказать, несколько человек из числа обслуживающего персонала гостиницы, работавших в тот вечер в северном корпусе, рассказывали мне о каких-то огненных ручейках, которые появлялись вдруг там и сям из-под дверей. Попытки залить эти ручейки водой приводили к прямо противоположному результату: загадочное вещество начинало полыхать еще жарче. Конечно, можно было бы посчитать подобные рассказы фантазиями людей, едва уцелевших во время страшной катастрофы. Однако мне довелось прочитать в “Красной Звезде” статью о новом изобретении. Брикет с особым порошком самостоятельно воспламенялся через несколько минут после вскрытия упаковки... Как знать, возможно, эти ручейки и “горящий порошок” — одно и то же? Заговор “с огоньком” 25 февраля в “России” был совершен террористический акт. Это признал даже тогдашний первый человек в Москве Гришин. Правда, много лет спустя, когда уже вышел на пенсию. Пожарные вспоминают, что именно в то время в столице участились пожары на особо важных объектах. Полыхнул один из новых корпусов “кремлевской больницы”, Останкинский телецентр... (Причем в обоих случаях следователи выявили следы явного поджога.) Может быть, и “Россия” тоже оказалась в проскрипционных списках неведомых террористов? — Как бы это сегодня ни показалось странным, однако подготовить подобный теракт в то время было не столь уж трудно, — сокрушается Мазурин. И поясняет: — Серьезного пропускного режима на входе в корпуса “России” попросту не было. Так что злоумышленник, переодевшись для маскировки в рабочую униформу персонала гостиницы, вполне мог проникнуть во внутренние помещения и пронести с собой какие угодно “спецсредства”. Но если это теракт, кто же его организовал? Увы, достоверных сведений на сей счет нет. Наверное, какие-то подсказки отыскались бы в материалах уголовного дела. Однако все эти документы до сих пор спрятаны в спецархиве. Так что нам остается лишь строить предположения. Кто-то из оппозиционной номенклатуры? Что ж, раскачать власть бессмертного Генсека Брежнева и его команды хотели многие. Взбудоражить народ чудовищным пожаром (а может быть, и не одним) и попробовать в этой ситуации взять штурвал управления в свои руки — вполне возможный стратегический план. Представители спецподразделений из МВД и КГБ, конфликтующих между собой? По крайней мере, косвенное отношение к произошедшей трагедии они могли иметь. Ведь не секрет, что у соответствующего главка КГБ были свои службы “прослушки” и сеть агентуры во всех гостиницах, где останавливались иностранцы. А “Россия” в то время считалась любимым местом проживания зарубежных граждан, приехавших в Первопрестольную. Эта версия заслуживает еще большего внимания, если учесть, что один из главных очагов пожара возник именно в районе радиоузла, где вполне могли находиться какие-то системы специального назначения. А мастера смены Муравьева, который как раз и дежурил в хозяйстве “радийщиков” в тот вечер, на вторые сутки после пожара нашли повесившимся в подвале собственного дома. Странная смерть... Как бы то ни было, но и сегодня, четверть века спустя, нам доподлинно не известно, что же случилось в лучшей гостинице Москвы злополучным вечером 25 февраля. Тайна “русского “Хилтона” остается неразгаданной. Мы не ставим точку в рассказе об этой трагедии. Возможно, кто-то из вас, читатели, сможет сообщить нам о новых, еще не известных эпизодах, связанных с пожаром века. Пишите, звоните, и тогда — продолжение следует..." 25.02.2002 Московский Комсомолец